- А что же еще? Ты мог его выдать. Ненароком. Случайно. Одно слово, один намек. Он как по лезвию бритвы шел. Вербовать опасно - ты слишком близок к патрициям. А догадаться должен был - рано или поздно. С моей помощью или без… Так что Светоний просто вынужден был тебя прикончить. Например, в момент возвращения на планету. Не только меня и Флакка, но и тебя. Возможно, тебя в первую очередь. Но кто мог такое подумать? И потом… Помнишь покушение, устроенное Сальваном? Мы еще тогда терялись в догадках: кто его послал и почему? Меня убить, деда… Так вот - Сальван должен был отравить тебя. А меня - лишь заодно.
- Поразительные выводы! Они греют мое сердце, - хмыкнул Друз. - Оказывается, я мешаю психованному родичу, который жаждет захватить планету.
- Тебя спасло то, что мы отправились сначала на Психею, а потом на Китеж.
- На Психее мне выкололи глаз и порезали лицо, на Китеже хотели отрубить голову, - напомнил Друз. - Я почему-то всем мешаю. Видимо, слишком крупная фигура.
- О да! Несомненно… Флакк знает твою тайну?
Друз отрицательно покачал головой.
- А Лери?
- Нет. Она считает меня обычным гением. А вот ты… догадался. Доложишь сенату?
- Не сейчас. Я же сказал: представь, что будет, если это станет известно? Один из плебеев получил генетическую память без помощи патрициев. Сначала я должен выяснить, как это произошло. Возможно, твои способности так и останутся тайной…
- Тайна патрициев! - через силу рассмеялся Друз. - Ее будут знать твои потомки.
- Все будет зависеть от обстоятельств. Но сейчас об этом нельзя говорить.
"Вот она, справедливость!" - съязвил голос.
"Патриций не просто тупо выполняет свою работу; помня прошлое, он все время глядит в будущее и всегда думает о последствиях".
Голос не возражал. Смирился.
Лери вбежала в малый триклиний, запыхавшись:
- Ребята, все идет неплохо! Флакк через полчаса со своими легионерами будет здесь. Мы полетим вместе с ними на север. Одевайтесь потеплее! Насчет Кирки: женщина с таким именем существует. Это двоюродная сестра Светония. Почти все время она живет в усадьбе брата. И… держитесь за что-нибудь, не падайте: там у них в усадьбе якобы организован приют для сирот. А Кирка в нем - воспитателем.
"Малыш Торкват может поправиться. Но как Кирке удалось его спасти? Противоядие, о котором не знает даже Сулла? Или простой обман? " - зашептал голос.
"Раньше надо было подсказывать. В больнице!" - огрызнулся Марк.
Была надежда, что Кирка на их стороне. Это давало шанс спасти детей. Пусть мизерный, но шанс…
- Отлично, - Марк поднялся. - Где мои охранники?
- Горации пьют вино на террасе.
- Пойду обрадую их: сегодня им не придется спать.
На террасе было темно, горела лишь одна лампа у лестницы. Теплая осенняя ночь. И звезды… Сколько лет на Колеснице Марк видел совсем другие созвездия…
- Не рассказывай басни! Никогда не поверю, что раб может сохранить память патриция. Возвращение Корвина - самое примитивное жульничество! - услышал Марк голос одного из Горациев. Похоже, говорил тот, что служил в разведке. - Парень всех дурачит. Раб, который выдает себя за патриция. Потому убийцы и ускользают от него. Он на стороне плебсятины!
- Но как он может быть следователем… - второй Гораций был не столь категоричен.
- Все дела распутывают Флакк и Лери. А раб выдает их достижения за свои. Я немало встречал в своей жизни пустоголовых. Они страдают одним и тем же недугом - комплексом неполноценности. Зато великолепно умеют тырить чужие идеи!
Марк почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Проще всего было бы подойти и влепить мерзавцу пощечину.
"Э, погоди, Марк! Ты же патриций. Твоя память - твое оружие!" - напомнил голос предков.
Горации… вспомни дела Горациев, сынок. Разве мало их род натворил в прошлом, а? Вспомни гнусные делишки отцов и дедов. Неужели одного Суллу мучает совесть?
Стараясь держать голову высоко поднятой, Корвин вышел на свет.
- Не так уж плохо не иметь генетической памяти, - сказал он с наигранной грустью в голосе. - Тогда бы я не помнил, Квинт, как твоя мать встречалась сразу после своего замужества с моим отцом еще до твоего рождения. И даже - до зачатия. Ведь и ты это помнишь, а?
Квинт Гораций открыл рот, да так и замер.
- Это подло! - выкрикнул его кузен, поднимаясь из-за стола.
- Ты тоже сомневаешься в моей памяти, Марк Гораций? Что тебе поведать, чтобы подтвердить, что я имею доступ ко всем тайнам предков? Может быть, рассказать, что твой дед был замешан в одном уголовном деле, но его участие замяли патриции, хотя мой прадед передал все материалы в суд? Или рассказать…
- Не надо, - прервал его Марк Гораций. - Ты не имеешь права разглашать…
- Я не разглашаю. Разве можно разглашать тайны, которым около ста лет? Нет, конечно. Срок давности давно истек. Давно пора забыть все ваши мерзкие делишки! Но я не могу. Приготовьтесь. Через полчаса здесь будет Флакк с легионерами. Мы летим на север освобождать детей.
Раздался вызов экстренной связи: с префектом Корвином хотел поговорить префект Главк.
- Что-то удалось выяснить, совершенный муж? - поинтересовался Корвин.
- Кое-что… Только не знаю, как нам это поможет.
- Ну…
- Те, двое подозреваемых… которых растерзала толпа и чьи тела отнесли в храм "Конкордии"… Нам удалось выяснить их имена. Оба - Леонтии. Из того приюта. Оба - ровесники погибшего в ресторане парня…
- Это не так мало. Проверяйте остальных. Каждого. Всех ищите. Где они, и что делают. Подлинное имя того первого Леонтия установили?
- Да, хотя это оказалось и не так просто. Его отец Гай Светоний Транквилл. Помню, был такой историк… "Жизнь двенадцати Цезарей" написал. Занятная книжица. Многие историю Рима по ней изучают. Но вряд ли тот Светоний имеет отношение к нашему делу.
Марк зажал ладонью рот, чтобы не расхохотаться.
- Светоний… - сказал он преувеличенно серьезно. - За эту ниточку я сам потяну. Думаю, кое-что должно выплыть.
Ну что ж, отлично. Б официальном отчете нить будет именно так и проложена - от погибшего Леонтия к главарю "очистителей". Имя Друза не придется упоминать.
Глава V
Лабиринт Минотавра
Беглец не торопился. Его скутер тащился по дороге в наземном режиме, так что преследователям-вигилам приходилось уныло плестись следом, неминуемо выдавая свое присутствие. Минуя очередную наблюдательную камеру, беглец демонстративно салютовал ей. По дороге он несколько раз останавливался - выпить пива, перекусить или посетить латрины. Для него изначально, давно уже, не было тайной, что побег подстроен. Однако преследователи-вигилы не собирались испаряться и теперь в открытую наблюдали, ожидая, что предпримет Гай Флакк. А он ничего не предпринимал. Деньги, которые передали ему при побеге подставные "доброжелатели", должны были вот-вот иссякнуть, и беглец просто вынужден будет что-нибудь предпринимать. Он и сам, видимо, был озабочен этой проблемой, потому что устроился на открытой террасе небольшого кафе с бокалом вина, чтобы все обдумать и оглядеться. Скутер охранников порядка прикорнул всего в тридцати шагах под деревом, камера, вперившись одиноким глазком в беглеца, наблюдала за ним с истинно механическим равнодушием. Погода стояла теплая, но не жаркая, перевалило за полдень, вигилов начало клонить в сон.
"Мы ведь неспящие!" - напомнил себе немолодой вигил. Усилием воли он разлепил глаза, вперился в беглеца взглядом. Тот по-прежнему сидел на террасе, пил вино и никуда не спешил.
- Что-то не так! - воскликнул "неспящий". - Сократ, подойди к нему, проверь личность! - приказал напарнику.
- Но нам же велели только наблюдать! - возразил новичок, чьи щеки совсем недавно впервые тронула бритва.
- Проверь! - рявкнул старший вигил.
Сократ подошел к беглецу, навел идентификатор на роговую оболочку…
- Орк! Этот парень в личине! - ахнул новичок. Вмиг десяток вигилов окружили сидящего за
столиком человека. Через минуту стало ясно, что никакой это не Гай Флакк, а молодой парень, надевший полностью искусственную личину, в том числе и глазные линзы Гая Флакка. Когда произошла подмена, этот плебей вскоре расскажет, глотнув эликсира правды. Но время было упущено. Безнадежно.
Б окнах домика на склоне горы горел свет. Мягкий теплый свет. "Приют", - значилось на вывеске. И все. Коротко. Понятно. Приют. Заходи. Гай Флакк толкнул дверь. Как всегда - не заперто. Беглец вошел в маленькую прихожую. Где-то внутри, за стеной, гавкнул пес, дверь, ведущая в комнаты, распахнулась, выскочил лохматый сенбернар, встал огромными лапами на плечи, лизнул в лицо.
- Узнал, Цезарь! Узнал… - засмеялся Гай. - Ласковый Цезарь, добрый Цезарь…
В светлом проеме возникла фигура.
- Заходи, - сказал хозяин. - Мы ждали.
Гай, увернувшись от песьих объятий, шагнул в комнату. Хозяева обедали. Один из братьев, Секст Марон, высокий, светловолосый, румяный, указал беглецу на место за столом. Его брат Гней, похожий и не похожий на брата, годами наверняка равный Сексту, выглядел лет на пять моложе. Уши оттопыренные, волосы по-детски мягкие, вьющиеся, пухлые губы. Гней постоянно поглядывал на брата, дожидаясь от него указаний, что делать и как. Сейчас Секст кивнул, и Гней тут же поставил перед гостем тарелку, положил в нее тушеные с салом бобы.
- Доигрались? - спросил Секст Марон, наливая гостью в бокал вина. И себе долил. И брату. - А?
- Похоже, - не стал отпираться Флакк.