Марианна вышла замуж за Микиса в тот период, когда лимит "порядочности" - то есть срок, который честные чиновники отрабатывают за свои маленькие зарплаты на благо государства, - был им исчерпан. Даже образовался некий запас, и про Микиса уже говорили: "Как долго он работает "за так"! Наверное, не в банк метит, а в политику! Только там нужны излишки в репутации "порядочного"". Марианна купилась на эти разговоры. Она решила, что Микис хочет сразу стать заместителем управляющего или почетным консультантом, или планирует баллотироваться в Думу.
- Первые несколько лет денег будет немного, - сказала она мне светским и немного жертвенным тоном, каким всегда говорят жены политиков. - Но большую карьеру сразу и не сделаешь. У нас есть, конечно, сбережения...
- А его родители будут помогать? - спросила я, завидуя ее блестящим перспективам. Я не считала, что Марианна достойна хорошего мужа, уж больно она была скандальной.
- У них, якутов, так не принято. Наследство, правда, расписано, и, судя по всему, оно будет огромным - одной земли на севере гектаров сто - но только после смерти отца и матери. А они, знаешь... - она замялась, весело глядя на меня. - Ну, такие бодрые! Такие молодые! Его мать еще в двадцать лет вставила себе в рожу какой-то каркас и теперь не стареет. Потом у этих якутов ни целлюлита нет, ни мешков под глазами! Везучие. Ну и они постоянно делают разные уколы, ходят на процедуры...
- Эти процедуры, говорят, плохо влияют на сердце, - мечтательно сказала я, и мы начали хохотать. Тогда мы могли себе позволить подобные шутки: например, на тему того, что можно заменить ампулы молодости на вытяжку с геном старения - тем самым, что за один год превращает маленького ребенка в дряхлого старика. Такой ген есть, мы знали, но не знали, есть ли вытяжки, его содержащие. Скорее всего, нет, но это только потому, что ученым лень ими заниматься. По-моему, сейчас возможно все. Хватает и знаний, и средств - не хватает только времени. Вот единственный ограничитель, поставленный Богом.
Так вот: мы весело мечтали о наследстве Микиса, и шутки наши были абсолютно пустыми и беззаботными. Но Марианна была полна и настоящих мечтаний - они рассыпались уже через год. "А почему ты решила, что это моя хитрая тактика? - изумленно спросил ее Микис. - Разве я давал какой-нибудь повод?" Его изумление можно понять. Он не давал никакого повода. И строго говоря, Марианна все поняла бы, если бы просто хотя бы раз поговорила с мужем по душам. Спросила его о взглядах на жизнь, поинтересовалась планами - но нет, она была из тех жен, кому это совершенно не надо. Она считала, что жена крупного политика (или, в худшем случае, почетного консультанта банка) не должна лезть в дела мужа, не должна путаться под ногами. Она и меня часто учила уму-разуму:
- Зачем тебе его проблемы? - говорила она. - Не загружай себя. Ты ему мешаешь!
- Разве? - отвечала я. - Мне кажется, он, наоборот, хочет поделиться, посоветоваться. Ему легче после разговоров со мной.
- Может и легче. Но мужчине не должно быть легче! Ему должно быть труднее! Только трудности - трудности и одиночество - превращают мужчину в политика. Я имею в виду политика в общем смысле, то есть банкира-политика, директора-политика, политика-политика. В стратега! Молчаливого, ответственного и угрюмого. Не смейся! Что ты развеселилась? Ведь ты ведешь себя, как мамочка. Ты воспитываешь нытика и болтуна.
Здесь подразумевалось, что мой муж и есть - нытик и болтун, живущий за мой счет.
Бедная Марианна! Весь год она готовила себя к роли жены политика-политика. Стратега! Она даже научилась с особым высокомерным смирением сносить финансовые тяготы их тогдашней жизни. Ну, тяготы были относительные, Микис эти тяготы вообще не считал таковыми - он-то, как ни странно, был очень неприхотлив, даром что воспитывался в полном изобилии. Он не придавал никакого значения внешнему блеску и думал, что жена разделяет его убеждения, тем более что она родилась в бедной семье и, в представлении Микиса, была лучше приспособлена к демократичности, которую он проповедовал. Он как будто и не подозревал, что весь этот первый год их совместной жизни Марианна "жертвовала" собой, своей страстью к нарядам, украшениям, машинам - жертвовала во имя счастливого будущего.
- Какой банк? - продолжал удивляться Микис. - Это незаконно.
- Но так все делают. Уходят по болезни. Или через подставных лиц... - промямлила Марианна, проговариваясь о неплохой осведомленности, накопленной за год мечтаний. - Меня можно устроить.
Микис засмеялся.
- Ты соображаешь в банковском деле? Ты ведь даже школу не окончила!
- Окончу. И университет, если надо, окончу.
- С отличием? - продолжал смеяться Микис.
- С отличием стоит на двести тысяч дороже. - Марианна впервые посерьезнела, и ее милое щебетание жены будущего сенатора приобрело некие металлические нотки. - А денег у нас совсем мало. Так что придется покупать с восьмерками.
- Покупать! - все еще смеясь, Микис нагнулся, чтобы поцеловать ее. - С восьмерками! Нет, любимая, только с десятками! И не университета, а академии. Да, Академии наук. Чего мелочиться?
Так Марианна узнала, что ее муж романтик. И их совместная жизнь превратилась в ад. Правда, я не считала, что она во что-то там превратилась: жизнь, в которой эти двое ни разу не поговорили по душам, и так, согласно моим представлениям, была адом - но эти представления слишком устаревшие. Они были устаревшими даже во времена старых журналов: и пятьдесят, и сто лет назад - может, они всегда были устаревшими?..
В общем, Марианна согласилась поучаствовать в эксперименте, предложенном моим мужем. Она послушно ответила на вопросы, разрешила снять свою машину снаружи и внутри, пустила Алехана к себе домой, хотя обычно стеснялась бедной обстановки.
- Какой же ты дурак! - страстно говорила она, ходя за ним из коридора на кухню, из кухни в комнату. - Ну ладно, я могла бы быть твоей женой! Это еще как-то понятно. Я не умею и не хочу работать, и мне теперь надо искать богатого покровителя, а пока я его найду, мне пригодился бы и такой завалящий, как ты. Но твоя жена - она-то зачем с тобой живет, а? Может, у нее СПИД?
- Ты идиотка? - рассеянно отвечал Алехан, читая инструкцию. - Отойди, я и так запутался.
- Твоя жена бы не запуталась! Она, как и мой Микис, лихо сечет во всех этих программах. И такая же размазня, как и он! Давно бы уже чего-нибудь провернула у себя в корпорации. Вот как ребята, о которых мы говорили перед тем, как поссориться.
- И, как они, села бы на сорок лет?
- Они не знали пароли, а она их знает.
- Какие пароли?
- Ты не помнишь? Она говорила, что знает пароли, которые подтверждают сделку. Или срабатывают как сигнализация.
- Слушай, я тебя умоляю, помолчи хотя бы минуту! Я не могу разобраться.
- Алехан, какой же ты тупой!
...Антон с Еленой объявились в тот же вечер. Они сами приехали к нам, и я, вешая Еленино манто, слушая ее ласковые жалобы на плохую погоду, подумала, что может и правда: разработчики многострадального "Саваофа" наткнулись-таки на золотую жилу. Если даже Елена заинтересовалась!
- Ну, рассказывайте! - потребовал Антон, наклоняясь над стойкой с аппаратурой и рассматривая ее теперь уже очень внимательно.
- Да вам Марианна все рассказала! - Алехан сиял. Ему ужасно понравился интерес, проявленный к эксперименту.
- Марианна - дура. Я не верю ни одному ее слову. Кстати, довожу до вашего сведения, что Микис напрягся.
- Он напряженный с рождения.
- Ты не понял. Он напрягся по поводу твоего предложения. И даже отругал Марианну, что она позволила снимать в квартире.
- Он сказал, что чует здесь подвох, - пояснила Елена, крутя бриллиантовое кольцо на пальце.
- Новое? - спросила я.
- Десять карат, - похвасталась она. - Антон купил.
- В честь чего?
- В честь хорошей погоды, - сказал Антон.
- Так погода плохая.
- Значит, в честь плохой!
- Какой подвох? - спросил Алехан. - Я что-то не понял.
- Микис - мальчик ответственный! - ехидно сказала Елена. - Если он говорит "подвох", значит подвох.
- Да они все такие в своих контрольных управлениях, - отмахнулась я. - Они везде и всегда чуют подвох.
- Это верно. Сволочная работа!
Одним словом, они тоже согласились не только посмотреть версию "Саваофа", но и пустить Алехана к себе в особняк, чтобы он поснимал там интерьеры.
- Но мы сначала поехали в ресторан! - заметила Елена. - Не домой. А ресторан закрытый, клубный. Вам ведь нужно его снять, не так ли?
- А можно?
- Я попробую, - сказал Антон. - Хотя и чую здесь подвох. Я стал похож на Микиса!
- Не дай Господь! - воскликнула Елена, и все мы улыбнулись друг другу.
Первый просмотр состоялся ровно через две недели после ссоры. Алехан не ошибся: компьютер "Дирк Энтертейнмент Фаундейшн" отобрал тот самый день, когда мы все поругались у нас дома. Я была не очень согласна с его выбором. Тот день был нетипичен для нашей компании. Можно сказать, что мы впервые так странно и неприятно проявили себя.
Я никогда раньше не рассказывала о своей работе и уж тем более не открывала секретов, связанных с ней, поскольку тайны моей корпорации стоят огромных денег.