- В усадьбе Андрея Константиновича жила младшая сестра князя, только что овдовевшая княгиня Натали с сыном Стасом. Натали было двадцать пять, ее муж погиб на войне. Уж не знаю, любила она убитого или нет… Но страдала от своего вдовства и одиночества. Меня тоже насильно выбросили из прежней жизни, я подозревал, что назад мне дороги не будет. Мы мгновенно сблизились. Через несколько дней стали любовниками. Я был женат… - хочешь напомнить мне. Да, был. Но уже знал, что префект Корвин объявил меня погибшим и дал мне фальшивое имя. Твоя мать получила свободу, ей даже не нужно было ждать положенные три года, чтобы расторгнуть брак после моего исчезновения… Однако это мое фальшивое положение препятствовало моему союзу с Натали. Князь Андрей возражал категорически и спешно подыскивал для сестры новое пристанище. Тогда Натали предложила бежать в озерный город. Уверяла, что там никто не станет чинить препон, примут с восторгом и мы обретем счастье. Просто так в озерный город не попасть, но у нее имелся проводник. Он обязался нас доставить. Вскоре явился Кир… Мы взяли с собой Стаса и отправились на озеро Светлояр. Кир говорил, что нашел для нас свободный город-коммуну, где живут художники и творцы, где все равны и счастливы. Но мы попали в поруб. Пятнадцатый город. До конца жизни я буду ненавидеть это число. Очень скоро мы разобрались, что совершили несусветную глупость. "Назад! Назад!" - требовала Натали. И я был с ней вполне согласен. Но назад пути не было. Нас не выпускали. "Сом", руководивший городом, со своими охранниками распоряжался всем и всеми. Натали "сом" забрал себе. Впрочем, она вскоре ему наскучила, и "сом" отдал мою жену своему подручному клону. Иногда мы с ней встречались. Но могли лишь кивнуть друг другу, перемолвиться парой фраз. Коснуться друг друга руками. Знаешь ли, что такое - бессилие человека перед гипермощью монстра? Я это испытал. Дни и ночи ломал голову, пытаясь найти какой-то выход, способ побега… но нет… ничего не получалось. Ничего… искал среди прочих жителей союзников. Но стоило мне сказать слово против "сома", как меня выдавали на расправу его церберам. Я даже не знаю, любили они "сома" на самом деле или только притворялись и сами верили в свое притворство. Искренни они были только в одном - в своей ненависти к тверди. Озерники всегда плевались, едва слышали это слово. Очень скоро я разучился его произносить. Однако не все обитатели тверди мирились с существованием городов. Я встретил единомышленников… Чувствуешь, как восхитительно звучит это слово… единомышленник! Они были пленниками города, как и я. За несколько лет до моего появления у озерников около сотни молодых ребят, смелых авантюристов, решили взять города штурмом. Пятнадцатый был одной из их целей. Но из штурма ничего не вышло. Практически все атакующие погибли, а нескольких раненых озерники захватили в плен…
- И твердь не пыталась их вытащить? - перебил отца Друз, пораженный рассказом.
- Не знаю. Похоже, что нет. С одним из этих несчастных мне довелось сблизиться. Он ненавидел озерников и сами города лютой ненавистью и хотел бежать. Хотел так неистово, что, казалось, ни одна сила на свете его не остановит. Мы стали готовить побег вместе. Я обещал - если только выберусь из проклятого пузыря - вытащу парня с планеты и увезу куда-нибудь, где его никто не найдет. Парочку таких мест я знал. "Не Китеж и не Лаций", - повторяли мы. Это стало нашим девизом. Мы долго готовились… Но побег удался лишь наполовину: убежали мой новый товарищ и мой пасынок Стас. Меня схватили и перевели в другой город. В Третий. Натали погибла.
- И как ты жил эти десять лет?
- Вполне прилично. Работал посменно. Разделывал рыбу. Ел, спал… иногда вспоминал Лаций. Но все реже и реже.
Корвин, Флакк и Лери сидели в соседней комнате посольства.
Марк смотрел на отца и сына. Они сидели и разговаривали. Как два мало знакомых друг другу человека. Немного стеснялись друг друга. Не знали, куда деть руки. Отводили глаза. По сути чужие… А если представить, что есть где-то мир, тайный город, и там отец Марка томится много лет, ожидая освобождения. Но нет… Им не встретиться. Не отыскать волшебный город. Никогда…
- Теперь все ясно, - Корвин тряхнул головой, отгоняя нелепые мысли. - Или почти все. Этот китежанин, объявленный вне закона, бежал из озерного города. Но на тверди он был в опасности. За нападение на озерный город его ждал суд. И ссылка… назад - к озерникам! С другой стороны, он вытащил из ловушки племянника князя Андрея и мог рассчитывать на помощь аристократа. Он не ошибся - его приняли с распростертыми объятиями. Его подлинное имя давно стало именем преступника. А Сергий Малугинский, уроженец Ла-ция, был ничем не запятнан. К тому же озерники по-прежнему стерегли лацийца. Беглец назвался Сергием Малугинским, и князь Андрей принял его за беглеца с Лация.
- Но как он стал кабинет-министром? - изумился Флакк.
- Не знаю точно… но, как я понял со слов Сергея, Лжедруз не сказал князю Андрею, что Натали погибла. Напротив, уверил, что только разрушив озерные города, можно вернуть любимую сестру на твердь. И других тоже спасти. Андрей Константинович помог самозванцу сблизиться с Великим князем. Все остальное было делом техники. Ловко сыграв на преклонении правителя Китежа перед Лацием в те годы, фальшивый Друз сделал головокружительную карьеру. Все сошлось - его одержимость, уверенность в себе, знание обычаев озерных городов и тверди и вдобавок лацийское имя, действовавшее на Великого князя не хуже заклинания. Новый кабинет-министр убедил правителя Китежа уничтожить озерные города.
- А мне их жаль… - вздохнула Лери. - Они такие красивые… Помните, как мы смотрели на них из флайера? Волшебные замки.
- Тюрьмы и места ссылок, - уточнил Марк.
- Увы…
- Кстати, сестрица, Вадим так и не пойман, - сказал Корвин. - Тебе что-нибудь удалось узнать из капсул?
- Кое-что. Видишь ли, старший брат Семена Лосева Вадим был сослан в озерный город на три года за… нет, ты только послушай! За попытку силой завладеть одним из куполов. Каким-то образом ему удалось вернуться. Он стал требовать разрушения озерных городов. Его никто не слушал, грозили вновь сослать. И тогда он исчез.
- Выходит, Вадим ненавидел озерные города? И - похоже - он был когда-то участником атаки Бладимила на озерный город.
- Похоже на то. Теперь Вадим готов уничтожить старого друга ради достижения их прежней цели.
- Может быть, они заодно? - неуверенно спросила Лери.
- Не знаю… - Марк пожал плечами. - Что ни говори: чужая реконструкция.
Глава XIII
Вадим
- Я ваш должник до конца дней… то есть перед Друзом… должник. Его героизм… - У Гривцова перехватило дыхание.
- Расшаркиваться будем потом, - прервал его Корвин. - Нас ждут.
Раннее утро, карнавал утих на время, но вокруг тюрьмы все еще кружат человек десять в масках. Запоздавшие весельчаки? Заговорщики? Не поймешь. С Гривцовым и Корвином прибыли двадцать жандармов. Все метра по два ростом. Внушительные ребята.
Двери тюрьмы распахнулись.
- Теперь нам надо найти Вадима и его подручных, - говорил Марк, пока офицер с напомаженными волосами вел Гривцова и его спутника по коридору. - У них образец геногаза с кодом Друза. Разумеется, Лаций сумеет защитить центуриона и его отца. Но пока газ не уничтожен, наш друг нигде не может чувствовать себя в безопасности.
- Мне даны исключительные полномочия для ведения этого дела, - похвастался Гривцов.
- Почему не сделали этого раньше? Почему?.. - Корвин задохнулся от возмущения.
- Политики планировали извлечь максимум выгоды, - Гривцов говорил об этом как о само собой разумеющемся. - Теперь же, после убийства посла Китежа и покушения на кабинет-министра, никто не посмеет вступиться за озерные города.
- Но зато Китеж и Лаций находятся на грани войны, - напомнил Корвин.
- Надеюсь, мы не переступим грань. - Следователь остановился возле двери в нужную камеру. Деревянная, окованная железом дверь.
Корвин вошел в камеру первым. Человек в арестантском балахоне, сидевший на неудобном стуле, с трудом поднялся.
- Петр Христофорович, - обратился к арестанту Гривцов. - У вас есть шанс спастись или хотя бы облегчить свою участь.
- Разве?.. - криво улыбнулся медик. - Вместо плахи заточение в озерном городе? На пятьдесят лет как государственного преступника?
- Вам же так нравились озерные города, - не без яду заметил Андрей Архипович.
- Ладно, выкладывайте, что вам нужно, - перебил следователя арестант. - Я не дурак, чтобы вам верить. Просто мне хочется, чтобы вы быстрее ушли.
- Назовите имена ваших сообщников. Для начала. - Гривцов улыбнулся.
- Не забудьте также рассказать, где находятся образец крови Друза и основа для газа, - напомнил Корвин.
- Всего ничего, - фыркнул заключенный. - А если я откажусь отвечать, вы вколете мне сыворотку памяти?
- Или проведем допрос под гипнозом, - предложил Гривцов. - У меня особые полномочия. Вашего согласия на такой допрос не требуется.
- Почему же еще не провели?
- Лучше, когда человек все делает добровольно.
- Ну что ж… - Петр Христофорович вздохнул. - Я взял у заключенного Ливия Друза двадцать миллилитров крови. Десять остались в тюремном хранилище, а десять я передал старцу Киру.
- Почему вы пошли на союз с озерниками? - спросил Гривцов.
- Причина банальная. Не смотрите так грозно. Банальная ситуация - самая страшная, особенно, когда она безвыходная. Мне заплатили… а я очень нуждался… очень.
- Вам сохранят жизнь, - пробормотал Гривцов и спешно вышел из камеры.
- Вы совершили ошибку, Петр Христофорович! - вздохнул Корвин. - Если бы вы сообщили о беззаконии в лацийское посольство, вам бы заплатили куда больше.