* * *
Делион не вошел, а скорее величаво вплыл в комнату, словно в гавань океанский лайнер. Но взгляд сыщика под напускной развязностью уловил настороженность. Усевшись на стул, на котором недавно сидела Сильвина, Александр покосился на ленты перфокарт и листки бумаги, разложенные на столе с какой-то невероятной аккуратностью.
- Ужасное происшествие, - произнес Делион и откинулся на спинку стула. - До сих пор, знаете ли, не могу в себя прийти.
Он вытащил платок и вытер разгоряченное лицо. В комнате запахло французскими духами.
- Догадываетесь, Атамаль, о чем мы будем сегодня говорить?
- М-м… отчасти.
- Поговорим о физике.
- О физике? - Делиону показалось, что он ослышался.
- Именно о ней, - подтвердил сыщик. - Меня интересуют самые общие вещи, связанные с этой наукой. Проблемы, которыми занимался Завара. Результаты, которых он успел достичь. Принцип, на котором работал будатор. Короче, хочу узнать, что творится на переднем крае вашей науки.
- Скромное желание. - Делион сунул смятый платок и добавил: - Похвально, когда широкие слои сыщиков хотят приобщиться к науке.
- Я хочу, чтобы вы были ментором в этом деле.
- Ментором?
- Ну, наставником, что ли. Вы будете направлять мои усилия, подчеркивать главное, помогать мне отделять зерна от плевел. Если, конечно, не возражаете.
- Не возражаю. Когда начнем?
- Сейчас.
- А с чего?
- С нуля. Я тут взял, больше наугад, кое-какие книги, полистал их. И теперь в голове - невообразимая мешанина.
- О, я вижу, у вас и работы Завары.
- Мне до них, сами понимаете, как до неба. А пока начнем с двух понятий: пространство и время.
- Вы сами не знаете, Сванте, за какую трудную штуку беретесь.
- Лиха беда начало.
- Знаете ли вы хоть что-то из физики?
- У нас на учебной базе среди курсантов ходила присказка: мы-то это знаем, но вы рассказывайте так, как будто мы ничего не знаем.
- И с этой присказкой вы ко мне обращаетесь?
- Вот именно.
Разговор длился долго.
За окнами успела разгореться и погаснуть тусклая промозглая заря. Делион давно уже перестал вытирать пот с лица. Он потирал руки, совал их в карманы, ёжился.
- Чего вы испугались? - спросил Филимен, услышав, как собеседник выбивает зубами дробь.
- Это не от испуга. Я замерз. Как вы можете, Сванте, жить в такой холодной комнате?
- Давайте продолжим разговор там, где потеплее.
- Отлично. Пойдемте в информарий. Там я подберу вам книги, с которых следует начинать.
…По пути в информарий Делион попытался изложить сыщику сжатый очерк строения вселенной.
- Зернистая структура пространства… Частицы времени - хрононы… - Задумчиво повторил Филимен. - Осмыслить это труднее, чем раскрыть преступление.
- Не знаю, не пробовал.
- Скажите, а сколько может стоить аппарат Завары?
- Есть вещи, цены не имеющие. Будатор существует в единственном числе. Как солнце для землян. Или, скажем, вселенная.
- А как работает будатор?
- Он пробуждает "память материи", это вы уже знаете. Заваре удалось доказать, что каждая микрочастица обладает индивидуальностью, и потому способна "запоминать", в каких передрягах ей довелось побывать за тысячи и тысячи лет. До Завары считалось, что все частицы одного сорта - одинаковы. Невозможно, скажем, отличить один электрон от другого, какова бы ни была предыстория каждого. Был провозглашен "принцип тождественности микрочастиц", который казался незыблемым. Арнольду удалось его опровергнуть. Ну, не одному, конечно. Я не слишком сложно объясняю?
- Как крохотная неодушевленная частичка может обладать памятью?
- А процесс фотографирования? Он разве одушевленный? Между тем фотокарточка является памятью о прошлом.
- Логично. А если частица залетела из космоса? Будет она хранить память о межзвездных происшествиях?
- Полагаю, да.
- Но тогда мы сможем многое узнать о тайнах рождения и смерти звезд, о загадках Млечного пути… О внеземных цивилизациях, о которых нам фантасты все уши прожужжали!
- Можно и мне вопрос, Сванте? Каким ветром занесло вас в полицию? Переходите к нам, в Ядерный центр, хотя бы младшим лаборантом. Клянусь Эйнштейном, из вас выйдет толк: вы умеете ухватывать сущность проблемы. Глядишь, из вас со временем выйдет второй Арнольд Завара.
- Благодарю покорно. Чтобы мне потом из револьвера затылок размозжили?
Прошло еще несколько дней.
Филимен продолжал вести расследование. Допрашивая физиков, снова и снова возвращался к принципу работы будатора. У сыщика все более вызревало смутное подозрение, что корень проблемы, над которой он бьется, содержится в последнем изобретении Арнольда Завары… Однажды он спросил у Делиона:
- Радиация, поток мельчайших частиц, представляет для человеческого организма смертельную угрозу, не так ли?
- Так.
- Внутри будатора материя, которую вы называете рабочим веществом, расщепляется именно на такие частицы. Разве они не опасны для человека, находящегося рядом?
- Шар окружен защитным полем. Энергетический барьер его во много раз превышает энергию расщепленных частиц, и они не смогут выскочить из потенциальной ямы. Приведу близкий вам пример. Узник сидит в тюремной камере. Стены из камня, окно забрано решеткой. Как бы ни был силен преступник, ему не выбраться. Хоть голову разбей о стену, камень не прошибешь.
- Можно сделать подкоп, - оживился Филимен.
- Ну, знаете, занимательные истории Дюма-отца не имеют к аппарату Завары никакого отношения.
- А что вы скажете о голубом свечении? Его наблюдали все, кого я допрашивал.
- Это явление пока не изучено. Завара полагал, что оно безвредно.
- Маловато логики, Атамаль. Как же это можно утверждать, если оно не изучено?
- Послушайте, Сванте, не голубое же свечение всадило Арнольду пулю в затылок?! - взорвался Александр.
Филимен существовал в лихорадочном режиме, стараясь разобраться в новых для него вещах. Перед глазами проплывали космические бездны. Крохотные частички, которые не увидишь и в самый сильный микроскоп, разворачивали свою память, являя картины прошлого. Выходит, прошлое не может умереть. Оно может только уснуть на века или тысячелетия, чтобы в любой момент проснуться…
Параллельно сыщик продолжал вести расследование таинственного выстрела, оборвавшего жизнь короля физиков.
Сегодня он проводил исследование отпечатков пальцев на револьвере, обнаруженном на столе убитого. Зима стремительно наступала. Температура в комнате опустилась ниже нуля, сравнявшись с наружной. "Скоро снег выпадет", - подумал Сванте, подойдя я окну. Оно выходило во внутренний двор. В ночной темноте едва угадывались контуры строений.
Проходя мимо постели, он мимоходом сдвинул подушку и тронул плед, отчего линия складки утратила прежнюю безукоризненность, на которую обратила внимание Сильвина еще во время первого допроса.
Глава 8
Следствие
Время шло, а расследование убийства Завары, которое вел Сванте Филимен, все более запутывалось. Неутомимому сыщику никак не удавалось нащупать конец нитки, потянув который, можно развязать клубок.
В первый день, после беглого осмотра виллы и кабинета Завары, Филимен предположил, что убийца мог проникнуть в дом извне. Ведь в крыше кабинета имелся люк, ведущий наверх, где размещалась площадка для летательных аппаратов. Но эта версия отпала, после того как в ходе допросов выяснилось: люком в потолще пользовался только сам Арнольд Завара. У него имелся - в единственном числе - магнитный ключ от люка, с которым он практически не расставался. А возможность подделки или дублирования такого ключа исключена.
Ключ от люка Филимен обнаружил во время обыска в кармане убитого и взял - в числе прочих вещественных доказательств - в чемоданчик для детального исследования; индивидуальный шифр ключа, оказалось, подделать так же невозможно, как отпечатки пальцев или тембр голоса определенного индивидуума.
Чтобы окончательно отработать версию, Филимен допросил о ключе членов семьи Завары.
- Мог ли быть такой ключ у кого-нибудь из друзей или сотрудников Завары? - спросил он у Сильвины.
Та покачала головой.
- Ключ был заказан по индивидуальной матрице, которую Арнольд потом собственноручно разбил.
- А кто бывал у него в кабинете?
- Мало кто. Знаете, Сванте, рабочий кабинет был для Арни святая святых.
- Мог кто-либо проникнуть туда без его разрешения?
- Исключено.
Но, быть может, злоумышленник - или злоумышленники - могли просто взломать люк в потолке, чтобы пробраться в кабинет? Как-то на рассвете, когда ему в голову пришла эта мысль, Филимен решил проверить ее. Он шел по пустынным в этот час коридорам, не рассчитывая встретить кого-нибудь из людей, но в одном из переходов наткнулся на Сильвину.
- Вот иду задать корму попугаю, - показала она пакетик с зерном, который держала в руке.
- В такую пору отдыхать надо.
- Знаете, Сванте, у меня бессонница, и таблетки не берут, - пожаловалась женщина. - Все перепробовала… У вас нет хорошего снотворного?
- Я им не пользуюсь. Да и вам не советую.
- А куда денешься? - вздохнула Сильвина. - Послушайте, а вы-то почему не спите? Сейчас только четыре часа утра.
- Разве только у вас право на бессонницу?
- У молодых сон крепок…
- Увы, не всегда.
- Послушайте, Сванте, я, кажется, догадалась, в чем дело и кто виноват в вашей бессоннице.
- Кто же?
- Я.
- Вы, Сильвина? Это как прикажете понимать?