Едва мои глаза привыкли к темноте, я различил широкую спину, сгорбленную над кабинетным роялем. Пианист играл небрежно, но с душой. Мне еще ни разу не доводилось посещать "Фуксию Фламинго" - прежде всего, по вине большого вступительного взноса. Я обвел взглядом темный зал. Общее впечатление было сложным. Дизайн на грани между эклектикой и безвкусицей - этакая помесь мифологии народа майя с лас-вегасским вампом, и все это - в пастельных отсветах неона. Но кто-то явно любил это местечко и охотно вкладывал в него свою душу и сердце, а не только бамбук и керамику.
Я приблизился к роялю "ларсен" и широкоплечему джентльмену. Пианист чуть повернул голову и произнес:
- Прости, Эмили, не хотел тебя будить. Если мешаю, только скажи, враз заткнусь.
Затем унылый мутант с огромными усищами развернул всю свою тушу и с поразительным равнодушием оглядел меня с ног до головы. Принимать меня за Эмили было уже невозможно. Он встал - просто великан.
- У нас закрыто. - Примерно таким тоном судья выражает интерес к последнему слову обвиняемого.
Я, разумеется, выдал дежурную улыбку, которая говорила: "Как делишки? Я - Тэкс! Ты ковбой, и я ковбой. Давай дружить". А вслух произнес:
- Да, я знаю. Просто иду мимо, гляжу, дверь нараспашку. Дай, думаю, сунусь. Слышал, как ты на пианино лабаешь. Классный музончик.
Я надеялся обезоружить его искренностью и развязностью свойского парня. Конечно, я лез дуриком, и мутант не размяк, как шоколадка на жаре. Он снова подверг меня тщательному осмотру и столь же, как мне показалось, тщательному обнюхиванию. Я достал из кармана шарф и развернул перед ним.
- Тебя, наверное, он заинтересовал. Это не мой.
Мой приятель-ковбой присмотрелся к шарфу.
- Где ты его взял? - Он впился в меня взглядом. - И хватит трепаться с фальшивым акцентом.
Он меня раскусил! Неужели я теряю квалификацию?
- Угу, не буду… В соседнем номере нашел. В "Ритце". Я там живу. Шарфик-то вроде ничего… Вот я и решил вернуть его хозяину.
Мутант шагнул ко мне, всем своим телом излучая угрозу.
- Значит, только ради этого ты вторгся в закрытый частный клуб?
Этот парень действовал мне на нервы. У меня дернулось левое веко.
- Ну, вообще-то, нет. Я… пианино услышал. Потому и заглянул. Дверь-то нараспашку. Мне неприятности ни к чему. Честное слово.
Мутант глянул на дверь и вновь уставился на меня.
- Давай сюда шарф.
Я не спешил подчиниться.
- Не знаю, стоит ли… Я в том смысле, что он не твой… Ведь так?
Пианист вырвал шарф из моих рук.
- Я позабочусь, чтобы он вернулся к хозяину.
Все ясно. Дальнейшая судьба шарфа не тема для дискуссии.
- Ладно… Что ж, и на том спасибо. Когда знаешь, что все в порядке, лучше спится. Ну, я пойду пожалуй. Рад был с тобой потолковать. У тебя тут здорово, честное слово.
Мутант прошел за мной к двери и хлопнул ею, едва я оказался снаружи.
Я задержался у входа, чтобы закурить. Кое-что все-таки стало известно, и это лучше, чем ничего. Вполне возможно, я ошибаюсь, но, по-моему, жлоб принял меня за Эмили. Из-за аромата дешевых духов он ко мне прицепился, точно кошачья шерсть к дивану. И шарфик мутанту знаком. Велика вероятность, что он принадлежал той женщине, Эмили. А значит, напрашивается гипотеза, что Эмили недавно побывала в номере Мэллоя. Не исключено, что она живет в здании бывшей "Бижутерии". Или, по крайней мере, бывает в "Фуксии Фламинго".
Интуиция подсказывала: она кое-что может знать про Мэллоя. Теперь надо разнюхать о ней побольше и добиться, чтобы она оказалась в пределах действия моего гипнотического шарма. Но диалог с Мордоворотом, пианистом, развеял все надежды на его содействие.
Самое время хлебнуть кофейку.
Табличка "ЗАКРЫТО" меня не устрашила. Я постучал в окно, Луи высунул из кухни уродливую башку, помахал мне лапищей и скрылся, а через несколько секунд подошел к двери и щелкнул замком.
- Здорово, Мерф. Что-то ты нынче рановато.
Он придерживал дверь отворенной. Я вошел.
Из кухни клубами валил пряный аромат чили.
И в этот миг пустота в моем желудке стала наиглавнейшей проблемой этого мира. За свою стряпню Луи не получает почетных грамот, зато у него весьма и весьма приличная клиентура. К нему даже из Нового Сан-Франциско приезжают. Не так уж много осталось заведений, где пищу подают горячей, где можно курить и цены не кусаются.
- Есть хочешь? Только скажи, я в два счета чего-нибудь сооружу. - Луи рожден, чтобы кормить.
- А ты уверен, что это не в напряг? Ух ты, ну и запах! Опять легендарная чилийская алхимия?
- Не бойсь. Котел уже полон. Чили будет - пальчики оближешь. Правда, надо еще несколько часов подержать на медленном огне.
Я устало опустился на табурет-вертушку возле стойки, и Луи придвинул меню.
- "Армагеддон" будешь?
Я кивнул. Ничто на меня так не действовало, как этот кофе, сваренный по фамильному рецепту Луи. Он обладал поистине магическими свойствами.
- Погодь минутку, сейчас кофейник принесу.
Луи спешно вернулся в кухню. Я даже не покосился на меню. Омлет по-западному с фетой, гренки из пшеничного хлеба, хэш с коричневой подливой. И три чашки кофе.
У меня заблестели глаза. Не хотелось торопить Луи, но бутылочка кетчупа возле моего локтя выглядела умопомрачительно. Нет, я не вытерплю! Я сейчас умру!
Я достал помятую пачку сигарет, и тут Луи вырвался из кухни, точно паровоз из туннеля; в одной руке - дымящийся кофейник с напитком богов, в другой - гигантская чашка.
Как только по венам побежал жар первого глотка "армагеддона", я произнес мантру для завтрака. Луи умчался обратно в свою лабораторию. Нет, этот парень воистину свят. Безобразный херувим в засаленном фартуке. Вы только поглядите на него! Он меня кормит еще до открытия ресторанчика. Как будто ломиться к нему в любое время суток - это совершенно в порядке вещей.
Багровые тучи пропускали довольно много солнечного света. Ни одна живая душа не проходила мимо ресторанчика. Я опять глотнул кофе и воткнул сигарету в уголок рта. Порылся в карманах, но все подружки с красными головками вышли. Я протянул руку над стойкой бара и взял конвертик спичек. Точно такой же конвертик я нашел в номере Мэллоя. Может, Луи что-нибудь знает? Вдруг Мэллой заглядывал в "С пылу, с жару" и Луи его запомнил?
В этот миг передо мной возникла еда, и я вынул сигарету из пасти. Луи вновь наполнил мою чашку, плеснул кофе и себе.
- Ну так че, Мерф, когда ты в последний раз харчился?
Я пожал плечами и сказал с полным ртом солоноватой "феты" и хрустящего хэша:
- Не знаю. Дня два назад. - Я помахал вилкой, дескать, подожди, сейчас дожую и скажу внятно. И сказал внятно: - Господи! Луи! Только об этом я и мечтал все нынешнее утро.
- Трудная ночка?
Я кивнул, вырывая большой кусок из середины пропитанной маслом гренки. Губы Луи надолго приникли к кофейной чашке.
- Ну а кто тот парень, который тебе вчера вечером бурбон ставил? Он теперь твой клиент?
- Ага. Нанял меня искать одного типа по имени Томас Мэллой. - Я вытер руки салфеткой и достал фото, которое мне дал Фицпатрик. - Вот он, Мэллой. Я вот что думаю: может, он недавно сюда заглядывал? Узнаешь?
Несколько секунд Луи внимательно разглядывал лицо на фотографии.
- Вроде да. Был он тут… недельки две или три назад. С молоденькой телкой приходил. Заказали фирменное и несколько коктейлей.
- Расскажи про девущку.
- Ну, настоящая красотка, правда, с макияжем маленько перебор. Пахнет классно. По-моему, она во "Фламинго" поет.
Луи схватил кофейник и вновь наполнил чашки. Я проткнул вилкой ломтик феты.
- Ты что, бывал там? Я про "Фламинго".
Он поднес кофе ко рту и зашевелил губами над ароматным паром.
- Не-а. Все недосуг. Но собираюсь побывать.
Я умял остатки омлета с последней гренкой. Дождавшись, когда я покончу с едой, Луи забрал тарелку. Теперь у меня было полное брюхо, и, как ни странно, это не причиняло неудобств. Я сделал затяжку, потом наклонился и вынул из туфли одного "Мак-Кинли". Когда вернулся Луи, я вручил ему пятисотдолларовую банкноту.
- Надеюсь, теперь мы в расчете.
Луи глядел на меня, точно снарядом контуженный. Должно быть, он уже отвел в своем бюджете отдельную убыточную строку специально для Тэкса Мерфи.
- Это слишком много. - Он повернулся к кассовому аппарату, выдвинул ящик, порылся в нем и выложил три сотенные.
Вот ведь маленький обманщик! Я-то знал, что за последние два месяца наел тут как минимум на четыре сотни долларов. Я слез с табурета, сунул в карман одну купюру и пачку сигарет. Луи оперся на стойку и мотнул головой в сторону двух оставшихся бумажек.
- Даже не надейся свалить без них.
Я направился к двери.
Спасибо, Луи. Если есть на свете Бог, то он для тебя держит столик.
Я вышел из бара и огляделся по сторонам. Доносился шум транспорта, но никто из жителей ближайших домов еще не казал носа на улицу. С новыми демаршами придется малость обождать. Сначала - к Челси, затем - в "Фуксию Фламинго".
Поглаживая набитый живот, я направился в офис.