Анализировать разговор с Андреем и его пассией особой необходимости не было. Ни малейших сомнений, что не они организаторы афёры с фиктивной взяткой, у меня не осталось. Не тот масштаб личности, что у него, что у неё. Очень инфантильны. Ну, а если кто-то из них прикидывается, то это величайший артист современности, уровнем своего мастерства достойный нескольких Оскаров. Ладно, меня, допустим, обмануть несложно, но Мелентия и частных сыщиков - это уже за гранью реальности. Уж кто-кто, а Мелентий не страдает избытком доверчивости.
Значит, организатора нужно искать в губернаторском окружении. Именно в Белый дом мы и направлялись. В виновность самого губернатора я не верила. Мэрский уверял, что губернатор порядочный человек, а Колян - что он утратил силу воли. Мои впечатления от личной встречи полностью это подтверждали. Я видела в губернаторе человека, уставшего от жизни. Такие не затевают грандиозных интриг. Зато они легко поддаются давлению.
А давить на губернатора было кому. Воспоминания о его супруге до сих пор вгоняли меня в дрожь. Тот же Колян говорил, что она дура. Мне показалось - совсем наоборот. А уж воля у неё в любом случае достаточно сильная, тут никто спорить не станет. Да и разве Коляну в оценках ума других можно безоговорочно доверять?
Колян вёл машину, попутно рассказывая, как он познакомился со своей супругой. В процессе знакомства ему пришлось набить несколько физиономий каким-то пацанам, видимо, конкурентам, а будущая мать его детей расцарапала лица нескольким девушкам, видимо, конкуренткам. Я не понимала, почему им нельзя было обойтись без членовредительства, да и не пыталась понять. Слушала я вполуха, время от времени задумчиво произнося ‘угу’, ‘ага’ и ‘не может быть!’.
Эвелина меня узнала и сразу сообщила, что губернатор занят, у него важный посетитель, и потому зайти в кабинет нельзя. Ждать его тоже бесполезно, потому как время позднее, и шеф, как только останется один, начнёт интенсивно работать с документацией. Фразу эту она сопроводила щелчком по горлу, давая понять, что под документацией имеет в виду алкоголь.
Всего какую-нибудь неделю назад я бы в такой ситуации или ушла расстроенной, или смиренно и безнадёжно ждала, пока губернатор освободится. Но с тех пор многое изменилось, и я в том числе, если верить некоторым моим знакомым. У него важный посетитель? Не возражаю. Но я теперь тоже умею важничать ничуть не хуже любого другого. Не обращая внимания на истошный вопль Эвелины ‘Ну сказала же, туда нельзя!’, я степенно вошла в губернаторский кабинет.
- Здравствуйте, уважаемые господа, - вежливо поздоровалась я. - Позвольте вас ненадолго прервать. Буквально на пару минут.
Губернатор, вопреки моим опасениям, был трезв, но выглядел очень плохо. Красное лицо с синими прожилками недвусмысленно свидетельствовало о повышенном давлении или злоупотреблении алкоголем. Впрочем, я и так знала, что действуют обе причины. Но самое страшное - это взгляд. В нём без труда читались бесконечная усталость и полное безразличие ко всему, похоже, до нежелания жить оставалось совсем немного. Любой нормальный хозяин кабинета немедленно попытался бы выставить вон наглую девицу, прервавшую важный деловой разговор, а он даже не потрудился изобразить негодование.
Посетитель, мужчина лет сорока, выглядел значительно лучше, на его пухлом лице со здоровым румянцем отражалось абсолютное удовлетворение жизнью. Тем не менее, он был просителем. Проработав в мэрии полтора месяца, я уже безошибочно различала, кто пришёл просить, кто - требовать, а кто - договариваться. Поза, выражение лица, осанка, жесты - всё об этом говорит без утайки. Уверенность или униженность видны издалека даже моему неопытному взгляду. С этим человеком я никогда раньше не встречалась, но видела его портреты в городских газетах, да и по местному телевидению он выступал довольно часто. Директор одного из городских заводов, в упор не помню, какого именно, но не того, на котором работала мама.
Что ж, теперь вялая реакция губернатора понятна. Для любого завода десяток тысяч долларов - недостойная упоминания мелочь, стало быть, объём просьбы в финансовом выражении значителен. Вопрос не удалось решить по телефону, потребовался личный разговор - выходит, губернатор не настроен просьбу удовлетворять, по крайней мере, в полном объёме. Но и директор не стал бы тратить время, если бы не считал, что хоть какую-то пользу из разговора извлечёт. Все эти азы бюрократии я усвоила уже через пару недель работы в мэрии. Итак, губернатору выгодно разговор с просителем прервать, и моё внезапное появление в кабинете ему на пользу. Значит, последует атака директора. Но он здесь не хозяин, так что с ним я справлюсь.
- Немедленно убери отсюда эту дуру, - потребовал посетитель у губернатора, не обманув моих ожиданий. - Охрану вызови, в конце концов!
Губернатор, естественно, охрану вызывать не спешил. Он вообще ничего не делал, просто застыл с направленным куда-то далеко неподвижным взглядом.
- Вы смелый человек, - сообщила я директору. - Вы только что оскорбили ведьму.
В его взгляде вдруг появилась некоторая снисходительность. Видимо, решил, что имеет дело с сумасшедшей. Ладно, не он первый.
- Она действительно ведьма, - безразличным тоном подтвердил мои слова губернатор. - Причём, официально.
- Ах, вот это кто! - обрадовался посетитель. - Любовница Мэрского, которую он устроил на блатную должность с огромным окладом! Кажется, защищает наш город от нашествия инопланетян или что-то вроде этого? Милая девушка, мы тут обсуждаем один очень серьёзный вопрос, и ваше присутствие создаёт определённые неудобства. Вы бы не могли покинуть кабинет губернатора и осуществлять свою великую миссию по защите планеты где-нибудь в другом месте? Например, в городском психоневрологическом диспансере. Там охотно принимают любых магов, ведьм и прочих Наполеонов.
Я для себя отметила, что предполагаемую любовницу Мэрского он уже не намерен изгонять прочь с помощью охраны.
- Ведьма, к вашему сведению, это от слова ведать, то есть, знать, - улыбнувшись, сообщила я ему. - Так вот, я ведаю, что ваша просьба к областной власти останется без удовлетворения. Ясновидением воспользовалась.
- Да что ты вообще можешь знать, соплячка свихнувшаяся? - взорвался директор.
Судя по всему, губернатор его изрядно достал, но срывать злость на нём вредно для здоровья, так что я подвернулась вовремя. На очередное оскорбление я не обратила внимания, ограничившись тем, что ответила на вопрос, который он явно считал риторическим.
- Знать я могу, что вы довели своё предприятие до ручки, а теперь пришли к губернатору попрошайничать.
- Это не я довёл завод! Я принял его уже с огромными долгами!
А теперь он оправдывается. Крайне неблагодарное занятие. Если хозяин кабинета ещё не полностью утратил интерес к жизни, сейчас он легко выставит просителя за дверь.
- Очень вовремя вспомнили психиатрию, - вступил в разговор губернатор. - Вижу, что в палату психбольницы потихоньку превращается мой кабинет. Короче, приём окончен, доктор устал, пациенты могут быть свободны, пусть идут, куда хотят.
- Так что мы решили? - безнадёжно поинтересовался директор.
- Ничего не решили. Приходи завтра. К вам, Елена Михайловна, это тоже относится.
Не такой же он наивный, чтобы думать, что я так сразу и уйду. Тогда уж было проще вообще не приходить. Я знала, чем пробить его безразличие ко всему происходящему.
- Говорю же, мне много времени не понадобится, - затараторила я. - Хочу обсудить с вами вопрос о внебрачных детях. Но можно и не с вами, а, например, вот с ним.
- Это клевета! - заявил директор перепуганным голосом. - Я не собираюсь обсуждать чьи-то глупые измышления!
Он буквально выбежал из кабинета. Вот оно как, уважаемый директор, оказывается, тоже имеет минимум одного внебрачного ребёнка и тщательно это скрывает.
- Но с вами всё-таки лучше, - заявила я губернатору, усевшись напротив него и бросив пальто на соседнее кресло. - Не с вашей же супругой мне вести подобные беседы?
- Наглый шантаж, - тяжело вздохнул губернатор. - Поверь мне, Лена, я в самом деле устал. От всего. Надоело так, что уже сил нет терпеть. Ладно, ты хочешь о чём-то поговорить, давай, я согласен, но при одном условии, - он откуда-то извлёк бутылку коньяка и ловким отработанным движением её открыл. - Ты составишь мне компанию. Пить одному мне тоже надоело.
- Разве что кофе.
- Да будет так, - губернатор включил селектор. - Эвелина, сделай, пожалуйста, кофе. Одну чашечку. Ну, Лена, начинай, я тебя внимательно слушаю, - он плеснул коньяк в рюмку, опорожнил её одним глотком и выжидательно уставился на меня.
Мне сейчас очень не помешало бы назвать его по имени-отчеству, но я, как назло, помнила только фамилию и имя, да и то, в имени была не уверена. А ведь можно было спросить у того же Коляна, в крайнем случае, у Эвелины, но вот как-то вовремя не сообразила.
- Тут вот какое дело, - начала я своё повествование. - Афёра со взяткой - это одно из сражений войны за парк.
- Это каждому дураку понятно, - буркнул губернатор. - И даже дуре.
- Спасибо на добром слове. А сколько длится эта война?