Хонен My наблюдала за горящим городом из окна поста ТК23. Дым затягивал ясное вечернее небо. Ее помощницы вздрагивали при каждой вспышке. Она чувствовала их эмоции. Наконец она отвела взгляд.
- Могу я известить об этом лорда-командира?
- Можете, - отозвался специалист за ее спиной. - Конечно, я сам доложу ему все детали, но передать сообщение о случившемся должны вы.
Хонен отвернулась от окна.
- Спасибо. И спасибо за вашу работу.
- Наша работа на Нурте не окончена. Предстоит сделать еще очень многое, - произнес гигант.
- Я понимаю.
Специалист выдержал паузу, будто сомневался в необходимости продолжения беседы.
- Возможно, наши пути больше не пересекутся, уксор Хонен, - наконец проговорил он. - Я хочу сказать еще две вещи. Первая - Император защищает. Вторая - выражаю восхищение Гено пять-два. У вас отличные солдаты. Генное наследие Хилиада послужило Императору вдохновением при создании нас.
- Я не знала, - удивленно сказала Хонен.
- Древняя история, еще до Объединения, - ответил специалист. - Так что не удивительно. А теперь мне пора идти. Было приятно воевать с вами уксор.
- И мне… Кстати, я до сих пор не знаю вашего имени.
- Я Астартес Легиона Альфа, леди. Вы могли бы догадаться, учитывая ваши цептивные способности.
Специалист покинул пост и скользнул во тьму. Он двигался быстро и тихо. Около северных ворот он вдруг обернулся.
- И снова здравствуйте, - сказал Гуртадо Бронци, выйдя из темноты. Он держал специалиста на прицеле своего карабина.
- Мои поздравления, гет. Вы подкрались действительно незаметно.
Бронци пожал плечами:
- Делаю, что умею.
- Я могу помочь вам?
- Надеюсь, что да, - ответил Бронци.
- А эта штука обязательно должна быть нацелена на меня?
- Ну, я не знаю. Так мне спокойнее. Мне нужны ответы, и мне кажется, что я смогу их получить только таким образом.
- Так вы только навредите себе, гет. Все, что вам надо сделать, - спросить.
Бронци прикусил губу.
- Я вижу, вы взяли Тель-Утан.
- Ловко сработано. Снимаю шляпу. Это стоило стольких жизней?
- Что вы имеете в виду?
- Танцоры. Я слышал, что их буквально вырезали вечером. Это тоже было частью вашего плана?
- Да.
Бронци качнул головой.
- Черт бы вас побрал! Вы использовали моих друзей как пушечное мясо, и…
- Нет, гетман. Я использовал их как приманку.
- Что?
Бронци крепче вцепился в карабин.
- Не стоит удивляться, гет. Жизнь полна тайн, и одну из них я разделю с вами. Честность - единственное богатство. Я скажу вам правду в надежде, что вы будете доверять мне.
- Хорошо, - кивнул Бронци.
- Нуртийцы купаются в своей силе. Их не так просто победить, они одержимы Хаосом, хотя вы и не подозреваете, что это значит на самом деле. Моим воинам необходимо было попасть в Тель-Утан, чтобы посеять смятение в рядах нуртийцев. Сожалею, что ваши друзья оказались приманкой, но они отвлекли основные силы противника, и мы смогли войти в Тель-Утан. Я попросил своих солдат спасти столько Танцоров, сколько было возможно.
- Жестоко, но похоже на правду.
- Мы живем в жестоком мире, гет. И отвечать ему взаимностью - единственный способ победить. Мы должны чем-то жертвовать, и кто бы что ни говорил, жертвовать всегда нелегко.
Гуртадо вздохнул и опустил карабин. Внезапно он выскочил у него из рук и врезался в стену, сломавшись пополам.
- Никогда не целься в меня! - прорычал специалист в лицо гетману, прижав того к стене.
- Н-не буду.
- Вот и отлично.
- Вы действительно Альфарий? - задыхаясь, спросил Бронци. Его ноги беспомощно болтались в воздухе. Свободной рукой специалист опустил платок, закрывавший лицо.
- А ты как думаешь?
Когда Сонека очнулся, то увидел огонь. Ночное небо освещал гибнущий в огне Тель-Утан.
Пето мутным взором окинул окрестности. Рука сильно болела. Возле машин суетились их экипажи, оказывая помощь раненым. Сонека посмотрел на Лона.
- Сколько? - спросил он.
- Слишком много, - ответил голос.
Рядом с ним стояли три темные фигуры, они казались смутными силуэтами на фоне пожара. Каждый держал в руках болтер, лица всех троих были скрыты платками.
- Слишком много, гет, - повторил первый.
- Мы сожалеем, - сказал второй.
- Война требует жертв. Мы победили, но ваши потери слишком велики, - подал голос третий.
- Вы… вы Астартес, не так ли? - спросил Сонека, позволяя Лону помочь ему встать.
- Да.
- У вас есть имена?
- Мое имя - Альфарий, - произнес первый.
Сонека с трудом вздохнул и упал на одно колено, как и Лон.
- Лорд, я…
- Мое имя - Альфарий, - сказал другой.
- Мы все Альфарии. Мы - Легион Альфа, и мы едины.
Они развернулись и ушли, растворившись в дыму.
Глава вторая
Визажи, Нурт, пять недель спустя
Они отправились на отдых и провели остаток лета в Визажах, играя в кости и сидя у костра.
Некоторые отправлялись в степь верхом на сервиторах, играя в подобие охоты, другие купались в теплых источниках, бьющих в утесах неподалеку.
Солдаты называли это место Визажи, но официально оно называлось ТК345, или Тель-Кхат на местном диалекте. Жилой сектор на севере, земля которого была усыпана диоритовыми головами. Какие-то из них были размером с колесо, какие-то - маленькими, как бусинки. Неизвестно, кто вырезал на них лица, почему они так различались в размерах и почему статуи были разрушены, а их головы - нет.
Но всем было наплевать.
У солдат было вино, полученное в качестве награды от лорда-командира Наматжиры, а также огромное количество еды, посланной им же. Воины наслаждались заслуженным отдыхом.
Рука Сонеки медленно заживала. Врачи обработали рану, напичкали конечность всевозможными датчиками и бионикой, чтобы сохранить гетману боеспособность. Он сгибал ее каждый день и по-новому чувствовал свои пальцы.
Прошли слухи, что война на Нурте близится к концу и скоро их направят в другое место, но Сонека слухам не доверял. Он проводил время в лазарете вместе с Димитером Шибаном, который был ранен в ту же неделю, что и Пето. Грудь и шею Шибана покрывали вздувшиеся пузырями раны от шрапнели. Как и Сонека, он питал особую ненависть к магическому оружию нуртийцев.
- В последнее время мне снятся сны, - однажды произнес Димитер, когда они с Сонекой сидели на террасе. - В этих снах я слышу стих.
- Стих?
- Я тебе, кажется, рассказывал его?
- Ты помнишь свой сон?
- А ты разве не помнишь свои сны? - спросил Шибан.
Сонека с улыбкой помотал головой:
- Нет.
- Я помню слово в слово. Вот, послушай…
- Стихи? Ну давай. - Пето откинулся назад.
- В когтях твари голодной,
Что на части тебя разрывает,
Чистый душой человек обнаженный
Из Книги Луны тебя защищает.
Продекламировав это, Шибан рассмеялся.
Сонека взглянул на него.
- Я их слышал раньше.
- Слышал? Правда?
- Мне эту песенку мама пела, когда я был маленьким. У нее есть продолжение, только я забыл.
- Серьезно? И что это значит?
Сонека пожал плечами:
- Понятия не имею.
Рота Шибана называлась "Клоуны", на их флаге был изображен бело-красный череп. Шибана посекло шрапнелью осколочной бомбы нуртийцев при сражении в пустыне, к востоку от Тель-Утана, и ему пришлось отправиться на лечение, оставив командование Клоунами главному паше, который был известен Сонеке как Чертов Страбо.
Шибан все время бормотал себе под нос:
- Надеюсь, у Страбо все в порядке с головой. Святая Терра, только бы он не позволил проклятым нуртийцам перебить моих ребят.
- Ты слишком много волнуешься, - сказал ему Сонека.
- А ты был счастлив передать командование отрядом своему паше?
Сонека промолчал. Из-за серьезных потерь Танцоры были отправлены в Визажи всем составом, как раненые, так и здоровые. Димитер был доставлен сюда с тридцатью своими солдатами, остальная часть роты оставалась вполне боеспособной. Пето задумался, что бы он чувствовал, если бы оставил Танцоров под командованием Лона. Он полностью доверял Лону, равно как и Шаху, и Аттиксу, и остальным пашам Танцоров. Но он понимал, почему нервничает Шибан.
Они с Сонекой сидели под вечернем солнцем и играли.
С пригорка к ним подбежал кто-то из Клоунов. Лицо солдата покраснело от слишком долгого нахождения на солнце.
Он отдал честь офицерам.
- Сэр!
- Привет, Джед, - произнес Шибан. - Что там у тебя?
Джед протянул треснутую диоритовую голову размером с грейпфрут. Сонека скучал по грейпфрутам. Они с Шибаном переглянулись.
- Положи туда, - сказал Димитер.
Клоун прошел по горячему песку под навес и положил голову на землю, рядом с остальными. Все они лежали в одну линию, с одного края самые маленькие, размером с семечко, с другого - примерно с кулак. Та, которую притащил Джед, явно была самой большой. Тот гордо уселся рядом с находкой.
- Очко Клоунам, - улыбнулся Шибан.
Сонека кивнул.
- Налей себе, Джед, - крикнул Димитер, и солдат помчался исполнять приказ.
Шибан достал золотистую коробочку и вытянул из нее папиросу лхо.
- Лхо, конечно, отличное, но я скучаю по войне.