- Но, Зина, когда мы с тобой, так сказать, любили и всячески уважали друг друга, я даже не собирался тебя разорвать, как поступают все нормальные драконы. Скорее уж наоборот, хотел склеить.
- Дракон по разному ведет себя с самками левого и правого пути. С правой самкой он элегантен, нежен, несколько скукожен и даже не пытается поиграть мускулами. Усек, Васенька?
Если Асия - явно левая, то Надя-Зина, значит, правая. И никуда от этого не денешься.
- И именно потому что, Вася, мы любили и всячески уважали друг друга, твой новый дракон еще не стал усатым-полосатым, не обрел надлежащую мощь и ярость. Но теперь, увы, ему придется этим заняться… А мне пора уходить. В тринадцать-пятьдесят ты преодолеешь вентилятор, в четырнадцать пройдешь через наблюдение на точке "А". Бодик тебе поможет с маршрутом, я уже зарядила его необходимым софтом.
- Рад стараться, - пискнул тот. - Спасибо за калорийное информационное питание.
- Почему в четырнадцать, Зина?
- В этот момент оператор повернется, чтобы взять чашку кофе, которую принесет ему дневальный.
- А если не отвернется?
- Тогда мы пропали. Тебя отправят в зоопарк, а меня разжалуют в уборщицы.
- Но, Зина, то есть Надя, тринадцать-пятьдесят будет только через два часа.
- Эти два часа тебе на то, чтобы управиться со своим драконом и сделать его ручным… А мне это время понадобиться, чтобы все подготовить. Встретимся на точке "Д".
И она ушла. А Василий подумал, что на сей раз драконья структура куда как смирная. Но он по своему обыкновению крупно ошибался. Не прошло и двадцати минут, как его прихватило. Надя-Зина решила, что ему вполне хватит двух часов, чтобы "управиться", но он видел, что в случае борьбы уже через десять минут может откинуть копыта. Или же лярводракон подчинит его и сделает слепым оружием своей ярости. Он уже представлял, как разрывает Зину, как рвутся ее кожа, сухожилия, кровеносные сосуды, как он окунает физиономию в разъятое чрево… Тьфу, дрянь!
Драконья структура стремительно прорастала сквозь него, чуть ли не раздирая его тело, расписывая кожу широкими багровыми вздутиями, вызывая истечение пены изо рта и слизи из-под ногтей. Лярводракон казался похожим не на маленькую ящерку, а на пучок толстых бамбуковых стеблей, с помощью которых в стране Китай казнили хороших и нехороших людей.
Когда Василий готов был сдаться и пальнуть себе в рот, пришел Акай с каким-то шаром в руках.
- Это средство для усмирения драконов, - сказал он, и шар втянулся в Василия прямо сквозь кожу. А потом внутри полосатого человека все как будто загорелось, на фоне жара он теперь ясно чувствовал ледяную ящеровидную структуру, которая сейчас орудовала в нем. От омерзения, озноба и жара его колотило и трясло, однако жить можно было. И можно было держать себя в руках.
Василий-василиск снова принадлежал Пути, он вошел в великий канал, от которого исходило бессчетное множество других. Путь уводил в сияющие дали мимо голубых гигантов, похожих на распустившиеся цветы, и красных карликов, напоминающих споры какой-то космической грибницы, мимо подруги, которую надо было не растерзать, а любить и уважать. Впрочем, все это еще предстояло, а сейчас надо было просто оттолкнуться и пойти.
Когда Василий очухался, Акая уже и след простыл. Все тело было в поту, а на руках и груди остались от недавних полос многочисленные синяки и гематомы. Но теперь Василий видел, как можно преодолеть вентилятор, несмотря на сто его оборотов в минуту.
Каждая лопасть встала как будто отдельно, все они растянулись на достаточное расстояние, образовав что-то вроде подвижного моста, вдоль которого пролег канал. Василий побежал и прыгнул, когда начало канала было в высшей точке. Последняя лопасть ударила его плашмя по ступням, придав дополнительное ускорение, так что он пролетел еще метров пять. Падение дополнилось тремя энергичными кувырками. Однако Василий поднялся, отряхнулся почти по-собачьи и потрусил к следующему посту.
Там был лазерный детектор - паутинное плетение едва заметных лучиков. Голографический зеркальный имитатор, который сам излучает, сам подбирает волны и сам отражает, хорошо справился с задачей и обманул всю эту коварную мудоту.
Далее имелся еще один датчик - большое кольцо в охват тоннеля, реагирующее на возмущения электрического поля. Но костюмчик современного ниндзя позволил обдурить и эту штуковину.
Ну, а вращающуюся видеокамеру, Василий просто проскочил, подловив на повороте.
Однако на точке "Д" пришлось поволноваться, там была мощная камера с панорамным объективом, и Василий не знал, отвернул ли голову оператор, чтобы взять чашку кофе. И хотя не надо было сейчас скакать и прыгать, нервной энергии это взяло больше. Однако обошлось. Раз добрался до следующей точки, значит, можно пожелать оператору приятного аппетита.
Василий выбрался из вентиляционного канала и оказался в большом хозяйственном помещении, где было полно компрессоров, теплообменников, труб и шумовых эффектов. Здесь надлежало попасть в пневмопровод магистрали "Т-2", предназначенной для транспортировки штучных неконтейнерных грузов. Впрочем, у грузовой станции дежурил ничего не подозревающий человек, возможно охранник, и лениво, без огонька наблюдал за показаниями манометров.
Моментом охранник получил по "чайнику", упал, роняя слюни, на пол, безропотно отдал свою форму Василию и смирно улегся, как в саркофаг, в первый же пустой ящик.
А Василий возлег на приемную платформу, нажал на синюю кнопку и через входной порт провалился в пневмопровод. Тут же его сорвало с места могучим ураганом и кинуло вперед, как пульку из духового ружья.
Пневмопровод не слишком напоминал простую однородную трубу. Примерно каждые пятьдесят метров были установлены выходные порты, а поверху проходил рельс, за который цеплялись тросиками грузы. Когда фотоэлемент на той или станции опознавал свою маркировку, порт выдергивал груз специальным захватом.
Василий мчался вслед за вереницей тюков и ящиков. То и дело перед ним резко тормозила, а затем усвистывала наружу очередная увесистая штуковина. Она успевала вылететь, когда он должен был уже втюхаться в нее и расколоть черепушку вдребезги. Вдобавок, сзади то и дело наседал какой-то нахальный мешок, что тоже было не слишком приятно.
Самого Василия должны были выдернуть на нужной станции по сигналу, данному через компьютерный канал Надей-Зиной.
Впрочем, до "своего" порта было еще далеко, когда давление в трубе вдруг резко упало и все грузы замерли. Засекли? Несмотря на то, что ветер заметно ослабел, теперь он наглядно и нудно свистел в ушах.
Пять минут прошло без движения, однако и без особого шухера. Василий, толкая какой-то ящик перед собой, подполз к ближайшей станции, чуть отжал люк выходного порта и, напрягши ухо, стал свидетелем интересного разговора.
Голос резкий, пронзительный, высокий вещал:
- Можно подумать, что у нас тут пивзал, а не военный объект.
- Но, товарищ генерал-майор…
- Никаких "но". У нас через три часа аппарат стартует, а у вас тут проводки горят.
- Но в пневмопроводе отчего-то увеличились энергозатраты.
- Трубу почаще надо чистить. Короче, Жиганов, если еще раз такое повторится, отправлю в тайгу, медведям задницу драить. И случится с тобой то же, что и с Борей Бронштейном.
- Больше не повторится, товарищ генерал-майор. - отрапортовал непритворно испуганный голос.
- Ладно, подбери сопли… Джафаров, что у нас с полезной нагрузкой космического аппарата?
- Все в порядке, через полчаса грузовой контейнер закатаем в головку. В двадцать-сорок пять, сразу после заправки, установим ее на место.
- Смотри, чтобы во втором бункере никто не вертелся, а то обязательно найдется болван, который захочет поковырять контейнер отверткой или наехать на него погрузчиком.
- Товарищ генерал-майор, у меня там только один оператор с роботомманипулятором и больше никого.
- Оператор, робот, манипулятор, сплошные иностранные слова, разучились мы нормально говорить. Ну-ка, пойдем глянем на них. Гоглидзе, разблокируй тоннель "А"… А ты, Жиганов, выкинь все грузы на ближайших портах и срочно проверь трубу. Даю тебе на это двадцать пять минут.
- Есть, товарищ генерал-майор.
- Товарищи офицеры, прошу относиться к своим обязанностям с немецкой четкостью и советским энтузиазмом. Сегодня мы наносим удар по всей мировой подлости, если точнее, замахиваемся для удара по всем мировым негодяям, по капиталистам-кровососам, по проклятым дерьмократамбюрократам, которые когда-то замариновали меня в этой дыре, по разложенцам всех мастей, писакам-глюколовам, художникам-говнописцам, музыкантаммудозвонам, и прочим паразитам, по сионистам, которые стравили с Германией, а потом развалили нашу великую родину, по блядве, которая дает только богатым. Мы растопчем и разотрем всю эту пену.
- Служим державе, - хором отозвались офицеры на призыв генераламаньяка.
- Кто уже забыл, тому напоминаю, сегодня из Москвы приезжает стайка говнократов под главенством генерал-полковника Ловицкого. Смотрите, чтобы комар носа не подточил. Майор Крючко, это дело персонально на тебе.
- Не волнуйтесь, товарищ генерал-майор, все будет в ажуре. Рыбалка, грибочки, банька, Дунька.
- Майор Алкснис, а как там наши международные наблюдатели, товарищ Ван Хунэн и товарищ Абдурахман Карабудун?
Голос генерала сразу стал веселее, словно он говорил о каких-то несмышленышах.
- Товарищ Хунэн находится в позе небесного спокойствия, а товарищ Карабудун дрыхнет с будуна. - отрапортовал подчиненный.
Генерал тут даже хихикнул.