– Гвинед не у вас, – вслух сказала она, прервав болтовню Мейрига о фазах, синхронизации и интерференции, и по тому, как дёрнулся Мейриг, поняла – так оно и есть. – Гвинед вышла из зала, – говорила Зара всё увереннее. – Поговорить с Прасадом, да, я вспомнила. И ваш удар её не накрыл. Она вам не досталась. И она контролирует астероид. Вы проиграли, смешные дурачки. – Она встала, радостно улыбаясь перепуганному врачу. – Верните мне антенну и идите сдаваться. Шевелитесь, Мейриг. Будете послушным – так и быть, замолвлю за вас слово перед…
– Я слышу, вы в своём репертуаре, – донёсся чей-то усталый голос из-за спины. – Истероидное хамство, ребяческий блеф. Полное неумение достойно проигрывать.
Зара не спеша обернулась.
Она с первого взгляда узнала Кадваллона Арауна – в своё время просмотрела немало видео из его досье. Лидер оппозиции – высокий, худощавый, наголо бритый молодой человек – выглядел так, как будто не спал больше суток. Его глаза – красные, запавшие, обведённые кругами – горели нехорошим тёмным пламенем.
– Я действительно не умею проигрывать, – спокойно сказала Зара, – а знаете почему? Потому что опыта нет. Здравствуйте, Араун. Выкладывайте, что вы намерены делать, чтобы заслужить моё прощение.
Остановившись по другую сторону медбокса, Араун рассматривал её с неприязненным любопытством.
– Вы всё-таки перепуганы до потери разума, – сказал он. – Всё пытаетесь блефовать, хотя я уже сказал слово "блеф". Ну да бог с ним, я не собираюсь с вами играть в психологические игры.
– Да и не смогли бы.
Араун криво усмехнулся.
– Сдаюсь, сдаюсь. Идёмте, Зара Мария Сюзанна, есть серьёзный разговор.
Зара, заинтересованная, двинулась вслед за Арауном в соседнюю полость – маленький банкетный зал, всего на два столика. Зальчик был пуст, без охраны, что показалось ей странным. Удивление усилилось, когда Араун подвёл Зару к столику, и она увидела на белоснежной скатерти два предмета. Металлическую змейку её собственной диадемы и медицинский пистолет-инъектор дальнобойной разновидности.
– Снотворное, – кивнул Араун на инъектор, – а то мало ли как разговор повернётся. Садитесь. Для начала хочу сказать одну приятную для вас вещь. Я не знал, что вы прилетите, не собирался брать вас в плен и совершенно искренне сожалею о том, что это случилось. Вы поставили меня в весьма неловкое положение.
– Да ну?
– Не ожидал, что вы такая звезда. С такой тьмой поклонников по всей Солсистеме. Мне всегда казалось, что ваша слава чисто скандальная, что медиа-публика вас ненавидит, но… Ах да, вы не знаете. Солнет уже с ночи забит флешмобом в вашу защиту. "Свободу Заре Янг", можете вообразить?
– Хм, действительно рада это слышать. Ваш имидж борцов за свободу подпорчен?
– Да можно сказать, растоптан. Кто-то даже ролик слепил про то, как вас в застенках Рианнон пытают и насилуют под мой сатанинский хохот. Полтора миллиона просмотров, кстати сказать. Знаете, что вчера по опросам на стороне Эрикса было процентов 30, а сегодня 45? На реальные военные действия это, конечно, не повлияет, и всё-таки…
– Я поняла, хватит объяснений. Отпустите меня, и проблема решена.
– Отпустил бы с облегчением. Но… – Араун кивнул на устье, ведущее в Ллис. – Есть и другие заложники. И это видные люди нашей колонии. У каждого свой домен, полно сторонников на свободе. Если я отпущу вас, чужую, а их не отпущу – колониалы Рианнон меня не поймут.
– А это важно?
– Да уж конечно. Сейчас наше движение довольно популярно внутри Колонии. У нас полно сторонников и на территории Ллойд. Но если они узнают, что вас я выпустил задаром, а за уважаемых рианнонцев чего-то хочу выторговать, что угрожаю им смертью… Сами понимаете, что станет с моей репутацией.
– Так выбирайте. Что вам важнее – репутация в этом муравейнике или во всей Солсистеме?
– А выбора нет. Я политик местного масштаба. У меня нет глобальных амбиций. Да и что мне эти флешмобы, о которых все забудут через день?
– То есть вы меня не отпускаете. Ясно. Зачем тогда тратили столько слов?
Араун тяжело вздохнул и некоторое время молчал, будто на что-то решаясь.
– Ваш отец прислал сообщение. Вам и мне. Послушаем?
Зара пожала плечами, стараясь ничем не выдать охватившего её волнения.
– С этого и надо было начинать. Давайте.
Араун мгновение помолчал – очевидно, дал мыслекоманду включиться невидимому динамику.
– Здравствуй, моя девочка, – услышала Зара мягкий, глуховатый голос папы и отвернулась – ей не хотелось, чтобы Араун сейчас видел её лицо. – Прежде всего знай – я тебя ни в чём не виню. Ты бы никак не успела остановить этот заговор. Будь спокойна, не паникуй. Скоро ты будешь на свободе, я обещаю.
Зара почувствовала, как к глазам подступают слёзы. Папа, папа… как он всегда умел подобрать самые точные, самые нужные слова!
– Теперь вы, Араун. – Голос Янга заметно потяжелел. – Если бы вы просто подняли мятеж, это могло бы сойти вам с рук. Политика, ничего личного. Но вы причинили боль моей дочери – а такого я не прощаю.
Янг сделал паузу, видимо, чтобы дать Арауну как следует прочувствовать ужас положения.
– Наказание постигнет вас в любом случае, но у вас есть возможность его смягчить. Освободите Зару – немедленно и безоговорочно. Остальных заложников меняйте на что хотите, но моя дочь – не предмет торга. Если к завтрашнему дню она не окажется на свободе, вы умрёте. Повторяю, Араун, умрёте. Пустых угроз я не высказываю. Почитайте биографии людей, которые посмели поднять руку на членов моей семьи. – Казалось невозможным придать голосу ещё больше угрозы, но Янгу это удалось. – И это не всё. Если Зара как-то пострадает, я уничтожу весь домен Араун до последнего человека. Если она погибнет, я уничтожу Рианнон. Поверьте, я найду способ это сделать, даже если проиграю войну. Теперь всё. Условия поставлены. Подумайте как следует, кто у кого в заложниках. – Уголки рта Янга шевельнулись в слабом намёке на улыбку. – Не буду говорить "до связи", Араун. До встречи.
Зара перевела дыхание.
– Это пойдёт в Солнет, разумеется, – сказал Араун с нервной усмешкой. – Чёткий такой штришок к портрету Максвелла Янга. Надеюсь, это хоть немного изменит общественное мнение в нашу пользу…
– Не пытайтесь делать вид, что вам не страшно.
– А я и не пытаюсь, – улыбка стёрлась с лица Арауна. – Мне страшно. – Он сделал паузу. Он явно чего-то ждал от Зары. – Мне очень страшно.
– Так вы меня всё-таки отпускаете?
Лидер мятежа досадливо поморщился.
– Конечно, нет. Я же вам объяснил. Не будьте дурой, Зара Мария Сюзанна.
Снова настало молчание – и только тут Зару осенило, чего Араун хочет от неё.
Зачем он оставил на столе – так близко, что она могла дотянуться – её диадему и пистолет-инъектор.
Зачем инъектор так заботливо повёрнут рукоятью к ней.
Что-то, наверное, изменилось в её лице, потому что Араун облегченно выдохнул и откинулся на спинку кресла. Он понял, что она поняла. В его смертельно усталых глазах Зара прочла полное согласие и одобрение.
"Надо в сонную артерию", – вспомнилось из какой-то игры. "Давай. Раз, два, три!" Она быстро схватила инъектор, приставила к пульсирующей жилке на шее Арауна и нажала на спуск.
Эпизод мыши
– Док Гриффит! Рад визиту. Решили своими глазами всё посмотреть? – Шефер сделал приглашающий жест. Его вялые движения говорили о бессонной ночи. – Вот они, мои мышки.
– Неважно выглядите, – сказал Гриффит вместо приветствия. Неспешно он вкатился на своём кресле в лабораторию и остановился перед первой стеклянной клеткой.
Мышь торопливо и жадно ела из кормушки. Её голову охватывала сетка энцефалографа, цепочка датчиков тянулась вдоль хребта, сверху нависали металлические клешни манипуляторов.
– Что с ней не так?
– А поглядите. – Андрогин кивнул на монитор, где мигала и переливалась цветными пятнами трёхмерная энцефалограмма мышиного мозга. – Здесь плохо заметно, посмотрите замедленную съёмку. Видите ритм? Типа тактов у мотора. Мозг активен постоянно, а периферия с его активностью то коррелирует, то нет. Грубо говоря, мышей хватает паралич и тут же отпускает, хватает и отпускает… И так десять раз в секунду. Сейчас-то бедняжки уже адаптировались, по виду и не скажешь… но в первые минуты им было плохо. Дрожали и не могли лапкой шевельнуть.
– Когда это началось?
– Да вчера вечером, как только мелантема пустила побеги в кору мозга.
– Вы разобрались, что с ней?
– Более-менее. Мелантема периодически перехватывает контроль над нервной системой и гонит по нервам какие-то свои сигналы, а не мышиные. Потом отпускает, потом опять перехватывает….
– Какие сигналы? – спросил Гриффит. Шефер только пожал плечами. – И главное, куда гонит?
– Вот, – врач показал сделанный под микроскопом снимок. – Вот эта тёмная сеть вокруг нейронов – это и есть мелантема. Видите утолщения в узелках? Они растут. Ещё вчера их не было. И они появились как раз тогда, когда начались судороги.
– Что за утолщения? Вы провели анализ?
– Клубки полиамидных нитей в липидной оболочке. Четыре типа мономеров, причём их последовательность уникальна для каждой нити. Это явно молекулярный носитель информации. Типа ДНК, только с амидами вместо нуклеотидов – гораздо более прочная молекула. Но сам код тоже четверичный. Четыре разных мономера, это я точно установил.
– Итак… – Гриффит на мгновение задумался. – Мелантема считывает информацию из мышиного мозга, передаёт по мышиным же нервам в эти свои узлы и там сохраняет в четверичном коде? Записывает?
– Похоже на то.
– А как она воздействует на нервы? Каков механизм?
Шефер показал ещё один микроснимок.