– А раньше выбирали? Кандидатом мог стать любой желающий; кандидатов пропускали через интеллектуальные и психологические тесты, чтобы отобрать самых достойных; из самых достойных народ оставлял одного, который внушал доверие?
– Нет, но…
– Демократия – только иллюзия свободы выбора, Станислав. Настоящая демократия – это когда народ может снять действующего президента, а не назначить его. Во все времена к власти приходили: военные или революционные лидеры; подставные фигуры теневых кукловодов; карьеристы, для которых президентский пост служил последней ступенью в карьерной лестнице; вовсе случайные люди, оказавшиеся в нужное время и в нужном месте – выигравшие в гражданской лотерее, в которой они, как правило, ничего не смыслили. И никогда – лучшие и достойнейшие. Все они стремились удовлетворить собственные амбиции, достичь вершины, заработать денег. Ни один и никогда – сделать мир лучше.
– Мне кажется, вы лукавите! – признался Стас. – Из-за кого и почему Юлия лишилась акций НИИ? Зачем и кто довел до безумия ее мужа? Вам точно так же хочется стать богаче и удовлетворить личные амбиции! Вы точно так же жаждете абсолютного господства! Вы точно так же стремитесь шагнуть на ступеньку выше! Все мы так устроены – и они, и вы – потому, что мы – люди!
Хасан улыбнулся улыбкой льва, которого лишь потешала отвага моськи. Он покачал головой и возразил последовательно по всем пунктам:
– Выше некуда. Абсолютное господство итак наше. А деньги для нас ничего не значат. Ни один из нас не богаче и не беднее другого.
– Как это? – Стас нахмурился – последняя фраза требовала времени на осмысление.
– Что приносит самые большие доходы? – подсказал мавр. – Строительство, кораблестроение? Тяжелая промышленность? Наукоемкие технологии? Может быть, добыча полезных ископаемых? Самые большие деньги приносят туалетная бумага, зубная паста и жевательная резинка – то, что нужно каждому каждый день. Мы же распоряжаемся твоим желанием поделиться сбережениями, купить одно и отказаться от другого. Мы можем продать все, что вздумается, можем изменить котировки акций или валют, можем выиграть на бирже или скупить за бесценок самые процветающие предприятия. Мы не ограничены в деньгах! Настолько не ограничены, что не оперируем категорией "деньги"!
– Но что-то же вы цените? Из-за чего-то конкурируете друг с другом?
– Разумеется. В этом-то и проблема. Пока у власти несколько человек, они всегда найдут, что делить… – Хасан улыбнулся: – Мы делим программистов.
Чтобы передать информацию (внушить желаемое) десятку или даже сотне людей, не нужны компьютеры – для этого достаточно знать основные принципы строения мира и обладать развитой силой воли. Но в управлении миллиардами необходимо учесть и просчитать каждую мелочь. Необходимо получить доступ к умам и сделать это так, чтобы ни один, даже самый пытливый "ум" не почувствовал, что им управляют. Нам нужны вы – генераторы нейрокода, специалисты по бездумному, но высокоточному превращению объекта "А" в объект "Б".
Мы разделяем власть над миром, совместно контролируя программистов и средства связи. Баланс нашей власти – равные условия для воздействия на равные группы населения. Таких институтов, как твой, шесть на весь мир. Их акции не купишь на бирже. Их деятельность не обсуждается в прессе. В их работу не вмешиваются правительства стран. Их сотрудников готовят по специальной программе и под специальным надзором.
Нет ни одного специалиста твоей профессии, за которым не следили бы контролирующие органы. Нет ни одной действующей нейропрограммы, которая вышла бы в свет без одобрения работающих на нас наблюдателей.
Именно вы – та сила, которой мы управляем. Именно вы – вожжи, с помощью которых мы правим планетой. Пока каждый член Совета Посвященных имеет равное влияние на тех, кто пишет программный код, мы равны и сосуществуем в мире. Юлия и Альберт не просто лишились акций, они потеряли своих программистов, они утратили возможность влиять на мир.
– А почему вам самим не научится писать программы? – не понял Стас.
– Если ты умеешь хорошо одеваться, это еще не значит, что ты умеешь хорошо шить, а, если ты умеешь хорошо шить, это еще не значит, что ты станешь портным! Так ведь? Во-первых: все успеть невозможно. Во-вторых: нужен талант портного.
Альберт обладал таким талантом. Он попытался перетянуть одеяло – Совет решил объединиться и убрать сильнейшего. И Юлии ничего не осталось, как пойти навстречу Совету.
– За это ему обещали сохранить жизнь, – вставила Юлия.
Стас скептически хмыкнул – мужчина и женщина перед ним ворковали как голубки: скорее верилось, что Юлия и Хасан сами решили убрать Альберта, а Совет всего лишь поддержал их предложение…
Юлия словно прочла его мысли.
– Мы с Альбертом никогда не любили друг друга, наш союз держался на поддержке и уважении! – откровенно глядя в глаза Стасу, объяснила дама. – Мы были нужны друг другу. Были близки по духу. А с Хасаном… – белокурая красотка и мавр обменялись улыбками. – Это страсть, жар, огонь!
– Потому и появилась идея разрушить систему – система начала давать сбои, – объяснил Хасан. – Совет не только убрал Альберта, но изгнал ни в чем не провинившуюся перед ним Юлию. Такие отношения уже нельзя назвать равными и партнерскими. Вчера Альберт, сегодня Юлия, завтра я, послезавтра еще кто-нибудь. Основной принцип нашего союза – неприкосновенность Посвященных – нарушен. Так не пойдет. Хотят войны – будет война.
Придя к Юлии, ты подал ей идею, но, не было бы тебя, мы нашли бы что-то другое… Ты ведь, наверное, уже догадался о своей роли?
– Нет, – признался Стас. – Не совсем.
Хасан размял пальцы, размышляя, с какой стороны приступить к главной теме.
– Тебя ведь не даром возмутил существующий строй. Люди Земли попали в зависимость группке лидеров, между которыми нету единомыслия. Его и не могло быть – много правителей – всегда раздоры и споры. Животный мир не признает равенства. В любой стае, стаде или прайде будет вожак, в любой группе должен быть лидер. Один предводитель – один путь. Один путь – благополучное существование. Это не мы придумали – так природа решила. Вот ты и забеспокоился. Чутье подсказывает тебе не идти против своей естественной сущности. Правители, которые не могут определить лидера, не внушают тебе доверия…
– И? – Стасу показалось, что Хасан выдерживает слишком долгую паузу.
– Мы хотим изменить порядок вещей. Восстановить справедливость. Упразднить Совет, добрая половина усилий которого расходуется на поддержание имиджа Посвященных в глазах друг друга… И хотим сделать это с твоей помощью.
– С моей?.. – Стас попытался соразмерить свои возможности с возможностями Посвященных.
– Ты напишешь программу, которая вызовет у других нейропрограммистов отвращение к своей работе. На какое-то время Совет лишится влияния на правителей стран и руководителей спецслужб – этого будет достаточно, чтобы все управление миром перешло к нам троим: ко мне, Юлии и к тебе. И к тебе тоже, понимаешь?
Ошеломленный значимостью своей миссии, Стас зацепился за самое очевидное: пострадают его коллеги и однокурсники.
– А как мы сможем выделить программистов? Нейропрограммисты чем-то особенные?
– Нет и никак. Мы будем воздействовать на всех пользователей Сети. Просто люди иных специальностей узнают о своем отвращении к программированию человека человеком лишь при условии, что столкнутся с этим процессом.
– А почему бы не запрограммировать самих Посвященных?
Хасан серьезно покачал головой:
– Это намного сложнее. Посвященные не пользуются глобальной сетью – для нас зарезервированы выделенные каналы связи. Наши нэтфоны дооборудованы фильтрами, не пропускающими паразитный код. Наконец, мы чувствуем, когда на нас хотят повлиять.
– Но Альберт-то ведь не почувствовал?
– Альберта предал близкий ему человек, которому он глубоко и искренне верил. Даже провидцы бывают слепы там, где не хотят видеть. Альберт не ждал нападения, он был занят своими реформами, он не замечал творящегося вокруг. А сейчас все иначе. Посвященные чувствуют перемены. Они в напряжении и готовы к драке.
– Но, если Посвященные чувствуют перемены, они не догадаются, что вы задумали революцию?
Хасан пожал плечами:
– Это игра. Мы на равных. И с ними, и с тобой в том числе.
– Со мной?
– Конечно. Мы предлагаем тебе вступить в игру, но не принуждаем тебя играть с нами.
– Но я… – начал Стас.
– Не знаешь, насколько богат твой выбор, – закончила за него Юлия. – Не очень богат. Если ты с нами, и мы победим (а мы верим в победу, иначе не стали бы рисковать), у тебя будет все. Абсолютно все. Деньги, машины, самолеты, корабли, дворцы, женщины. Абсолютная власть и абсолютная свобода. Ты же хотел успеха? Успешнее только боги!
Если ты скажешь "нет"… Пересылаю страничку из новостей. Видишь? Тебя объявили в международный розыск. Наши друзья не тратили времени на обдумывание. Паук напугал их – паука давят. На твой московский счет наложен арест, твой дом опечатан, твое фото и твой личный сетевой номер введены во все программы слежения, включая навигационные и охранные – магазинов, аэропортов, улиц, общественных учреждений.