***
Когда мне отстрелили голову в третий раз, я перестал возить мышкой. Все равно все невпопад. Бросил игру и откинулся в кресле. Было кое–что, что волновало меня куда больше виртуальной пули в затылок.
- Лис, тебе не кажется, что Перископ сегодня был…
- А, тоже заметил? - мигом обернулся Лис. - Малость не в себе наш майорчик, да?
Кивнул и Батый:
- Бледнее, чем обычно, мимика одеревеневшая, словно он с мороза, однако зрачки прыгают очень–очень быстро.
Выходит, не показалось… Тем хуже.
И чувствую на себе взгляд. Это Лис вопросительно на меня глядит. И в его глазах читаю вопрос, над которым и сам думаю:
- Может ли генератор напряжения на пять вольт убить человека?
До сих пор я думал, что лучше не лезть на рожон, просто перетерпеть. Помучают, но отпустят.
Но вот Перископ сегодня… Что с ним случилось, что он стал как боксера после бокового в висок?
А если не только вокруг нашего коридора что–то творится? Если и там, где живет остальной персонал базы, тоже что–то происходит? Что–то, чего не должно быть… И с чем даже они не могут справиться…
- Запросто, если упадет на голову…
- Вы о чем? - Пацак съежился, как напуганный воробей. Глядит то на меня, то на Лиса. - Какой еще генератор, какие пять вольт?..
- О том, - сказал Лис, - что пора взбивать сливки в масло, если хотим выбраться живыми и почти здоровыми.
- Лис, - сказал я, - не может же быть, чтобы никто ничего не знал? В тех каютах, из которых пропадали? Неужели никто совсем ничего?..
Лис кивнул и поднялся.
- Ладно, разведаю. Только и вы уж… Настреляйте фрагов на ужин, а то ведь и нас на овсянку переведут.
***
Но сам Лис с охоты вернулся пустой.
- Что? Совсем никто и ничего?
Лис поморщился.
- Кеша что–то знает, вроде бы… Он сегодня к психологу ходил, и вернулся какой–то… - Лис неопределенно помахал пальцами.
- А что говорит?
- Да ничего он не говорит! Старательно делает вид, что все нормально. А начинаешь его пытать - так он тут же: "Мне надо играть, мне надо играть!" Если что–то и знает, хрен кому скажет…
***
За ужином выяснилось, что не только Кеша какой–то не такой. Все четверо, кому пришлось после обеда ходить к психологу, были не лучше Кеши. И все упрямо делали вид, что ничего не случилось.
Как и наш майор. Он нам даже улыбался, но слишком уж старательно.
Впервые он был в столовой раньше нас. И не расхаживал по рядам, а стоял у входа. Внимательно оглядывал каждого входящего.
- Он что, - шепнул Туз, - считает нас, что ли?
Пацак зябко поежился:
- А почему у него лицо будто деревянное?.. И глаза… Как у куклы… Скоро совсем как тот Шаман станет…
Но тут наконец–то окошки раздачи открылись, и Пацак тут же кинулся получать еду. В основном из оконца выдавали миски с овсянкой на воде, в лучшем случае - с маленькими лужицами варенья поверх овсянки, но нашему столу - блинчики с мясом.
- М–м, здоровски! - потянул носом Пацак. - Если они и на вкус такие же, как па… А! - У Пацака округлились глаза. - Мессир, ты чего?
А я ничего. Просто врезал ему под столом в колено.
- Положи вилку, - приказал Лис.
- Да чего я…
- Не ори, дурак! - зашипел Лис. И судя по лицу Пацака, ему прилетело и по второй коленке. - И вилку положи! Сказано же! Проголодался он… Мелкий, как хомячок, а жрет, как беременная слониха…
Туз тоже положил вилку, так и не притронувшись к еде.
- Ребят?
А вот Батый уже все понял. Переложил свою порцию к Лису на тарелку и на меня смотрит:
- Я схожу за добавкой?
Если еда по фрагам, то Батыю положен хоть запеченный целиком мамонт.
- Обязательно. Только подожди, пусть Перископ уплывет.
- С кого начнем? - Лис спрашивает, потихоньку оглядываясь. - С Кеши? Или вон с той лягушки–путешественницы?
На нас тоже поглядывают. Наш столик притягивает и носы, и взгляды. Пять порций нормальной еды - посреди столиков с овсянкой и жидким чаем.
- Не так, - сказал я. - Для начала Бюргу и Тигре.
Подкормим заводил, а уж они сами всех остальных выстроят так, чтобы с нами любезничали…
***
И с нами любезничали. Правда, до Кеши не добрались. Народ гудел от другого - плакаты!
Оказалось, что стекла в нишах, которые вроде бы для плакатов, - не совсем под плакаты предназначены…
Если прижаться к стеклу, и закрыться руками, чтобы не мешал свет от ламп в нашем коридоре, то можно разглядеть, что за стеклами не доска или стена, а…
Это окна. Только с той стороны очень темно. Поэтому и видно нормально только в одну сторону - если смотреть оттуда. С той стороны наш коридор как освещенная сцена. А вот нам зрителей не видно.
Но иногда и по ту сторону можно что–то заметить. Какое–то светлое пятно.
У Батыя, впрочем, повторить эксперимент не получилось:
- Там ничего нет. За стеклом что–то плотное, задняя крышка стенда или стена.
- Нет, - покачал головой Туз. - Просто окна разные, и свет бывает не за всеми. Надо попасть так, чтобы в это время там светилась хоть какая–то лампа… Тогда можно кое–что разглядеть…
- Там огромный ангар, - сказал Пацак. - Такой большой, что ни дальней стены не видно, ни потолка…
- Это на глубине метров в сто? - хмыкнул Лис. - Ангар, у которого потолка не видно?
- Если это ангар… - глухо пробормотал Туз. - Говорят, там вообще потолка нету…
- Ни стен, ни потолка, - сказал Пацак. - И пол не ровный, а с подъемом. Не бетон там, а земля и что–то вроде травы. А вдали - холмы. А главное, в небе…
- Две луны… - пробормотал Туз. - И двигаются быстрее, чем наша луна…
- Лампы на потолке? - осторожно и мягко предположил Батый.
- Перестань сюсюкать, как с даунами! - взорвался Туз. - Лампы, ага! Движущиеся по потолку! На рельсиках? Планетарий, типа? Подземный?! Здесь?!
- Брось, Туз, - сказал Лис. - Прожектора какие–нибудь, или их отражения. Какую–нибудь технику проверяют, или еще что–то… Передвигают ее, вот и меняется…
- Ага! И кто и зачем эту технику ворочает туда–сюда?!
- Возможно, там депо какой–нибудь одноколейки, ведущей отсюда в Москву? Или к какому–нибудь удаленному запасному выходу…
- Ты сам–то себе веришь, Лис?
- А Сова говорит, - сказал Пацак, - что какие–то тени там видел. Силуэты… Похожи на людей, только ростом раза в полтора больше…
***
Когда дали отбой, и остались только темнота и голоса, Пацак пробормотал:
- У меня такое чувство, что мы погружаемся куда–то… В какой–то ад проваливаемся…
- Если всему этому верить, - заметил я.
- Они не врут, - сказал Туз.
- Только не надо сходить с ума.
- Но они не врут! - воскликнул Пацак. - Мессир, это же правда! Я сам…
- Не надо. Сходить. С ума, - медленно повторил я. - Они думают, что не врут.
- Что ты хочешь этим сказать? - спросил Туз. - Им все кажется? Но я сам, когда гляжу на эти стекла… А особенно когда к психологу… Там, в коридорах…
- Но когда ты возвращаешься в наш коридор, ты ведь понимаешь, что это все были пустые страхи?
- А я видел! - вдруг сказал Пацак. - Честно, видел! Только не хотел вам говорить, потому что вы… Особенно ты, Лис, и Мессир…
- Перестань сам себя накачивать, Пацак! - рявкнул Лис. - Мало ли, что тебе от страха показалось… У страха глаза велики.
- И мне показалось? - спросил Туз. - И всем им?
- Если кому–то и показалось, не могло же одно и то же привидеться всем? - задумчиво проговорил Батый. - В таком случае…
Вот это мне уже решительно не понравилось.
- Вот что! - сказал я. - Сегодня у Лиса будет шаббат. А басню с моралью расскажу я.
- И о чем? - хмыкнул Туз. - О черном диске? Или о багряной флешке?
- Об острове Броди.
- Это где? - спросил Пацак.
- Это такой маленький островок в теплых морях. На нем живет человек сто туземцев, и когда–то это были самые счастливые люди на земле. Они ловили рыбу, собирали кокосы, разводили детей и тихо радовались жизни. И самым ужасным, что могло произойти на острове, были рассказы старой бабки про то, как много лет назад один рыбак пропал в море. А еще раньше, когда–то совсем уж давным–давно, два охотника повздорили из–за красотки, и один пырнул другого мачете. А так на острове царят мир, счастье и спокойствие, сущий рай… Царили. Пока однажды на остров не явился человек, который одним махом обратил это рай в ад.
- Кто? - шепнул Пацак дрогнувшим голосом.
- Ну, выглядел он как обычный торговец.
- Ничего себе… - поежился Пацак. Должно быть, живо представил, сколько обычных с виду торговцев он встречал в своей жизни. - И что он сделал?..
- О, это был действительно страшный человек. Он сделал такое…
- Ну что, Мессир?
Я тяжело вздохнул.
- Однажды он привез на остров телевизор.
- Телевизор?.. - кажется, от разочарования Пацак даже приподнялся на кровати, скрипнули пружины. - А при чем тут телевизор–то?
- Оказалось, что таких милых крошечных островков - очень много. Целый огромный архипелаг, и живут на этих островках аж сто миллионов человек. Где–то есть фабрика батареек, где–то фабрика телевизоров, а где–то в центре архипелага - даже всеостровная Телесеть Проверенных Новостей. Каждый день журналисты передают самые важные новости. Только тщательно проверенные. Голую правду. И вот жители островка Броди узнали, что на самом–то деле…
- Что? - потребовал Пацак. - Ну что, Мессир!