Мелким шрифтом заметка продолжалась на следующей странице.
"Редакция газеты все же позволила себе усомниться в выводах муниципальной полиции, поскольку располагает сведениями, что девушке было перерезано горло. Стоит напомнить нашим читателям, что это не первый труп в Догсайд-филдс, Неттмор и Сильвертон, который находят с перерезанным горлом. Только наша газета за последние два месяца писала о пяти таких случаях. При этом их никак нельзя списать ни на грязную кабацкую поножовщину с подбрасыванием трупа в укромное место, ни на грабителей, которые не были раньше замечены в подобной жестокости. Возраст убитых - десять, пятнадцать, пятьдесят, девятнадцать и тридцать лет - и их занятия, скорее, говорят о неком неразборчивом злоумышленнике, подстерегающем случайные и одинокие жертвы в ночной осенней темноте. Какой можно сделать вывод? Берегите себя, дорогие наши читатели. И не выходите поздно из дома, как бы вам это ни было необходимо".
Соверен задумался.
Два месяца и, получается, шесть человек. Что за план? Сколько нужно еще? Как это связано с эфиром?
Что ж, господин Коулмен…
- Эмерс! - крикнул Соверен, расстегивая сюртук. - Эмерс, черт тебя подери!
Он не дождался слуги и пошел по коридору, пиная двери комнат. Заперто. Заперто. Заперто. Бум-бум! - вторило из подвала. Бум-бум!
- Эмерс!
- Да, сэр.
Старик возник из полумрака, обеспокоенно поводя свечой.
- Горячей воды. Таз. Бритву. Чистую одежду. Надеюсь, у нас все это есть?
- Определенно, сэр.
- Прекрасно.
Следующая дверь поддалась, и Соверен ввалился в комнату, когда-то бывшую одной из гостевых спален. Несколько мгновений он соображал, зачем стоит посреди накрытой матерчатыми чехлами мебели, затем расхохотался и принялся сдирать с себя рубашку, панталоны и нижнее белье. Оставшись в одном крестике и прихватив подсвечник, он побежал наверх, пробуя босыми ногами холодное дерево ступенек.
В голове звенело: Анна, вот дела-то…
Зал, в котором при отце проходили многочисленные приемы, встретил его рассохшимися полами и голой тенью, промелькнувшей в пыльных ростовых зеркалах. Из тайничка под подоконником был извлечен ключ, сундук в углу звякнул замком, щелкнула дужка. Откинув тяжелую крышку, Соверен извлек на свет две коробки с револьверными патронами, нож-рыбку для носки за сапогом и шиллинг, хитро просверленный в десяти местах. Полгода, конечно, прошло, но вряд ли Хэмилтон Тибольт перешел на золотые гинеи.
Дерринджер с хитрым пружинным креплением на предплечье Соверен, поразмыслив, решил не брать. Саблю, чья круглая гарда мягко блеснула с сундучного дна, тоже.
У зеркала он все же не вытерпел, смахнул пыль ладонью, поднес подсвечник - где там Абрахам углядел, что у него все плохо.
Из мягкой, подсвеченной зеленоватой полумглы, почти эфирной, на него хмуро уставился узколицый человек с серыми глазами. Острые скулы. Упрямые губы. Щетина наползает на худые щеки. Неряшливые клочки бороды на нижней челюсти. Не сказать, чтоб безнадежная картина. Но да, наверное, не слишком приятная. Робинзон после полугода на острове.
В одиночестве.
- Сэр, - откуда-то снизу позвал Эмерс.
- Иду.
Не смущаясь наготы, Соверен спустился на первый этаж. Эмерс посторонился, пропуская его в полную пара туалетную комнату.
- Я подумал, что вам не лишне будет…
Из белых клубов протаяла до половины заполненная водой медная ванна.
- Вы меня не сварите здесь? - спросил Соверен, передавая старику взятое в сундуке.
- Нет, сэр, - с достоинством ответил Эмерс, исчезая в коридоре. - Вы меня пока устраиваете недоваренным.
- Наглец! - фыркнул Соверен и забрался в ванну.
От почти кипятка, слегка разбавленного холодной речной водой, он чуть не выпрыгнул обратно и мысленно пожелал старику гореть в аду. Но, странным образом, это его даже развеселило, разогнало кровь. Найдя кусок глицеринового мыла на краю ванны, Соверен принялся остервенело втирать его в кожу. Вода наполнилась хлопьями и помутнела.
Уши. Волосы. Живот. Грязь между пальцев ног.
Итак, подумал Соверен, оттирая с мылом предплечье. Дело кажется простым. Почему понадобился я? Потому что я служил в муниципальной полиции и Неттмора, и Догсайд. Кто мог посоветовать Коулмену меня в качестве решения проблемы? Кто угодно. "Жучки" с нужной информацией сами идут на запах денег.
Он замер.
Вот где нестыковка. Старшины никого не выдают властям. Это да. Но могут и устраниться, мол, ищите сами своего преступника. В случае с убийством леди Окленд в доме на Десмонд-ривер, Хоупа и Марша взяли именно так. Он, Соверен, разъяснил Папаше Тику, что детективам полиции Его Величества лучше дать схватить убийц прежде, чем в район зайдут армейские подразделения и разнесут все к дьяволу. Папаша Тик в свою очередь разъяснил этот момент "обществу", и когда Хоупа и Марша, сонных, повязали в заведении мадам Питфью, никто даже не пикнул против.
А владелец "Эфирных механизмов" - совсем не власть.
Тогда почему он так нервно отреагировал на предложение поговорить с районными заправилами? Не потому ли, что уже имел с ними опыт общения, и опыт этот, к общему неудовольствию, вышел взаимно-неприятным?
Странно. А я, получаюсь, лицо нейтральное…
- Сэр.
- Что? - обернулся Соверен на вставшего за спиной слугу.
- Вода остыла, сэр.
- Да, пожалуй. Именно что.
Соверен выбрался из ванны и закутался в поданный халат.
- Вашу одежду я перенес в кабинет, - сказал Эмерс, отставляя стул. - Пальто почистил, брюки взял из спальни. На жилете не хватает пуговицы.
- Пф-ф, - прокомментировал Соверен.
Едва он устроился у запотевшего зеркала, старик налил горячей, рыжеватой от ржавчины воды в плоский таз и принялся взбивать мыльный раствор в пену. Соверен с легким беспокойством следил, как ходит его рука.
- Эмерс, ты уверен, что сможешь меня побрить?
Старик сдвинул седые брови.
- Никто еще не жаловался, сэр.
- А кого ты брил до этого?
- Вашего отца, сэр.
Эмерс ловко замазал пеной половину Соверенова лица, делая его похожим на исхудавшего Санта Клауса. Соверен скосил глаза на бритву с черепаховой ручкой.
- Честно говоря…
- Доверьтесь мне, сэр, - сказал Эмерс, ловко зажимая хозяину нос. - И лучше не шевелитесь. Уж насколько крутого нрава был ваш отец, а на этом месте и он вел себя как агнец. Один раз даже читал молитву.
- Не мудрено, - прогнусавил Соверен с задранным к потолку подбородком.
Он почувствовал касание лезвия к шее и замер.
Бритва, чуть холодя кожу, скользнула по ней вверх, пролетела где-то на границе зрения бабочкой в пенной шапке и снова коснулась шеи. Новый прочерк. Новый полет.
Соверен в паузе выдохнул.
- Ловко.
- Если уж мне позволено будет сказать, - проговорил Эмерс, вытерев бритву о переброшенное через плечо полотенце, - то замечу, хоть это и не моего ума дело, что отец ваш, сэр, был не очень хорошим человеком. Много кому горя принес. И я вижу Провидение Господне в том, что перед смертью с ним случилось просветление, и он объявил вас своим наследником, а не отписал все состояние церкви, попечительскому фонду или в казну Его Величества.
- Возможно, в его глазах я с возрастом вырос в цене, - заметил Соверен.
- Возможно.
Эмерс двумя пальцами повернул голову Соверена вправо и, оттянув кожу вверх, занялся левой щекой. Движения его были уверены и точны.
- Сколько вам лет, Эмерс? - спросил Соверен, когда старик отвлекся на то, чтобы поправить бритвенную заточку о ремень.
- Я вас уже не устраиваю, сэр?
- Я в смысле… я не про заслуженный покой…
- Тогда голову, сэр. Нет, в другую сторону.
- Но…
- И помолчите.
Методично выскоблив правую щеку, Эмерс подрезал Соверену усы, которые стали смотреться в зеркале даже игриво, и сбрызнул кожу французской водой. Бритва еще, как кисть художника, нанося последние штрихи, спустилась к подбородку, царапнула пропущенный участок под нижней губой, затем подровняла виски и улеглась у тазика бойцом, павшим в неравной битве. Или куклой, в которой кончился эфир.
- Вот что, - Соверен прижал к лицу поданный теплый компресс и встал, - пойдемте-ка со мной, Эмерс. У меня есть для вас несколько поручений.
Он поморщился - французская вода все же жгла как адов огонь.
В кабинете Соверен скинул халат, одел панталоны, гольфы, тонкую сорочку, жилетку, светлые брюки и просунул руки в рукава темно-синего сюртука.
- Мне бы хотелось, чтобы вы взяли напрокат экипаж у Смитсонов, - щелкнув крышкой бюро, он выбрал из кучи медных и серебряных монет несколько шиллингов.
- С извозчиком?
- Обязательно, - монеты упали в ладонь старика. - А еще дошли бы до миссис Фрауч и наняли ее с сестрой на приведение дома в порядок.
Эмерс наклонил голову.
- Конечно, сэр, - произнес он. - Но осмелюсь спросить…
Соверен, заряжая "адамс" патронами из коробки, поднял глаза.
- Да?
После бритья его узкое лицо, помолодев, стало похоже на лицо упрямого мальчишки.
- Вы… вы хотите оживить мисс Анну?
Взгляд Соверена похолодел.
- Это не твое дело, Эмерс.
- Извините, сэр, но, боюсь, этот господин вас обманет.
Соверен защелкнул барабан револьвера.
- Почему это? Ты знаешь что-то об "Эфирных механизмах"?
- Нет, сэр, но эта кукла… В ней было что-то дьявольское.
Соверен рассмеялся, пряча оружие в сюртучный карман.
- То же самое ты говорил про паровой котел и поршни!
- Это другое, сэр! - затряс головой Эмерс. - Ходят слухи, что это и не эфир вовсе!