До вокзала доехали на паромобиле Нару: он настоял, чтобы я не садилась в парчелу. Возражать не стала, глупо отказываться от комфорта, только поинтересовалась, где телохранитель оставит транспортное средство. Оказалось, при вокзале есть стоянка. А я и не знала. Собственно, неудивительно. Никогда не бегала по депо и складам, а ангар притаился именно там.
За умеренную плату служащий отогнал паромобиль, мы же вошли в старинное здание вокзала. Ему двести лет, а над проектом трудился лучший архитектор Нэвиля. Он возвёл вокзал из песчаника, облицевав фасад вставками из жёлтого гранита. Высокие окна делали залы ожидания первого и второго класса светлыми, а затейливые мозаики под потолком помогали скоротать время до поезда.
Венчала здание вокзала высокая башня с часами. Не с одними, а с четырьмя, на каждой грани.
Внутри торговали газетами и цветами, с утра до вечера работал буфет с лёгкими закусками и сладостями. Пассажиры первого класса могли откушать в ресторане, отделанном в фольклорном стиле. Я как-то была там - сплошные крылатые птицы, драконы, русалки, прекрасные девы в народных костюмах и рыцари с мечами наперевес. Скатерти синие, с белой вышивкой, форма официанток тоже цвета неба.
На залы ожидания третьего класса особо не тратились. То крыло возвели из кирпича, окна сделали уже, а всё убранство ограничивалось узорной кладкой да затейливыми люстрами молочного стекла. Такие же висели во всех залах - выдерживался общий стиль.
Селию провели через выход третьего класса. На миг задумалась, не осмотреть ли, а потом поняла: бессмысленно. Купила себе сладкой воды и бутерброд с зеленью и сжевала, разглядывая расписание. Нару в это время покупал билеты. Я была ему благодарна: не хотелось толкаться возле касс. Стояла на виду, чтобы телохранитель видел. Он периодически посматривал, не делась ли куда.
Ехать предстояло вторым классом - точно так же, как все последние восемь лет. Помнится, приехала я в Нэвиль совсем в ином вагоне, с деревянными лавками. Да, много воды с тех пор утекло!
Нару вернулся быстро, пожаловавшись на толчею. Немудрено: едва наступают тёплые денёчки, горожане устремляются загород. Если бы не будний день, мы рисковали не доехать до озера. После обсуждения решили выбрать живописный Аникет. Неподалёку от него находился коттеджный посёлок, а на самом берегу приютилась рыбацкая деревушка, давным-давно превратившаяся в скопление ресторанчиков, харчевен и гостиниц. На пирсе можно было арендовать яхту и немного поплавать. Если прогуляться пару миль, откроется вид ещё на одно озеро, лесное. Там устроимся на пикник. Жаль, вода ещё холодная, а то бы искупалась.
Крепко вцепившись в ручку корзины, вслед за Нару спешила к дверям на дебаркадер. У платформы уже дымил паровоз, загруженный углем и заправленный водой. Бегали туда-сюда носильщики, спешили припозднившиеся пассажиры. Наш поезд следующий, местный. Отходит от третьей платформы.
У каждого класса свой выход на дебаркадер, и если пассажиры первого и второго класса встречались, то от третьего их отделяла решётка. Вагоны для бедных всегда в хвосте поезда, за почтовым вагоном. Первый вагон же всегда багажный. Далее едет обслуга и при наличии надобности охрана.
Поезд подали вовремя. Пыхтящий огромный чёрный паровоз, блестя на солнце спящим глазом-фонарём, медленно подполз к дебаркадеру и замер, послушный и смирный.
Мы не торопились, пропуская носильщиков. Билеты с местами, стоять не придётся. Нам достался четвёртый вагон в середине состава.
Поезд шёл до соседней области, но делал остановки во всех населённых пунктах Вертавейна. Тащился медленно, но спешить некуда, а до Аникета даже такими темпами час, не больше.
Устроившись на набитом войлоком сиденье, истёршимся, уже не новым, поставила корзину на пол, папку же положила на небольшой столик. Я таки взяла её с собой, Нару клялся, что глаз не спустит, даже прикрепил на неё металлическую блямбу. Очередной 'маячок', видимо.
По коридору, соединявшему отсеки на два-четыре человека, сновали задержавшиеся пассажиры.
Уже прозвучал первый гудок, скоро отправимся.
Нару купил на вокзале газету и теперь просматривал передовицу.
- Магдалена, гляньте-ка! - он ткнул пальцем в один из заголовков. - Люди мрут как мухи.
Глянула туда, куда указывал телохранитель, и прочитала: 'Трагическая смерть. Вчера не стало нашего бессменного редактора...'. Перевела взгляд на название издания - 'Глашатай'. Возродилась-таки газета, только недолго прожил её идейный вдохновитель. Две смерти, и обе связаны. Редактор сгорел. Разумеется, вместе со всеми бумагами. Задержался на работе, кто-то бросил в окно бутылку с горючей смесью. Пламя разгорелось быстро, несомненно, не без помощи поджигателя. Этого в газете не писали, я сама додумалась, сопоставив факты. Пожар на ровном месте не возникает. Безусловно, издатели и журналисты - народ нервный, много курят, но огонь спалил кабинет дотла буквально за пять минут.
- Некромант? - я хмуро покосилась на Нару.
Тот пожал плечами и пояснил: слышал о бумагах Майера, а тут такое, решил показать.
- И правильно сделали, - похвалила я и вздохнула: - Вот только испортили весь отдых.
Теперь вместо пикника буду весь день читать бумаги.
- Я всё исправлю, - заверил Нару и, воспользовавшись моей задумчивостью, попытался поцеловать.
- Эй, эй, мы так не договаривались! - я упёрлась ладонью в его губы. Как чувствовала! Чем больше пинаешь мужика, тем больше его к тебе тянет. - Никакого свидания!
Телохранитель вздохнул, пробормотал, что я тоже испортила ему отдых, и погрузился в чтение. Так всю дорогу и шуршал газетой, а на перроне неожиданно извинился. Я извинения приняла и шутливо пообещала разрешить себя обнять.
Нару забрал у меня корзину и, быстро сориентировавшись, повёл через скромный местечковый вокзал, напоминавший сарай, к застроенной одноэтажными домиками улочке.
Аникет плескался в каких-то паре сотен шагов, чуть зеленоватый, отражавший небесную синеву. По поверхности уже скользили лодки: обшарпанные рыбачьи и шикарные богачей. Последние жили на другом берегу, я смутно видела крыши домов.
Мы же шли мимо летних террас ресторанчиков, зазывавших попробовать рыбные блюда и выпить лёгкого вина, стремясь скорее оказаться на окраине посёлка. Нару пару раз спрашивал, не тяжело ли идти, в ответ показывала на туфли на низком каблучке и заверяла, не одну милю в таких намотала. Ходить пешком я любила, отчасти по причине здоровья, чтобы не полнеть, отчасти из экономии на проезде.
Наконец впереди замаячил лесок.
К озеру вела широкая тропа. На паромобиле по ней не проедешь, поэтому богачи то место не жаловали, им комфорт подавай.
Птички поют. Листва колышется. Пахнет свежескошенной травой и хвоёй: у озера раскинулась небольшая сосновая роща. Под янтарными стволами разрослась земляника. Через пару недель можно наведаться за ягодами, а пока погуляю в ракитнике.
Отыскать место для пикника оказалось непросто, пришлось обойти всё озеро, забраться на холм. Зато отсюда открывался великолепный вид. За водой ходить далеко: берег в этом месте обрывистый, нужно спуститься в другом месте, но мы с Нару не немощные, справимся.
Пока я расстилала скатерть и раскладывала снедь, телохранитель отправился за валежником. Пока Нару не было, спрятала папку под платье: нечего дразнить преступника. Неудобно, но зато безопасно, нигде не забудешь. Дура я, конечно, что взяла такую вещь с собой, но чего уж теперь. Признаться, очень хотелось быстрее сбежать из Инспекции, пока, позабыв про выходной, работой не нагрузили. Неврис мог бы: надо ж на ком-то сорвать злость за унижение?
Развели костёр, поджарили хлеб. О некроманте решили не говорить, зато Нару буквально засыпал вопросами личного характера. Больше всего его волновало, что у меня с Гаретом. Пришлось ответить: 'От любопытства кошка сдохла' и перевести разговор на Нару.
Выпитый сидр напомнил о себе, и, извинившись, поспешила в кустики. Идти пришлось далеко: сосновый бор прозрачный, а на тропинке многолюдно. Наконец, нашла, где устроиться. Взгляд случайно упал на ветку кустарника, и уже через минуту я с любопытством рассматривала обрывок ткани. Кажется, лён грубой выделки. Из такого шьют одежду крестьяне. У меня, хоть отец и ремесленник, столяр, тоже было такое летнее платьице.
Ну мало ли, пошла девушка гулять и зацепилась. Я бы так и ушла, если б не кровь. Сначала я не заметила её - всего два пятнышка, а потом уже целенаправленно обшарила всё вокруг. Нашла и сломанные ветки, и следы волока на размякшей земле. А ещё след мужской подошвы. Встревожившись, набрала код Нару и попросила придти. Объяснять, где стою, не стала: 'маячок' подскажет.
Телохранитель появился через пару минут и велел держаться за своей спиной, а ещё лучше вернуться к озеру. Я отказалась и вместе с ним отправилась осматривать лес. Мы забирались всё дальше и дальше, доверившись интуиции, пока не наткнулись на место преступления.
Отвернувшись, я зажала нос платком. Смотреть на то, что осталось от девушки, не хотелось. Её убили после дождя, то есть дня три назад. А газетчики не разнюхали, писали о чём угодно, кроме очередной жертвы некроманта. Я же не взяла детоскоп и теряла драгоценное время.
18.