Толпа, вместо того, чтобы успокоить обезумевшую бестию, наоборот дружно гаркнула, одобряя смелое начинание. Лавра отпрянула в сторону, чтобы избежать столкновения, но проворная Наталья вцепилась в её плечи, раздирая кофточку острыми, как бритва, ноготками.
Видит Бог, Гербер держала себя в руках до последнего, надеясь унять разбушевавшуюся сокурсницу. Но та сама выбрала грубый способ общения, за что и поплатилась. Лавра применила простой приём, толкнув противницу коленкой в живот. Зрители ухнули, немного отойдя назад и не по-джентльменски предоставив падающей Поплавской небольшой участок пола. Наталья, задыхаясь от перехватившего солнечного сплетения, села на колени и попыталась вобрать в себя воздух. Ребята ахнули, прикрывая ладонями глаза. Лавра же ухмыльнулась, довольная результатом. Лицо Натальи побагровело от бешенства, однако подниматься к сильной противнице она на сей раз не решилась. Подруги тут же окружили её, помогая встать на ноги.
– Ну… Гербер… Ты мне ещё за это ответишь, – прошипела девушка. – Будь ты проклята, ведьма! Подожди, тебе недолго осталось…
На последней фразе она резко смолкла и опустила взлохмаченную голову. Лавра с непониманием уставилась на разгневанную Поплавскую, но тут сзади послышался твёрдый голос Марии Алексеевны:
– Что здесь за столпотворение?
Студенты тут же стали расходиться по своим аудиториям, оставляя виновниц потасовки разбираться тет-а-тет с некстати подоспевшим преподавателем. Гербер испуганно оглянулась на женщину и кивнула, любезно здороваясь с ней.
– Я, кажется, задала вопрос, – напомнила Мария Алексеевна, с подозрением оглядывая присутствующих. – Лавра, что происходит?
– Ничего, – приторно улыбнулась отличница, указывая на потрёпанную сокурсницу. – Вот, у Наташи каблук сломался, а мы ей помогаем подняться.
– Ну, Наташенька, – смутилась преподавательница, – аккуратней ходить надо. Ещё и на таких каблучищах… так и ногу недолго сломать.
Поплавская промолчала, виновато опустив глаза. Странно, Лавра ожидала от неё сцены истерики, притворства, обвинений, но Наталья сохранила их поединок в тайне, опираясь на своих услужливых подружек. Что-то стало с ней не так. Может, так подействовало превосходство Лавры? Однако для Гербер такое положение вещей было даже на руку, иначе Мария Алексеевна, непременно, отправила бы их обеих в деканат. Преподавательница спокойно прошла в свою аудиторию, приглашая Лаврину группу на занятие. Поплавская, естественно, направилась в другое место. В университете не было медицинского кабинета, а значит, поверженная девица, скорей всего, двинется домой зализывать свои раны.
Разбирая тему внешней политики России во второй четверти XIX века, ребята периодически оборачивались на драчунью Гербер. Да уж, трудно поверить, что с виду хрупкая, всегда спокойная и уравновешенная студентка сможет так просто разделаться с яростной соперницей. Однако последняя угроза, вылетевшая из уст Натальи, озадачила её настолько, что она практически не следила за ходом семинара. И, естественно, это вновь заметила Мария Алексеевна.
– С Вами всё в порядке? – полюбопытствовала преподавательница.
– Извините, что-то я плохо себя чувствую, – призналась девушка. – Можно выйти?
– Ну, можно было вообще не приходить…
В мрачном коридоре, как обычно, дул пробирающий ледяной ветер. Подойдя к окну, Лавра прислонилась горячим лбом к замороженному стеклу и постаралась не думать ни о чём, что произошло в предыдущие дни. Слишком тоскливо стало на душе от дурных событий. Вокруг витала атмосфера сплошного зла: с каждым новым днём неприятностей становилось всё больше и больше, а друзей наоборот меньше. Что же такое происходит? Не может же чёрная полоса длиться настолько долго!
Лавра очнулась от того, что за окном загудела сирена. Может быть, на соседней улице пожар или ловят преступника? Растерев иней, она выглянула на далёкий двор университета и увидела притормозившую у крыльца машину скорой помощи. Неужели с кем-то случилось плохо? Может, наглая Наталья всё-таки решилась устроить показательный спектакль, чтобы очернить Лавру?!
На первом этаже царило самое настоящее столпотворение. Любопытные студенты гурьбой стояли возле лестницы, ведущей в подвал. Странно, что же их всех там привлекло? У главного входа возникли фигуры в синих робах и замелькали милицейские фуражки. Значит, если кому и плохо, то уж очень сильно, раз вызвали стражей порядка.
– Лавра! – крикнул знакомый голос из толпы, и ей радостно замахал Сергей Потапов.
Кое-как растолкав зевак, она прильнула к сокурснику и попыталась понять, что творится в подвале.
– Чё, опять нас с тобой с пар повыгоняли? – веселился парень, прижимаясь к перилам.
– Сплюнь, я сама отпросилась, просто неважно себя чувствую, – перекрестилась Гербер, и все окружающие с подозрением покосились на неё. Заметив это, она наклонилась к перилам, отделявшим её от лестницы, и принялась наблюдать за милиционерами. – А что тут стряслось? Кто-то подрался?
– Точно не знаю, – пожал плечами Сергей. – Говорят, вроде сдох кто-то. Вон смотри, тётя Даша какая красная, это она визг подняла…
Действительно, вахтёрша выглядела встревоженной и вся покрылась розовыми пятнами. Что могло её так сильно разволновать? Наверное, что-то воистину серьёзное.
– А тебя Чистяков снова выставил? – предположила Лавра.
– Он начал у всех конспекты проверять, а я, знаешь ли, не любитель книжки переписывать. Ну, он меня и послал… в библиотеку к следующему семинару готовиться. Прикинь, даже ручку с бумагой дал!..
– Ох, издеваются что-то над нами в последнее время преподаватели. Совсем распоясались. Может, это болезнь такая?
– Какая? – не понял Потапов.
– Синдром Суровкина, знаешь такой?
– Ещё бы, – засмеялся он и повернул голову к сотрудникам скорой помощи, которые мельтешили у основания лестницы.
– Этот Рафаэль Бергетович всех заразил, – потешалась Лавра. – И ведь как быстро всех перекусал…
На последней фразе она замолчала, видя, что несут на носилках чьё-то тело, накрытое сверху белой простыней.
– Всем разойтись! – рявкнул крупный милиционер, расталкивая зевак подальше от лестницы.
– Надо опознать парня, может, кто из присутствующих его узнает, – сказал мужчина в халате.
Офицер обвёл взглядом замерших студентов.
– Он, он, точно, – подтвердили ближайшие к нему второкурсницы истфака, которым разрешили взглянуть на лицо умершего.
По толпе пополз шёпот, из которого Гербер отчётливо разобрала знакомое имя и не менее знакомую фамилию. Она прижалась к удивлённому Сергею, почуяв в теле мелкую дрожь.
– Ты что, опять мертвяков боишься? – решил Потапов, взяв Лавру за холодную руку.
– Да, – кивнула девушка, провожая взглядом мрачный кортеж до выхода, после чего обернулась к сокурснику с бледным лицом. – Ты вчера случайно не этого Колю Лавраткина видел?
– А, ну да, а что?
– Вот чёрт, – вздохнула Лавра. – Не успел он со мной поговорить.
Сергей недоумённо посмотрел на стеклянные двери, за которыми мигали милицейские машины и фургон скорой помощи.
– Так это его… – прошептал он, уже зная ответ на задаваемый вопрос. – Во, блин.
– Да, дело плохо, – согласилась Лавра. – Кажется, у нас завёлся маньяк.
– И не говори, уже третий случай. В прошлый раз девка вроде от газа задохнулась.
– Интересно, а от чего умер бедный Коля?..
– Давай у тёти Даши спросим, – посоветовал Потапов и потянул её к вахте.
Толпа уже почти разошлась, потеряв всякий интерес к происходящему. Конечно, если жертва не носит фамилию, созвучную с твоим именем, тебе и не покажется ничего странного в её смерти. Но Лавра пребывала в состоянии, близком к панике. И она была уверена, что тётя Дарья не скажет ничего нового. Скорей всего, несчастный Коля погиб так же непримечательно, как и предыдущие жертвы Стреглова.
На следующем занятии Гербер, как всегда, спряталась на последних рядах и обдумывала последние ужасные события. Итак, Андрей Дмитриевич убил ещё одного студента, чья фамилия созвучна с её именем. Причём накануне Коля Лавраткин, по словам Сергея, искал встречи с Лаврой. Наверное, он хотел сообщить ей что-то важное, что-то такое, что помогло бы понять причину всех творящихся в университете смертей. Но парень со второго курса экономического факультета не успел попасть сегодня на занятия, приняв в подвале лишнюю дозу наркотика…
Снова наркотики и снова смерть от передозировки? Ох, неспроста всё это, ой, как неспроста. Лика Лаврентьева тоже погибла от передозировки, но она, действительно, была заядлой наркоманкой. Нет, слишком много совпадений. Скорей всего, Стреглов помог им умереть. И ведь всё продумал, никто ни к чему не подкопается!
Перепуганная тётя Даша поведала, что видела, как Коля ещё вчера вечером спускался в подвал. Он вообще вёл себя в высшей степени странно: бегал по университету весь день, после занятий не пошёл домой, а продолжил бродить по опустевшему корпусу.
– Надоели уже эти нарики, – со злостью шипела бабушка, поправляя свою вязаную шапочку. – Весь университет ведь заполонили! И куда ректор смотрит?..
В четвёртом корпусе после обнаружения очередного трупа сделалось тихо. В коридорах практически никто не бродил, а из аудиторий не раздавалось ни единого шороха. Отличница задумалась, как лучше потратить выкроенное свободное время. Ведь она ещё не беседовала с Мариной, на которую тоже покушался Стреглов.
– Лавра, ты куда? – пропел нежный голос Василисы, когда Гербер вышла на крыльцо.