"Редингский вестник", январь 1984 г.
Рэндольф в этот день был не на фабрике, а дома. Домом же ему служил Касл-Пемзс, очень странное здание в духе неосюрреализма, построенное в тридцатые годы блестящим, но невменяемым доктором Калигари. Многие оспаривали художественные достоинства Касл-Пемзс, но существовало определение, с которым соглашались все: строение было причудливым.
Джек и Мэри остановились у нарядной чугунной решётки главных ворот. Сторожка выглядела довольно обыкновенной, но в силу особенностей расположения создавалось впечатление, будто она погружается в землю. Домик имел наклон в тридцать градусов и уходил в грунт до притолоки. Окно верхнего этажа служило входом и выходом. Через открытые ворота посетители въехали на дорожку, которая была прямой и ровной, но казалась грубо сшитой из лоскутов асфальта и цемента.
- Надо бы получше за ней ухаживать, - заметила Мэри, когда шины зашуршали и заскрипели по разным участкам дороги.
- Дорога вовсе не разбита, это так и задумано, - возразил Джек, которому и прежде доводилось по разным поводам бывать в поместье. - Если ехать ровно двадцать девять миль в час, швы между плитами играют на покрышках "Иерусалим". Прислушайтесь.
Мэри выверила скорость и прислушалась. Действительно, шины выскрипывали "Иерусалим"! Негромкая рокочущая мелодия, тяжелая и настораживающая, как дальний гром.
- "…В древние времена!" - запел Джек.
Они проехали через безукоризненно ухоженный сад, в котором каждая травинка занимала строго отведенное ей место.
- Касл-Пемзс называют жемчужиной долины Темзы, - сообщил Джек. - Ландшафтный парк был разбит не столь известным Непостижимым Грином. Видите тот водоем?
Мэри посмотрела налево, где протянулось озеро в виде отпечатка ступни. Купы серебристых берез неторопливо сбегали по пологим склонам к воде.
- Да.
- Грин установил на дне озера большие гидравлические аппараты для подъёма воды, которые ходят вверх и вниз, чтобы зимой создавать впечатление атлантического шторма. Здесь имеется корабль с рваными парусами и потрепанным такелажем - тоже на гидравлических подъёмниках, чтобы всплывать и тонуть в мгновение ока.
- А для чего? - спросила Мэри.
- Для развлечения лорда Пемзса и его гостей. В двадцатые и тридцатые годы "Пемзс" была богатейшей компанией в Рединге, даже крупнее, чем "Саттон сидс" или "Хантли энд Палмерс". Соответственно и вечеринки у Пемзса устраивались самые роскошные.
- А мне бы надоело смотреть, как всё время всплывает и тонет корабль.
- Лорду Пемзсу тоже надоедало. Корабль можно было снять и заменить семидесятитонным фонтаном из каррарского мрамора, изображающим сражение Посейдона с морским чудовищем. Вон там находилось поле, где играли в воздушное поло на самолетиках "Джипси мот". Думаю, это было замечательное развлечение.
Несколько минут они молча ехали, разглядывая странные чудеса, открывавшиеся за каждым поворотом. Когда дорога выровнялась и под шинами отзвучали последние аккорды "Иерусалима", они свернули за угол и оказались перед причудливой и несообразной громадой Касл-Пемзс.
Не исключено, что определение "сюрреалистический" изобрели специально для характеристики резиденции Пемзсов. Все в нем отступало перед лицом эстетической условности. Определить количество этажей в Касл-Пемзс не представлялось возможным, поскольку окна разной величины и формы были разбросаны по стенам абсолютно случайным образом. Все пять башенок торчали под разными углами и кренились в разные стороны: три спиралью уходили в небо, две сплетались верхушками. Цинковые желоба на крыше, выложенной шиферной плиткой семи оттенков, отводили воду через горгулий, изображавших всех британских премьер-министров начиная с 1726 года. Часть кровли поддерживалась арочными контрфорсами, некоторые из них были выполнены в готическом стиле, остальные - в виде живых ветвей дерева. Один контрфорс простирался вниз на семьдесят футов и заканчивался в ярде от земли.
Джек и Мэри медленно подъехали к парадной двери и припарковались там, где их ждал седой слуга во фраке и белых перчатках.
- Добрый день, - произнёс дворецкий, слегка наклонив корпус. - Моё имя Ффинкворт. Я слуга Пемзсов. Соблаговолите последовать за мной.
Они подошли к парадной двери, имевшей вид покосившейся трапеции. Странно, но им показалось, что между двумя круговыми полосами латуни, охватывавшими здание по периметру, виднеется зазор. Более того, сам дом вращался!
- Касл-Пемз построен на поворотном круге, - объяснил Ффинкворт с ноткой гордости в голосе. - Мощные электромоторы в основании дома вращают его в любом направлении, чтобы его лордство из своего кабинета мог лицезреть розарий или озеро - всё, что ему будет угодно. При не столь суровой погоде, - добавил Ффинкворт, - мы можем даже следовать за солнцем, дабы малая столовая была освещена весь день.
Они вступили на вращающуюся платформу, сооруженную с такой точностью, что движения вообще не замечалось. Дворецкий отступил в сторону, пропуская их, и детективы вошли внутрь, миновав пару гигантских бронзовых муравьедов, охранявших косую входную дверь.
Потолок холла подпирали беспорядочно установленные разномастные колонны. Одни были ионические, другие коринфские, некоторые дорические, отдельные и вовсе египетские. Остальные представляли собой смесь всех четырёх стилей. Пол был выложен белыми и черными мраморными плитками в шахматном порядке, да только все плитки имели разную форму. Ни в какой отчётливый узор они не складывались, но, если долго смотреть, голова начинала кружиться.
- Интересно… - начал было Джек, но Ффинкворт уже исчез.
- Жутковато, правда? - шепнула Мэри, прислушиваясь к тихому поскрипыванию дома, незаметно поворачивавшегося на платформе.
Джек хотел поближе взглянуть на висевшие вверх ногами картины, но тут услышал знакомый голос.
- Инспектор! - воскликнул Рэндольф, улыбаясь. - Как приятно снова видеть вас!
- Сержант Мэри! Надеюсь, мозоль на втором пальце левой ноги не слишком вам досаждает?
- Откуда вы знаете?
Он скромно улыбнулся.
- Я образованный и опытный ноговед, сержант. Ваша походка для меня - открытая книга. Вы впервые внутри Касл-Пемзс?
Оба кивнули.
- Он официально считается одним из семи чудес Рединга, - гордо сказал Пемзе. - Чаю хотите?
- Спасибо.
- Первый дом был построен в тысяча восемьсот девяносто втором, - рассказывал хозяин, ведя их по зеркальному коридору. - Неоготическое сооружение чудовищных пропорций. Зал, коридор и дверные проемы были сделаны такими огромными, что мой дед разъезжал повсюду на "форде-Т".
- А интерьерам это не вредило? - спросила Мэри.
- Пара царапин, только и всего. Дворец был по-настоящему поврежден во время гонок тысяча девятьсот двадцать четвертого года. Столкновение трёх машин в главном зале привело к тому, что всю дубовую обшивку между библиотекой и курительной пришлось заменить. - Он рассмеялся, представив себе масштаб разрушений. - Возле лестницы сделали общий поворот. Большой зал стал финишной прямой. Мне рассказывали, что в оранжерее было трудновато подрезать, зато в картинной галерее гонялись в два ряда. Мой дед установил рекорд в восемьдесят шесть целых сорок две сотых мили в час на "Дилейдж тэлбот S-27". При этом он потерял машину и левую ногу.
Рэндольф остановился перед стеклянной витриной с выставленным в ней куском искореженного металла.
- Это часть турбокомпрессора "дилейджа". Два года назад мы обнаружили его на дереве в полумиле отсюда. Славные, славные деньки. Сюда, пожалуйста.
Он повернул налево, открыл клепаный стальной люк и повел их по коридору, напоминавшему внутреннюю часть подводной лодки. Сходство усугублялось капавшей с кранов водой и звуками отдаленных взрывов глубинных бомб.
- Все это, разумеется, кончилось плохо. На девятом кругу граф Игорь Дебровник вылетел на своем семилитровом "фиате" с верхней лестничной площадки, пробил витражное окно и проломил крышу часовни. Через несколько минут граф Садбери, спутав направление, влетел на своем "райлтоне" на скорости семьдесят миль в час в отдел антикварных книг, нанеся невосполнимый ущерб нескольким ранним изданиям Бэкона. К концу гонки с десяток других несчастных случаев превратили интерьер дома в руины, потому в тысяча девятьсот двадцать шестом году мой дед решил его перестроить при помощи блестящего, но сумасшедшего Вольфганга Калигари.
Лорд Пемзс отодвинул панель, и они оказались в комнате, уставленной старинными каменными кхмерскими изваяниями. Посреди возвышалось огромное фиговое дерево. Здесь было жарко и повсюду в изобилии росли тропические растения. Пока они глазели по сторонам, мимо пролетел попугай и уселся на каминную полку.