У Эдуарда появился соблазн двинуть психически больному Шамаю кулаком в подбородок, чтобы доказать, что божок то глиняный! В принципе с ним Дуля еще подросток, и три девки распущенные до крайности. Эдик достаточно спортивен и крепок, чтобы с ними справиться. Правда, возможно, тогда придется бить женщин. Это остановило Эдуарда. Не говоря о том, что молодой мужчина не отличался чрезмерной решительностью.
Шамай поглядел на черноволосую. Там поняв, тоже наклонилась к Эдуарду. Смазливый мужчина впрочем, достаточно силен, чтобы девичий язык снова пробудил желание.
Эдуард тяжело задышал. Как это приятно молодому мужскому телу. Даже забываешь про стыд. Набухает и пульсирует нефритовый стержень.
Шамай произнес со смаком:
- Если большинство восточных религий проповедует аскетизм, то мое учение Надбога состоит в том, что именно через секс человек в первую очередь познает феноменальную космическую силу. Поэтому, с каждым актом мы становимся сильнее, и растем духовно. И в этом заключается немалый смысл жизни. Тем более инстинкт размножения основной, и его активное использование пробуждает в организме ранее дремавшие силы. А когда вы получите по планете, у вас будут миллиарды любовниц. И вы познаете феноменальную космическую силу.
Эдуард совершенно искренне ответил:
- Вот с этим я согласен на все сто! Секс это прекрасно!
Шамай кивнул и с пафосом произнес:
- Секс факел жизни - кому любовь не до фонаря! А кому до фонаря, тот получит фингал!
После чего экстрасенс-шизофреник доверительно произнес:
- Вот видишь, как я устроился. Не бедствую! Издавался в нескольких журналах. У меня есть повесть, точнее целый роман о попаданце в Николая Второго. Была издана за гонорары.
Эдуарду стало интересно:
- И что там сделал многострадальный царь-батюшка?
Шамай с победным видом ответил:
- В первую очередь ввел православную инквизицию, для борьбы с большевиками, эсерами, и прочими экстремистами. И узаконил, разумеется, пытки, сжигание на кострах, и прочие виды расправ с инакомыслием. Кроме того сам царь стал главой церкви, что значительно укрепило его власть!
Эдуард искренне ответил:
- Это интересно… Хотя признаться - инквизиция жестко.
Шамай крикливо произнес:
- Жестокость! Жесткость! И еще раз жестокость - цементирующая нацию!
Эдуард восхищенно заметил:
- Ну, ты прямо как Фридрих Ницше!
Шамай похлопав глазами, сердито ответил:
- Сравнил ты меня с ним! Да я куда круче!
Дуля ответил с неуклюжей шуткой:
- Крут как утес Стеньки Разина!
Шамай свирепо рыкнул:
- Замолчи дурак!
Дуля скоромно ответил:
- Я не достоин такого высокого звания, как дурак!
Шамай тоже с остроумничал:
- Дурак не звание, а призвание!
Дуля хихикнул, заметив:
- А самое почетное звание - балда!
Шамай хихикнул, выдав:
- Да, да, да - ты не балда!
И после чего расхохотался. Эдуард снова извергнул из себя фонтан. И на сей раз его обслуживать стала крашенная рыжуха. А это, собственно говоря, очень здорово. Три девушки - одна другой лучше!
Эдуард заметил:
- Самое главное богатство мужчины его потенция, она же главная причина разорений!
Шамай кивнул и подобревшим голосом произнес:
- Ты мудрый человек… Может, войдешь в мою организацию? Я тебя сделаю своим заместителем!
Эдуард растеряно развел руками, заметив:
- Велика честь… Но я возможно не достоин!
Шамай крякнул и снова повел бредовый рассказ:
- Я существовал всегда. И нет того момента когда началось мое существование. И не будет моему сущему конца. Я создал первых богов квинтиллионы в квинтилльонной степени лет назад. И было это в бесконечно вечности. Я научил их творить и создавать сущее. И Боги рождали свои миры, создавали собственных человеков. И происходило это неисчислимое множество раз. Боги делали себе помощников, тоже наделяли их божественными способностями. Научились творить миры коллективно.
И придавали им разные, порой чудесные свойства. И было это все и красиво и безобразно. И многие из сущих Богов стали гордиться и создавать собственные культы и претендовать на исключительность. И тогда их настигала кара кармы…
Шамай разговаривая, страшно вращал глазами. Он действительно был безумен, но при этом проявлял и логику, и складность в изложении.
- Эти Боги не знали и сотой части того, что известно мне. Они дрались, интриговали, хитрили. Некоторые из самых дерзких Богов хотели занять Мое место и стать первопричиной первопричин. Но они не понимали, что творение не может быть сильнее Творца. И отправлялись в ад, тоже переживая и смерть и мучения. Так все и крутилось. Я мог все… Но одно оказалось мне не по силам. Лишь одно недоступно гипервсемогущему Божеству.
Шамай сделал театральную паузу. И Эдик не удержался от вопроса:
- Что именно?
Экстрасенс-шизофреник с искренностью в тоне ответил:
- Мне оказалось недоступным сделать всех людей счастливыми. Точнее не людей, а живущих во вселенной. Все те кто имеет разум, или во всяком случае подавляющее большинство из них оставалось неудовлетворенными. Им постоянно чего-то не хватало. И в первую очередь разумеется власти. Желания господствовать везде и над всеми. И это порождало отсутствие гармонии и счастья. Вот ты как думаешь?
Эдуард неуверенно ответил:
- Не все движимы инстинктом повелевать себе подобными…
Шамай расхохотался и заметил:
- Не все… А на мой взгляд абсолютно все. Только многие это скрывают. Из-за этого и происходят коллизии, столкновения. Растет взаимная ненависть! И люди буквально готовы вцепиться друг в друга! А боги вообще залить и себя и свое творение гиперплазмой! Ты этого не понимаешь мой друг, какова это сила взаимной ненависти! И жажды подчинения.
Эдуард растерянно промямлил:
- Да нет…Я понимаю!
После чего молодой мужчина извергнул в третий раз за утро свой вулкан. Крашеная рыжуха похоже осталась довольна. Шамай посмотрел исподлобья на Эдуард и заверил:
- Завтра я еще приду! А пока можешь погулять!
И ушла эта коварная пятерка, с которой ты себя не чувствуешь в безопасности. Кто его знает этих психов. Особенно Шамая. Неужели он искренне верит в то, что говорит? Или, это попросту ловкий обманщик?
Во всяком случае Эдуард и в самом деле желал по развеяться. Выпил приличную дозу кофе. И двинулся по уже накатанной дороге на пляж.
Ему хотелось встретить двух вчерашних подруг. Но девушки не попались.
Зато неожиданно женщина лет тридцати пяти подошла к нему и повела разговор о Достоевском.
Эдуард ответил достойно, привел в ответ теорему Пифагора, и рассказал пару анекдотов. Потом женщина предложила заняться любовью. Видно сладострастный воздух Утриша на неё так повлиял. Хотя конечно более молодой и красивый мужчина большой соблазн. Сама женщина красотой не блистала, но и уродиной нельзя назваться.
Эдуард не стал ей отказывать. И они немного порезвились. Потом поиграли в шахматы. Противница оказалась сильной и пару раз поставила мат. Эдуард оказался несколько обескураженным.
Женщина снова стала говорить, на сей раз о Льве Толстом. Эдуард отвечал достаточно эрудированно.
Женщина заметила:
- Война и мир, несомненно, являются шедевром. Хотя сложное для восприятия произведение.
Эдуард согласился:
- Да! Особенно в начале. Но затем, когда рассчитываешься, увлекает. Должен сказать многие произведения, не сразу цепляют. Вот в частности "Мальчик и тьма". Поначалу показался муторным, но когда Даньку ослепили стало интересно.
Женщина кивнула и, скосив глаза, ответила:
- Ужас! Так ослепить ребенка. Жестокое произведение.
Эдуард поэтически произнес:
- Хрупок цветка лепесток, если он сорван давно! Хоть мир вокруг и жесток - хочется делать добро!
Глава 12
Ангел звучно произнес:
- Верно, стоит тебе отойти от стола, и чувство голода исчезнет, а пока оцени нашу кухню.
Борис искренне произнес:
- Никогда не ел ничего подобного. Это не еда, а чудо.
- Вот видишь и это только начало. А чего ты хочешь еще.
Чем большее Борис ел, тем сильнее в нем вспыхивало желание и страсть.
- Мне стыдно об этом говорить в столь святом месте.
Херувим громогласно произнес:
- Изрекай не стесняйся. Теперь ты праведник и легионы ангелов будут ублажать тебя, выполняя приказы.
Борис удивился:
- А разве такое есть в писании?
Херувим произнес:
- Конечно, помнишь, апостол Павел сказал, мы будем и ангелов судить.
Борис сильно удивился:
- Я, конечно, читал, но от волнения забыл, но ведь это святых сказано, что они будут судить мир.
- Теперь и ты в раю значит святой.
Борис буквально простонал:
- Но я настолько грешен, что сам себе не могу простить грехи. То в чем я виноват, гнетет мою душу.
Херувим полнозвучно произнес:
- Сказано что ототрется любая слеза. И все беды забудутся, ибо такова власть Всевышнего, не плачь и не думай о дурном. Хотя сам факт, что тебя гнетут грехи, говорит о том, что мы не ошиблись, допустив тебя в райские кущи.
Борис со стоном произнес:
- Мне искренне стыдно, но сейчас мою плоть переполняют желания.