Эти субъекты сразу занялись безнаказанным мародёрством. Они жгли дома и разрушали всё что попадалось им под руку. И в протест того, что их здесь бросили умирать, эти люди насиловали и убивали, всех кто попадался им под горячую руку, в особенности тех, кто, по их же собственному мнению, вообще был не достоин этой самой жизни. Они можно сказать освободились от всего того, что их всю жизнь сдерживало, что возможно угнетало или злило, а возможно и заставляло бояться. И враз почувствовав "волю", они отбросили порядок и закон, теперь он для них были всего лишь слово и ничего более…
Военные как-то раз попытались навести порядок в тех районах города, но поняв что без применения силы ситуацию не урегулировать, а убивать всех непокорных, направо и налево, конечно же не будешь, плюнули на эту затею и организовали только охрану дальних районов Москвы, где обосновались коммуны. Граждане, которые пока ещё признавали закон, но уже не признававшие постороннюю власть.
А вот центральные районы Москвы, в отличие от её окраин, практически не контролировался военными. Там-то и росла анархия во всей своей красе. Там же, по не уточнённой информации военной разведки, разместились и "мимы" - мутанты, бывшие когда-то обычными людьми. Но что они там делали, как жили и чем занимались? Это предстояло ещё выяснить, на горьком опыте…
* * *
Между тем, в Санкт - Петербурге, в преддверии созыва правительственных органов верховной власти страны, у местного здания правительства собралась толпа журналистов. Она шумела и негодовало, клокоча на разные лады:
- Почему заседание правительства проходит в закрытом виде? Народ должен знать всю правду! Вы не имеете права скрывать её от народа, - скандировала толпа.
Корреспонденты, громко переговаривались между собой, скандалили и выясняли отношения, но стоило появиться очередной, чёрной ведомственной машине, как толпа забыв все неурядицы и размолвки, сразу впадала в буйный экстаз. Она тут же, окрашивалась многочисленными вспышками фотокамер, а корреспонденты, громко выкрикивая вопросы, принимались атаковать оцепление, в надежде прорваться к прибывшему высокопоставленному лицу, чтобы с пристрастием его допросить. Но их попытки в очередной раз проваливались. Оцепление не размыкало свой строй, а высокопоставленное лицо, лишь разводило руками и со словами: "без комментариев", скрывалось внутри здания, спеша на заседание.
Повестка дня закрытого пленума, гласила:
"Выяснить создавшееся положение в столице на текущий момент.
Рассмотреть причины, вследствие которых произошло заражение города, неизвестным вирусом и какие нужно принять действия, по решению этой проблемы.
А также, по требованию иностранных посольств, было предложено вынести на рассмотрение, возможную угрозу всему миру, в случае прорыва вируса за пределы территории города и прилегающей области".
Из-за стола для брифинга поднялся председатель собрания, в черном деловом костюме и обратился к залу:
- Господа, попрошу минуту внимания…
Люди сидящие в актовом зале, прекращая беседу обратили свой взор на стол для брифинга, за которым восседали: президент, министр обороны, министр экономики, министр внутренних дел, министр безопасности генерал-майор ФСБ, министр иностранных дел и главный эпидемиолог страны - профессор Асанов.
- Если все собрались, то мы начинаем, - закончил он свою недолгую речь и уселся на место, предоставляя слово президенту.
Глава государства не вставая, начал с места, придвигая микрофон:
- Дамы и господа, вы все ознакомлены с предварительной информацией о положение в Москве и я надеюсь нам не потребуется время для введения вас в курс дела. Поэтому считаю целесообразным перейти сразу к повестке дня. Министр безопасности, прошу, вам слово. Пожалуйста вкратце проинформируйте, здесь собравшихся, о сегодняшнем положении в городе и какие меры вы собираетесь предпринять в ближайшие дни?
Подчиняясь, из-за стола поднялся генерал-майор Овчаренко, и поправив китель прошёл за трибуну:
- Господа, - громогласно, по-военному обратился он к залу. - Как вам известно, эвакуация города нами была своевременно отменена. Ещё бы немного и ситуация с эпидемиологическим заражением вышла бы у нас из-под контроля. И в данный момент, к нашему глубочайшему сожалению, случая возобновления эвакуационных работ, не представляется возможным, - скорбно изрёк он слова приговора для огромного города. И несмотря на всё своё внешнее спокойствие, генерал сильно нервничал в этот момент, что даже, был вынужден прервать свою речь, дабы досуха обтереть струящийся по лицу пот, носовым платком, прежде чем продолжить.
Собравшиеся сегодня представители власти просто не представляли в какой капкан попал Овчаренко. С одной стороны выслушав его доклад, они могли обвинить его в бездействии, повесив на него каждую безвинную душу, что сейчас возможно погибает в городе. С другой стороны, допусти он малейшую ошибку и может случиться непоправимое, отчего на кон будет поставлено уже не миллион жизней, а целый миллиард.
Промочив горло, глотком воды из граненого стакана, генерал продолжил:
- Почему так? Объясняю. Мы столкнулись с доселе неизвестной нам угрозой. Носители вируса, что нами были названы "Мимикрид", больше не поддаются, ни морфологической ни генетической идентификации и мы больше не в состоянии отсеивать здоровых горожан от заразившихся. И в данный момент, у нас просто нет возможности, каким либо способом оградить контакты здоровых людей с больными.
Хоть все и были морально готовы к полученным известиям, но всё же зал тихо зашумел.
- Что в данный момент вы предприняли для безопасности, оставшихся жителей города? Также хотелось бы узнать точную цифру, количества людей, пребывающих в Москве? И какова их дальнейшая судьба? - пришел вопрос из зала.
Овчаренко за светом фонарей не смог рассмотреть кто его задал и посему прокашлявшись обратился ко всем сразу:
- Отвечаю! - громким заявлением, утихомирил он зал. - После известия об отмене эвакуации, в Москве начались брожения и недовольство среди местных жителей. После чего массовые восстания захлестнули улицы города. Толпы разгневанных людей принялись крушить город, а впоследствии организовавшись, горожане попытались прорвать установленное нами оцепление. Эти попытки были жёстко пресечены и в течение недели нам удалось немного успокоить граждан и приостановив массовые беспорядки. Но должного результата, предпринятые нами меры, не принесли и город в последствие раскололся на два противоборствующих лагеря. Одна часть людей, по нашим оценкам, большая часть жителей, оккупировала центр столицы и более не желает иметь каких либо дел с правительством. Вторая часть создала коммуны и поселилась у окраин города, под нашей защитой. В коммунах, жёсткая дисциплина и своё правительство, посредством которого коммуны общаются уже с нами. Питание и одежда поступает в город регулярно и без перебоев и выдаётся всем без ограничений. Коммунальные службы работают в прежнем режиме под усиленной охраной, бесперебойно обеспечивая город теплом и светом, правда в минимальном объёме. - Так звучал первый ответ.
На второй поставленный вопрос генерал Овчаренко ответил с немалой запинкой:
- Что по вопросам безопасности, то тут конечно сложней, - протянул он, почёсывая кончик носа. - Нам удалось взять под свой контроль только коммуны. Остальная часть жителей рассеялась по городу, а каждого, как вы сами понимаете, взять под охрану не представляется возможным.
Ну и наконец на третий вопрос, генерал выдал всё как есть на духу:
- Что же до численности? То по нашим подсчётам, в городе осталось около четырёх миллионов людей, - и по залу пронёсся тревожный вздох негодования.
- Вы, бросили на произвол судьбы столько народу? Оставили их беззащитными перед мутантами?!
- Нет, что вы. - Замахал руками Овчаренко. - Ни в коем разе. Но поймите. Люди в городе, до сих пор считают ситуацию с мутантами, вымыслом, этакой попыткой выселить их из Москвы, с целью захвата земли под постройку деловых центров. И что мы можем на это сделать? - спросил он у зала, то ли выпрашивая совета, то ли сам… - Вылавливать их поодиночке и сажать под замок? - предлагая решение. - Во-первых у нас нет такой возможности, а во-вторых у нас нет таких прав, - сухо ответил генерал.
Затем сквозь общий шум наконец пробился конструктивный вопрос:
- Ваши действия для решения эпидемиологической ситуации в Москве?
Овчаренко потоптался, потоптался да и высказал:
- Сегодня, завтра, мы направим разведгруппы для поиска мест обитания мутантов, чтоб в последующем уничтожить, очистив тем самым город от заразы.
И по залу сразу пролетел крик негодования:
- Как можно, убивать ни в чём не повинных людей?! Их надо лечить, а не истреблять!
На что Овчаренко задал встречный вопрос:
- А вы думаете, что мутанты - это люди?
- А кто же? - предельно удивились в зале. - По крайней мере они ими были и мы не имеем право убивать людей, только за то, что они больны. Но по вашему выходит наоборот. Так давайте, убивайте и больных раком и больных СПИДом, да даже гриппом - они же все больны и исходя из вашего заявления, представляют опасность для общества…
- Вот только не надо демагогии! - разъярился генерал Овчаренко, потрясая руками. - Вы были там, вы видели "этих ваших людей"?! Нет! А мои солдаты сейчас там и они каждый день видят ваших больных, и каждый раз боятся быть разорванными на куски или заразиться от ваших, так называемых, "больных".
- Генерал, - одёрнул гневную реплику президент.