Но рыжий воин и дружинники рассудили иначе. Захватывая мчащихся навстречу ятвягов, как магнит захватывает металлические опилки, они скатились к рыцарскому отряду и слились с меченосцами в густую, плотную массу.
- Если бы стада не было, - заметил вдруг Кин, возвращая Анну в полумрак комнаты, - рыцарям надо было его придумать.
К этому моменту Анна потеряла смысл боя, его логику - словно ее внимания хватило лишь на отдельные его фрагменты, на блеск меча, открытый от боли рот всадника, раздутые ноздри коня… Рыжий красавец поднимал меч двумя руками, словно рубил дрова, и Анне были видны искры от удара о треугольный белый с красным крестом щит могучего рыцаря в белом плаще. Откуда-то сбоку в поле зрения Анны ворвался конец копья, которое ударило рыжего в бок, и он начал медленно, не выпуская меча, валиться наземь.
- Ой! - Анна привстала: еще мгновение - и рыжий погибнет.
Что-то черное мелькнуло рядом, и удар рыцаря пришелся по черному кафтану ятвяга, закрывшего собой витязя, который, склонившись к высокой луке седла, уже скакал к крепости.
- Все, - сказал Жюль, - проверка аппаратуры. Перерыв.
- Ладно, - сказал Кин. - А мы пока поймем, что видели.
Шар начал тускнеть. Кин выпростал руки. Устало, словно он сам сражался на берегу ручья, снял перчатки и швырнул на постель.
Последнее, что показал шар, - закрывающиеся ворота и возле них убитый пастух и его убийца, лежащие рядом, мирно, словно решили отдохнуть на зеленом косогоре.
12
В комнате было душно. Квадрат окошка почернел. Анна поднялась с табурета.
- И никто не придет к ним на помощь? - спросила она.
- Русским князьям не до маленького Замошья. Русь раздроблена, каждый сам за себя. Даже полоцкий князь, которому формально подчиняется эта земля, слишком занят своими проблемами…
Кин открыл сбоку шара шестигранное отверстие и засунул руку в мерцающее зеленью чрево.
- Это был странный мир, - сказал он. - Неустойчивый, но по-своему гармоничный. Здесь жили литовцы, летты, самогиты, эсты, русские, литва, ливы, ятвяги, семигалы… некоторые давно исчезли, другие живут здесь и поныне. Русские князья по Даугаве - Западной Двине собирали дань с окрестных племен, воевали с ними, часто роднились с литовцами и ливами… И неизвестно, как бы сложилась дальше судьба Прибалтики, если бы здесь, в устье Даугавы, не высадились немецкие миссионеры, за которыми пришли рыцари. В 1201 году энергичный епископ Альберт основал город Ригу, возник орден святой Марии, или Меченосцев, который планомерно покорял племена и народы, крестил язычников - кто не хотел креститься, погибал, кто соглашался - становился рабом. Все очень просто…
- А русские города?
- А русские города - Кокернойс, Герсике, Замошье, потом Юрьев - один за другим были взяты немцами. Они не смогли объединиться… Лишь литовцы устояли. Именно в эти годы они создали единое государство. А через несколько лет на Руси появились монголы. Раздробленность для нее оказалась роковой.
Кин извлек из шара горсть шариков размером с грецкий орех.
- Пошли в большую комнату, - сказал он. - Мы здесь мешаем Жюлю. К тому же воздуха на троих не хватает.
В большой комнате было прохладно и просторно. Анна задернула выцветшие занавески. Кин включил свою лампу. Горсть шариков раскатилась по скатерти.
- Вот и наши подозреваемые, - сказал Кин. Он поднял первый шарик, чуть сдавил его пальцами, шарик щелкнул и развернулся в плоскую упругую пластину - портрет пожилой дамы с набеленным лицом и черными бровями.
- Кто же она? - спросил Кин, кладя портрет на стол.
- Княгиня, - быстро сказала Анна.
- Не спешите, - улыбнулся Кин. - Нет ничего опаснее в истории, чем очевидные ходы.
Кин отложил портрет в сторону и взял следующий шарик.
Шарик превратился в изображение длиннолицего человека с поджатыми капризными губами и очень умными, усталыми глазами под высоким, с залысинами, лбом.
- Я бы сказала, что это князь, - ответила Анна вопросительному взгляду Кина.
- Почему же?
- Он пришел первым, он стоит рядом с княгиней, он роскошно одет. И вид у него гордый…
- Все вторично, субъективно.
Следующим оказался портрет тонкой девушки в синем плаще.
- Можно предложить? - спросила Анна.
- Разумеется. Возьмите. Я догадался.
Кин протянул Анне портрет рыжего красавца, и та положила его рядом с готической девушкой.
- Получается? - спросила она.
- Что получается?
- Наш Роман был в западных землях. Оттуда он привез жену.
- Значит, вы все-таки убеждены, что нам нужен этот отважный воин, которого чуть было не убили в стычке?
- А почему ученому не быть воином?
- Разумно. Но ничего не доказывает.
Кин отвел ладонью портреты и положил на освободившееся место изображение одноглазого мальчика. И тут же Анна поняла, что это не мальчик, а взрослый человек.
- Это карлик?
- Карлик.
- А что он тут делает? Тоже родственник?
- А если шут?
- Он слишком просто одет для этого. И злой.
- Шут не должен был веселиться. Само уродство было достаточным основанием для смеха.
- Хорошо, не спорю, - сказала Анна. - Но мы все равно ничего не знаем.
- К сожалению, пока вы правы, Анна.
Анна снова пододвинула к себе портрет своего любимца - огненные кудри, соколиный взор, плечи - косая сажень, меховая шапка стиснута в нервном сильном кулаке…
- Конечно, соблазнительный вариант, - сказал Кин.
- Вам не нравится, что он красив? Леонардо да Винчи тоже занимался спортом, а Александр Невский вообще с коня не слезал.
Портреты лежали в ряд, совсем живые, и трудно было поверить, что все они умерли много сотен лет назад. Хотя, подумала Анна, я ведь тоже умерла много сот лет назад…
- Может быть, - согласился Кин и выбрал из стопки два портрета: князя в синем плаще и рыжего красавца.
- Коллеги, - заглянул в большую комнату Жюль. - Продолжение следует. У нас еще полчаса. А там кто-то приехал.
13
Шар был включен и смотрел на рыцарский лагерь в тринадцатом веке. Вечерело. На фоне светлого неба лес почернел, а закатные лучи солнца, нависшего над крепостной стеной, высвечивали на этом темном занавесе процессию, выползающую на берег.
Впереди ехали верхами несколько рыцарей в белых и красных плащах, два монаха в черных, подоткнутых за пояс рясах, за ними восемь усталых носильщиков несли крытые носилки. Затем показались пехотинцы и наконец странное сооружение: шестерка быков тащила деревянную платформу, на которой было укреплено нечто вроде столовой ложки для великана.
- Что это? - спросила Анна.
- Катапульта, - сказал Кин.
- А кто в носилках?
В полутьме было видно, как Жюль пожал плечами.
Носильщики с облегчением опустили свою ношу на пригорке, и вокруг сразу замельтешили люди.
Крепкие пальцы схватились изнутри за края полога, резко раздвинули его, и на землю выскочил грузный пожилой мужчина в сиреневой рясе и в маленькой черной шапочке. На груди у него блестел большой серебряный крест. Коротко постриженная черная борода окаймляла краснощекое круглое лицо. Рыцари окружили этого мужчину и повели к шатру.
- Подозреваю, - сказал Кин, - что к нам пожаловал его преосвященство епископ Риги Альберт. Большая честь.
- Это начальник меченосцев? - спросила Анна.
- Формально - нет. На самом деле - правитель немецкой Прибалтики. Значит, к штурму Замошья орден относится серьезно.
Епископ задержался на склоне, приставил ладонь лопаткой к глазам и оглядел город. Рыцари объясняли что-то владыке. Носильщики уселись на траву.
Ратники перехватили быков и погнали платформу с катапультой к мосту через ручей. Из шатра, у которого остановился епископ, вышел хозяин, рыцарь, чуть не убивший рыжего красавца. За ним один из приближенных епископа в черной сутане. Ратники подвели коня.
- Стяг не забудьте, брат Фридрих, - сказал монах.
- Брат Теодор возьмет, - сказал рыцарь.
Ратник помог рыцарю взобраться в седло с высокой передней лукой. Левая рука рыцаря двигалась неловко, словно протез. На правой перчатка была кольчужная, на левой железная.
- Погодите! - крикнула Анна. - Он же разговаривает!
Кин улыбнулся.
- Он по-русски разговаривает?
- Нет, по-немецки. Мы же не слышим. Тут иной принцип. Знаете, что бывают глухонемые, которые могут по губам угадать, о чем говорит человек?
- Знаю.
- Наша приставка читает движение губ. И переводит.
У моста через ручей к рыцарю присоединился второй молодой божий дворянин в красном плаще с длинным раздвоенным на конце вымпелом, прикрепленным к древку копья. Вымпел был белым, на нем изображение двух красных башен с воротами.
Рыцари поднялись по склону к городу, придержали коней у рва. Молодой меченосец поднял оправленный в серебро рог.
Крепость молчала. Анна сказала:
- Не люблю многосерийные постановки, всегда время тянут.
- Сделайте пока нам кофе, - сказал Жюль. - Пожалуйста.
Анна не успела ответить, как ворота приоткрылись, выпустив из крепости двух всадников. Впереди ехал князь в синем плаще с золотой каймой. За ним ятвяг в черной одежде и красном колпаке. В щели ворот были видны стражники. Рыцарь Фридрих, приветствуя князя, поднял руку в кольчужной перчатке. Князь потянул за уздцы, конь поднял голову и стал мелко перебирать ногами. Шар метнулся вниз - Кин хотел слышать, о чем пойдет речь.
- Ландмейстер Фридрих фон Кокенгаузен приветствует тебя, - сказал рыцарь.
- На каком языке они говорят? - тихо спросила Анна.
Жюль взглянул на табло, по которому бежали искры.