И вот начали доноситься первые крики землян, бегущих в хвосте! С правой стороны один за другим падали бойцы: их насквозь пронизывал конусообразный стержень, который, казалось, рассыпался на мельчайшие частицы. Или… "Калпа! Не рассыпался! Собирается… Собирается!.. Собирается!" Каждый раз моё сердце сжималось и обещало взорваться от бешеных криков моих… братьев! Я заметил, как жизнь замедлялась, а тонкие детали нашего изящества стали выходить на первый план. Меня вдохновили земные движения, мимика человеческих лиц, плавное моргание целеустремлённых глаз и медленно падающие капли пота с кончиков стильно уложенных волос. "Зараза! Чтоб вас всех!.." Меня вдохновила… наша человеческая сущность, которая сейчас проявлялась для меня абсолютно во всём, что связано с нашей цивилизацией. Мне захотелось бороться за неё, как никогда раньше. Мне захотелось дать ей шанс! Мне захотелось, чтобы человек существовал! Дышал! Ел! Пил! Восхитительно одевался, красиво говорил! Воспитывал детей в счастливом обществе таких же прекрасных творений, кто бы их не создал… Землян!
Я быстро, но внимательно осмотрел свой арсенал. А затем бросил взгляд на многочисленных землян, бегущих к заветной линии "Б". "Так ты защитишь остальных…" Я решительно провёл ладонью по гранатам, поочерёдно активировав их, и развернулся.
Замечательного вида на горы и лес больше не существовало. Всё заполнила пыль, которая, словно разумный организм, плела вокруг меня паутину, приближаясь и неумолимо сокращая радиус. Серый цвет придавал ей равнодушную безжалостность. Постепенно из общей массы начали вырисовываться отдельные небольшие потоки, осторожно, но смело приближающиеся непосредственно к центру, которым являлся я. Их траектория напоминала змеиный бросок на беззащитную жертву. Наконец я почувствовал боль… Глядя на две выпуклости чёрного цвета, которые выполняли роль глаз у только что сформировавшегося ферруанца, я, стараясь совладать с дыханием, проговорил, словно приговор:
– Никому из вас никогда не сломать и не поставить на колени истинное человечество!
Кровь заливала стержень, но силы для проворачивания зажатой в ладони плазменной гранаты у меня остались…
Мощный взрыв под действием энергии эвотонов изрыгал увеличивающиеся и растягивающиеся в пространстве смертельные потоки, уничтожающие всё, что становилось для них преградой. В зоне поражения оказалось несколько десятков плавящихся ферруанцев, которые разрушались и рассыпались на тлеющие частицы от настигающих волн. Течение времени ускорилось! Роботы, количество которых несравнимо превышало число уничтоженных, немедленно стали удаляться в стороны друг от друга: система усвоила полученные уроки и выработала алгоритмы защиты. Единственное, в чём ей так и не удалось преуспеть, – таяло на глазах. Каждое мгновение использовалось наиболее эффективным способом: как только достигалась минимальная удалённость, металл рассыпался в пыль, которая подымалась в небо.
Но приговор неотвратимо претворялся в жизнь: слабость системы оказалась неуязвимым оружием второй Формации!
Нить величественно тянулась в пространстве. Её поверхность превосходно отражала даже самые мелкие детали окружающих процессов, особенно невиданной красоты вспышки. Полная и бесконечная тишина, в которой с различной яркостью билось сердце пространства, распространялась в каждую точку пустоты колоссальных размеров. И в случае попытки охватить вниманием одновременно всю площадь объекта, над воображением нависала угроза безжалостного уничтожения.
Но что-то изменилось! С каждым мгновением все больше казалось, что нить постепенно заполняется светом, который переливается концентрированными волнами. Со временем его начали теснить пространственные ограничения, и он прекратил попытки вырваться за пределы объекта. Яркость достигала максимальных значений, смешиваясь с небольшими искрами с неразборчивыми размытыми контурами. И вот, наконец, сквозь вспышку, послужившую причиной окончательной остановки, стремительно пронеслись несколько иных нитей. Их траектории активно закручивались по спирали вокруг общего центра, в котором остался лишь призрак недавней земной жизни, оборвавшейся в потоках излучения невиданной красоты.
Неожиданно поверхность объектов подсветилась и моментально погасла. Какие-то перемены овладели ими… Их траектории выровнялись, а возникающий изнутри свет начал наращивать своё давление на внутренние области. Увеличивающаяся концентрация стала причиной появления нитей на иных зеркальных поверхностях, заполняющих свободное пространство. Препятствия разрушились и нежные искрящиеся ручьи, разлетаясь, словно в сказке, на мелкие частицы разнообразной яркости, вынесли неотвратимый приговор! Всё заполнилось светом и растворилось в нём!
Велфарий по-прежнему находился возле дверного проёма. Его тело безудержно тряслось, а лицо приобрело насыщенный красный цвет. За спиной раздался грохот, а затем второй, третий, несколько одновременно… Около тридцати нитей оборвалось навсегда, чтобы сотни остальных продолжили свой путь!
Белый свет! Белый свет врезался мне в глаза! Я их снова ненадолго закрыл, чтобы снизилась боль. Меня тошнило, трясло, губы пересохли, кожа горела. В горле постоянно царапало… "Сейчас бы проверить энергетическое значение эвотонов… Да куда там! Я даже своих рук не вижу, которые надо бы опустить. Кажется, вода ушла…" Затем во мне поселились терзающие душу сомнения, усиливающиеся в своей значимости. "А была ли вода?!" Я открыл глаза и шарахнулся назад. Я, как и прежде, не различал предметов и явлений – всё для меня оставалось размытым и бесформенным. Но появился силуэт, который приближался! Я моментально вспомнил странного мужчину, уходящего навстречу стремительной воде. Во мне проснулась тревога, которая начинала контролировать мой разум. Но я не задумывался об этом… Тёмный силуэт, размахивая головой и растопыренными руками, явно появился не с добрыми намерениями. Секундный и чрезвычайно притуплённый намёк на чувство юмора, который появился, наверное, как ответная реакция на мгновенный выброс очередной порции адреналина, моментально растворился в обострившихся чувствах. Я закричал, но поймал себя на мысли, что ничего не слышу. Отступать в темноту бессмысленно… "Темноту!" Я включил свой тепловизор и задержал дыхание: позади меня находились сотни небольших тел. Поколение! Я повернул голову и ужаснулся! Силуэт держался от меня всего в нескольких сантиметрах! Я без промедления выставил руки и воспламенил глаза! И… тьма.
Над телом патрийца возвышался Майкл, который успел огреть его рукоятью плазменного шока.
– Спасибо, – проговорил Ашкан после небольшой оторопи. – Я бы не успел… Я не ожидал…
– Серьёзно? – чуть улыбнувшись, спросил юноша.
Иранец покрутил носом и выразил недовольство ответом главы второй Формации. Скорее всего, ему так и не удалось осознать произошедшие изменения с Майклом и всем Поколением.
– Постой! А каким образом ты ударил его и не нарушил правило двадцать пятого… – землянин схватился за голову. – Всё! Я понял. Он же – естественный гибриод… Майкл, срочно свяжись с Андреем!
Американец погрузился в себя, беседуя с главой Совета. А иранец тем временем с сомнением взглянул на мокрую подошву, а затем – на лужи, которые окружали их повсюду.
– Что за?..
В его взгляде мелькнула мысль, и он нашёл глазами, переполненными уважением и восхищением, Вела, который стал подавать признаки жизни благодаря активированному Майклом Восстановителю. Землянин обратил внимание, что весь третий этаж жил прошлым: налицо полное отсутствие каких-либо устройств и возможностей нового времени. Конечно, он знал причину – оружие Поколения. Молодые люди, освоившие заботливо преподнесённую пространством способность копировать прошлое других землян и применять его на себе, требовали повышенной безопасности от возможных попыток проникновения и уничтожения этого сверхоружия, которое не имело аналогов во всей известной Вселенной.
Ашкан прошёл в сторону коридора и заглянул в помещение напротив. В лицо ударила приятная морская свежесть. И тут он внезапно застыл на месте – его крайне удивило отсутствие боковой поверхности! Фактически перед ним находилась дыра во внешний мир, проем в конструкции здания, что противоречило здравой логике. Хотя бы потому, что система управления таким важным со всех точек зрения объектом предусматривала его полную герметизацию в случае выявления опасности. А затем землянину врезалась в голову иная мысль, и догадка отразилась на его изумлённом лице. Он захотел установить связь с системой, чтобы попытаться вручную уплотнить поверхность.
– Не получится! – иранца передёрнуло, и он резко развернулся с плазмой наготове. – Я пробовал… – Велфарий задумчиво и растерянно произносил слова. – Я не понимаю, как такое возможно.
– Майкл! – крикнул Ашкан и вместе с патрийцем направился назад, в помещение, заполненное Поколением и подсвеченное их сияющими зелёным светом глазами. – Майкл, на этом этаже ведь можно установить связь с системой?
Юноша утвердительно кивнул.
– Странно… Словно кто-то специально перед цунами позаботился о поверхности и заблокировал здесь систему.
– Кто имеет доступ? – живо подхватил Велфарий.
– Главы Формаций, – недвусмысленно и непонимающе ответил иранец, вместе с патрийцем взглянувший на американца.
– Зачитаете мне права?
– Что? – послышалось от взрослых.
– Мне показалось, что имеет место некое подозрение в отношении меня, – Майкл подошёл к остальным и посмотрел на Ашкана.
– Тебе же известно, чьих рук это дело! – землянин потихоньку выходил из себя. – Вы же неразрывно связаны с информационным полем, – каждое слово он выговаривал с особым трепетом.
– Допустим, что известно… Но если вы услышите имя вашего, извини, Вел, твоего, Ашкан, руководителя, то неужели поверите мне?