А Шурочке последний тезис понравился больше других и она, поймав мысль, словно рыбу на крючок, принялась примерять её ко всем случаям жизни и в первую очередь к своему женскому или женственному началу.
Признаться, эти, да и не только эти вопросы интересовали девочку уже давно, а теперь, наслушавшись наставников, и подавно. Но собравшихся стоило укорить в нетактичности, а то начали женщиной, а кончили ложной истиной! Это, по меньшей мере, выглядело одиозно. К тому же в заключение пирушки надо было непременно вставить благодарственное слово. Поэтому Сашенька встала из-за стола, обратив тем самым на себя внимание честной компании.
– Спасибо всем, кто счёл возможным явится ко мне сегодня! – начала она надтреснутым голосом.
Выражаться так официозно Шурочке вовсе не нравилось, но в такой мишпухе гнилой базар сразу прикнокают, так что выбирать не приходилось. Тем более что лексика – это ярчайшее зеркало человеческого сознания и развития. А Сашеньке очень хотелось, чтобы уважаемые гости поняли её, поэтому, постаравшись увильнуть от надтреснутости, она продолжила: Можно сказать, я – the near future sooner than you think, то есть ваше недалёкое будущее, а оно ближе, чем может показаться. Я знаю законы этого мира, знаю определённую общественную установку для определённой кучки сапиенсов, которые зачастую считают себя вправе навязывать свои установленные правила, скажем, каким-то проклятым аборигенам. При этом не берётся во внимание культура этих аборигенов, уклад ихнего личного общества, их развитие и мышление. Так что ваши законные очень правильные зарисовки – это всё несусветная "маниловщина".
К примеру, веками у каких-нибудь каннибалов принято было скушать сердце побеждённого врага, чтобы слить две разрозненные до сих пор силы в одну, чтобы не позволить погибнуть силе побеждённого, а подарить ей дальнейшее развитие, пусть даже в чужом теле. И тут являетесь вы, самовлюблённые и цивилизованные, чтобы поахать, поохать и насильственно отучить каннибала от поедания сердца побеждённого противника, типа "не можешь – поможем, не умеешь – научим, не хочешь – заставим".
Самое интересное, что этот людоед, будучи побеждён, очень был бы благодарен победителю за своё съеденное сердце, потому как тот дарует душе его дальнейшую жизнь. А это выше всяческих побед, умозаключений и цивилизованных всплесков ручонками с всенепременнейшими утробными "ахами".
Вы много о чём поведали мне сегодня, но ни один из вас ничего не сказал о любви. О настоящей немеркантильной альтруистической и Божественной любви к ближнему. Пусть даже не к каждому ближнему, потому что любить всех просто физически невозможно. Я говорю о любви к ближним – именно вам, самым ближним. Как раз ближние и не получают вашей любви никогда.
Именно никогда! – возвысила голос Саша, чтобы перекрыть цивильное возмущение, волной прокатившееся меж гостей. – Именно вы, могучие, правдивые, бесстрастные и дерзновенные, с младенческого возраста могли сказать только "Дай!", потому что это слово было у вас первым. Именно вы, пользуясь функциональными и моральными влияниями на традиционное общество, заставляете всех голосовать "единогласно". И указываете толпе баранов путь к "собственному" решению. А те потом принимаются везде орать "Хайль!" или же "Виват!", подняв вверх указательный и средний палец как приветствие дьяволу, а на худой конец вопль "Нопасаран!" или "Хай жiвэ i процвэ свiдомая Укропiя!" – тоже не помешает. И ни один из вас, кузнецов человеческих душ, не обратил внимания на давно забытое потрёпанное слово Любовь.
Собственно, оно вами же потрёпано, потому что какая-нибудь сучка при случке с кобелем называет это не сексом, не траханьем, а любовью. И тут же вопит, мол, "Не виноватая я! Он сам в трусы залез!". Наверное, всё от переизбытка культурных чувств. И смею вам сказать, что те же современные каннибалы-архантропы всегда называют вещи своими именами, потому что у них другая культура и ложь с истиной, как сказал Цицерон, не составляют единое целое.
Вот почему никого из вас живьём я не хочу видеть. В таком варианте с вами и побеседовать, и отчитать вас можно. Но хорошего понемножечку.
Шура принялась собирать портреты из-за стола и, развешивая их по своим местам, подумала, что всё-таки очень вышло отлично, и никого из других соплеменников на банкете совершеннолетия не было.
Только бабушка ещё как-то умудрилась вспомнить о своей внучке и отметила, что эта внучка с сегодняшнего дня уже вовсе не ребёнок. Она вызвала её по санаторному скайпу ни свет, ни заря, обещая привезти кучу заграничных разных разностей, попутно давая ЦУ и поцелуи. Потом, то ли создавая утренний моцион, то ли просто развлекая девочку, принялась повторяться, вещая те же Ценные Указания, но уже в дуэте с лечащим врачом, который принёс извинения за задержку больной.
– Ваши извинения приняты, – кивнула Шура.
Ей уже порядком стал надоедать бессмысленный разговор. Впрочем, это длилось недолго. Любая международная связь могла бесперебойно проработать лишь несколько минут, потому что современная техника всегда остаётся и вполне возможно останется капризной, как молодая суфражистка неизвестно по каким соображениям ненавидящая мужчин.
Глава 2
Впрочем, нет, был у Сашеньки друг. Настоящий. Именно к нему она сейчас и шла. Знала: там ей рады в любое время и с другом всегда интересно, потому он и друг. И неважно, что друг старше на несколько десятков лет. Разве стоит обращать на это внимание когда настоящая дружба!
Что понимала девочка под "настоящей дружбой" – неизвестно. Известно другое: её привязанность к человеку иного мировоззрения, иной эпохи, иных мыслей и ценностей – есть та самая романтическая любовь, которую дети дарят только очень близким людям.
К родственным связям Саша была равнодушна, даже индифферентна, по той простой причине, что никогда не видела, почти не знала отца и матери. Неизвестно, был ли её отец таким же художником, как и мама, но мать Сашенька уважала хотя бы потому, что та удостоилась доверия Свыше написать икону "Богородица, воскрешающая Русь". Мало ли что мама девочки вела когда-то богемную безалаберную жизнь? Шурочка никогда не считала себя воистину "алаберной", видимо, мамины черты характера давали себя знать, так сказать, неизбежная наследственность.
И всё-таки Саша знала, что даже такой известный на Руси богомаз, как Андрей Рублёв, долгое время перед написанием иконы просто молчал, постился, молился и предавался одиночеству, очищаясь от суеты, словоблудия и разрушающих сознание страстей.
Как же удалось избавиться от суетной слякоти маме в этом расшатанном продажном мире? Может, помогла известность художника? Впрочем, знаменитым художником она стала только после того, как написала икону, а до этого какая могла быть известность? Разве что на творческом вернисаже в Измайлово за стаканом "Тройного рома". У матери путь к этому подвигу был долгий и кривой. Вероятно, никогда не бывает путей прямых, разве что в сказках, но далеко не во всех.
Ещё в ранней молодости мама "влетела", переспав после очередного сейшена с одним из своих то ли поклонников, то ли художников, то ли инкубов – разве поймёшь, кто они такие, зачем плодятся в этом мире и плодят себе подобных? А, может быть, мать попросила Бога дать ей ребёнка, чтобы было на кого сваливать совершённые в жизни глупости? Всё может быть. Только бабушка вовремя распознала беременность дочери и заставила не делать аборт, а родить ей внучку, дабы закончить жизненно важные воспитательные работы в этом мире.
"Час зачатья я помню не точно, значит, память моя однобока…" – вспомнила Сашенька песню Высоцкого. Хорошо, когда память о прошлом в человеке не умирает. Выходит, простой смертный не зря приходит в этот мир, не зря разрывает его на части и, пустив душу на бинты, перевязывает им же нанесённые земле раны.
– Стоп! – оборвала себя Сашенька. – Ведь именно этими мыслями позавчера делился с ней поцелуйный знакомый Тришка.
Да, и имя-то какое! Шура сначала не поверила, думала, треплется парень, тем более Тришка и Иннокентий – совсем разные имена, кажется. Но он так по-настоящему обиделся за Иннокентия, что девушке поневоле пришлось просить прощения. Одно успокаивало: Тришка не носил никакого кафтана, значит, идиома "Тришкин кафтан" к нему вовсе не подходила, а паспортное имя Иннокентий так и останется только в паспорте. Тришка – звучит более по-домашнему, по-хорошему, по-доброму.
Интересно, есть ли у Тришки девушка? Вспоминает ли он случайную знакомую или мимолётная встреча для него уже давно забыта? Вообще-то, ничего в жизни не случается просто так. Ведь мама когда-то познала настоящую любовь, вкусила от радости дарить эту радость кому-то ещё. Девочка мечтала сыграть рапсодию любви на самом тонком и удивительном инструменте космического пространства. Но удастся ли это? Шурочка пыталась убедить себя, что слово "любовь" для неё ничего не значит, хотя предмет любви присутствовал и занимал в сознанье девушки самое главное место.