Под длинной серой коламбией на ней было темно-коричневое платье чуть выше колен, с небольшим разрезом, хорошо подогнанное по фигуре. Было в ней какое-то особое очарование, хотя совсем честно назвать ее красавицей я не смог бы. И все-таки... до сих пор она казалась мне привлекательной. До сегодняшнего дня, если быть точным.
- Тебе что-то заказать?
Света оглядела убогое убранство "Арктура" - дешевые китайские безделушки развешанные по выкрашенным в розовый стенами. Брезгливо поморщилась.
- Нет, не буду.
- Зачем тогда приходила?
Она посмотрела на меня неприязненно:
- Я могу уйти.
- Конечно, можешь.
- Даже так? И это будет нормально?
- Нормально для кого? - я вылил остатки чая из чайника, поднес к губам, осторожно отпил. Света улыбнулась - едко, как ей, наверное, казалось. Мне почему-то вспомнилась женщина из Армии Воров, ее улыбка - хищная, пугающая. Странно, но она сейчас казалась мне более реальной, чем сидящая передо мной Светлана.
- Для тебя, конечно, - она произнесла это с нажимом. - Про меня ты все равно ничего не знаешь.
- Не знаю, - согласился я, поглядывая на последний кусок яблока в карамели. Очень хотелось съесть его, пока совсем не остыл, но драматизм момента не располагал. - А насчет нормально или нет, думаю - ненормально.
- И?
- Если хочешь, можем зайти ко мне. У меня есть открытая бутылка кьянти. Или к тебе.
- Даже так?
- Даже так, - на самом деле, эта идея не казалась мне хорошей. Еще пару недель назад я был искренне рад, что наши со Светкой отношения наконец закончились. А теперь я сам тащу ее к себе. При этом прямо сейчас я гораздо больше хочу доесть десерт, чем трахнуть её. Дурацкое ощущение. Словно висишь в вакууме, а все вокруг происходит не с тобой. Отвечаешь, как должен ответить, но сам не понимаешь, почему это "должен" тебя касается.
Света снова посмотрела на меня своим фирменным прищуром.
- Ну, хорошо. Пойдем к тебе.
Я доел последний кусок яблока, запил глотком остывшего чая. В полуподвале было холодно и неуютно, Вова стоял за стойкой в соседнем помещении, глядя какой-то китайский канал по спутнику. Мы вышли к нему, я положил на стойку пару купюр. Он сноровисто отсчитал сдачу, мы попрощались - почти без слов, кивками.
Мы поднялись по узкой лестнице. Света шла впереди, не стала ждать. Я нагнал ее, метров через пять. Сумерки вокруг уже сгустились, почти став темнотой. Редкие фонари выхватывали влажный, тускло поблескивающий асфальт. Мы шли молча. Я прикидывал, стоит ли мне заводить разговор. Светка опередила меня.
- У тебя вид заморыша.
- Есть немного.
- На работе устаешь?
- Я три дня как в отпуске.
- Не высыпаешься?
- Типа того. Просаживаю молодые годы бессмысленными занятиями.
- Как обычно. Нет бы, что хорошее, - сказала она тоном строгой учительницы. Я улыбнулся.
Мы подошли к подъезду.
IX
The strategies of war - through a universe of grief
And the city of mirrors - wiped out by the wind
Through the impenetrable haze
Through shapeless fog
Scattered through these desolate plains
White shine the bones
"Eater of gods"
- Привет, Буги, - Света протянула руку к вышедшему встретить нас Бегемоту. Кот с подозрением понюхал ее пальцы и от поглаживания уклонился. Я принял у нее куртку, повесил в шкаф, разделся сам. Светка возилась с сапогами - высокими берцами со шнуровкой на все голенище - сто двадцать дырок, кажется. Чтобы одеть или снять такие требовалось минут пятнадцать. Я спокойно ушел на кухню, покопался в навесном шкафу и нашел два фужера, уже слегка запылившиеся, вымыл их под краном.
- У тебя тут воняет, - сказала Светка из коридора. - Мог бы и проветрить.
- Мог, - согласился я. - Но не проветрил. Я еще и постель не заправил.
Разлил вино по фужерам, нашел в холодильнике шоколадную плитку, из НЗ, закупленного на игровой отпуск. Светка ушла в ванну, открыла воду. Посмотрел на телефон - половина шестого. Разломал шоколад, снял обертку, выложил кусочки на тарелку. Отнес романтический стол в комнату, кое-как прибрал постель, приоткрыл на проветривание балкон.
Светка вошла в комнату, присела на край кровати. Я протянул ей бокал, взял свой, встав напротив, опираясь о стол.
- За что будем пить? - поинтересовалась она. Я мотнул головой:
- Ни за что. Просто так будем пить.
Она пригубила свой бокал. С выпивкой она всегда была осторожной, не позволяя себе даже немного захмелеть. Опьянение означало утрату контроля над ситуацией и собеседником, а это для нее было недопустимо.
- Как продвигается учеба? - спросил я, хотя знал, что на учебу Светке совершенно наплевать. Ее мать вышла замуж за состоятельного кавказца, что позволило падчерице решать проблемы с учебой легко и не напрягаясь. Не то, чтобы она была совсем обнаглевшей лентяйкой, оценки у нее вроде даже неплохие были, но училась она, что называется, в кайф, не утруждая себя тем, чем не хотела утруждать. Так и сейчас - пожала плечами:
- Нормально. Сессия через три недели. Курсовой пишу.
- И как?
- Нормально. После Нового Года займусь, сейчас не хочу.
- А тебя к экзаменам допустят?
- А тебе не надоело задавать глупые вопросы?
- Нет, не надоело. Глупые вопросы - это моя специальность.
- Ты де экономист.
- Да.
- При чем здесь глупые вопросы. Я думала, экономисты считают деньги. Чужие.
- Ты думала неправильно. Экономисты в основном задают глупые вопросы и придумывают на них глупые ответы. Ну, еще врут. Всем врут - начальству, клиентам, поставщикам.
Света отставила бокал:
- Вообще не интересно. Ты с кем-нибудь встречаешься?
- А ты как думаешь?
- Я не хочу думать. Я хочу услышать, что ты ответишь.
- Нет, ни с кем.
- Я так и знала, - она посмотрела на меня, ожидая встречного вопроса. Я промолчал. С кем она встречается, меня мало интересовало. Не дождавшись, Света состроила надменно-презрительную мину:
- Ты неудачник. Не можешь даже девушку себе найти.
- Тебя же нашел, - спокойно возразил я.
- Это я тебя нашла.
Я залпом допил остаток вина в бокале, сел рядом с ней. Я видел, как она напряглась. Так у нас было всегда - никогда спокойно и естественно, всегда с препятствиями, словно прошибая головой стену. Я так до сих пор и не понял - хотела ли она меня хоть раз по-настоящему.
- И что ты сделаешь теперь? - спросила она с вызовом. Я взвесил ситуацию, стараясь умерить бешеный стук сердца. Нет, так не пойдет. Привычную схему надо ломать. Мы смотрели друг на друга не шевелясь, напряженные, готовые к бою.
- Думаешь, если долго молча смотреть на меня, я растаю от твоей бешеной энергетики? - Светка явно нервничала, хоть и старалась это скрыть. Я покачал головой:
- Я не хочу, чтобы ты таяла.
- Тогда скажи что-нибудь.
- Что-нибудь.
- Знаешь, мне пора домой, - она посмотрела на меня зло. Я пожал плечами.
- Хорошо.
- Неужели?
Мы несколько секунд молча смотрели друг на друга, потом я подался вперед, обхватил ладонями ее голову и поцеловал - грубо, резко. Тут же почувствовал боль - Светка вцепилась зубами в мою губу - не терпела, когда при поцелуе ее держали за шею или голову. Я это помнил, помнил хорошо - потому не остановился и рук не убрал. На второй укус ответил таким же. Светка оттолкнула меня, упершись руками в грудь. Я не стал сопротивляться, отодвинулся, осторожно изнутри пощупал языком губу. Хорошо грызнула. В лучших традициях.
- Дурак!
Я не ответил. Она открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но в итоге ограничилась недовольным хмыканьем. Сейчас она явно решала, что делать дальше. Варианта было всего два: уйти или переспать со мной. И судя по взгляду, весь вопрос уже свелся к тому, как подать себя поэффектнее. Только вот главная проблема была в том, что после поцелуя я не почувствовал ничего. Вообще. Только пустоту. Странно, но живая и настоящая Света возбуждала меня гораздо меньше компьютерной Ианны, с которой секс был весьма условным - даже по виртуальным меркам.
Я поднялся. Встал над ней. Она сидела, закинув ногу за ногу, слегка откинувшись назад, опираясь на руки. Голову склонила на бок, глядя выжидающе, напряженно. Я на какое-то мгновение представил, что сейчас брошусь на нее, мы повалимся на кровать... нет, так не будет. Так никогда не было. Контроль. Все что важно для нее сейчас и всегда - контроль. И сейчас она контролирует ситуацию. Именно за этим она и пришла.
Я отступил назад к столу, прислонившись к нему, скрестил руки на груди. Светка сидела и смотрела на меня - мы как бы соревновались, кто кого пересмотрит. Я не стал затягивать момент:
- Уходи.
- Почему?
- Какая разница? Просто уходи.
Она молча смотрела на меня. Странно - обычно ей всегда было что сказать. Какую-то глупую детскую шутку, что-то по ее мнению ужасно обидное и одновременно - остроумное.