Скорее всего, его слова можно перевести так – чужаки мало отличаются от нас самих. Разве что одеждой. Я подолгу рассматривала, что нынче у них в моде. Прикольно одеваются. От яркого и нелепого до черного и простого. Яркое выглядело многослойным. Черное – лоскутами, словно они одежду специально резали на лохмотья. И эти лохмотья впечатляюще развевались на ветру. Того, кто в черном, он один такой был, все немного стороной обходили, особенно дети. Подозрительно это. Но что мне до их дел – я тут временно, как зритель. Вот отдадим кость и больше сюда ни ногой.
Подумала.
Передумала. Наверняка мне захочется выяснить, как они живут. Вдруг, лучше нашего? Вдруг, повезет поселиться тут навсегда? Дурацкие мечты – на кой я им сдалась? Но было бы заманчиво пожить тут пару месяцев т набраться чужой мудрости.
– Шатер на цирковой балаган смахивает, а вот клоунов не видеть, – Тоник до сих пор кашлял.
– Похоже, все случится завтра поутру, – решил Пиксель и оказался прав.
На рассвете зазвучала музыка. Пронзительный вой раненого слона – это так Тоник сказал.
– Ты что зубами стучишь? – Пиксель мог бы найти другие слова, чтобы подбодрить друга.
Я выбралась из спальника. Из тепла в прохладу. Солнце еще не успело нагреть воздух, а от песка веяло легкой сыростью.
– Зябнет он. И я тоже, – отпила холодно вчерашнего кофе из термоса.
Жаль, костер не разжечь по конспиративным соображениям. Я уже по горячей еде соскучилась, а на свежем чистом воздухе почему-то всегда тянет пожрать. На завтрак мне достались бутерброды с копченым языком и маринованным огурчиком. Не иначе как родичи Пикселя расстарались.
– Посмотри, как здорово смотрится наш Гаспар, – похвастался Пиксель.
Я чуть огурцом не подавилась. Тоник мычал, выражая свое неодобрение. Маска у него запотела и он ни фига не видел, отчего шатался как пьяный. И еще, когда он зашел поглубже в воду, у него ласты все время скользили по камням. Поэтому Пиксель его под локоть поддерживал.
– Плыви, мой друг, плыви! – не знаю, слышал ли его напутствие Тоник, но помахал рукой и сумел погрузиться в воду.
Жутко он выглядел с этой щукой на голове. Кошмарнее не бывает. Как оживший кошмар тиранозавра.
– Кость не потеряй! – напомнил Пиксель.
Мы остались вдвоем. Теперь успех нашего мероприятия зависел только от Тоника. Мы могли только наблюдать и волноваться.
На глади озера передвижение Тоника было почти незаметно. Но иногда он излишне дрыгал ногами и тогда мы видели нервную синюю ласту. Трубка для дыхания не выглядела чем-то посторонним, хотя иногда предательски посверкивала на солнце.
Первое, в чем мы круто лопухнулись, было заметно сразу. Пиксель даже застонал, поняв, что колдуны не собираются становиться в очередь, призывая Гаспара. Пока мы провожали Тоника, все претенденты на гаспарову косточку успели выстроились в шеренгу.
Там камней много – вот и стоят они на них вдоль берега как чайки. Биноклем завладел Пиксель. Шансов отобрать его у меня не было. Без бинокля было фигово видно. А жаль – мне хотелось узнать, как выглядят настоящие маги. И какое у них будет выражение лица при виде нашего славного Гаспара.
Вторая непредвиденность – позади магов толпилась охрана с какими-то странными штуками в руках. По всей видимости – оружием. Ну не с лютнями же в самом деле. Они не то соревнующихся охраняли от зрителей, не то опасались нарушения условий выдачи косточки, а может, не доверяли колдунам.
– Главное, чтобы он не растерялся и сделал все по-быстрому, – бормотал Пиксель.
В это время рев раненого слона умолк, а маги принялись подвывать на разные голоса, кидая в воду прикорм. Некоторые постоянно поглядывали на какие-то украшения, висевшие у них на груди.
– Блинааа, про измерители магического уровня мы забыли.
– Не мы – а ты! – всерьез разозлилась я.
Вечно он сваливает всю вину на кого-то другого.
– Ничего. Мы этим Гаспаром так наелись, что фоним теперь будьте нате.
– Учитель, который с детьми тогда гулял, тоже заметил, что показатель уровня упал, – напомнила я.
– Еще бы! Мы теперь – не меньше одной трети от десяти единиц выдаем.
– Ты больше всех съел, – как и ожидалось, моя реплика Пикселя вывела из себя.
Он психанул, а я успела отобрать у него бинокль.
– Теперь моя очередь!
– Тогда рассказывай – я вдаль вижу плохо, – признался Пиксель.
Среди магов были и чуть старше нас. И совсем старые. Всякие были. Один был в черном. Тощий и опасный. Даже не хочу знать, что он кидал в воду.
Потом я с трудом разглядела дыхательную трубку нашего Гаспара. Тоник плыл медленно и осторожно.
– Через пару минут будет отдавать кость, – сообщила я Пикселю.
На некоторое время мы замерли, затаив дыхание. Ничего экстраординарного не происходило. Потом Тоник приблизился к магам на расстояние, близкое к необходимому, для передачи артефакта. Они заметили бултыханье его ласт и загомонили быстрее и громче. Охранники занервничали, вытянули шеи. Прочие зрители, там и женщины были, и дети, стояли не шевелясь. Всем хотелось увидеть Великого волшебника Гаспара с прогонистым телом и прочей лабудой.
По какой-то только ему известной причине, Тоник не спешил отдавать древнюю кость чужих предков. Он повернул и медленно поплыл мимо шеренги магов.
– Выбирает самого хорошего, – догадалась я.
– Какого он выбирает? – возмутился Пиксель.
– Ну, их много и они разные. Вот он и решил отдать приз самому…
– Красивому, что ли? Как понять кто из них хороший?
– Умный, да? Вот и плыл бы сам, а теперь Тоник имеет право на выбор!
Тоник имел все права. И самым главным правом он посчитал осчастливить из всех магов наименее сильного. Физически. Он правильно рассудил – если маг начнет хватать его за несуществующий плавник или еще за какую запчасть – может получиться не смешно.
Ему приглянулся взволнованный парень в зеленой шляпе. Шляпа была откровенно дурацкая, но именно этот маг производил впечатление доброго и немного наивного. Почти как сам Тоник, даже румянец на щеках одинаковый, только пониже ростом.
Теперь оставалось резко подплыть к объекту и высунуть щучью башку.
Тоник удачно запихал кость предков в пасть. Он все правильно сделал. Кость мало отличалась от палки, только слегка изогнутая. Теперь она торчала из горла щуки как длинный язык.
– Сейчас! Он решился. Я вижу, как он подгребает к мальчишке. Тому, что с правого краю. Рядом с черным колдуном, – сообщила я голосом спортивного диктора.
– Это у которого плащ длинный и постоянно шевелится?
Пиксель был прав. Ветер шевелил складки черного плаща. Хотя у всех других волшебников одежда оставалась неподвижной.
Тоник выплыл равномерно – из воды эффектно возникла голова сушеного родича Гаспара.
Толпа громко охнула. Даже стражники отшатнулись. Уж не знаю, что они мечтали увидеть, но наша щука явно превзошла их самые смелые ожидания.
Маги засуетились на своих камнях. Понятное дело – видят – удача сегодня не на их стороне. Один даже закрыл лицо руками. Не то от горя, не то от перенесенного ужаса.
Юный маг наклонился и доверчиво протянул руку, словно забыв, что положено скакать верхом на Гаспаре, пока тот не устанет. Скорее всего, он стразу увидел драгоценную кость гаспаровых предков.
– Отдал? – Пиксель толкнул меня пальцем в бок, надеясь, что я дам сдачи и выроню бинокль.
– Нет.
Кость была совсем рядом с рукой волшебника, как вдруг черный колдун пошатнулся и специально столкнул мальчишку в воду. Зеленая шляпа плюхнулась на голову Тоника.
– Это нечестно! – закричала я.
– Молчи, дура! Нас заметят!
Кричала не только я. Кричали многие.
Кость предков выскользнула из пасти щуки, Тоник через маску видел, как она опускается ко дну. Успел подхватить ее. Но в этот момент черный колдун решил действовать по правилам старинной легенды и, раскинув руки, как черный ворон кинулся на беззащитного Тоника.
Промазал.
Но забился в воде – явно плавать не умеет. Или плащ мешает.
Падая, он вмазал Тонику по шляпе. С противным звуком щучья голова отвалилась.
Тоник решил, что хуже быть уже не может, но успел схватить голову Гаспара. Теперь нужно было пользоваться всеобщим замешательством и действовать наверняка. Он засунул руку с зажатой древней костью прямо в голову щуки. Так иногда в кукольных спектаклях делают. И таким манером протянул из воды и голову и кость одновременно. Все заорали и явно не от радости. Но юный волшебник не растерялся и выхватил кость из пасти, даже не ободрав кожу. Правда, во время выдергивания иссохшие рыбьи зубы частично остались на будущей волшебной палочке.
До черного колдуна наконец доперло, что он может встать ногами на дно. Стоял, мокрый и злой, смотрел подозрительно на удаляющегося Тоника. Я бы тоже удивилась – на рыбу он точно не похож. Даже в шляпе.
– Все? – тихо спросил Пиксель.
Но это было не все. Тоник напоследок повернул морду щуки в сторону черного колдуна. Послышался безумный крик. Это рука Тоника, высунулась из глотки щуки и показала колдуну самую обычную фигу.
Толпа безмолвно смотрела, как от берега медленно удаляется зеленая шляпа, а за ней мелькают синие ласты.
– Он нас выдаст, идиот проклятый, – бесился Пиксель.
Тоник отплыл подальше, нырнул и теперь шляпа медленно качалась на едва заметных волнах.
– Это пришествие Гаспара они надолго запомнят. Я этому гаду фигу показал! – гордо сообщил он, поглядывая на наши растерянные рожи.
– Так и есть. А фигу-то зачем?
– Что знал наших! – сказал Тоник.
Я с ним абсолютно согласна – наших знать надо. Чтоб держаться от них подальше.