"Несправедливо! - закричали бы некоторые, - а где свобода! Где равноправие! Народ должен знать всё!". Но позвольте, народ не может защитить себя сам. Это было возможно, когда весь народ представлял из себя не больше ста человек. А как себя поведут десятки миллионов, без центрального управления, А? То-то и оно. Поэтому правительство и решило, раз народ отдал право свей защиты центральной власти, то и делиться информацией с ним ни к чему. Могут же быть у правительства свои секреты. Тем более, если это, позволяет избежать лишних пересудов и не отвечать на ряд неудобных вопросов.
Благо это, или зло - кто разберёт?
- Ну так, что господа. Вначале пожалуй выслушаем позицию науки, а уж потом обсудим тактическую часть. Вам начинать профессор, - передал пальму первенства президент страны.
Профессор Мирный откашлявшись в руку, выработалась у него такая дурацкая привычка за последнее время, в свою очередь предложил:
- Господа, позвольте, свои комментарии я внесу после. А пока разрешите представить вам Анатолия Грушницкого - профессора социальной психологии и психологии личности, - указал он на отдельно сидящего молодого старичка. - Область знаний, которую нам придётся здесь затронуть находится, к сожалению не в моей компетенции. А посему, профессор Грушницкий ответит на все ваши вопросы куда лучше, чем я. - И представив нового члена закрытого "кружка по интересам", профессор Мирный сел на место, предоставляя слово другим.
- Добрый день господа, - поздоровался Грушницкий, немного приподнимаясь на стуле и застенчиво улыбаясь, заглядывая поочерёдно каждому в глаза. Те в ответ снисходительно кивнули. Хотя знакомство и приветствие были всего лишь формальностью. В действительно, каждый из присутствующих в кабинете, перед началом заседания, ознакомился с личным досье профессора Анатолия Грушницкого.
- В первую очередь, хочу вас поблагодарить, за оказанную мне честь присутствовать здесь и сейчас. И если честно, я просто шокирован тем, что узнал, за последние полчаса. Поступающая ко мне доселе информация, была, мягко говоря… иного толка. И действительность меня так выбила из колеи, что я даже разволновался немного. Простите, - стушевался профессор.
- Мы всё понимаем, господин Грушницкий, - успокаивающе проговорил президент. - У вас не было до сего дня, исчёрпывающих данных по нашему делу и я со своей стороны догадываюсь, что вы прямо вот так сразу, за каких-то, полчаса, сможете преподнести нам сенсационные и правдоподобные доводы. Но всё же… Можете ли вы, хотя бы теоретически, прокомментировать увиденную видеозапись Адама Велеса? Хотя бы теоретически.
- Ну… Это конечно можно, - протянул Грушницкий, почёсывая затылок и снимая одно пенсне, чтобы надеть другое, (и где он их только раздобыл?).
- Только без ваших мудреных слов, - то ли попросил, то ли приказал генерал Ульянов, ёрзая на стуле.
- Да-да, конечно, - отрывая голову от бумаг, растерялся профессор Грушницкий. - Я вот тут набросал, схематически конечно же, примерную модель поведения… Мм… Как их вы там называете? Кажется "мимы"? Да-да. Точно, "мимы". Примерную модель поведения "мимов". А точнее их социальное устройство. И я вам скажу, выстраивается крайне интересная картинка…
- Мы видели их социальное устройство, и ничего интересного в ней нет, - оборвал профессора, министр обороны, пророкотав словно вулкан. - Никакой централизованной власти…
- Да-да. Я с вами согласен, - точно так же, бесцеремонно вклинился Грушницкий. На что министр обороны рассержено повёл бровями. - У "мимов", по моему предположению, власть не сосредоточена в одних руках. Скорее уж всего, управленческую миссию возложил на себя некий совет. Как у нас - совет старейшин или совет депутатов. И скажем так, в него входят где-то от шести до десяти человек. Кхм - кхм. Простите за каламбур. Ну вы меня поняли… И самое интересное. По словам Строгава, можно предположить, что этот совет, не является ядром, всего общества "мимов". Его функция скорее всего заключается, в накоплении знаний. Я бы его назвал, своеобразный такой, банк памяти. В данном контексте, на сегодняшний день, совет несёт этакую функцию стратега - тактическое планирование операций, диверсионные рейды и т. д.
- Значит у них есть военное правительство, - подвёл для себя итог генерал Овчаренко. - А это значит, мы можем дать команду поисковым отрядам, разыскать их военачальников и ликвидировать, тем самым окончив войну. Такое мероприятие, реально провести, господин Грушницкий?
- Кхм-кхм. Даже если вы, чудом разыщите совет и ликвидируете его представителей, то это ничего не даст.
- Почему? - возмутился генерал Ульянов, привыкший решать все вопросы кардинальными методами и идея о ликвидации военного командования "мимов" ему пришлась, очень даже по душе.
- Ну… - протянул Грушницкий, собираясь с мыслями. - Я тут, на днях, ознакомился с теоретическими выкладками профессора Мирного. А сегодня некий Влад Строгав их косвенно подтвердил…
- Ну, не тяните резину, - поторопил его генерал Ульянов, не высказывая вслух общую мысль: "И до чего же противные люди - эти ученые. Ну вечно елозят вокруг да около. Нет бы, отвечать по-военному: чётко и ясно".
И Грушницкий, испугавшись, что его сейчас выгонят, затараторил:
- Даже если вы уничтожите совет, то на его место тут же встанет другой и т. д. Я даже уверен, что у противника уже имеются запасные кандидаты. Вспомните что сказал Строгав: нет незаменимых, есть лишь более достойные всех остальных. Он нам прямо указывает на то, что уничтожение верхушек их власти, ни к чему не приведёт. Ликвидируй вы совет и это будет означать лишь одно, члены совета оказались не столь умны, прозорливы и дальновидны, как этого от них требовали, раз допустили роковую ошибку, а "мимы" просто выдвинут на их место других, более умных, прозорливых и дальновидных. Вот и всё, чего вы добьётесь. Пока живы хотя бы два мутанта - один будет управлять другим, и заметьте по обоюдному согласию, без кулаков.
- Хорошо. В таком случае общая картина ясна. Пойдём дальше, - предложил президент. - На записи, Строгав утверждал, что они совершенные люди. Как это понимать?
- Ха. Это самое интересное, - обрадовался вопросу Грушницкий. - Общество мимикридов, надо сказать, довольно своеобразное. Я бы привёл такое слово, как коллективизация. Что-то подобное пытались построить и в нашей стране. Но "мимы", в отличие от нас, пошли ещё дальше. Куда как дальше…
Объединившись в коллектив, где все равны и у всех есть свои обязанности, они не просто объединились в одно целое, они уничтожили вообще такое понятие, как личность. Их общество напоминает мне структуру взаимоотношений среди коллективных насекомых - муравьев, пчёл, шмелей. Приемлемо ли это для человека? Я не знаю… Но давайте всё же попробуем разобрать.
Мутанты, отказываются от личности - это приводит к потере индивидуальности, влекущие за собой потерю чувств. Что получается? Мнимые люди больше не преследуют своих собственных целей в жизни. У них исчезают мечты, надежды, личные интересы на жизнь. С другой стороны… Эти люди, больше не являются отдельными частичками, которые вольны плыть по воздуху куда им заблагорассудится. Они стали, частью чего-то большего, нежели они сами, по отдельности. У них появились глобальные цели и интересы.
Что это нам даёт?..
С позиции военного времени, это качество, даёт "мимам" огромное преимущество над нами. Представьте себе: в сражении принимают участие не только специально обученные солдаты, а все без исключения - мужчины, женщины, а так же старики и дети. И они сражаются не просто, как разношёрстная и не управляемая толпа, не знающая, что конкретно нужно делать в конкретной ситуации, а как обученные профессионалы. Как будто именно только этим они и занимались всю свою жизнь. И при таком устройстве общества, у нашего противника не может быть лишних людей, каждый из них, абсолютно каждый, от млада, до стара, на сегодняшний момент является солдатом. И не просто солдатом, а солдатом, готовым отдать без промедления свои жизни за осуществление общей для всех цели.
- Это-то понятно, - влез со своим комментарием генерал Овчаренко. - У мутантов никто не сидит на завалинке грея ноги, пока другие дерутся. А что в мирное время, профессор? Чего они добьются и до чего дойдут, со своим совершенным обществом ну… когда нас с вами не станет? - спросил он и тут же спохватился, стоило остальным поглядеть на него с укором. - Это я, конечно же так, теоретически спрашиваю.
- Ну, идея глобального мышления, весьма привлекательна, хочу я вам сказать, - заметил Грушницкий, размышляя на эту тему. - Представляете, люди всей Земли осознают себя не только как граждане какого-либо государства, преследующего свои цели, а отождествляют себя со всем человечеством планеты… И благодаря вот этому, их взгляд на мир, в целом, абсолютно становится иным, окрашиваясь совсем в другие краски. Это позволило бы людям взглянуть на глобальные проблемы не в определённом, конкретном ракурсе, а охватить их целиком. Чтобы нам это дало? Ну во-первых, мы бы решили, хотя бы частично, проблему глобального потепления. Каким образом? Ну… Вот вам грубый пример глобального мышления. Возьмём к примеру крупный мегаполис, завязнувший в автомобильных пробках. Мэр этого города, хочет поправить экологическую обстановку и для этого, заметьте, не издаёт указ, а просит, именно просит граждан отказаться на какое-то время от использования личного транспорта. И что вы думаете? Люди обладающие глобальным мышлением, откликнутся на просьбу не ропща и не возмущаясь. И пересядут с личного транспорта на общественный, даже в ущерб себе. Потому что они будут понимать, что данная мера, нужна в первую очередь им самим, так как улучшит качество их же собственного здоровья.