Экран сменил освещение, и было видно, как на конских скелетах с шестью ногами скачут бесы. На сей раз, слуги сатаны были похожие жуков с головами жаб, только пасть жутко утыканная зубами. Настигая львов-инопланетян, они били их дубинками, при этом колотили, так что те буквально выскакивали из шкур. Было видно, что лишенные кожи инопланетяне носились по клубящемуся от жара песку, а на них сверху вороны с кривыми медными клювами сыпали соль и перец. А как от этого вопили бедные львы, и вой и стони ни с чем не спутаешь.
Борис искренне возмутился:
- Вы совсем осатанели! Разве можно так издеваться над живыми существами?
Ангел сурово ответил:
- Такова участь грешников и моли Всевышнего, что он избавил часть живых от этого, если не подвиг Христа, то ты бы бегал вместе с ними.
Борис содрогнулся, но винные пары в нем все еще играли, и он был очень смелым.
- Но должна быть милость и к павшим.
Херувим строго ответил:
- Ты уже слышал надо исправить характер.
Бывший маньяк хотел, было возразить, но в этот момент явилась фата-моргана, в одной из обнаженных трясущих голыми грудями львиц он узнал свою мать. Его прародительница, подпрыгивала и содрогалась от ударов, которые на нее обрушивали со всех сторон. Потом черти схватили ее за хвост, принялись так молотить, что из-под дубинок забили молнии, а бывшая мама выскочила из своей шкуры. Борис не смог этого выдержать и рванул к экрану.
- Любимая мама, я не позволю издеваться над тобой.
Черт видимо старший выстроил мерзкую улыбку.
- Ты видимо хочешь ей помочь?
Борис решительно заявил:
- Да и немедленно! Прекратите ее мучить.
Черт прокудахтал:
- Так займи ее место!
Когтистая рука схватила Бориса за горло и поволокла за экран. Проходя сквозь барьер он почувствовал сильный удар током. Потом пацан совершено голый оказался в пустые, раскаленный песок пребольно прижег голые пятки юноши. Борис закричал.
- А-а! Потом вспомнил, что уже побывал в аду своего собственного отсутствия смелости и попытался сохранить достоинство.
- Ну что примат готов! - Пропуская со свистом воздух, произнес черт.
Бориска заорал:
- Освободите ее!
Слуга ада ехидно прошител, размахивая трезубцем:
- Ну, уж нет! Раз в ад попал, значит, пропал, не хотел жить в раю, так теперь будешь тут влачить жалкое существование и мечтать о смерти, которая никогда не наступит.
Родную маму продолжали избивать, и это было для Бориса более горьким, чем осознание того, что пострадает и его шкура.
К нему подскочил мчавшийся на скелете бес, схватил за волосы, другой черт наотмашь ударил дубинкою по ребрам, даже хрустнули кости. Его поволокли по песку, избивая на ходу, самое досадно, что и родную маму стали бить сильнее, громадный стервятник подцепил ее за ребро на крюк, взмыл в небо, а слуга преисподней держал ее за хвост. Кость отломилась, и жертва лязгнула об песок.
- Жаль, что у тебя нет хвоста, а иначе мы бы позабавились. - Произнес черт. Клыки заалели. Ну что ты предпочитаешь.
В Борисе заговорил сыновий долг. Юноша взмолился:
- Отпустите ее, и делайте со мной что хотите.
Черт скептически усмехнулся:
- Она совершенно другой породы, с раннего детства издевалась и мучила тебя и неужели дорога блудному сыночку?
Борис решительно заявил:
- Можете представить себе да! Хоть и не человек!
Демон преисподней проверещал:
- Тогда терпи несчастный! Твои муки превысят порог вечности.
Бориса избивали сначала вдвоем, потом вчетвером, затем сразу десять бесов. Кожа сползла с него, и они уже били по голым костям. Потом мясо, словно по мановению волшебной палочки снова наросло. Черти прибавили интенсивность ударов, ломая кости, потом полезли когтями в род и принялись живьем выдирать зубы, когда выдрали последний, дали в челюсть, и она опять наполнилась зубами.
Хотя Бориса и сводило от боли, он нашел в себе мужество сострить.
- Не сильна фантазия у вас, вот в аду своего собственного низкого самомнения, меня помучили куда разнообразней. А вам слабо.
Бесы обиженно загалдели:
- Плевать нам на этих парнокопытных, вы тебя окунем в их дерьмо.
Борис и впрямь оказался в навозе, сначала по шею, а затем его накрыло с головой. Дышать было нечем коровий кал забивал горло, бывшего маньяка стошнило и, трепыхаясь, задохнулся в собственной блевотине. Удивительное состояние, будто ты умер, а, тем не менее, продолжаешь осознавать себя, чувствуешь, как черви выедают тебе глаза, грызут мозг и черепную коробку. Это ужасно противно, больно и страшно, особенно когда они добираются до сердца и перегрызают аорту.
- Господи за что! Почему ты меня оставил.
Борису кажется, что его грызут целый месяц, а может и год. Пока не догрызли до конца, а потом голова вновь возникла над поверхностью и опять он тонет.
- Не выносимо гнить в дерьме! И за что такие муки, ведь даже если я и грешил, то за все с лихвой расплатился.
Бориса извлекли из навоза, хорошенько врезали по губам и вылили ушат воды. Спустя минуту он оказался на снегу, рядом дрожала нагая любимая Лена.
- Ну, как тебе легче. - Довольно глупо спросил он.
Девчонки усмехнулась, показав жемчужные зубки:
- И не говори, как во дворце императоров.
Борис искренне ответил:
- Тут, по крайней мере, чисто и не воняет.
Ленка остроумно ответила:
- Это верно, но нас бросили сюда не просто так видимо готовят очередную каверзу.
Борис не слишком убедительно попытался хорохориться:
- Меня этим не проймешь, вот одного не понимаю, как это муки могут кого-то исправить, логичнее предположить, что они еще больше ожесточат и испортят.
Красавица Лена кивнула головой и спросила:
- Ты кому молишься?
Борис машинально ответил:
- Христу! А ты!
Лена восторженно ответила:
- Ноосфере, и, похоже, что она жестоко ударила по нам.
Бориса подобный ответи удивил:
- А как можно молиться какой-то сфере?
Девчонки искренне ответила:
- Очень просто, чтобы она помогла, используя свою бесконечную энергию. Ведь то, что состоит из триллионов различных разумов, не может не нести с собой огромную возможно бесконечную силу.
Борис с этим согласился:
- И не только землян, но и жителей иных миров. - Ведь ноосфера охватывает всю вселенную.
Лена обрадованно произнесла:
- Вот именно.
Борис напышено произнес:
- А вот согласно нашей человеческой религии, спасение дает Христос по вере, а не закону.
Ленка понесла нечно не совсем понятное:
- Ну, в официальной религии у нас вообще такого понятия как спасение нет. Человек служит космической империи и тем самым добивается более высокого статуса в следующей жизни, а если предаст, то его наказывает не Троица, а сами живущие в иной вселенной воины, суд проходит короткий, либо каторга, а если идет в это время война с другими мирами то и штрафные войска.
Бориса подобное удивило:
- А что Троица не вмешивается.
Девчонка Лен восторженно ответила:
- Она создала вселенную, и может иногда помочь, особенно в битве, но во внутренние дела людей, как правило, практически не вмешивается. Раньше, правда, считалось грехом прелюбодеяние, а сейчас оно просто невинное приключение. И вообще религия эволюционирует. Раньше у нас тоже было похожее представление об аде и рае, а затем оно было признано устаревшим и смешным.
Борис на это мучительно простонал:
- Видимо преждевременно, признано. Вот теперь мы видим и ад, а я только что был в раю, хотя кажется, что с того момента как покинул его, прошла целая вечность.
Ленка на это охотно согласилась:
- Мне тоже кажется, будто прошли века, и я стала совсем другой. Ты знаешь очень холодно, мои ножки совсем окоченели.
Борис простонал от возмущения:
- Да и я продрог до нитки! Хотя на мне ничего нет.
Девчонка с восторгом заметила:
- А достоинство у тебя по-прежнему крупное, давай согреемся.
Борис и Ленка сошлись в обминку, рассчитывая согреться столь незамысловатым способом как жгучий секс.
Одна не успели они войти друг в друга, как по ним ударила молния, отбросив любовников в стороны.
- Вот так кончилась наша невинная шалость.
Бориса приковали цепью к ледяной скале, затем стало еще холоднее, достоинство примерзло ко льду. Пытка холодом страшная пытка, будь Борис простым человеком, давно бы умер от переохлаждения, но ведь в аду - царстве мертвых не умирают. Так он и мучился. Причем стужа с каждой минутой усиливалась. Вот начал конденсироваться углекислый газ, оседая белым инеем. Потом густым потоком полился дождик из кислорода, крупные капли болезненно барабанили по лицу, а практически рядом стонала и охала скованная красавица Лена.
Борису казалось, что это свинцовые пули стучат по черепу, или палочки выбивают дробь. Затем стал конденсироваться азот, такой тягучий голубой с розоватым оттенком, его удары были довольно болезненны. Часть кислорода успела застыть, и Бориса били градинки. Хотя казалось, что тело окоченело, и язык шевелился с трудом, бывший маньяк сумел прошептать:
- Приятный массажик черепа, какое удовольствие.
Этим он хотел добиться двух целей, поддразнить чертей, показав им, что он еще не сломлен и подбодрить голоногую любовницу Лену.
Та ответила ему, поняв с полуслова.
- Я очень люблю мороженное.