– Тебе хочется спасти город, – сказал Бес. – И ты ничего не можешь поделать с этим проклятым пророчеством. Ты честно ждал, надеясь на чудо. В прошлом году обряд удалось провести. Но в этом… Тебе сказали, что новой позиции нет, что храмовые школы и сами жрецы не могут найти решения. И самое страшное, что это правда. Правда. Правда еще и то, что другого выхода нет. Город обречен.
Мальчишка быстро взглянул на Беса и отвернулся.
– Я могу представить себе, что ты испытал, когда узнал – можно отсрочить смерть всех людей этого города. Послать на все четыре стороны богиню и подарить Вечному городу еще несколько лет жизни… Десять, пятнадцать… А может, и больше. Если нет другого пути, если никто не может отменить дурацкое пророчество, а богиня может, но не станет этого делать, то есть выход. Простой.
Светлый повелитель перевернулся на спину и лежал, глядя неподвижными глазами вверх. В никуда. Как мертвый.
– Просто в день праздника, когда все люди соберутся в ожидании чуда на площади, а вокруг города соберутся боги в предвкушении унижения Самки и забавного представления с гибелью Вечного города, нужно выйти к девушке, предназначенной для обряда, и рассечь ей грудь кинжалом. Или вот этим самым мечом. И объявить, что отныне в городе будут приноситься только Кровавые жертвы. И только Разрушителю. Тебе рассказали, что в этом случае власть пророчества исчезнет, что боги, связанные своим словом, отступятся от Вечного города, предоставив самим людям уничтожать эту заразу. Ведь так? Так было?
– Так, – вскочил Светлый повелитель. – Так. И что – это неправда? Мне соврали? Отвечай!
– Тебе сказали правду, – ответил Бес. – Все так и было бы. Все так и было бы. Правда, через пару месяцев боги собрали бы войско из окрестных племен и городов и пригнали бы его под стены Вечного города, который с того момента именовался бы Проклятым. И через несколько лет все равно никто из горожан не уцелел бы… Никто.
– Ты сам сказал – через несколько лет, – крикнул Повелитель. – Через несколько лет! Я смог бы дать моим людям еще несколько лет жизни.
– Всего…
– А когда лекарь спасает больного, он что, дарует ему вечную жизнь? – спросил Повелитель. – Он дает ему всего несколько лет жизни.
Было видно, что мальчишка думал об этом, что решение он принимал не сразу, не вдруг, что пытался взвешивать… И не мог найти другого решения.
– Не жизни, – сказал Бес. – Мучений. Каторжного труда и ужаса. Поверь, я знаю. Я видел, как пал Проклятый город на реке. Пятьдесят лет назад. Я вошел в него после того, как оттуда ушло войско победителей. Мне тогда удалось найти уцелевшего…
Начальник храмовой стражи удивленно посмотрел на Беса.
– Я нарушил волю богов, но я отпустил его. И он мне рассказал, что творилось в городе в последние месяцы осады. Как матери пытались накормить младенцев высохшей грудью, как кто-то пытался есть трупы, как… Это страшно, – сказал Бес. – И они проклинали своего царя, проклинали себя за то, что поклонились Разрушителю. Они просто устали, они были загнаны в тупик противоречивой волей богов. И захотели, чтобы все кончилось. А Разрушитель обманул их, не пришел и не разрушил этот проклятый мир… Но даже не это самое страшное. Самое страшное то, что есть способ спасти твой город, подарить ему долгие-долгие годы жизни. Но кто-то решил все-таки город уничтожить. И уничтожить его руками того, кто любит его. Твоими руками.
– Неправда, – прошептал Светлый повелитель дрожащим голосом. – Так нельзя…
– Так могло произойти, – сказал Бес.
– Откуда ты знаешь про спасение?
– Я сам был сегодня у Самки…
– Это был ты? – невесело усмехнулся мальчишка. – У меня такая иллюминация не получилась.
– Получится, – пообещал Бес. – Я был у богини, и мы заключили договор. Я пообещал передать ей, свое открытие сразу же после того, как… Как найду тех, кто пытался использовать тебя.
– И давно ты это знал? Знал, как спасти мой город? – помолчав, спросил Светлый повелитель.
– Уже шесть лет…
– И молчал? Молчал? – крикнул Светлый повелитель. – Поднимал цену?
Бес не ответил.
– Цену поднимал… – прошептал Светлый повелитель. – А мы жили, пытаясь найти…
– Я не буду оправдываться, – сказал Бес. – Я мог бы найти оправдание, но не буду. Сейчас мне нужно найти тех, кто говорил с тобой о Разрушителе. И сделать это до того, как они успеют что-то предпринять. Им достаточно оповестить других богов с Кровавой жертве. И принести ее. Понял? Поэтому все сегодня шло так, как шло. Мы торопились. И постарайся, чтобы смерть твоих защитников не оказалась напрасной.
Светлый повелитель медленно встал с пола. Оправил одежду. Посмотрел на Беса, который все еще сидел на полу.
– Встань, – сказал Светлый повелитель. – Ты находишься в присутствии повелителя Вечного города.
– Извините. – Бес встал и поклонился. – Извините.
Опустил голову в поклоне и начальник храмовой стражи.
Светлый повелитель оглянулся на Бродягу, стоявшего возле окна. Бродяга чуть улыбнулся, качнул головой, словно собираясь что-то возразить, но потом пристально посмотрел в глаза мальчишки и поклонился. Низко.
– Мне будет нужна ваша помощь, – сказал Светлый повелитель начальнику храмовой стражи. – Нужно задержать несколько человек.
– Приказывайте, – сказал начальник храмовой стражи.
Глава 8
Ночью люди обычно спят. Это правило нарушается регулярно, но даже те, кто сам по ночам пред почитает бодрствовать, пребывают в уверенности, что все остальные ночью спят. И по этой смешной при чине не ожидают активности от остальных. Вор, например, отправляется на работу ночью, исходя из того, что ночью все спят. А то, что ночью стражников на улицах больше, чем днем, – ерунда. Ночью все спят.
Заговорщики обычно собираются на свои тайные собрания ночью, потому что ночью все спят. И естественно, не ожидают, что кто-то еще, не спящий, может ночью заниматься своими очень важными делами.
Этой ночью не спали очень многие. Отряды храмовой стражи – понятно. Отрядам храмовой стражи положено выполнять приказы своего начальника. А начальник приказал отправляться по конкретным домам и вынимать из теплых постелей конкретных людей. И бодрствующих становилось все больше и больше.
Поначалу это были всего три человека. Начальник храмовой стражи вышел из личных покоев Светлого повелителя и лично дал указание трем группам отправиться за младшим советником престола, купцом с Западного острова и пекарем с Большого рынка.
Пекаря взяли прямо из его постели, купца – тоже, но из постели любовницы, а младший советник коротал ночь в компании двух своих приятелей и трех храмовых танцовщиц. Во дворец в результате доставили девять человек – приказано было брать всех, оказавшихся рядом. В каждом доме оставили, на всякий случай, по три стражника. Чтобы, во-первых, брать всех поздних гостей, а во-вторых, не допустить возникновения паники и пересудов.
Пекарь плакал, клялся и божился, что к заговору пристал случайно, что ничего не знает, что… Бродяга подтвердил, что пекарь не врет. Купец также попытался клясться, но номер не прошел. В результате четыре группы храмовых стражников отправились в четыре названных дома и привели одиннадцать человек. Тем временем младший советник сдал одного из своих приятелей, тот – трех своих знакомых, знакомые… Двое назвали целых пятнадцать сообщников, а вот третий – только одного. Но…
Этот один, занимавший скромную должность помощника младшего сборщика податей, повел себя при аресте неправильно, с точки зрения специально проинструктированных стражников.
Приставленный группе жрец возле самого дома учуял присутствие Силы и опознал ее источник – переносной алтарь. В доме все спали – ночь на дворе, поэтому стражники никого будить не стали, а, выломав входную дверь, рассыпались по дому, чтобы сразу перекрыть как можно больше помещений.
Помощник младшего сборщика был в спальне вместе с женой. Грохот ломаемой двери его разбудил, но не поднял с постели. Так бывает – спит человек, вдруг грохот и лязг. Человек открывает глаза и, прислушиваясь к бешено колотящемуся сердцу, ждет, когда грохот повторится. Но на этот раз грохот не повторился. Завизжала служанка, спавшая на кухне. Вернее, взвизгнула и замолчала. Храмовые стражники были вооружены, помимо всего прочего, кожаными мешками с песком и применяли это нехитрое оружие без раздумий.
"Грабители", – подумал помощник младшего сборщика и, вскочив с постели, потянулся за кинжалом, лежавшим в изголовье именно на такой вот случай. Завизжала спросонья жена, кутаясь в покрывало. Распахнулась дверь в спальню. И первое, что бросилось в глаза хозяину дома, когда факелы осветили помещение, – знаки храмовой стражи на шлемах. И хозяин дома совершил ошибку. Начни он размахивать кинжалом – его бы просто обезоружили и связали. Но он, держа в вытянутой правой руке кинжал, левой рукой потянул из-за набедренной повязки переносной алтарь.
Но поднести к губам не успел – прошуршал меч, рассекая воздух, и хозяин дома истошно закричал. В каждой группе стражников был один охотник на упырей, а их специально обучали таким вот ударам. Упырь – тварь живучая, и, чтобы с ним совладать, нужно уметь сносить упырыо башку с одного удара. В этом смысле рука как предмет рубки была куда проще. Из обрубка хлынула кровь.
Один из стражников ремнем перетянул руку, второй сунул к ране факел.
Хозяин дома снова закричал – и потерял сознание. Он не чувствовал, как его на руках, бегом доставили во дворец.