- Неужели они тяжелее вашего расстройства?
Я пожал плечами:
- Как вам сказать? Эти препараты превращают меня в человека, чье отражение в зеркале я не могу больше видеть. От них я толстею, сплю на ходу, мне трудно поднять глаза, смотреть людям в лицо. И потом… Из-за них у меня не может быть никакой эрекции…
Она кивнула и что-то пометила в своем журнале. Улыбаясь, я представил, что она могла написать. У него не встает. Сумасшедший дом.
- Вы могли бы попросить, чтобы вам прописали лекарства без таких побочных эффектов…
- Да, возможно…
Повисло молчание. Я посмотрел вокруг. В кабинете по-прежнему царил беспорядок.
- Месье Равель, я принесла вам книгу и хотела бы, чтобы вы ее прочитали.
- Вы полагаете, что мне нечем больше заняться?
- Это касается шизофрении. Отличная книга - доступная и толковая. Автор, Николя Георгиефф, прекрасный психиатр. Вам следует ее прочитать, это поможет вам лучше разобраться в ваших расстройствах. Вы убедитесь, что современная медицина в состоянии распознавать их безошибочно. Хотите, я вам прочитаю отрывок?
- Ну давайте…
Водрузив очки, психолог принялась за чтение, словно школьная училка.
- "Бред и галлюцинации - два психотических симптома, типичные для больных шизофренией. Для бреда характерна абсолютная и непоколебимая убежденность субъекта в реальности воображаемых событий, которую он не разделяет с другими. Самые распространенные бредовые идеи - это бред преследования, когда субъект убежден, что какие-то люди, реально существующие или не существующие, злоумышляют против него, плетут заговоры".
- Да. Очень похоже на мой случай. Потрясающе! - заметил я иронически.
- Погодите. Вот то, что должно вас заинтересовать: "Для бреда типична особая форма уверенности, именуемая "бредовой убежденностью". Речь идет о глубокой внутренней убежденности, не поддающейся опровержению фактами. Зачастую она возникает из-за того, что личное и необычное значение придается какому-либо реальному событию; оно безосновательно вдруг наделяется смыслом, который субъекту представляется очевидным: интуитивно он убежден, что событие связано с ним. Бред делает субъекта центром мира, так что он сталкивается с событиями, которые наполняются для него личностным смыслом, относящимся к нему, и уже не представляются случайными, но непременно содержат скрытую логику. Психотические галлюцинации - вторая категория типичных психотических расстройств - чаще всего принимают форму "голосов", обращенных к субъекту".
- Классно. Я прочту вашу книгу.
Вздохнув, она протянула мне том.
- Курить по-прежнему нельзя? - спросил я, приподняв брови.
- Нет, месье Равель. В моем кабинете не курят.
- Вот гадство.
Она никак не отреагировала на мою выходку.
- Скажите, вы по-прежнему слышите голоса?
- Только во время припадка.
- Когда вы чувствуете приближение припадка, можно ли его предотвратить?
- Когда наступает припадок, единственное, что может помочь, - это полное уединение.
- Возможно, это положительный момент: вы уже знаете, что близость другого человека может спровоцировать приступ.
- Да. Близость другого человека.
- Но трудность в том, месье Равель, что вы не можете жить в полной изоляции. Поэтому нам придется найти другое решение, вы ведь это понимаете?
- Вполне. И к тому же… К тому же…
- Да?
- К тому же мне этого не хватает.
- Чего вам не хватает? Общения с другими людьми?
- Да. С другими. Я всегда чувствовал себя изгоем. Оторванным от людей.
- Даже с вашими коллегами?
- Да. Мы никогда не общаемся друг с другом. У Фейерберга мы сидим поодиночке, каждый за своей перегородкой, и с утра до вечера печатаем на своих компьютерах. Представляете? XXI век во всей своей красе. А вчера… Вчера я встретил на улице сотрудницу, так она меня даже не узнала. Или не захотела узнать, сам не знаю.
- У вас разве не бывает перерывов за кофемашиной?
- В нашем офисе нет кофемашины. Месье де Телем не разрешает.
- А как же обед?
- Большинство сотрудников приносят с собой сандвичи и перекусывают прямо на рабочем месте. По-моему, в этой конторе все служащие - такие же шизики, как и я! - добавил я с улыбкой.
- Вы не "шизик", месье Равель. И я думаю, что вам следует изгнать это слово из вашего лексикона.
Я виновато кивнул.
- То есть у вас на работе действительно нет никого, с кем вы могли бы иногда поговорить?
- Почему же, есть месье де Телем, мой начальник. Он знает, что я сумасшедший, поэтому внимателен ко мне. Вообще-то он даже приятный. И он единственный, с кем я где-то бываю. Да. Его можно даже назвать моим другом. Вроде как другом. Все-таки он мой начальник.
- А где вы с ним бываете?
Я улыбнулся.
- Мы часто заходим в блюз-клуб в Нейи.
- Вам нравится блюз?
- Да. И потом, в этом кафе такой шум, что, если со мной случится приступ, я не услышу голоса…
- Когда так шумят, вы совсем перестаете слышать голоса?
- Почти. Они заглушаются.
Она медленно кивнула и снова что-то записала в своей черной тетради.
- Позавчера вы мне сказали, что все меньше верите в свои шизофренические расстройства. А сегодня говорите, что, в конце концов, вы готовы снова в это поверить. Что заставило вас изменить мнение?
- Не знаю. Вчера, когда я прогуливался, у меня, вероятно, прояснилось в голове. Я вдруг осознал, что в этой моей истории концы с концами не сходятся.
- Объясните, что именно в ней не сходится?
- Ничего не сходится! Я больше ни в чем не уверен. Ведь я вам уже говорил: я даже не уверен, что доктор Гийом на самом деле существовал!
- А что, если вам проверить это самому? Это бы вам, возможно, помогло. Конечно, не в одиночку, а с чьей-то помощью…
- С вашей?
- Нет. Как раз здесь вам мог бы помочь ваш начальник или, еще лучше, ваши родители. После теракта вы так и не получали от них никаких известий?
- Нет. Я даже не знаю, вернулись они домой, на улицу Миромениль, или нет. Я боюсь там появляться. Когда я там был в последний раз, мне показалось… Мне померещилось, что там была камера. Но должно быть, я ее выдумал. Конечно. С моей паранойей…
- Камера?
- Да-да.
Она сделала пометку.
- Сейчас ваши родители наверняка очень беспокоятся. Вы должны попробовать связаться с ними и попросить помочь во всем разобраться. Отличить ложь от правды…
- А если я все выдумал, как эту камеру? Что, если их никогда не было?
- Вы об этом узнаете, если попытаетесь с ними увидеться. Мне кажется это важным. Одиночество, в котором вы замкнулись, представляется мне опасным. Вам необходимо восстановить связь с реальностью. Но вы рискуете при этом пережить достаточно тяжелые минуты. И лучше, если вы будете не один.
Слушая ее, я не мог перестать думать о родителях. Мысль, что они также плод моего воображения, казалась мне осязаемой. И ужасающей. И квартиры на улице Миромениль также могло не быть. Вдруг я всегда жил в этой гостинице?
- Какова вероятность того, что я выдумал доктора Гийома? - спросил я, упершись подбородком в свои сжатые кулаки.
- Если люди в Дефанс сказали вам, что никакого медицинского центра там не было, то очень высокая.
- Так же, как я выдумал голоса, которые звучат у меня в голове? Они тоже ненастоящие?
- Они настоящие для вас, Виго. Вы их действительно слышите. Но вы должны понять, что это вовсе не мысли других людей. Это ваши собственные мысли. Ваш мозг путает ваше "я" с внешним миром, точно так же, как он путает вашу психическую жизнь - то, что вы воображаете, - с реальными, окружающими вас событиями…
Я испустил долгий вздох. Да. Конечно. Это очевидно. Как может быть иначе? Но ведь мне это казалось таким реальным!
- А порезы у меня на пальцах? - Я поднял руки перед собой. - Выходит, они не из-за теракта?
- Если верить новостям, месье Равель, никто из тех, кто находился в башне КЕВС, не выжил… Никто. И когда видишь эти кадры по телевизору, трудно представить себе, как могло быть иначе.
- Получается, что я не был в башне?
- По всей видимости.
- А почему тогда я это помню?
- Вы могли находиться поблизости, это объясняет ваши ранения. Или вы видели теракт по телевизору и вас это потрясло, что и спровоцировало приступ паранойи, случай вполне классический…
- Классический? - Я даже обиделся.
- Учитывая расстройства, которыми вы страдаете, да. Вы придали реальному событию, не имеющему к вам отношения, личное и необычное значение. Припадки параноидальной шизофрении нередко создают у субъекта впечатление, что он - центр мира, в результате он сталкивается с событиями, которые уже не представляются ему случайными, но непременно содержат скрытую логику… Именно то, что я вам только что прочитала…
- Иначе говоря, в том, что я себе навоображал, нет ничего удивительного для человека, страдающего шизофренией?
- Да, это довольно распространенное расстройство. Вы поместили себя в центр исключительного события, как если бы вы были его главным действующим лицом. Как если бы вы могли оказаться в центре внимания всего мира. И когда расстройству такого типа сопутствует чувство, что никто не хочет вам верить, как вы и говорили в прошлую нашу встречу, это иногда называют синдромом Коперника.
- Синдромом Коперника?
- Да, это синдром, который периодически возникает у многих больных, страдающих паранойей или параноидальной шизофренией: уверенность, что они обладают важнейшей истиной, ставящей их выше обычных смертных, но которой остальной мир не желает верить.