Да, Сергий Малугинский прибыл на планету двадцать лет назад. Прожил год в небольшом поселении Лесное и ушел в озерный город. Больше никакой информации не было. Что и не удивительно: жители озерных городов не пользуются галанетом и не выходят на связь. Есть десятки, сотни голограмм: купола над водой, то ярко-синие, непрозрачные, то озаренные изнутри призрачным светом, гирлянды огней вокруг них на воде. Вот новые снимки: подводная часть купола, расплывающееся пятно с более ярким центром, снующие в глубине челноки. И никаких конкретных данных о том, как устроена жизнь внутри. Бесконечные повторы одного и того же - отгороженность, неподчинимость, невозможность вернуться. Невнятно, неясно… слишком много "не"… Любого следователя эта частица должна насторожить. Марк и так был настороже: давно он чуял обман, преступление. Но пока информации не хватало… Как говорится - тела нет, но коршуны уже кружат в небе.
Лишь в одном месте промелькнуло что-то конкретное об озерниках. Журналист с Неронии утверждал, что каждым городом руководит человек, которого озерники называют "сомом". Общий "сом", неведомая личность, контролирует все озерные города, где жители города заняты одинаковым трудом, едят вместе, вместе отдыхают. Что-то почти мифическое, древнее… Община, коммуна… Возможно, твердь устраивала подобная ситуация? Неужели никто не пытался проникнуть туда, чтобы собрать информацию и вернуться? Ах да, почти все остаются там. Но почему? Стас был у озерников и вернулся. Пусть он был тогда ребенком, это не имеет значения… неужели из него не вытянули подробные данные о том, что он видел и слышал в куполах? Или ничего не нужно было "вытягивать"?.. Наверняка есть и другие, кто видел изнутри озерные города. Выходит, для большинства китежан устройство озерных городов - не тайна? Но тайна для иных миров.
Почему?
- Марк! - вызвал его по комбраслету голосок Лери. - Ты знаешь, что сегодня вечером в усадьбе карнавал?
- Вот как? В первый раз слышу…
- Все так расстроились из-за этой дуэли, что все перепутали и перезабыли. Я к тебе заскочу.
Через минуту комнатка Марка наполнилась шуршанием шелка, запахом духов, смехом Лери. Голубые волны ее платья колыхались повсюду - они вспенивались, искрились и будто нарочно задевали Марка. Шнурованный лиф стягивал талию Лери до узости тростникового стебля. От кружев нельзя было оторвать взгляд - они завораживали, причем замысловатый узор постоянно менял очертания. Но куда сильнее кружев привлекала взгляд полуобнаженная грудь в вырезе глубокого декольте.
"Совсем как у ее матери", - напомнил голос.
"Заткнись!" - мысленно Марк попытался врезать голосу кулаком. Да не сумел.
Лицо девушки скрывала маска - смазливое курносое личико с ослепительно белой кожей, чертами совершенно не схожее со смуглым лицом Лери. На верхней губе вызывающе чернела мушка - она больше всего не понравилась Марку. Адаптированная прорезь рта меняла очертания, когда Лери говорила; искусственные веки моргали в такт настоящим.
- Мода восемнадцатого века, - сообщила Лери, поправляя на шее черную бархотку с крупным алмазом. - Учти, Марк: без костюма на карнавал нельзя. И срывать маски с других запрещается. Уф!.. - Лери сдернула маску и белый напудренный парик, усыпанный жемчугами и алмазами.
Несколько камней брызнули синими искрами, падая на пол с парика. Звезды с небосклона… После карнавала их будут собирать горстями.
Лаций всегда придерживался скромности в одежде, здешняя маскарадная пышность поразила Марка.
- А что наденешь ты? - поинтересовалась Лери.
- Я должен что-то надеть?
- Конечно! Или ты собираешься запереться в своей комнате? По-моему, тебе надо развеяться! Обольстить какую-нибудь китежанку! - Лери слегка коснулась его полуобнаженным плечом. Марк спешно отстранился. - Ну вот! Теперь я вижу: тебе это просто необходимо! Поглядим, что можно заказать в ателье усадьбы. Я предложила Друзу надеть костюм под стать моему, но он отказался, заявил, что явится на бал в форме римского центуриона. Я не стала спорить. Тем более что центурионом никто больше не захотел нарядиться. Друз будет у нас один-единственный и неповторимый.
Лери вызвала через управляющий компьютер усадьбы карнавальное ателье.
- Хочешь наряд арабского шейха? Нет? Костюм Пьеро? Наряд менестреля? Нет? Тогда выбери шелковый жилет, кружевное жабо и голубой шелковый кафтан с белыми отворотами, расшитыми алмазами и жемчугом… Ах нет, этот костюм уже кем-то заказан… Тогда остается… нет, тога не подходит. Лациец никогда не наденет тогу на карнавал. Впрочем, и китежане не заказывали их в этом году. Не хочешь костюм зеленого монстра из последнего головидео?
- Не хочу, - перебил ее Марк. - А что скажешь про маску Дантеса?
- Хочешь испытать личину Дантеса? - изумилась Лери. - На карнавале?
- Нет… Просто хочу узнать, как много "Дантесов" на сегодняшнем маскараде.
- Представь, трое.
- А что если мне нарядиться на карнавал центурионом? Или легатом? Поддержим славу Лация…
- Выбери лучше костюм графа Калиостро. Балахон из черного шелка до полу, весь испещрен пылающими красным иероглифами, на голове тюрбан из золотой парчи, из такой же парчи пояс. На пальцах - перстни с крупными бриллиантами. В придачу рыцарский меч с крестообразной рукоять. По-моему, эффектно.
- Меч, конечно, настоящий?
- Конечно, бутафорский. Кстати, я забыла сказать: настоящее оружие гости на время карнавала сдают хозяину усадьбы, и он запирает его в
- Неужели Друз расстался со своим бластером?
- Нет, конечно. Так что делать с костюмом Калиостро?
- Заказывай. А лицо?
- Лицо создают отдельно. - Лери принялась менять черты стандартной маски, световой карандаш стирал то рот, то нос и рисовал заново. - Вот так…
Лери сделала более твердую линию рта, удлинила нос, резко очертила ноздри, подправила брони, вместо растерянно-удивленного выражения явилось гордое и одновременно веселое. Марк заметил, что маска сделалась похожей на Друза, но не стал говорить об этом вслух и лишь одобрительно кивнул.
Костюм принесли через сорок минут. Марк в наряде Калиостро казался выше ростом.
"Если бы я в самом деле выглядел так, - думал Марк, разглядывая свое отражение в настоящем, а не в электронном зеркале, - никто бы никогда не усомнился в моем патрицианском происхождении. Но сколько лет должно пройти, чтобы рабское прошлое стерлось если не с моей души, то хотя бы с лица? "
- Идем, идем! - торопила его Лери. - Слышишь музыку? Карнавал вот-вот начнется!
Но едва они вышли из комнаты, как тут же кто-то метнулся им наперерез. Корвин уже готов был нанести удар, как увидел - человек рухнул перед Лери на колени. Это был Стас. Восточный костюм, тюрбан сбился набок, маска в руке.
- Умоляю! - Стас ухватил голубую оборку на юбке Лери и прижал к губам. - Простите. Поверьте мне… я не был подл… ни секунды… ни мига. Ни в мыслях, ни в поступках… Простите, умоляю…
- Так поверить или простить? - спросила Лери.
- Простите… - Стас всхлипнул. - Если бы вы только знали, как мне тошно… Если бы меня так любили, как вы любите вашего Друза… хоть один день, хоть один часок… хоть минуточку… я бы… самый счастливый… - Стас окончательно сбился, уткнулся лицом в юбки Лери и принялся громко всхлипывать.
"Притворяется или действительно плачет? - недоуменно спросил голос предков. - Только бы не высморкался в платье!"
- Стас, вот ты где! Прекрати! Не надо! Простите его! Прошу вас, простите! - Княжна Ксения подбежала к кузену, ухватила за локти и попыталась поднять. Но Стас не собирался оставлять Лери, он мотал головой, упирался и мертвой хваткой цеплялся за голубой волан.
Сцена вышла и смешной, и нелепой.
- Я не могу так больше! Не могу! - всхлипывал Стас. - Вы нужны мне, Лери!
- Простите его, прошу вас! - Ксения наконец заставила Стаса подняться и принялась подталкивать кузена к выходу из коридора.
Поначалу Стас сопротивлялся, порывался вернуться, но потом покорился и безропотно пошел за двоюродной сестрой.
- Бедный ты мой! - Ксения остановила кузена, кружевным платочком вытерла ему лицо, пригладила взлохмаченные волосы. - Стас, миленький, ну зачем плакать? Ты же обожаешь карнавалы. Пойдем. Будем веселиться!
Она сюсюкала с двадцатилетним парнем, как с ребенком. Но это, кажется, успокаивало Стаса. Он безропотно позволил кузине надеть себе на голову маску. Бездушная личина заулыбалась, захлопала веками.
- Вот видишь, вся боль прошла! - ненатурально засмеялась Ксения и тоже скрыла свое лицо под личиной. Теперь обе маски, наивные, почти глуповатые, широко улыбались и подмигивали.
- Мне его жаль… - прошептала Лери. - Хотя он и противный…
- Жаль настолько, что ты готова его принять? - живо спросил Корвин.
- Что за чушь ты болтаешь? Принять? В каком смысле?
- Принять его дерзость, его взбалмошность и наивность, принять его бестактность…
- Прекрати! Достаточно, что я принимаю твою глупость и бесшабашность Друза. Этого вполне достаточно.
- Нет. Не так. Ты принимаешь мою глупость и бесшабашность Друза, потому что тебе нравится и то и другое. Ты нас обожаешь за глупость и бесшабашность. А китежане принимают то, что отвратительно, что их ранит, унижает, бесит.
- Ага! Принять - это значит отдаться первому встречному и еще при этом получить удовольствие.
- Милая моя, ну что ты говоришь! Сама подумай! Зачем отдаваться первому встречному, как не для того, чтобы получить удовольствие? - изобразил наигранное недоумение Марк.
- Все! Хватит! Или я сорву с тебя маску и расцарапаю лицо! - пригрозила Лери.
И продемонстрировала пальцы с очень длинными ноготками.