- Пожалуйста, зовите меня Рапунцель, - произнесла она, снимая шляпу для верховой езды и вынимая заколку.
Пряди роскошных каштановых волос рассыпались по её коленям, по софе и по полу. При виде рыжих кудрей, прибоем хлынувших к их ногам, Джек и Мэри переглянулись.
- Хорошо, Рапунцель. Тот вечер вы провели с мужем?
- Конечно! Как всегда в подобных случаях, сопровождала его на вечеринку Пемзса. И была рядом с Соломоном весь вечер… как он любит.
- Значит, вы были с ним, когда Болтай предложил продать ему свою долю в "Пемзсе"?
- Да. Мне кажется, мистер Болтай был пьян. В любом случае Солли очень правильно отказался от его десяти миллионов: деловые разговоры не ведут в пьяном виде на благотворительном вечере!
- И вы не расставались с Соломоном до самого утра?
- Да, мы были дома.
Джек на минуту задумался. Он не собирался бродить вокруг да около и понимал, что вряд ли ему представится случай побеседовать с миссис Гранди ещё раз.
- Когда вы в последний раз были в кабинете у Болтая на Гримм-роуд?
Секунду-другую она ошеломленно смотрела на него, затем быстро огляделась - нет ли поблизости слуг. Их не было, но она всё равно понизила голос:
- Соломон не должен знать!
- Мы здесь не для того, чтобы устраивать вам неприятности, - сказал Джек. - Просто я хочу узнать, кто убил Болтая.
- Я тоже! - воскликнула она, и глаза её наполнились слезами. - Заподозри я хоть на секунду, что его убил Солли, ноги моей здесь в тот же миг не было бы! Никто не знает Соломона лучше меня. Он вовсе не такой плохой, как все думают. Может, он и скупает старые почтенные компании и обчищает их догола, может, он и вызвал многочисленные увольнения да пару странноватых самоликвидации вполне благополучных фирм, но это же бизнес! А в душе он сущий плюшевый медвежонок! Белый и пушистый!
- Если он знал про вас и Болтая, - сказал Джек, - это давало ему очень сильный мотив.
- Рапунцель! - прогремел голос из холла. - Рапунцель, голубка моя!
Джек и Мэри замерли. Ошибки быть не могло: этот хриплый голос, пусть и смягченный домашней обстановкой, принадлежал Соломону Гранди. Оба полицейских почувствовали себя так, будто их застукали за чем-то недозволенным.
- Я здесь, любовь моя, - ответила Рапунцель, бросая на Джека и Мэри несчастный взгляд. - Я только что распустила волосы в гостиной.
Соломон, улыбаясь, вошёл в гостиную, но при виде Джека и Мэри улыбка сползла с его лица.
- Какого черта они тут делают?
- Исключают тебя из круга подозреваемых, душа моя.
Джек и Мэри встали, когда Гранди направился к ним. Он швырнул свой портфель на пол и остановился в нескольких дюймах от Шпротта.
- Мне ничего не стоит устроить так, чтобы вас обоих пристукнули, закопали и трупов не нашли, - злобно прорычал он, - но я не стану этого делать, потому что это не мой метод. - Он отступил на шаг и положил руку на плечо Рапунцель. - Как вы посмели заявиться ко мне домой? Вы сущее шило в заднице, инспектор!
- Это мой метод, сэр.
- И в нём вы мастак, судя по всему.
Гранди помолчал, задумавшись. Затем посмотрел на Рапунцель.
- Мне известно о неверности моей жены, инспектор.
Рапунцель ахнула и прикрыла рот ладошкой. Её супруг сел рядом с ней. Гнев его испарился, и этот огромный человек заговорил гораздо более мягким тоном - почти сочувственно.
- Я старый человек, женатый на молоденькой, - медленно произнёс он, - и понимаю, что у молодых женщин имеются свои потребности. Я был в курсе её визитов на Гримм-роуд, но решил ничего не предпринимать. Так лучше. Мне шестьдесят девять, я болен. Возможно, мне осталось всего лет пять. И я хочу провести эти годы рядом с красивой женщиной, которой я даю все, чтобы удержать её рядом, даже если это означает смотреть сквозь пальцы на её шашни и обрастать рогами.
- О Солли! - воскликнула Рапунцель, прижимаясь щекой к ручище мужа и всхлипывая. - Прости меня!
Несмотря ни на что, она была искренне привязана к мужу.
- Если вы хотите узнать, не я ли убил Болтая, то ответ - категорическое "нет". Я деловой человек и не могу позволить себе такую роскошь, как жестокая месть. Я с радостью уничтожил бы его в финансовом смысле, но убийство? Это не вернет мне денег, и я неизбежно окажусь в тюрьме. Я человек рассудочный. Никогда не вкладываю в предприятие денег или времени, которые не могу себе позволить потерять. И уж никак не намерен терять хотя бы год из собственной жизни. Я давно уже понял, что состояние куда проще заработать, используя закон к собственной выгоде, а не нарушая его.
Он отвел взгляд и прижался щекой ко лбу жены. И в этот момент нежности между грубым тираном и привлекательной женщиной, годящейся ему во внучки, Джек ощутил, что он тут лишний.
- У вас ещё есть вопросы, инспектор? - спросил Соломон, не глядя на них.
- Нет, - сказал Джек, вставая. - Спасибо, что уделили нам время, мистер и миссис Гранди. Выход найдём сами.
Они оставили их обниматься в гостиной на софе в обществе четырёх собак и двадцати восьми футов роскошнейших волос.
- Я такого не ожидала, - сказала Мэри, когда они вернулись к "аллегро".
- Внешность бывает обманчива. Я уверен, что его конкуренты удивились бы, узнав, что у старика Гранди такая нежная душа. Невероятные волосы, правда?
- Да, - задумчиво ответила Мэри, затем прагматично добавила: - Но как подумаешь о том, что всё это надо расчёсывать!..
Глава 27
Загадки и сомнения
СЫН ВОЛЫНЩИКА ПОСАЖЕН В ТЮРЬМУ ЗА КРАЖУ СВИНЕЙ
Том Томм, сын первого волынщика Редингской филармонии был в конце концов обвинен в серийной краже свиней. "Я не знаю, что на меня находит, - сказал Томм, когда его попросили объяснить свои действия. - Как увижу свинью, так у меня все словно какой-то розовой пеленой затягивает, и в следующий момент я понимаю, что бегу с украденным поросенком под мышкой. Я ведь даже не люблю свинину - я вегетарианец". Суд заслушал обвинение, согласно которому Томм с двенадцати лет является серийным похитителем свиней и в общем счете украл 2341 штуку. В заключительной речи мистер Джастис Котлетт сказал ему: "Несмотря на многочисленные судебные постановления, обязывающие вас пройти курс коррекции навязчивого состояния, вы до сих пор не в силах контролировать своё поведение. У меня нет другого выбора, кроме как посадить вас на два года". Несколько свиней, присутствовавших на заседании суда, по словам очевидцев, были вне себя от радости.
"Редингский вестник", июнь 1990 г.
В ОСП времени зря не тратили. Первый нужный фрагмент нашёл Эшли. Он идентифицировал человека, который на снимке сидел во все ещё не найденном "форде-зефире" Болтая.
- Кто? - спросил Джек.
- Томас Тимоти Томм. Инспектор Друд из отдела розыска пропавших без вести узнал его. Я сделал вам распечатку его дела на поливиниловой пленке, чтобы вы могли по-прежнему видеть свой стол, когда будете читать.
- Очень… заботливо с вашей стороны, Эшли. Кажется, этот самый Томм был сыном первой флейты из Редингской филармонии. Не в силах справиться с необъяснимыми порывами к похищению свиней, он в шестнадцать лет загремел в колонию для несовершеннолетних "для исправления". Но результат оказался прямо противоположным. Несколько раз отсидев в тюрьме за многочисленные преступления, он в конце концов сел на пятнадцать лет за вооружённое ограбление. Два года назад его освободили по специальному разрешению.
- Похоже, первоклассный клиент для ОСП, - пробормотал Джек. - Надо было его направить прямо ко мне. Где он сейчас?
- В том-то и дело, - заметил Эшли. - Его уже больше года не видели совсем. Он не приходил на обязательные проверки - вот нереализованный ордер на арест, - и в итоге родители подали его в розыск как пропавшего без вести. Я в данный момент пытаюсь связаться с полицейским, осуществляющим надзор за ним, в надежде выяснить что-нибудь ещё.
- Опять проблемы! - расстроился Джек. - И как назло, в тот самый момент, когда у нас хоть какие-то зацепки появились!
Бейкер проводил опрос в городе, но вернулся с пустыми руками. Никто не видел Болтая больше года, начиная с одного острослова из старожилов, который вообще удивился, что Болтай дожил до собственного убийства. Бейкер допросил его в первую очередь, но, похоже, тот имел в виду всего лишь несколько подмоченную деловую репутацию Болтая. Он употреблял слово "сомнительный", хотя ни он сам, ни все остальные не представляли себе, кто на самом деле мог иметь на покойного зуб. Действительно, все, с кем встречался Бейкер, отзывались о Болтае с приязнью. То, что он падок на женщин, знали все, но больше Бейкеру ничего узнать не удалось.
- Значит, он больше года не появлялся?
- Да, сэр, - ответил Бейкер. - За исключением его соседей с Гримм-роуд, никто вообще его не видел.
- Скрывался? - пробормотал Джек себе под нос.
- Тогда этот задрипанный офис на Гримм-роуд обретает смысл. Никто не стал бы искать его на городских задворках. Но если он прятался, то какого лешего вылез из укрытия и надрался на благотворительной вечеринке Пемзса?