Туран быстро оборвал словесный поток. Ещё немного и вдова начнёт рассуждать о достоинствах фарфоровых тарелок и ценах на колбасу. Но простой вопрос смутил угору Амнос.
- Я, мой муж, Никар со своей лахундрой и… - вдова замялась и нехотя добавила, - мой сын Ласс.
Былая болтливость растаяла, как кусок сала на горячей сковороде.
- Если я правильно вас понял, вы имеете ввиду Никара Амноса, старшего сына вашего мужа от первого брака, Таону Амнос, его жену, и Ласса Амноса, вашего сына?
- Да.
- Тогда… - Туран попытался проткнуть вдовушку глазами, - почему Никар Амнос, Таона Амнос и ваш сын отсутствуют?
Угора Амнос сердито поджала губки, но всё же ответила:
- Они ушли до окончания ужина.
Та-а-ак, это интересно. Туран бросил вопросительный взгляд на старшего следователя. В ответ утус Бизин едва заметно кивнул.
- Городовой! – громко крикнул Туран.
В столовую, распахнув дверь, ввалился городовой.
- Немедленно отправьте за Никаром Амносом, его женой Таоной Амнос и Лассом Амносом.
- Слушаюсь! – городовой исчез.
При имени своего сына угора Амнос нервно сжалась.
- Почему Никар Амнос, Таона Амнос и Ласс Амнос ушли до окончания ужина? – Туран быстро окунул перо в чернильницу.
- Ну-у-у, - вдовушка упорно не желает говорить. – Мой сын немного повздорил с Никаром. Муж велел им обоим убираться.
Темнит вдовушка, упорно темнит. Но на убийцу не похожа. Она кого-то упорно выговаривает, защищает. Кого? Сына?
- Уважаемая, – как можно более строго произнёс Туран. – В ваших интересах рассказать всё, что было. Если ваш сын ни в чём не виноват, - угора Амнос нервно дёрнулась, - то мы обязательно докажем его невиновность.
Угора Амнос отвела глаза.
- В противном случае вы усугубляете его вину, – поднажал Туран.
Личико угоры Амнос пошло красными пятнами. В душе вдовушки разгорелась напряжённая борьба.
- Хорошо, - решилась угора, - я расскажу всё, как было.
Туран вовремя скрыл самодовольную улыбку. Разговорить можно кого угодно. Главное нащупать слабое место.
- Как обычно в шесть часов мы сели ужинать. Едва подали второе, как мой сын попросил у отца немного денег. Чуть-чуть совсем. У него…, видите ли…, возникли небольшие финансовые затруднения, - угора Амнос с трудом нашла нужные слова. – Но этот грубиян Никар опять полез в драку. Ему, видите ли, не нравится, что я помогаю Лассу…, немного…, деньгами… В общем, начался скандал.
Это всё Таона, лахундра, -угора Амнос сердито выпрямилась. – Никара против мужа, то есть отца, настраивает. В уши дует. Торгашка несчастная.
- И что произошло потом?
- Ничего не произошло. Никар встал и ушёл. Его лахундра убежала следом. А потом Ласс поднялся из-за стола, вежливо так извинился и тоже ушёл. А Влиг, сердитый такой, остался сидеть за столом. Он…, он любит основательно подкрепиться.
Потом Влиг поднялся в свой кабинет, а я осталась присмотреть за прислугой. А потом, а потом вы знаете, - вдова снова всхлипнула.
Вот, гораздо ближе к истине. Туран быстро заполняет протокол.
- Вы можете сказать, что находилось в несгораемом сундуке вашего мужа?
- Увы, – угора Амнос развела руками. – Влиг никогда не открывал его при мне. Он считал, что торговля – не женское дело.
- Что-нибудь ещё, кроме содержимого сундука, пропало?
- Да, - угора Амнос кружевным платочком вытерла слезы. – Золотая цепочка с кулончиком в виде змеи. И серёжки, из золота, со змейками. Кулончик и цепочка комплект один.
- Где находились пропавшие драгоценности?
- В моей спальне, у зеркала, в шкатулке. Я сняла их перед ужином.
В общих чертах вырисовывается картина произошедшего. Задавая дополнительные вопросы, Туран уточнил некоторые подробности. О деятельности мужа угора Амнос имеет весьма смутное представление. Да и покойный не стремился просветить её.
- Скажите, - Туран перевернул исписанную страницу, - у вашего мужа есть какое-нибудь оружие?
- Да. Дубинка такая страшная, с пластинками железными, как у разбойников с большой дороги рисуют. Он её в спальне хранит.
- Вы хотите сказать, - Туран оторвал глаза от протокола.
- Нет! Нет! Что вы! – угора Амнос испуганно замахала руками. – Мой папа никогда и ни за что не выдал бы меня за разбойника! Влиг хранит её как память о молодости. До двадцати пяти лет он караваны с казаками охранял.
Туран понимающе кивнул. Выдал бы за разбойника или не выдал бы – это ещё бабушка надвое сказала. Туран окунул стальное перо в чернильницу. Когда вместо доходов одни долговые расписки, а к заложенному имению уже присматриваются новые владельцы, даже потомственные дворяне не отличаются особой щепетильностью.
- Где именно ваш муж хранил дубинку? Не под подушкой же.
- Конечно нет, – угора Амнос кисло улыбнулась. – У изголовья кровати, на стене висела, за спинкой.
- И последний вопрос. Понимаю, вам может быть неприятно, но я обязан его задать, - заранее предупредил Туран. – У вашего мужа была любовница? Тайная интрижка на стороне?
- Да как вы могли подумать? – вдовушка грозно сдвинула брови. – Мой Влиг примерный семьянин. Никаких любовниц! Никаких интрижек!
- Хорошо, хорошо, – поспешно согласился Туран. – Тогда, может быть, он не высказывал желания обзавестись ещё одной женой? Помоложе.
- Ни за что! – вдова вспыхнула благородным гневом. – Влиг любит меня и только меня. Ему не нужна вторая жена. Тем более помоложе.
Последнее слово вдова произнесла с ударением на каждом слоге.
Любящие жёны бывают очень наивными. Туран улыбнулся про себя. Ну да ладно. Допрос вдовы можно считать законченным.
- Благодарю вас за оказанную помощь. Пожалуйста, внимательно прочитайте протокол, напишите: "С моих слов записано верно" и распишитесь внизу, сразу под последней строчкой, - Туран протянул угоре Амнос исписанные листки.
Как бы не расстраивалась вдовушка, как бы не переживала, но принялась очень даже внимательно читать протокол. Ещё только губами не шевелит.
И почему богатые семьи никак не могут жить как все нормальные люди? Чего им не хватает? Вдова очень не хотела выносить сор из избы. Но и то, что удалось из неё вытянуть, наводит на очень интересные размышления. Два взрослых сына до конца ужина покинули стол. У обоих была возможность прибить родителя. Мотив самый банальный и самый верный – деньги. Точнее, наследство. Туран украдкой окинул взглядом богатую столовую. Не хило жил купец. Наследство не малое оставил, можно понять.
- Я могу идти? – угора Амнос положила стальное перо на стол.
- Да, да, вы свободны, - заверил Туран.
Следующим в столовую вошёл по-крестьянски крепкий мужчина лет тридцати. Дорогой сюртук перехвачен кушаком с серебренными нитями. Из кармана торчит золотая цепочка, а ботинки сияют надраенной чистотой. Внешний вид выдает предпринимателя новой волны. Такие густые бороды не носят, предпочитают гладко бриться и отправлять детей в закрытые университеты с очень строгим уставом.
- Я знаю, что вы думаете! – мужчина с ходу плюхнулся на стул и с вызовом уставился на Турана. – Я категорически заявляю о собственной невиновности. После ссоры с отцом я сразу же пошёл домой.
От мужчины веет каменной решимость. Такой будет спорить до хрипоты, до драки, но так и не скинет с первоначальной цены ни совирта.
- Прошу вас, успокойтесь, - примирительно произнёс Туран. – Никто вас ни в чём не обвиняет. Если не ошибаюсь, утус Никар Амнос?
- Да, не ошибаетесь.
Эмоциональный фон старшего сына несколько смягчился. Наверно он не ожидал от следователя вежливости и уступчивости.
- Пожалуйста, расскажите, что произошло, - Туран взял из стопки чистый лист бумаги.
Утус Амнос придвинул по ближе стул и облокотился на стол.
- Как именно убили моего оцта – извините, не знаю. Не было меня. А вот какие дела творятся в нашем славном семействе – расскажу охотно.
Никар Амнос говорит легко и уверенно, как человек, которому нечего скрывать. Вот, только, о смерти отца он ни чуть не сожалеет. Хотя, если присмотреться, радости он то же не испытывает.
- Как обычно в шесть мы сели ужинать. Я хоть и живу отдельно, но традиция собираться всей семьёй за одним столом сложилась, когда я ещё пешком под стол ходил, - невольно скаламбурил утус Амнос.
Едва подали второе, как этот бездельник и мот опять принялся клянчить у отца деньги. Систему ему, видишь ли, до ума довести осталось. Идиот! – в душе Никара Амноса чёрным облаком вспыхнула ненависть, но старший сын быстро взял себя в руки и продолжил: - Я, понятно дело, возмутился.
Видите ли, - утус Амнос, как преданная собака, посмотрел прямо в глаза, - я не только сын своего отца, но ещё его помощник, младший партнёр, если разобраться. Работаю как вол. Заведую магазином "Модные платья и шляпы" на Набережной Свита. Если вашей жене потребуется модное платье или изысканная ткань для самых изысканных нарядов, добро пожаловать в наш магазин "Модные платья и шляпы". Простите, - спохватился утус Амнос, - увлёкся.
Так вот. Я работаю как вол. Денно и нощно приумножаю богатство нашей семьи. Тогда как это осёл, бездельник и мот Ласс тянет нашу семью в пропасть.
Формально мой братец заведует оружейным магазином "Старый охотник" на Срединной улице, на деле давно забыл, где он находится. Карты, бабы и вино – вот его интересы. Дворянин доморощенный! Недоучка хренов! – чёрная тучка ненависти вновь на пару мгновений заволокла душу Никара Амноса. – По математике и логике с тройки на двойку перебивался, однако придумал какую-то систему, которая, якобы, гарантирует ему выигрыш в карты. А из гимназии только благодаря взяткам отца его не выперли!