– Ну, если они настолько чертовски умны и если они всё ещё настолько неподготовлены к главным операциям, то, чёрт возьми, что это такое было? – Потребовал Ломброзо. – Я с трудом могу вообразить большую "заметную активность" чем убийство Гернике в её собственном офисе! И опять возвращаюсь к моему вопросу – как, чёрт возьми, они проникли внутрь?
– Мы идентифицировали то, что осталось от тела их лидера, – ответила Ярдли. – Его имя Кадзуёси Брюстер, и он говорил правду. Он действительно потерял всю семью в Майских Беспорядках, – она ещё раз пожала плечами. – Также мы смогли идентифицировать ещё шестерых членов его команды. Пятеро из них также потеряли всех своих близких – по меньшей мере членов своих семей – в то же самое время. Похоже, Брюстер был чертовски хорошим организатором, но очевидно самое главное то, что они все решили, что им больше нечего терять. Они лишь хотели нанести настолько большой ущерб, как только смогут, прежде чем убьют их самих, и я должна признать, что они проделали чертовски хорошую работу.
– "Чертовски хорошая работа", – повторил Ломброзо, впиваясь в неё взглядом.
– Именно, – ответила она. – Именно тот факт, что никто не рассчитывал, что нападающих не будут интересовать ни возможность отступления, ни шансы остаться в живых позволили тем – в общем кучке склонных к суициду психов – сделать то, что они сделали. Вот почему нас захватили врасплох – в этот раз, по крайней мере. На данный момент мы усилили меры безопасности по всем направлениям в корпусе офисов корпораций имеющих связи за пределами планеты.
Ломброзо сверлил её взглядом ещё несколько мгновений, вспоминая древнюю поговорку о запертых дверях сарая и пропавших лошадях. Или речь шла о коровах?
Он отогнал неуместную мысль и глубоко вздохнул.
– Так, а теперь скажите мне, как это меняет нашу ситуацию, – скомандовал он. – Ты первая, Оливия.
– Ну, после исследования оборудования Брюстера стало очевидно, что кому-то удалось накопить даже больше инопланетного оружия, чем мы думали. Учитывая широкую сеть наших работающих под прикрытием информаторов, это говорит о большей, чем мне хотелось бы услышать, эффективности систем безопасности ОФМ. Напомню, что Фридман отметил, что не нам удалось внедрить хоть кого-нибудь непосредственно в ОФМ, но у нас, чёрт возьми, было достаточно систем наблюдения и источников агентурной разведки, чтобы, по крайней мере, быть в состоянии определить перемещение такого количества современное оружия, – она пожала плечами. – Нам это не удалось.
Ломброзо подавил желание придушить её. Сильное, как искушение, но он знал, что это не принесёт пользы. Кроме того то, что она только что сказала, было самоочевидно и, по крайней мере, у неё хватило смелости признать эту истину.
– Фридман? – Он перевёл взгляд на Матиаса.
– Оливия права. Мы всегда знали, что они были лучше, чем кто-либо ещё в их деле, но я начинаю думать, что мы, похоже, всё-таки недооценивали их.
На скулах Ломброзо заиграли желваки, когда он удивлённо уставился на этих двоих. Это пара была его старшими офицерами безопасности. И они заявили, что "мы недооценили" ОФМ, когда, по его мнению, всё указывало на то, что они оба недооценили террористических ублюдков. К сожалению, это точно ничего не меняло.
– Ладно, – сказал он, как только он уверился, что взял себя под контроль. – Таким образом, вы недооценивали их, – он слегка подчеркнул личное местоимение, но прозвучавшие слова всё равно вызвали вспышку гнева в ореховых глазах Ярдли. Матиас либо лучше контролировал себя, либо считал, что в данный момент не он находится на основной линии огня. – Очевидно, что сейчас это уже не так. Поэтому, насколько плохо ситуация выглядит в настоящее время?
В глазах Ярдли всё ещё плескалась ярость. На мгновение показалось, что эмоции вот-вот вырвутся наружу, но похоже она вовремя поняла, что никто, когда вопрос ставился ребром, не является по-настоящему незаменимым.
– Не буду ручаться, – справилась она с собой, – но ясно одно: начиная с беспорядков в прошлом месяце идёт постоянная эскалация напряжённости. Но – по оценке моих аналитиков – это не отвечает планам лидеров ОФМ.
– Что? – Удивлённый возглас Ломброзо прервал слова генерала. Он устремил на неё недоверчивый взгляд. – Они только что вдребезги разнесли "Башни Триады" и прикончили Гернике! Никто никогда не будет наносить такой ущерб не имея планов по использованию результатов этой операции!
– Но именно это сделали Брюстер и его команда, – указала Ярдли. – Но, пока всё не кончилось, не было никакого заявления ОФМ о нападении. И даже тогда их "Команданте Альфа", кто бы чёрт возьми он ни был, не приписывал это нападение себе в заслуги. – Она покачала головой. – Я считаю, что атака на "Башни" была самодеятельностью Брюстера и его единомышленников. Да, очевидно, что они члены ОФМ, потому мы не знаем никого другого, кто был бы способен на что-то подобное, и насколько мы знаем, ни у кого больше нет такого рода оружия и средств поддержки, произведённых за пределами системы. Но я не думаю, что "Команданте Альфа" и кто-то ещё из его ближайшего окружения узнал об атаке раньше нас. И, более того, я не думаю, что они одобрили бы план Брюстера, если бы он попросил санкцию на него.
Ломброзо покачал головой.
– А я думаю, что эти ублюдки пойдут дальше и с большим размахом! – Возразил он. – Что, чёрт возьми, заставляет тебя думать, что это не так?
– Потому что они ещё не готовы, – категоричным тоном заявила Ярдли. – Вспомните о чём говорили мы с Фридманом. Да, они имеют в своём распоряжении некоторое количество современного оружия, но далеко не столько, сколько они хотели бы. На данный момент мы конфисковали в общей сложности приблизительно сто пульсеров. Большинство из них не ново, но все они в отличном состоянии – словно над ними потрудился опытный мастер-оружейник. Но мы захватывали по одному или по паре за раз. Более того, большинство из них было захвачено, потому их владельцы неуверенно владели этим оружием, и команда Брюстера стала первой, которую мы увидели полностью вооружённой импульсными винтовками армейского образца. Я считаю, что у них имеется больше подобного оружия, чем мы всегда считали, но, тем не менее, мы всё ещё гораздо чаще сталкиваемся со старомодным пороховым огнестрельным оружием. Таким образом, они как-то сумели выйти на внесистемных торговцев современным оружием, но пока всё ещё не получили достаточного его количества, чтобы снабдить им заметную часть своих боевиков. А без сравнительно современного вооружения они будут существенно проигрывать в тактическом плане в любом прямом столкновении с нашими гораздо меньшими по численности подразделениями и уж тем более любому интервенционному отряду солли. И они понимают это. – Она вновь пожала плечами. – Учитывая этот имеющий место факт, мои аналитики заявляют, что верхушка Фронта не может быть "за" столь ранее начало танцев.
– Тогда что за срач творится? – Потребовал Ломброзо. – У нас есть обстрел транспортов, засады на отдельные отряды сил безопасности, а также больше актов мелкого саботажа и кибер-атак, чем я мог вообразить даже в самых сильных кошмарах. И всё это в дополнение к тому, что произошло с Гернике, разумеется!
– Господин президент, – неожиданно вмешался Матиас, – я думаю, что Оливия права, – Ломброзо резко вскинул на него глаза. – Я думаю, что сейчас мы видим прежде всего более или менее непосредственную реакцию на Майские Беспорядки, а не запланированную кампанию ОФМ, – продолжал руководитель тайной полиции. – Именно майские события стали причиной выступления Брюстера и я не вижу причин предполагать, что это не так и в остальных случаях. Более того, это объясняет наблюдаемую нами текущую активность, когда по всем признакам ОФМ всё ещё находится на стадии становления.
– Если коротко, то их спровоцировали, – ровным тоном сказала Ярдли, твёрдо глядя в глаза глаза Ломброзо. Она рекомендовала положиться исключительно на пехоту для сдерживания толпы во время протестов, но президент, раздражённый сыплющимися на него с верхних этажей его собственной его собственной политической партии требованиями, захотел более видимое и более пугающее средство устрашения. Ну так он его получил, не так ли?
Он выдерживал её взгляд нескольких секунд, потом поморщился и, встав, пересёк кабинет по направлению к окну из которого открывался вид на центр Лэндинга.
"Всё так", – признался он себе. – "Возможно Гвардия несколько слишком остро среагировала на то, что оказалась на линии огня. Чёрт, не "возможно", а так и есть. Свен, ты ведь абсолютно уверен в этом! Они вышли из-под контроля, но так ли велика их вина в том, что они пожелали сделать пример из ублюдков, открывших по ним огонь. Не то поведение, которое ты хотел бы поощрить, не так ли?"
Может быть нет, и всё же более трёх тысяч жертв, две трети из которых фатальных, не нашли понимание у противников режима. А нападение на "Башни Триады" очевидно только поощрило людей уже разъярённых "Первомайской Резней". Маловероятно, что ещё какие-нибудь Брюстеры решатся на самоубийственные атаки значимых целей, но ничто не удерживало чёртову тучу других людей от нанесения ответного удара менее захватывающим способом везде, где это было возможно и всякий раз, когда им подворачивался удачный момент.
Он со злобой смотрел вниз из окна на бульвар, где в мае "Скорпионы" столкнулись с беснующейся толпой. Физические повреждения от того небольшого эпизода всё ещё было достаточно легко заметить и усилия правительства по восстановлению их были одной из самых первоочередных целей саботажников, число которых, казалось, множилось с каждым днём. Он слышал об этом и от собственных спонсоров в межзвёздной корпорации. Они хотели получить свои здания обратно и как можно быстрее, и они не особенно стеснялись напоминать во сколько именно прямых убытков и упущенной прибыли обошлись им "Майские Беспорядки".