Потом я позвонила тому, с кем трахалась на работе. Притворилась такой бедной и несчастной, что самой себя стало жалко. Прискакал в момент…
А на другой день увидела воробья, черного от сажи, который прыгал по моей станции метро. Уже почти не летал, так обессилел. Я хотела его поймать и забрать домой, но он забился под решетку, куда я просто не могла пролезть. Сидел там и смотрел на проезжающие поезда. Я не умею управлять животными. Грустно. Пока я бегала за ним по станции, он успел попить из лужицы пролитого пива. Небось, на днях помрет.
16
В нашем районе летает вертолет. Кто-то взял напрокат? Делает облет мэр? Преступники сбежали? Странно, район все-таки далеко от центра, приземляться негде. Почему-то меня этот вопрос беспокоит…
Через два месяца я развелась. Официально.
Браки распадаются довольно часто. Каждая из нас мечтает, что почему-то именно ее обойдет стороной невезучесть, и тем больнее бывает осознание того факта, что она пополнила собой предлинный список разведенных женщин. Женщин разного возраста, национальностей и профессий, которых объединяет только одно - развод.
Одна моя старая подружка по универу, добившись, наконец, долгожданного повышения, с головой ушла в работу, чтобы удержаться на новом месте, пройти испытательный срок, доказать, что она достойна. Почти на полгода она забросила все. Дом, мужа, друзей - работы было выше крыши. Можно ее понять? Конечно. И она требовала этого понимания от других - от своих родителей, которые почти забыли звук ее голоса и видели ее улыбку только на старых фотографиях. От друзей, которые должны были довольствоваться только брошенным полушепотом в трубку: "Слушай, я в данный момент безумно занята, давай созвонимся попозже, o’кей?" от любимого мужа, который несколько месяцев прожил практически самостоятельно, питаясь полуфабрикатами, а в постели довольствуясь крайне редкими и равнодушно-короткими ласками. И вот, примерно через полгода такой жизни, моя знакомая услышала о случайной измене своего мужа. Можно его как-то понять? Без сомнения. Но моя знакомая, с видом оскорбленной невинности твердя: "Это в то время, пока я пашу как папа Карло, он там трахается с какой-то бл…ю!", вышвырнула на лестничную площадку его вещи и захлопнула перед ним дверь, даже не слушая оправданий и не глядя в его плачущие глаза, уверяющие, что он ее безумно любит.
Сейчас, спустя почти два года, она страшно жалеет о своей несдержанности. Ее муж не посмел настаивать, а она не захотела перебороть свое ущемленное, по ее же собственной воле, самолюбие. Нынче у нее неплохой заработок, не последняя должность в стабильной компании и… глубокое одиночество.
Женька оставил мне квартиру, компьютер и переехал к матери. Себе купил новый комп. Забыл множество всяких своих мелочей, периодически приходит за той или иной вещью. Мне это так надоело, что я стала складывать все попавшиеся под руку принадлежащие ему предметы в коробку из-под нового компьютера. Когда эта коробка наполняется, я ему посылаю эсэмэску. Чтобы забрал. Он приезжает, забирает полную коробку, оставляя мне другую - пустую. Разговариваем теперь, словно чужие, будто бы и не прожили вместе все эти годы.
Позвонил мой бойфренд. Хотя какой он бойфренд, скорее уж стареющий плейбой. Недавно он выписался из больницы, куда попал не без моей помощи. Я думала, отделается синяками, а он со множественными повреждениями угодил в травматологию дней на двадцать. Пришлось немного с ним поработать, и все зажило как на собаке. Без последствий. Сегодня на него почему-то напало слащаво-лирическое настроение:
- Привет!
- Здравствуй, - отвечаю я без прежнего энтузиазма.
- Как дела?
- Нормально. А твое колено? А ребра?
- Не болят. Я хотел сказать, что скучал по тебе.
- Не стоило, - кратко отвечаю я.
- Ты стала другой.
- Я стала собой, - он мне уже наскучил.
- Ты такая темная и призрачная.
- Я определенная и уверенная.
- Твоя резкость - от нежелания со мной разговаривать, или ты надела очередную маску, через которую исследуешь мои мысли?
- Я настолько искусная актриса, что маски мне не нужны, я слишком неуловима для тебя.
- Когда ты успела превратиться в искусную актрису? Когда ты так изменилась? Ты была изысканной, как восточные пряности. А сейчас твой вкус медовых цветов сменился горечью осенних трав.
- Это - чтобы не быть приторной.
- Ты никогда не была приторной.
- Я была приторной и пряной, как избыток специй. Зато ты не изменился.
- Извини. Я начинаю злиться, когда ты становишься настолько далекой, что расстояние от меня до тебя измеряется уже не километрами, а парсеками, - говорит он.
- Знаешь, чего я хочу больше всего? Чтобы ты начертил на небе полоску, параллельную созвездию Большой Медведицы и сказал бы, что за той чертой я буду для тебя недоступной.
- И что тогда?
- Я тотчас же ее пересеку, - говорю я.
- Ты вредная!
- Нет. Равнодушная.
- Знаешь, на кого ты сейчас похожа?
- Предполагаю, что на привидение с темными провалами глазниц и бледным худым лицом, а может, на лимон, глядя на который, ты начинаешь морщиться, и во рту появляется избыток слюны, а соответственно, острое желание сплюнуть.
- Нет, ты похожа на куклу. Но, заплетя себе ленточки в волосы, ты не станешь умнее. Вышивая крестиком плюшевых мишек на заднем кармане джинсов, ты не станешь по-детски чистой.
- А знаешь, кого я вижу, глядя на тебя? - спрашиваю я.
- Кого? - он попался в мою ловушку.
- Подобие мужчины…
- Многогранность твоей речи и богатый запас слов меня всегда прельщали в тебе, - пафосно отвечает он.
- Не лги. Ты раб моего тела. И не более того.
- Мне нравится твоя родинка на пояснице.
- А мне нет. Скоро ее удалю. За нее в пятнадцатом веке меня бы живьем сожгли на костре.
- Ты выбрала для себя стезю ведьмы? Ну что ж, если тебе проще с этим жить…
- Да. Мне так проще.
- Не будь со мной такой эгоистичной, - говорит он.
- Ты путаешь эгоизм с эгоцентризмом, - говорю я.
- Можно я приду к тебе?
- Нет.
- Почему?
- Не хочу.
- Но я не могу без тебя. Почему тогда мы так редко бываем вместе? Почему ты всегда где-то далеко?
- Далеко? Да мы живем в одном городе, если помнишь.
- Почему же ты сейчас не со мной? И не хочешь быть со мной?
- Ну, не могу я сейчас быть рядом. Просто не могу.
- Знаешь, по-моему, любви нет, есть только одиночество. А если она и есть, эта любовь, то это не что иное, как яд, который медленно отравляет жизнь.
- Слушай, кончай занудствовать. Мне сейчас надо идти, я тебе потом звякну.
- Когда?
- Не знаю, потом. Быть может. Может быть.
- Не понял, хотя сказано красиво. Это все?
- Все. Пока, - и вешаю трубку.
Я умею, когда хочу, говорить бессодержательно, литературно и красиво. Я пока еще немного поиграю с ним и подыграю ему, а потом брошу навсегда. Уже решила. Надоел. Вроде не на что сейчас жаловаться, а все равно печально. А вот вчера у меня было такое состояние, что хотелось лечь поперек Ленинского, растянуться на солнышке и ждать, что будет. Нет, у меня не было депрессии и желания покончить с собой. Просто - было все равно. Лечь и смотреть. Что будет. Элементарно наплевать…
Вроде бы светило солнце, но все было каким-то серым… Обыденным. Эх, чего ж мне не хватает?..
17
Уволилась из транспортной прокуратуры.
А было так. С утра ничего не клеилось. Бывают такие дни. На юбку пролила йогурт. На самое видное место. Замыла в туалете. Видок еще тот, все могут подумать, что описалась! Повязала фартук, который я использую для мытья посуды после редких рабочих вечеринок. А тут - прибыло наше начальство. Шеф устроил мне возмутительный разнос. Кричал на меня! При всех! Велел зайти к нему в кабинет и там опять на меня орал, приказал передать дело о наезде. Это сейчас единственное дело, оставшееся у меня в производстве. Почти все закончено, и тут - на тебе, передавай! Закатила шефу безобразный скандал, обозвала его старым козлом и серой посредственностью. Думала, сейчас инсульт хватит мужика! Пока он хватал ртом воздух, как рыба, выброшенная на сушу, я ему подсунула заявление об уходе. Он, наверное, думал, что я от него стану характеристику просить. Как же, разбежался! Тут же отдала подписанное заявление в отдел кадров, а копию сняла для себя. Доработаю сколько надо, и привет родителям!
На другой день сама пошла к шефу и попросила подписать блестящую характеристику, которую я сама же про себя и сочинила. Подписал, куда бы он делся. Кое-что я уже умею!
Та-а-ак, мне тут в голову такая идея пришла: а какого хрена я, платя за телефон, должна ставить свою фамилию с росписью? Та-а-ак, надоело! Теперь будем придумывать. Что-нибудь глупое - из списка знакомых. Дурацкая идея, но - интересная. Я полна идей. Я вообще изменилась.
Через некоторое время после той сумасшедшей процедуры я помолодела. Лет на пять - точно. Может, и больше. А.А. говорит, что так бывает всегда. Я разучилась плакать, смущаться и совсем не могу краснеть. Смеяться я тоже теперь не умею. Мне бывает смешно, и я могу имитировать смех так, что никто ничего не заметит, но я не могу смеяться по-настоящему!
Научилась читать очень быстро. Одной книги среднего размера хватает только на вечер. Или на утро.
Вдруг я поняла, что теперь не люблю сладкий вкус. Невкусно! Горький и кислый - другое дело. Вот взять, к примеру, лимон. Обожаю есть его просто так, как яблоко, вместе с кожей. Сплошное наслаждение! И еще любопытный эффект. Меня теперь привлекают не только мужчины, но и женщины. Странно и непонятно - раньше ничего подобного не было.