- Знаешь, как оно переводится с языка та-лоо? - хитро улыбнулась Си-А.
- Да, - порывшись в глубинах своей второй памяти, ответила Лори. - Благословенная, Несущая Мир в Сердца, Спасающая от Скорби.
- А твоё Первое Имя? - осторожно забросила удочки Си-А.
- Его же нельзя произносить! - моментально отреагировала девушка.
- Браво! - Си-А сымитировала звук бурных аплодисментов. - Ты говоришь, как истинный та-лоо. Но поскольку я создала тебя, твоё Первое Имя не является для меня загадкой. Не беспокойся, вреда от этого не будет никакого. Я знаю Первое Имя Маркова, но я не заметила, чтобы он от этого стал чувствовать себя хуже.
- И что значит моё Первое Имя? Кроме того, что мне уже известно.
- Э-вейг - Цветок, Свободная и последнее значение, которое, по всей видимости, использовалось древними та-лоо - Многоликая.
- Что же под этим подразумевается? - удивилась Лори.
- Над загадкой имён древних та-лоо, - честно призналась Си-А, - я сама бьюсь довольно давно. Мне очень хочется понять, почему Первое Имя окружено такой таинственностью? Почему его столь тщательно скрывают? Причем это происходит даже не на сознательном, а на подсознательном уровне, как чтение мыслей и Узоров, как моментальная перестройка всех функций организма, обеспечивающая феноменальную, недоступную землянам выживаемость в критических условиях. Одно я успела понять: значение, заложенное в Первом Имени, не просто слово или пожелание, а нечто гораздо большее.
- Так и есть, - снисходительно улыбнулась Вайссе. - Это наш Узор. Слово, обозначающее Первое Имя, воплощённое в материю посредством Линий - наша глубинная суть!
- Не только это, - перебила её Си-А. - Ты знаешь о том, что если та-лоо лишить двух генов в одном маленьком участке хромосомы, то получится землянин в чистом виде?
- Как? - поражённо распахнула глаза девушка. - И давно ты поняла это?
- Несколько минут назад. Когда создала тебя.
Только теперь Лори стало по-настоящему страшно.
- Кто я, Си-А? - дрожа, спросила она. - Не землянин, не та-лоо, не шепси…
- Ты - душа, скрытая внутри другой, Сестра. Я дала тебе жизнь, и нам вместе надо будет позаботиться о том, чтобы эта жизнь продолжалась как можно дольше.
- Добрый день, Си-А, - Марков вошёл в салон корабля и удобно устроился в кресле напротив монитора. - Что-нибудь произошло, пока меня не было?
- Я пыталась осмыслить информацию, полученную во время путешествия через Пещеру.
- Ты мне ничего подобного не сказала сразу после возвращения, - приподнялся с кресла Марков, удивлённо глядя на монитор, где вдруг стали появляться странные знаки.
- Потому что тебе нужно было время, чтобы усвоить рассказанное твоим Сопровождающим. Как я могла начать распространяться о собственных проблемах?
- Сейчас-то поделишься?
- Да. У меня были странные ощущения в момент перехода через Пещеру. Я вдруг вспомнила… нет, скорее, почувствовала на мгновение, - её нерешительность походила на страх, и это в свою очередь пугало Маркова. - Я была женщиной. Человеком из плоти и крови. Моё тело не распадалось на атомы, но я не могла читать мысли, "видеть", как течёт время, слышать, как бьются сердца планет, о чём говорят растения и животные.
- Кто знает, что лучше, - пробормотал себе под нос Марков, добавив громче. - Честно признаться, мне тоже было не по себе после этого перехода, но я не могу вспомнить, почему. Я вообще не помню, как шёл через Пещеру.
- Это-то и странно, - отметила Си-А. - А что если ваша память - я имею в виду твоя и тех ребят с "Вепря" - попросту оградила эти воспоминания и заблокировала их только оттого, что они не вписывались в ваш опыт, полученный в течение жизни? Если во время перехода вы все чувствовали то же самое, что и я?
- Очень вероятно, - Марков задумчиво прижал палец к губам.
- В моей памяти тоже стоит большой блок, который я и пытаюсь сейчас "разгрести", - призналась Си-А. - Впрочем, мне так или иначе было проще, когда мы переходили. Я уже привыкла к таким штучкам в межпространстве. Вам пришлось несладко, - добавила она с сочувствием.
- Ничего. На иных планетах бывало и хуже, сама знаешь. Ладно, Си-А, пойду-ка я домой. Переоденусь, душ приму… Если что-нибудь понадобится - свяжись по "неофициальному", ладно?
- Как всегда, Попутчик.
Он направился к выходу, потом у самых дверей оглянулся и ласково произнёс:
- Кстати - спасибо за карточки!
До дома он не дошёл.
Стоило ему покинуть ангар, как его дыхание замерло. Он просто остолбенел и не мог сделать даже шага, твердя себе, что болен, и его преследуют галлюцинации.
Наконец, сделав над собой усилие, Марков медленно приблизился к той, кого считал лишь образом, посланным ему собственным воспалённым рассудком.
Почти как тогда, на Красных Хребтах. Только там везде была нереальность, а здесь посреди обычного мира, к которому он привык, с которым смирился и сжился, стояла юная Хранительница в одежде обычной земной женщины.
Запрокинув голову вверх, она смотрела на то, как по небу плывут лёгкие перья белоснежных облаков.
Летнее небо Лоо! Как он стосковался по нему! И эта девушка…
Столько лет бесплодных поисков, блужданий по Вселенной в надежде встретить хоть кого-нибудь… Адские планеты, мёртвые астероиды… И вдруг Хранительница оказывается там, где он меньше всего ожидал её увидеть - на Земле!
- Вэй дез, та-лоо Шен, - прошептал Марков, когда до незнакомки оставалось не более шага.
Горло его осипло от волнения.
Вдруг внутри него раздался нежный, как флейта, голос юной красавицы:
- Но’ ва ре-сей-ти, наа’ сэ-ло-ти!
Потрясение было слишком велико. Марков пошатнулся, но удержался на ногах.
- Ты говоришь на языке Древних?! Как же так? Это невозможно! Ведь все Древние погибли после Катастрофы!
- Какой катастрофы? - Хранительница обернулась, и Марков по привычке, оставшейся с детских лет, поспешно опустил голову.
Смотреть в глаза Хранительницы, если она тебе ещё не назвала своего имени, считалось дурным тоном, откровенным оскорблением.
А если она жрица одного из Храмов, то оскорбить её - значит бросить вызов самому Создателю!
- Великой Катастрофы. Она случилась за пять с половиной тысяч лет до второй Катастрофы, приведшей к гибели нашей планеты!
Последовало продолжительное молчание.
- Кажется, я не понимаю истины высказываний в твоих речах, Попутчик. Мой рассудок не внемлет Узору твоих слов.
- Та-лоо Шен, как же это возможно? - Марков отчаянно начал путать родной язык и язык землян, и, в конце концов, перешёл на общение, которое жрецы называли "слияние Узоров". Ему помогло то, что Хранительница, по всей видимости, нисколько подобному общению не противилась.
В нескольких штрихах Марков показал девушке последние минуты жизни Великой Матери, такими, какими он их помнил. В ответ он ощутил волны удивления и благоговейного страха. Марков ответил утвердительно и добавил ощущение отчаяния, испытанное им самим от пережитого. Её Узор выразил чувство полного недоумения и растерянности. Она показала Маркову просторный зал одного из Храмов, этажи Лабиринта, цветущие литти и аллейты, ка-мос и сэнти. Со все возрастающим страхом Марков послал ей картину пасмурного зимнего дня: голубые кристаллы льда и тёмно-фиолетовое нахмуренное небо, еле видимую сквозь облака призрачную Энну.
Хранительница ответила ему изображением обряда у стен Главного Храма, смысл которого был Маркову неизвестен. Тогда спасатель решился на отчаянный шаг: показал девушке, как он сам попал на Землю, и сопроводил эту картину вопросительной интонацией.
Ответ Хранительницы еще болеё запутал спасателя.
Он увидел тёмное пространство, аморфное, неверное, колеблющиеся нити, тянущиеся в бесконечность, ощутил присутствие многих неизвестных ему личностей, но это были не та-лоо. После чего перед ним сразу яркой вспышкой возникла одна из улиц Москвы неподалёку от его собственной квартиры. Ряд такси, покачивающихся в воздухе в нескольких сантиметрах над тротуаром, "многоэтажки" с внешними скоростными лифтами. Да, всё именно так, как и должно быть за исключением…
Почему в памяти девушки какой-то непонятный разрыв, который её саму, очевидно, ничуть не пугает?
- Нет никакого разрыва, - мысленно ответила она, - в моей памяти нет разрыва.
- Но что тогда это? - Марков опять показал ей колеблющуюся темноту, которая будто прыгала то вверх, то вниз вместе с идущим через неё. Отсутствовало даже ощущение своего тела. Вообще ничего не было в этой темноте, кроме чувства, что здесь сосредоточено всё.
- Переход. Ничего особенного, - засмеялась девушка.
- Какой переход? - у Маркова пересохло во рту.
- Между уровнями восприятия.
- Не понимаю, - ему отчаянно хотелось посмотреть ей в лицо, и оттого, что это оставалось пока недоступным, желание только усиливалось.
- Наверное, - вздохнула Хранительница. - Однако ты тоже проходил через нечто похожее.
- Когда?
- Не только ты, - добавила она, так и не ответив на его вопрос. - Все проходят через это рано или поздно.
- Как тебя зовут?
- Вайссе. Я искала тебя, Попутчик.
Что-то дрогнуло в нём, когда он услышал эти слова. Но теперь он мог посмотреть на неё.
Марков медленно поднял голову.