* * *
В своём кабинете Нежный увидел женщину, сидящую за столом, прижимая к уху трубку допотопного служебного телефонного аппарата. С задумчивым лицом она кивала невидимому собеседнику, время от времени произнося "да, да" и "понятно".
- Кто ты такая и почему расселась за моим столом? - мрачно поинтересовался Нежный, как только снял пальто и шапку.
- Я - капитан Сорокина, товарищ майор, - представилась она. - Шеф сказал, что ваш стол - вон тот.
- И тот - мой, и этот - тоже. Это мой кабинет. Я с огромным трудом выпихал отсюда Бардина, и не собираюсь делить его со снайпершей по гениталиям.
Нежный был уверен, что новая сослуживица продержится тут недолго, поэтому заводить и поддерживать с ней хорошие отношения вовсе необязательно. Особенно в плохом настроении. А из-за прерванного отпуска настроение у него было понятно какое.
- Уверена, шеф вскоре предоставит мне другое рабочее место, - робко улыбнулась Сорокина. - А пока он этого не сделал, пожалуйста, потерпите моё общество. Тем более, что вы руководите расследованием, в котором и я участвую.
- Ах, да, расследование. Тройное убийство, насколько помнится. Так что там у нас с ценами на серебро? Называй в долларах, я за три дня успел отвыкнуть от местной валюты.
- В ломбардах серебро принимают, сейчас посчитаю, примерно по двадцать центов за грамм. Пуля к "Макарову" весит пять с половиной грамм, но это свинцовая, серебро чуть легче, значит, пуля потянет где-то пять грамм. Значит, её можно сдать в ломбард за доллар, может, чуть больше. Полная обойма - девять патронов, с тем, что в стволе, а значит, серебра в ней долларов на десять.
- Мелочь какая-то, - искренне расстроился Нежный. - ради этого не стоит даже руки марать.
- Не совсем так, товарищ майор. Я заодно поспрашивала, не покупал ли у них кто-нибудь крупные партии серебра за последние пару месяцев. Ведь пули, скорее всего, делали здесь. Так вот, один ювелир купил триста грамм, причём скупщику похвастался, что сделает серебряные пули, вставит в патроны, и продаст по пятнадцать долларов. По словам скупщика, очень радовался. А это уже сто двадцать долларов за обойму.
- Другое дело, - теперь Нежный обрадовался. - Ты, Сорокина, это… сиди тут и дальше. Ты пользу людям приносишь, а это в наше время большая редкость.
- Это каким людям?
- Мне, например. Что тебе этот ювелир сказал?
- Что ничего не помнит, а если буду наезжать, мне придётся иметь дело с таким крутым человеком, что он меня по стенке размажет, и даже не заметит. У вас тут есть настолько крутые люди?
- Есть, как же без них? Вот сейчас одному такому позвоню, пусть разбирается, - Нежный набрал номер. - Здравствуйте, товарищ Федералов! Вы не соскучились? Да ладно, признайтесь, ведь соскучились, да? Конечно, по делу. Есть у нас один ювелир, предполагаю, что это он сотворил патроны для охоты на нечисть. Вы же не забыли, что в старика стреляли серебряной пулей? Вот я и хочу узнать, кто был его заказчиком. Нет, сам не могу. У ювелира серьёзная крыша, мне она не по зубам, а для вас она - тьфу, плюнуть и растереть. Пусть ваши люди его допросят, но так, чтобы он не стал калекой. Потом с его помощью будете ловить следующих Вань из Хельсинки. Вы же не думаете, что эти были последние? Спасибо, товарищ Федералов, сейчас мой сотрудник сбросит вам эсэмэской его фамилию и номер телефона, а я жду вашего звонка.
- Я уже всё набрала, продиктуйте номер, куда отправлять, - попросила Сорокина.
* * *
Нежный поручил Сорокиной разобраться с женской одеждой, найденной в квартире Бонифация. Эксперты никаких следов на ней не нашли, если не считать нескольких собачьих шерстинок. Но одежда и сама по себе след. По ней можно многое узнать о том, кто её носил, от степени упитанности до уровня доходов. Судя по тому, как Сорокина поработала с ломбардами, опер она толковый, так что хоть какие-нибудь приметы пропавшей женщины установит. Хотя в той истории с соседской собакой концы с концами совершенно не сходятся, а она ничего не заметила.
Но сейчас для майора гораздо важнее было совсем другое. Бардин тоже толковый опер, и вполне может расколоть патрульных, а это совершенно ни к чему. Нежный ворвался к нему в кабинет, изображая такой градус ненависти, что запросто мог бы расплавить то самое серебро. Бардин вскочил со стула и забился в угол, хватаясь за пистолет, но всё же не решаясь его вытащить.
- Зачем ты это сделал, тварь? - рявкнул Нежный.
- Я же не думал, что ты ляжешь на дно на засвеченном месте!
- Мне плевать, что ты там думал! Зачем навёл федералов на тот отель?
- Не знаю. Само как-то вырвалось. Я потом язык прикусил, а уже поздно.
- А здесь что делаешь?
- Допрашиваю вот этих. Они не могут объяснить, что делали на месте преступления целых семнадцать минут.
- И что ты от них узнал?
- Говорят, ничего не соображали. Никогда в жизни не видели столько трупов сразу.
- Потом проведёшь для них экскурсию в морг. А сейчас скажи, как там поживают документы по супермаркету? Ты их оформил?
- Когда? Я с этими занимаюсь!
- Бросай их, Бардин, и пойди, позанимайся документами. Пока не закончишь, домой не пойдёшь. И даже не заикайся о сверхурочных! Раздолбайство дополнительно не оплачивается!
- Нежный, ты же знаешь, как у меня дела со всякими документами! Пусть кто-нибудь другой оформит, а? Та же новенькая, например.
- Тебе не нравится бумажная работа?
- А то ты не знал! Терпеть её не могу!
- И ты не понимаешь, почему я поручаю тебе то, что ты терпеть не можешь? Ты удивлён, да?
- Я не думал, что ты такой мелочный.
- Нет, Бардин, ты вообще не думал, когда закладывал меня федералам, изгадив мне отпуск. А сейчас думать уже поздно. Быстро дуй оформлять, или я тебя пристрелю за неисполнение приказа, а завтра уволю! И не думай, что шеф будет возражать.
Печальный Бардин ушёл что-то оформлять. Патрульные, ошарашенные склокой оперативников в их присутствии, немного расслабились. Видно, Бардин их здорово прижал, и они решили, что теперь, когда его отсюда выгнали, им будет легче утаить то, чем они не хотят ни с кем делиться. Напрасные надежды. Нежный и сам знал, что они делали четверть часа на месте преступления. Он от них хотел получить нечто поинтереснее.
- Ну, и какой лапши вы навешали Бардину? - развалившись на стуле, весело поинтересовался Нежный.
- Трупы, - пояснил патрульный.
- Много, и сразу, - добавил второй.
- И вы не проверили, трупы они или нет? - Нежный изобразил удивление. - Не посмотрели, может, старик ещё жив?
- Посмотрели, - неуверенно подтвердил первый.
- Не мог он выжить с такой раной, ему полбашки снесло, - поставил диагноз второй.
- Эксперты говорят, что пуля, пробив голову старика, попала в стену, а потом упала на пол. След на стене сохранился. Вопрос такой: как до вас дошло, что пуля серебряная? Вы же, как я понимаю, не эксперты по металловедению?
- Не, мы оба из патрульно-постовой службы.
- И как вы распознали серебро, уважаемые? Химическими тестами?
- Не, по запаху. Мы что, никогда серебра не нюхали? Его ни с чем не спутаешь. Подделать, конечно, можно, но кому надо подделывать запах пули?
- Что вы собирались делать с этими пулями?
- Ну, драгметалл же, - потупились оба патрульных.
- В скупку, значит? А вы знаете, сколько оно стоит? Сколько, по-вашему, весит пуля от "Макара"?
- Конечно! Это все знают. Девять граммов.
- Хрен там! Пять с половиной, если свинцовая, а серебряная - ещё меньше. За одну пулю дадут доллар. Сколько их было, пятьдесят одна?
- Нет, пятьдесят. Пятьдесят одна - это если с отстрелянной. А как вы подсчитали, товарищ майор?
- По две обоймы на рыло плюс патрон в стволе. Что тут считать? И вы за вонючие полсотни баксов решили рискнуть жизнью?
- Мы же не знали, что вмешаются федералы. А что нам теперь делать?
- Блин, прямо как дети малые! Сперва нашкодили, а потом "Ах, дядя Нежный, подскажи, как нам, идиотам, избежать порки". А ведь федералы шлёпать будут всерьёз! Ладно, выручу вас, так и быть. Если, конечно, пуля и патроны ещё у вас.
- У нас, у нас!
- Отдаёте их мне, а я переправлю экспертам. Скажу, мне их осведомитель подогнал. Вам, надеюсь, хватит ума хотя бы не болтать об этом.
Всего через полчаса Нежный вернулся в свой кабинет с карманами, набитыми серебром.