Но женщина - это только образ, которым была в этом мире гарпия. Да, настоящая гарпия! Отвратительное чудовище, помесь птицы и монстра! Впрочем, на взгляд любого учёного орнитолога, она могла быть прекрасна и неповторима! Любой художник видел бы в ней модель иного мироздания. Археолог - живое ископаемое, а врач - любопытный экземпляр для размышления. Облик, похожий на женский, давал возможность этому существу находиться там, где ей было нужно, передвигаться туда, куда ей следовало попасть, не привлекая к себе особого внимания. Ещё она могла так спать! Гарпия спала в таком положении. Или дремала. И только в своем убежище, поздно вечером существо выпрямлялось, поднимало длинную шею, вертело своей головой, а то, что все другие принимали за человеческое лицо, исчезало в складках и перьях! Это было нечто среднее между подвижной кожаной складкой и седалищем, напоминающее больше маску греческого театра. Там же были несколько выносных рецепторов, обладающие способностью осязания, обоняния и зрения одновременно. Отверстие рта - было только слабым его напоминанием. Стоило ей только повернуться в пол-оборота, как она распрямляла свои длинные задние лапы, которые были до этого вывернуты другой стороной. Можно было бы увидеть огромные мозоли на сгибах, линии узлов сухожилий и толстые волоски по всей остальной коже. Появилась она недавно, но никто не знал: "откуда, кто такая?", место заняла тихое, а среди остальных профессиональных нищих и попрошаек пользовалась дурной славой. Но никто не мог открыто выразить своё недовольство, тем более после такого случая. Местная бандерша от нищих, по кличке "Маркуша", хотела избить новенькую, которая отказалась платить за "прописку". Сама ещё не старая женщина, несколько привлекательная, неплохо упакованная, одетая в брючный костюм. Вот только лицо её портили небольшие бородавки на щеке, на которые нам не стоило бы даже обращать внимание, но именно они сразу привлекали к себе внимание любого собеседника. Это всегда раздражало Маркушу, в бытности Маргариту Кузьминичну Строгову. Должность по надзиранию и сбору подати ей досталась по наследству от бывшего любовника. От него она и получила своё погоняло, которое тот произносил всегда ласково и нежно. Деньги она давно уже передавала другому человеку, это всех устраивало. А собирать следовало регулярно и сполна.
В тот день она специально сама появилась на площадке, автомобиль с личным водителем остался при въезде. Её встретили подобострастно, все уже знали, что потом произойдёт. Помимо обычных попрошаек пришли и другие категории местных нищих. Их собралось много, и были ещё несколько вечно пьяных и прокуренных бедолаг, обирающих всех остальных. Бандерша тихонько приблизилась к жертве, чтобы убедиться, что слухи не напрасны, и меры, которые следует принять, будут действенными. Она стояла напротив, а все остальные ждали своей очереди. Слепая, а женщина была слепая, только подняла голову, уловила нервозное колебание воздуха. Вряд ли она видела своего противника, и всем показалось, что произнесла эти фразы:
- Большое у тебя сердце! Удивительно, что ты ещё жива. Пьёшь. Ешь всякую гадость. Да куришь. Удивительно, с таким врождённым пороком сердца следует поберечь себя! Как ты думаешь? Сколько так ещё протянешь? Если я ткну тебя сюда как следует. А?
От этого странного голоса у Маркуши пересохло горло, бородавки потемнели, а кровь словно застыла в жилах! На всех окружающих нахлынула настоящая волна ужаса и паники, у самого слабого попрошайки сработал мочевой пузырь. Весь окружающий мир в одно мгновение изменился, а воздух вокруг стал мучительно вязким, тяжелым. Такого оборота никто не ожидал! Толпа босяков, которые ещё недавно ждали издалека команды, вдруг увидели, как их бандерша с диким воем бросилась бежать в кусты. Всем пришлось быстро разойтись. Ничего больше не случилось, солнце пригрело это место, и тучи рассеялись. Потом, когда она протиснулась в салон своего автомобиля, который привёз её сюда, страх немного отступил, но ненадолго. В тот же вечер Маркуша передала все дела своей помощнице. Новенькую приказало не трогать.
- Не обижать Слепушу!
Так её потом и звали - "Слепуша"! Нищие никогда не трогали её, даже когда ей перепадали небольшие суммы денег от людей, которым она гадала. Как она это делала, это оставалось загадкой. Она никогда не ошибалась: про болезни, про прошлое и настоящее. Говорила немного, но этого было достаточно, чтобы получить надежду или потерять последую веру. Посетители расплачивались всегда щедро. Деньги лежали в ногах старухи. Потом она уходила, брала сверху, сколько ей было нужно, остальное делили её товарки. Сами они были глубоко возмущены её таким поведением. Им её было трудно понять, может, она действительно не замечала других денег?
По пути её встречала пожилая женщина, они некоторое время шли вместе. Назвать это движение ходьбой было проблематично. Они просто стояли вместе, потом исчезали из виду. Вот, миг, женщина гладит по бокам толстой перьевой шубы. Немного говорила, но Слепуша её вряд ли слышала. Потом одна передавала пакет с едой, получала деньги, и они расходились. Тут каждый шёл в свою сторону. Старушка также приносила ей чистую воду. Странно, но они даже не разговаривали между собой, вернее, женщина много говорила, бубнила себе под нос, а гарпия ей никогда не отвечала. Зачем? Она воспринимала это как должное. Но связь между ними была всегда. Так старушка приносила её именно то, что в данный момент требовалось, как будто бы знала всё заранее. Так и сидела Слепуша перед воротами на городское старое кладбище, иногда возле церкви, но в здании её никто никогда не видел. Гарпия соблюдала негласный договор, и не могла находиться на территории освященной новыми концепциями человеческой веры. Надо отметить, что гарпия могла управлять людьми со слабой волей, врождёнными дефектами, с увечьями! Особенно сердобольными старушками, которые появлялись всегда возле церкви. Одна была допущена ближе всех, приносили ей живую рыбу и кое-что из продуктов, которые покупала за вырученные деньги.
Если бы кто - то увидел её ночью, то содрогнулся бы от ужаса! Цапля - человек! Но это с непривычки, поверьте, она была в чём - то даже симпатичной. Очень запоминался её настоящий взгляд - умный, проницательный, скажем хитрый. Натура у неё была и впрямь непростая, представьте себе, во всем искать выгоду, хитрить, водить за нос целый народ, многие поколения заставлять себе поклоняться. Спрашивается, зачем? Чтобы спокойно отложить одно - два яйца! Не понимаю! Зачем огород городить? Как всё сложно с этими небожителями! Вы не заметили? Она и рядом с Олимпом не стояла, а претензии - Храм в её честь и песни во славу! Итак. Птица на гигантских, сильных ногах, с крыльями размахом в два с половиной метра. Большой клюв в форме черепа барана, покрытый невероятными отростками. И в дополнение ко всему, передние лапы были снабжены острыми когтями. В обычной жизни эти, почти стальные когти всегда тонули в мягких подушечках, закрывались перепонками, а упругие складки скрывали и то, и другое. Поэтому сами по себе раскинутые в стороны лапы - руки служили мощным оружием, удар с поворота сбивал всадника с лошади, валил копьеносца с ног! Но, знаете, всего этого гарпии не нужно было даже демонстрировать. У неё был голос, самое мощное оружие, от которого у людей стыла кровь в жилах, волосы седели, судороги сводили конечности, потом могла наступить смерть! Само её присутствие всегда приводило в действие природный механизм смерти всем тяжелобольным, которые находились рядом. Животные остро реагировали на её присутствие, ужас сковывал всех. Птицы переставали щебетать, кошки старались уйти подальше от неё, собаки с визгом устремлялись прочь, если, конечно, могли. Жуткое зрелище представлял её ночной ужин - она проглатывала полностью тушу живой рыбы. Потом держала её где - то у себя, в зобу, удовлетворительно качая головой и наслаждаясь её последним подрагиванием. Процесс переваривания пищи мог длиться долго, если её никто не беспокоил. Потом следовала отрыжка. Зловонная, громкая отрыжка. Она так смачно стучала клювом по деревянной доске. Через какой - то период времени комок костей и чешуи вылетал неясно откуда, что уже могло вызвать приступ рвоты у каждого невольного зрителя! Но убежище её никто не посещал. Она жила в склепе, который был не просто заброшен, но и надёжно от всех спрятан. Местом для сна ей служил каменный алтарь, некоторое подобие гнезда и каменой плиты, покрытое мусором, сеном.