Год назад я ответил – на пляже или лучше где-то в горах, ночью. Сидеть на теплом капоте, пить местную газировку и смотреть на небо. Развести костерок, разогреть банку тушенки и съесть, заедая черствым хлебом. Слушать шум ветра и опять смотреть на звезды.
Я даже мод купил в очки, с видами неба в любой точке земного шара.
А когда наконец появился шанс выполнить то, что хотел, вдруг прилип к нарисованному миру. Значит, не так уж нужны были мне тот пляж или те горы.
Радостно завизжали дети, Вера Васильевна внесла большой торт и, поставив его на столик, начала одарять мелюзгу сладким.
– Вов, как на этот раз будешь оправдываться?
Я с удивлением повернулся к Наде.
– В чем на этот раз?
– Почему опять без девушки? Хоть бы приличия ради Светку позвал!
– Со Светкой мы временно расстались.
– Чего так?
– Она в прошлую встречу пообещала, что если я буду распускать руки, то она мне их сломает.
– И что?
– И не сломала. Ну как с такой обманщицей прикажешь жизнь строить?
Надя посмотрела на меня с укоризной, пришлось скорчить недоумевающую физиономию.
– Жена, не трогай этого отважного рыцаря! Он скорбит о своей Прекрасной Деве! Иди лучше покорми законного мужа!
Андрей утащил свою благоверную к столу, а я, дождавшись свободного от детей прохода к столу с тортами, подхватил тарелку со столь же классическим, как салат, "наполеоном" и пошел через комнаты. Большой дом у Витьки – настоящее семейное гнездо. И район хороший. Только что-то мне подсказывает, что на шашлыки мы все равно будем к Андрюхе ездить или ко мне.
– Как вы думаете, Владимир?
– Что? Простите, задумался.
Перемещаясь по дому, я оказался рядом с компанией Витькиного отца, и те решили втянуть меня в беседу.
– Засыпаете на ходу?
– От сладкого потянуло, наверное. Что вы спрашивали?
– Как по-вашему, изменилось ли в стране что-то за последние годы?
Я честно попытался задуматься. Изменилось?
– Ничего не меняется. Как не притормаживали водители перед "зебрами", так и не тормозят, несмотря ни на камеры, ни на урезание прав.
Спрашивавший, седой мужчина "докторского" вида, недоуменно нахмурился:
– "Зебры"? Думаете, это показатель?
Кивнув, я объяснил:
– Если человек задумывается над последствиями своих поступков, то он будет как-то меняться. А тут…
– Но все равно: при чем тут переходы? Я торможу, пропускаю пешеходов. Это правила, наконец!
– И я торможу. И вообще большинство тормозит и пропускает. Если видит пешехода. А если нет…
– А зачем, если его нет?
– А если мы его не видим?
– Так что же, перед каждым воображаемым пешеходом надо останавливаться?
– Не знаю. Каждый сам решает. Двадцать лет назад не тормозили. Сейчас тоже не тормозят. Значит, ничего не поменялось.
"Доктор" решил зайти с другой стороны:
– Владимир, вы же перевозками занимаетесь?
Я кивнул и откусил кусочек торта.
– И как по-вашему, увеличится время доставки, если пропускать несуществующих пешеходов?
– Увеличивается. По городу – до шестидесяти процентов, насколько я помню. И накладные расходы вырастут соответственно. Поэтому и не тормозят. Даже несмотря на инструкцию.
– Ну вот…
– Ну да. Вы спросили – я ответил. Не изменилось.
Собеседник профессионально-мягко улыбнулся и, повернувшись к снисходительно слушавшим собеседникам, подытожил:
– Новое поколение говорит – не меняется ничего.
Дальше пошли обсуждения, можно ли такой аргумент использовать в подобном споре, кто-то предложил позвонить, сверить статистику поступлений с травмами, полученными на переходах. Судя по аргументам, мужики были уже изрядно поддатыми, но держались за счет опыта.
Я доел торт и побрел дальше. Две немолодые женщины, кажется, Витькины тетки, ловили детей. Дети радостно визжали, бегали, ныряли под столы и путались в ногах. Витькин старший отстреливался от теток из только что подаренного пузырькового пистолета. Шарики, наполненные розовым дымом, летели во все стороны и лопались, оставляя быстро исчезающие облачка, пахнущие какими-то цветами.
– Вов, ты на курсы не хочешь походить?
Вопрос на миллион баксов. Я-то здесь при чем? Меня опять унесло к компании, на этот раз жен моих друзей, явно составлявших очередной коварный план, судя по светленькой девушке, стоявшей д’Артаньяном при этих трех мушкетерках. Симпатичная, сероглазая и вполне в моем вкусе.
Прочитав что-то по моему лицу, Валя улыбнулась и объяснила:
– Девочки решили сертификат получить, но одним ходить скучно. А говорят, там очень неплохие наставники!
Витька, материализовавшись рядом с женой, закружил ее в подобии танго, а потом заявил:
– Лет пять назад нашего "паладина" уже послали на курсы, мотивацию повышать.
– И как, повысил?
Витька многозначительно подмигнул.
– Не. Он тренеру нос сломал.
– Хулиган. – Валя произнесла это почти с одобрением. – А подробности?
Припомнив, я начал объяснять:
– Там упражнение было – мы все тонем, в спасательной шлюпке одному человеку места нет, надо доказать, что ты достоин. А остальные, соответственно, нет. И все это под комментарии тренера.
– Знакомо. Но вроде бы там обычно другие условия?
– Потом узнавал – задача стандартная, меняются параметры, вынуждающие действовать. Ну, я вводную выслушал и стал пропускать всех вперед, соглашаясь. Потом последнему по кадыку легонько стукнул и сел на последнее место, пока он откашливался.
– Хм. Ну тоже решение. И что же дальше?
– Тренер решил, что надо меня поставить на место. А я решил, что он учит людей плохому, и его ударил. Один раз. Для мотивации.
– А дальше?
– А дальше оказалось, что у тренера нет лицензии. – Митька развел руками.
– И диплом у него липовый, – повторил жест Андрюша.
– Поэтому курсы он быстро закрыл и уехал в невыясненном направлении, – теперь развел руками я.
– Бандюганы. – Сейчас одобрение было явственно слышно.
– Не мы такие, жизнь такая, – просипел с характерной интонацией интеллигент в седьмом поколении Андрей.
Светленькая Валюшина подружка с интересом ко мне приглядывалась, и я решил, что на сегодня довольно.
Витька явно понимал мои чувства лучше, чем я, потому что не отговаривал и не возражал. Только вызвал Веру Васильевну, тут же собравшую мне гостинцев. Наскоро обойдя и попрощавшись с теми, кому это было нужно, я пожертвовал шарфом, обняв который дремал старый пес, и уехал.
Четыре утра в новогоднюю ночь – это почти день. Светло, люди гуляют, хлопушки-петарды взрываются. Гаишник палочкой машет.
– Дбрдень! Инспргбдтвнтсна.
Я потряс головой. Инспектор, мой ровесник, заглянул в окно, оглядел салон и уже отчетливо произнес:
– Вшу крчк?
Я протянул идентификатор, воин дорог мазнул по нему считывателем, с неудовольствием глянул в монитор, потом, видимо для очистки совести, спросил:
– Пили, гражданин Полушкин?
– Пил. Ровно полбокала шампанского.
Видимо, я нарушил какой-то сценарий поведения, и все, на что его хватило, – это на вопрос:
– А почему?
– Не люблю это дело. Скучно.
Инспектор задумчиво осмотрел через меня салон, потом еще раз глянул на монитор и решился:
– Все в порядке. Счастливого пути!
– И вам спокойной смены.
Я уже закрывал окно, когда мне в стекло постучали:
– Да?
– Под эстакаду не надо. Он там злой, не поверит.
От нагнувшегося ко мне бойца чуть попахивало спиртным. В меру.
– Спасибо, учту. – Я кивнул. – С Новым годом!
– И вас!
Он козырнул, уже отворачиваясь, а я закрыл наконец окно и тронулся. Новогодняя ночь, чудеса.
Дома было прохладно. Вчера весь день провозился с настройкой ароматизатора, и комнаты провоняли травой… ну, или точнее сказать – сильно пахли степью. Так что пришлось поставить на усиленную вентиляцию. Не полностью, но запах выветрился. Надо еще раз проверить параметры.
Покидал гостинцы в холодильник, включил компьютер, полазил по новостному сайту, рассматривая новогодние вечеринки. Странно было видеть, как в Норвегии и Португалии есть места, ничуть не отличающиеся происходящим от Витькиного дома.
Наконец я сдался.
– Комп, запуск "Творцов судьбы"!
Паркет был холодным, и я стоял в тапочках. Мягкие домашние тапки в виде кроликов… интересно, а как их отобразит игра?
Никак. Все те же сапоги с наголенниками и металлическими накладками. Даже узора в виде ушастых зверей не было. Я машинально снял с подставки меч и вышел в коридор.
Длинный. Моя комната – не в середине ряда, ближе к дальней стене, и я шел мимо дверей, за которыми по идее сейчас кто-то был. Ночь, здесь скоро полночь пробьют. И тоже Новый год, день нового отсчета. Не такой праздник, как у нас, но тоже событие, и его отмечают. Вот за дверью кто-то поет под гитару, вот тут уже спят… а здесь не совсем спят. Совсем не спят. Ну, или просто качаются на кровати. Здесь тихо. Снова тихо. Голос: кажется, молитва. Снова тишина. И опять музыка.
Условности, конечно. В реальном мире все эти звуки было бы слышно одновременно, причем не выходя из моей комнаты, а здесь – шумопоглощающая магия, явно надежнее тех панелей, что были у меня на работе и дома. Иногда в жизни так не хватает магии!
Во дворе чуть меньше народу, чем я привык видеть, но все равно многовато для ночного времени. Я постоял, подумал, зачем я вообще сюда зашел, потом направился к святилищу.
Стоявший на своем месте (он вообще когда-нибудь спит?) священник приветливо кивнул мне.