- Июль, шестьдесят второй! - испуганно воскликнул алкаш.
- Если что, ударю сильнее, - предупредил Жила.
07-19-62, потом 19-62-07, потом 7-19-62, потом… В общем, алкаш получил ощутимый удар в живот и заорал, что говорит правду.
- Паспорт покажи, - сказал Жила. - И не ори, а то кадык вырву.
- Не дам паспорт, - неожиданно взвился алкаш. - За лоха держите? Сначала паспорт, потом дарственную подписать…
Жила прервал пламенную речь алкаша новым ударом. И пока бедняга хватал ртом воздух, мой друг в двух словах объяснил ему, что квартира не нужна, а паспорт придется принести.
Они пошли в зал, а я остался у телефона. Вообще-то мне хотелось смыться отсюда побыстрее. Мало того что это все попахивало уголовщиной, так тут еще и смертельно воняло. Перегар, лук, кислая капуста, пот…
- Санек! - услышал я голос Жилы. - Сань, тут проблема.
Голос у него был немного странный. Это меня и насторожило.
- Какая?
- Тут на меня твои актеры ружье наставили.
Фраза прозвучала ну просто чертовски неприятно.
- Заряженное? - спросил я, пытаясь сообразить, что делать в такой ситуации.
- А ты, падла рваная, попробуй сдернуть из квартиры и узнаешь! - крикнули из комнаты.
Вот именно этого я и боялся - подобных неприятностей, которые всегда начинаются ровно в ту минуту, когда кажется, что все в порядке.
Кричал не хозяин квартиры. Голос был сиплый, даже старческий, в нем чувствовалась злоба матерого волка. Нет, это не алкаш. Там был кто-то еще, но проблема была не в этом, а в том, что до входной двери мой путь лежал мимо зала.
- Ща я Ростику позвоню! - крикнул я.
- Я всажу этому жирдяю заряд дроби в пузо! - заорал голос и добавил потише: - Иди сюда, падла. Вовчик, приведи его.
Когда я услышал имя алкаша, то забыл даже про Жилу, понимая, почему не смог дозвониться.
Из зала выглянул алкаш и смерил меня взглядом.
- Ты Вовчик? - удивленно спросил я у него.
- Для тебя, шнырь, я Вова Календарь, понял? Давай сюда топай!
- Эй! - крикнул я в зал. - А тебя, случайно, не Петром зовут?
- А твое какое дело? - донеслось из зала, и одновременно с этим Вовчик спросил:
- Ты откуда знаешь, как его зовут?
- Иди сюда, падла! - снова начал орать Петр. - Видит Бог, я уже нажимаю на курок!
- Подожди! - крикнул я, не двигаясь с места. - Петр, скажи свой месяц и год рождения!
В квартире повисла тишина. Недолгая.
- Зачем?
- Это очень важно, я все объясню! - крикнул я. - Мы играем в игру, и нам нужно…
Из зала послышался какой-то шум, Вовчик шмыганул туда и через секунду вылетел обратно в коридор, врезался в стену и сполз по ней, как студень.
Из зала доносились глухие удары. Я стоял как истукан и чего-то ждал. Потом кинулся было туда, но столкнулся на выходе из комнаты с Жилой. В руке он держал двустволку с отпиленным прикладом и на меня смотрел уж очень недовольно.
- Он что, на тебя вот это ружье…
- Декабрь шестьдесят восьмого, - сказал Жила. - Будешь звонить, скажи им, что это уже не игры.
Я набрал 12-19-68. Женский голос в трубке мило прощебетал про окончание второго этапа и выигрыш пяти тысяч долларов. Когда я сказал, что нас едва не убили, уже мужской голос посоветовал мне внимательно ознакомиться с правилами и особенно с пунктом "форс-мажорные обстоятельства".
После этого невидимый собеседник бросил трубку. Повторный набор номера, как обычно, ничего не дал.
- И что это значит? - спросил Жила, когда я передал ему услышанное.
- Что это форс-мажор. - Перешагнув через Вовчика Календаря, я пошел к выходу.
Жила догнал меня на лестнице.
- Что такое форс-мажор? - спросил он.
- Ну это что-то типа нежданчика, который никто не мог предотвратить. Надо правила почитать.
- Ты же читал! - воскликнул Жила.
- Ты тоже читал, - огрызнулся я, спускаясь.
- Ладно, пофиг, - сказал Жила, когда мы вышли из подъезда. - Второй этап мы прошли, надо пятеру забирать и…
Я так и не понял, что было раньше - крик или выстрел. Точнее, криков было два, но один из них, Жилин, точно был после выстрела. А вот другой прозвучал либо до выстрела, либо одновременно с ним. Короче, все слилось в один звук.
- Падлы! - Это Петр.
Ба-бах! - Это обрез, выплюнувший в нашу сторону заряд дроби.
- Ай, бляяяяя!!!
Я даже не знал, что Жила такой горластый.
- Суки, подстрелили!
Мы побежали что было силы к ближайшему укрытию - КамАЗу, стоявшему на обочине. И как только мы заскочили за него, в кузов врезалась новая порция дробинок.
- Саня, я ранен! - крикнул Жила, держась одной рукой за другую. - Они меня подстрелили! - Он осторожно закатил рукав рубашки.
- А на хера ты им ружье оставил? - спросил я, разглядывая вместе с Жилой небольшую ранку. - Царапина. Блин, Жила, почему ты взял тогда с собой шампуры, а сейчас оставил им ружье?
- Кажется, кость задета… - Жила поднял голову и заорал: - Я вас на куски порву!
- Иди сюда, падла! - донеслось в ответ. - Я тебе рвалку набок поверну, сучара жирная!
- Мне надо в больницу, - сказал Жила. - И ментам позвонить.
Я осторожно выглянул из-за машины. Петруха, стоя на балконе, целился из обреза в машину.
- И что мы скажем? Что вломились в чужую хату, избили хозяев…
Спрятавшись за кабину, я осмотрелся. Улица была безлюдной, на выстрелы никто не вылез. Похоже, что для Маковска стрельба из обрезов средь бела дня - вполне обычное дело. Мне захотелось домой. В смысле, в родной город. Туда, где на улицах не стреляют.
Я достал трубку, вызвал Ростика и через пару секунд услышал знакомую мелодию, доносящуюся из штанов Жилы.
- Я брал позвонить, на моем деньги закончились… - извиняясь, сказал Жила. - Сразу не дозвонился, поэтому…
- Валим отсюда. Побежали!
Крикнув, я рванул первым. Жила устремился за мной. Каждую секунду мы ожидали выстрелов, но больше их не было. Мы остановились, только когда пробежали несколько кварталов и увидели машину Ростика. Она стояла себе, припаркованная у разбитого ларька, и из нее доносились слабые звуки музыки.
Когда мы подошли к машине, то некоторое время наблюдали за тем, как Ростик исполняет стриптиз перед Дашей под рамштайновский "Sonne".
Они опустили водительское кресло. Ростик всегда говорил, что только в "бумере" удобно заниматься сексом на переднем сиденье, и именно поэтому он купил себе БМВ. Но сейчас секса не было, зато были прелюдии к нему. Ростик старательно стягивал с себя рубашку и при этом тряс головой…
Даша увидела нас. Ростик-то к нам спиной был, а Даша, получается, лицом, а когда заметила, что мы вернулись, то что-то воскликнула и Ростик подскочил, ударившись головой о потолок машины.
Мы с Жилой засмеялись. Ростик вылез из машины, и я сразу же поинтересовался:
- А ты делал так? - Я послюнил палец и потер сосок.
Вопрос был проигнорирован.
- Чё с рукой? - спросил Ростик, и Жила сразу же прекратил смеяться. Вспомнил, так сказать, о наболевшем.
- Братан, ранили меня. В нас стреляли!
- Кто? - Ростик смотрел на ранку, что-то там высматривая.
- Алкаш тот, - ответил я.
- В больницу мне надо, Ростик, - сказал Жила. - Поехали в больницу…
- А вы этап прошли? - перебил его Ростик. - Да.
- Когда следующий? - Ростик смотрел на меня.
- Ну, они должны позвонить. Мы либо забираем деньги, либо играем дальше. - Я с подозрением посмотрел на Ростика. - А ты что, хочешь…
- Я сейчас перечитывал правила… - Ростик замялся. - Третий этап - десять тонн. Десять тысяч долларов.
Ростик знал, что я соглашусь, и не удивился, когда я кивнул.
- Будем играть дальше? - спросил Жила.
- Будем играть дальше, - твердо подтвердил Ростик.
- Мы не будем забирать пять кусков?
- Мы заберем десять.
Жила вздохнул, потом кивнул.
- Мне надо в больницу. Если дробина кость зацепила, то…
- У тебя будет самый лучший хирург в области, - пообещал Ростик.
И мы поехали лечить Жилу.
Но мы не вернулись в город. Самый лучший хирург в наших краях работал в Маковске, в травмпункте номер четыре. Так сказал Ростик, объяснив это тем, что этот спец оперирует всяких криминальных элементов и поэтому не афиширует себя.
Жила вяло спорил с ним всю дорогу, Даша в спор не вмешивалась - боялась насмешек насчет стриптиза и сидела тихо, как мышь.
Наверное, я должен был использовать момент и поставить Дашу на место раз и навсегда. Но сейчас мне было не до того: я уткнулся в правила и в сотый раз перечитывал пункт "форс-мажорные обстоятельства".
Я пытался понять, что означает единственное предложение, которое было в этом пункте: "Форс-мажорные обстоятельства освобождают организатора от ответственности". Я определенно чувствовал, что здесь какой-то подвох.