- У него это, скорее, проблема дисциплины, - сказал Мозел. - А у тебя - недостаток органического характера.
- А поправить вы это можете?
- Боюсь, что нет. Перестройка коры головного мозга - еще недостаточно разработанная область. Но немного изобретательности, и ты сможешь проблему обойти. Например, можно попробовать систему Брайля, в которой визуальных символов нет, или какой-нибудь не слишком абстрактный язык пиктограмм. К тому же полно всяких устройств, которые при необходимости помогут тебе справиться с обычным текстом.
- Какие устройства?
Мозел ткнул пальцем в своего племянника Морриса.
- Прибамбасы, - сказал он.
Вот так и появился ДРУГ Бобер, который читает Серафине вывески и надписи и с непревзойденной ловкостью находит в библиотеке нужные книги, а также ДРУГ Белка, которая выручает хозяйку, когда та пропускает мимо ушей предупреждения ДРУГа Бобра на предмет того, как нужно себя вести. ДРУГ - это "Долго Работающий Уникальный Грызун" на батарейках, хотя Моррису не сразу удалось объяснить ребенку суть акронимов:
- Ну, это как поэзия для изобретателей, - наконец придумал он. Серафина любила стихи.
Чтобы войти в этот Самый Уединенный Читальный Зал, надо было определенным образом ухватиться за дверную ручку - очередной фокус О'Донохью и Киллиан, который Серафина освоила до рефлекса. Пол внутри покрыт гладкой плиткой, так что если уставиться только на собственные ноги или лечь с закрытыми глазами на ложе из волчьих шкур с подстежкой из гусиного пуха, сделанное в духе Бларни, можно вообразить, что и впрямь находишься в ирландском замке, в келье какого-нибудь чокнутого монаха. Переведя взгляд вверх, тем не менее нельзя не заметить окна, которое занимает одну стену целиком, а прямо за ним начинается Мадагаскар: распухший ствол баобаба в десять обхватов в самой толстой части полностью закрывал вид из окна и вид на окно. Покупали его как иву из Керри, которая тоже должна была заслонять окно, но поставщик что-то напутал и вместо нее привез баобаб, адаптированный под умеренный климат. К тому времени, как ошибка раскрылась, баобаб уже безвылазно запустил корни под ведущую к библиотеке дорожку, и теперь Управлению городского транспорта дважды в месяц приходится направлять бригаду с цепными пилами расчищать тоннели ИРТ.
Упрямое деревце. Совсем как в Африке, думала Серафина, не хватает лишь семейства лемуров, которые лазили бы по его шишковатым веткам. Вот только лемуры уже вымерли.
Она посадила ДРУГа Бобра на койку и достала из кармана ДРУГа Белку. Из остальных карманов жилетки и брюк Серафина вытащила книги, которые набрала до налета Максвелла; когда она складывала их на Самый Уединенный Стол для Чтения, правый верхний ящик самостоятельно открылся, и на стол выпрыгнул малюсенький коричневый крот в бифокальных очках.
- Привет, ДРУГ Крот, - сказала Серафина.
- Привет, Серафина, - ответил ДРУГ Крот, при виде растущей стопки книг подергивая носом в предвкушении. - У нас выдался прекрасный день?
- ДРУГ Крот, а у меня хоть раз выдавался не прекрасный день?
- Ни разу, - согласился ДРУГ Крот и был абсолютно прав. Помимо прочего, у Серафины с самого рождения был неестественно высокий уровень серотонина в мозге и еще какой-то шальной гормон в крови - "органический прозак", как назвал его Мозел Каценштейн, - усиливающий действие серотонина. Это означало, что Серафина не только дислексик, полусирота и одна из последних выживших представителей своей расы, так она еще и биохимически неспособна расстроиться хотя бы по одной из этих причин. Полезная антисуицидальная черта, обеспечивающая Серафине выживание, особенно если до конца жизни придется маскироваться под Электронегра, но это как раз и расстраивало: никогда по-настоящему не расстроиться, не испытать депрессии. Не разозлиться настолько, чтобы обидеть кого-нибудь.
- Я отношусь ко всему этому, - поделилась она однажды с Лексой, - как к игре; в том-то и проблема, нет ничего серьезного. Ведь нормально было бы, чтобы человеку вроде меня хотелось поджигать здания? Выучить негритянский диалект, нарядиться воином масаи и ходить тут, стрелять по белым? В кино я б наверняка так и сделала. А я ограничиваюсь практическими шуточками.
- Ну и это у тебя весьма неплохо получается, - ответила Лекса. - Фило считает тебя экстремисткой, хотя не скажешь, что он сам умеренный.
- Да, вот это меня тоже беспокоит. Я убеждаю себя: "Серафина, у тебя поврежден мозг, так что все, что ты чувствуешь или не чувствуешь, нормально". Но отца-то что оправдывает?
- Ты думаешь, что он топит корабли из самодовольства?
- Ну…
- Поверь мне, - сказала Лекса, - твой отец так зол, как не дано быть тебе. Но он не путает злобу с правом без разбора преумножать страдания.
- Ну тогда ладно, я тоже не буду без разбора преумножать страдания, - заявила Серафина. - Я просто буду сильно-сильно досаждать людям. - Чем она и занималась, и весьма небезуспешно; в этот выходной, например, она одержала важную победу.
- Ты ведь понимаешь, что нельзя оставлять ее у себя, - говорил ДРУГ Бобер, показывая на стену читального зала, где висела картина. - Ты обязана ее вернуть. - Это была "Мона Лиза" Да Винчи. Подлинник. Серафина стырила ее со специальной выставки в художественном музее "Метрополитэн" вопреки самым энергичным протестам ДРУГа Бобра. Правительство Франции требовало организовать зональный поиск по всему континенту, чтобы вернуть шедевр. - Нельзя же просто так вот брать и красть у людей культурные ценности!
- Нет, как раз можно, - возразила Серафина. - Статистически - можно. Но не волнуйся, я ее верну. - Она посмотрела на губы Моны, застывшие в улыбке на последние пятьсот двадцать лет, и подумала: "Я понимаю, каково тебе".
- У тебя что-то нехорошее на уме, - догадался ДРУГ Бобер. - Нехорошее и наверняка опасное. Что же это?
- Узнаешь через минуту. Но сначала, - ее лицо засветилось искренней радостью предвкушения, - может, ты расскажешь мне историю?
- Историю?
- Да, о моих пра-пра-пра-пра-пра-прадедах. О том, что было во время Гражданской войны.
- А, - сказал ДРУГ Бобер. - Вон чего.
СИНЕ-СЕРЫЕ НА ВЫРУЧКУ
Змей курила, и тут вдруг раздался вопль Максвелла. На самом деле, чистая случайность, что она вышла на тротуар и услышала его; поскольку в "Ярком Мире" на углу 41-й и Пятой, как и в любом другом магазине Манхэттена, хоть и действовала политика против никотина, руководство обычно не мешало ей тайком выкурить сигарету либо как-нибудь иначе нарушить современную мораль - в зависимости от того, что ей было нужно. Выглядела Змей старше любого другого пожилого гражданина, помноженного надвое, у нее не было правой руки, и носила она военный китель - наполовину синий, наполовину серый, сшитый из нескольких мундиров, - и ее вид требовал почтения или, по крайней мере, почтительного равнодушия. Люди до шестидесяти уступали ей, не задумываясь.
Но не сегодня. Она пришла в "Яркий Мир", чтобы изучить последние воплощения прогресса - это было одно из ее любимых занятий. Для Змея, которая (по ее словам) застала эру, когда еще не было телевидения - не только Музыкального Телевидения, а телевидения вообще, - радио, "модели Т", когда Соединенные Штаты не были еще Соединенными Штатами… Так вот, узнать о существовании такого устройства, как собачья миска с охлаждением и курсом дрессировки, действующим на подсознание ($ 269.25 плюс государственный и региональный налог с продаж), было ее любимым развлечением. Лучше, чем кино, да и дешевле.
Змей положила кисет на криогенную установку для хранения домашних растений ("на случай длительного отпуска, когда их некому будет поливать") и начала одной рукой сворачивать самокрутку, и тут ее похлопал по плечу дежурный администратор.
- Мэм, это не пепельница, - сообщил он. - Это чувствительное оборудование для поддержания жизни, к тому же достаточно дорогое.
"Норман Ляо" - гласила бирка на груди. Черты его лица всколыхнули в ней старые воспоминания.
- Ляо, - произнесла Змей, - Ляо. А у тебя не было предков из Мичигана, Ляо?
- Мэм, в магазине курить не разрешается, - настаивал тот. Змей продемонстрировала ему блаженнейшую улыбку, будто она - его любящая бабуля.
- И вы не сделаете исключение для милой старушки…
- Никаких исключений, мэм.
- …и для ветерана войны? - Она чуть-чуть повысила голос: - Армия Конфедерации Потомака, с 1861 по 1864 год. И еще некоторый срок - во взводе чероки "Стоящий медведь" Армии Конфедерации. Так, к сведению.
Ляо указал ей на дверь.