Увидев Павла, он спросил:
- Что, потренироваться хочешь?
- А что, бесплатно нельзя, своим работникам?
- Тренируйся, места хватит…
Павел покачал мышцы на тренажерах, для разминки, приглядываясь к остальным. Видно было, что это бизнесмены из мелких. Деньги надо было платить немалые за два часа тренировок и услуги инструктора, всей зарплаты Павла хватило бы от силы на пять тренировок в таком зале. Как слышал Павел, у крупных бизнесменов были свои залы, да такие роскошные, что и слов не было, у тех, кто там побывал. А бывали лишь те, кто монтировал оборудование, а потом в эти залы простому человеку пройти было уже невозможно.
Бизнесмены на него не обращали ни малейшего внимания, пока он не начал жать лежа штангу. Начав с девяноста, он дошел до ста тридцати, и не торопясь работал на массу в десяти подходах, по восемь повторений в подходе. Толстые, откормленные парни окружили его, с уважением поглядывая на мелодично позванивающую блинами штангу.
Один спросил:
- А сколько максимально можешь выжать?
Павел пожал плечами:
- Немного, килограмм сто шестьдесят…
- Давай, выжми!
- Я после летнего перерыва, пока нельзя, - рассудительно сказал Павел.
- Да ты хвастун, дядя!
- Вы же видите, если я сто тридцать жму на восемь раз, то на раз-то - cто шестьдесят запросто смогу… - Павел пожал плечами и равнодушно отвернулся.
Ему уже расхотелось тут тренироваться. Было как-то неуютно, будто он в рабочей одежде сидел на званом ужине у королевы, а вокруг него восседали подчеркнуто вежливые лорды. Они-то понимают, что королева может пригласить кого угодно, но они, лорды, пить на брудершафт с кем попало, не желают. То и дело слышались мелодичные трели мобильных телефонов, бизнесмены решали какие-то важные дела. В промежутках между подходами собирались по трое четверо, о чем-то серьезно толковали. Павел подумал, что как бы ни роскошны тут тренажеры, но его место в культуристической качалке…
Приняв душ, он оделся, прицепил к поясу нож, приготовил противогаз, настроил свою охранную систему, и принялся ждать с газетой в руках. В одиннадцать поднялся в фойе, запер дверь за вахтершей, выключил везде свет, как обычно вытащил почти все предохранители в электрощите, кроме одного, на котором было дежурное освещение, то есть лампочка над столом в машинном отделении, и лампочки над входами в бассейн. Прихватив ключ от двери, ведущей на крышу, поднялся по лестнице, ведущей в женскую раздевалку, остановился на второй площадке. Здесь стоял прямо на полу в огромном деревянном ящике разлапистый фикус. Если сесть, прислонившись спиной к ящику, то ни снизу, ни сверху человека нипочем не разглядишь. А кому взбредет в голову включать фонари в фойе, в котором и так вроде бы достаточно светло от уличных фонарей. Павел сел на пол, прислонился к шершавому ящику, и стал ждать. Монотонно зудел насос в подвале, как и в прошлый раз откуда-то доносилась невнятная и невесомая музыка. "Где ж это радио может работать?" - в который раз подумал Павел. Судя по тому, что каждые полчаса играла знакомая музыкальная трель, это был "Маяк".
Павел неплохо выспался в предыдущую ночь, поэтому в сон его не тянуло. Невесомая музыкальная трель проиграла три часа ночи, и Павел решил, что злодеи уже не появятся. Он бесшумно поднялся, раза три присел, чтобы размять затекшие ноги, и бесшумно спустился в фойе. Только собрался нырнуть в машинное отделение, как что-то тревожное, на уровне подсознания, остановило его. Он замер, прислушался. К выходу из подвала явно кто-то шел, несколько человек; бесшумно и быстро. До лестницы он не успевал добежать. Выхода не было. Он юркнул в раздевалку за стойку, быстро оглядел небольшое пространство. Под стойкой, в самом низу, было несколько ячеек с выломанными перегородками, сюда можно было втиснуться, согнувшись пополам и задрав ноги. Если не знать, нипочем не догадаешься, что тут может скрываться рослый человек. Вовремя! Мимо прошелестели быстрые шаги. Павел медленно, осторожно вдыхал открытым ртом, и так же медленно выдыхал. Кто-то остановился рядом, вспыхнул луч фонарика, быстро обежал пространство раздевалки и погас. Человек стоял возле Павла, облокотившись о стойку, настороженно замерев. Чтобы не потерять чувства времени, Павел считал удары собственного сердца. Часы довольно точные, в спокойном состоянии у него сердце обычно отбивало в среднем шестьдесят ударов в минуту. Да разве ж можно нынешнее его положение считать спокойным! Прошло не менее пятнадцати минут, прежде чем по фойе снова прошелестели шаги. Возле него собралось не менее трех человек, послышался тихий голос:
- Нигде нет его…
- Под ванну заглядывали?
- Конечно. Но там нужно человек десять, чтобы качественно весь тот бардак прочесать…
- Куда он мог деться?.. - растерянно протянул второй. - Он точно не выходил…
- Н-н-да-а… Что-то не похоже, чтобы он был простым лохом… Ж. пой чую, он спер наши бабки!.. Действует, как отчетливый профессионал… В бассейне мы его даже ни разу не видели, а хвосты срубает так, будто двадцать лет шпионом работал…
- Ну, это ты впервые шпиона ловишь… - кто-то злорадно хихикнул. - Сколько раз ты его упустил?..
- Ну, ты его ни разу не упустил, потому как тебе подфартило, он и не собирался тебя с хвоста сбрасывать…
- Может, он ни при чем? Может, у мастера была подстраховка?
- Первый говорит, быть того не может, мастер простой работяга, он его не первый год знает…
- А "Камаз"?..
- Шофер использовался в темную…
- Это мастер говорил… Номера у него грязью были замазаны… Попробуй, найди теперь… В городе таких "Камазов" сотни, не будешь же каждому шоферюге паяльник в ж. пу пихать…
- Нет, мужики! Что ни говори, а я все больше убеждаюсь, что это он хапнул наши бабки. Может, сольем весь бассейн в подвал? Вылезет, как суслик…
- Ага… Гарантию даю, у него там акваланг припасен. Прошлый раз мы тут газу напустили, сами уже в противогазах задыхаться начали, а ему хоть бы что…
- Вот я и говорю - профессионал…
- Может, рванем всю эту богадельню?
- Нет, первый сказал - никаких следов. Не хватало еще, чтобы менты под ногами начали путаться… Клиент и так, уже три раза туда бегал…
- Может, сделаем его на хате?
- Ты же сам видел, там такой муравейник… Мужики все злые, один даже зэк. Шум поднимется на полгорода… Да и нет его на хате, в Урман, жена говорит, уехал. Только, туфта это. Здесь он, в городе, и в бассейн на дежурство приходит. Только вот испаряется куда-то… Может, как ведьма на метле через вентиляцию вылетает?
- Ну что делать-то?
- А я знаю?..
- Мужики, время поджимает… Чичам надо кого-то сдать, а то они нас перемочат…
- Вот его и сдадим, когда бабки из него вытрясем, мертвым… Не лох он, мужики, не лох… Может, он с мастером и был как раз завязан?
- Ладно, газом больше баловаться не будем; сделаем вид, будто ушли… Вылезет… Подождать только надо… Что ты там говорил, насчет ведьмы на метле?..
- Какой еще ведьмы?!.
- А такой… Мы же крышу ни разу не проверяли! Профессионалы, бля…
- То-очно… Как же это у меня из головы вылетело…
- Ну дак, голова-то у тебя дырявая… У Петьки вон ушибленная. Так что за вас двоих мне одному приходится думать, да еще и за себя. Давайте, в темпе, проверьте крышу, если его нет, затаиваемся в ключевых точках…
Двое ушли, третий остался. Явные профессионалы. Вроде бы все трое равны, а командует явно один, двое других беспрекословно подчиняются. Павел с тоской подумал, что с ним будет, если он просидит в этой щели три часа… Однако, просидел не шелохнувшись. Потому как оставшийся "гость" уселся на стойку как раз над Павлом и тоже принялся ждать. Позиция у него была удобнейшая. Любого, кто полезет из машинного отделения, он совершенно неожиданно может треснуть по башке из-за угла, а из фойе его не видно, потому как сидит в глубокой тени от колонны, подпирающей потолок. Он просидел все три часа, даже ни разу не шелохнувшись. Павел лишь тоскливо думал: - " Профессионал, бля…"
Павел знал, в подобном положении считать минуты - гиблое дело. Лучше всего отключить сознание, и попытаться отрешиться от всего, как бы воспарить к небесам. Возможно, это и называется медитацией, он не знал, но иногда он пробовал этот способ, и ему удавалось выбросить из головы все мысли и погрузиться как бы в безвременье.
Стук во входную дверь прозвучал неожиданно. Ночной гость витиевато выругался, мягко соскочил со стойки и бесшумно канул в машинное отделение.
Павел выждал несколько секунд, и тяжело вывалился из своего укрытия. Ноги были ватными и абсолютно ничего не чувствовали. Он попытался встать, но лишь беспомощно повозился на кафельном полу. В дверь уже грохотали ногами. Павел полежал немного, по ногам забегали колючие мурашки. Он подтянул колени к груди, кое-как встал на четвереньки, дополз до двери, цепляясь за ручку, встал на ноги. Колени подгибались, ноги разъезжались в разные стороны, а надо было еще сделать три шага до наружной двери. Шатаясь, он вывалился в тамбур, доплелся до двери, отодвинул засов, в фойе ввалились веселые, энергичные пацаны.
Один заорал весело:
- Спишь, товарищ сторож!..
- Так точно, сплю! - весело отрапортовал Павел, держась за дверь, чтобы не упасть, и с трудом сдерживая крик боли.
Спортсмены протопали в раздевалку, Павел кое-как дополз до стула, рухнул на него, и протяжно завыл сквозь зубы. Кровь, начав циркулировать в ногах, вызвала поистине непереносимую боль.