– После того, как я выздоровел, меня интересует всё, кроме медицины. Скажите лучше, как у вас дела? Много ли сделали без меня?
Аспирант развел руками:
– Вы знаете, честно говоря, заминка у меня вышла. Хочется чего-нибудь свеженького, необычного. А вот за пределы как раз и не удается пока перешагнуть. Поэтому я и не тороплюсь. Жду, когда меня осенит.
Он не мог сказать профессору, что его не осеняло в основном потому, что не хватало умной подсказки, которую он надеялся получить от своего учителя.
Лев Борисович был человек увлекающийся и идейный. Идеи мелькали в его голове одна за другой, и он часто не замечал, как ими пользовались другие. Константину стоило натолкнуть Тальвина на интересующую его тему, и профессор начинал размышлять, а точнее – излучать потоки мыслей, и аспиранту оставалось только выбрать то, что его интересовало. Константин был примерным учеником и в школе, и в институте, но ему всегда не хватало собственных мыслей и идей. Профессор понимал, что из него вряд ли получится настоящий ученый, но он содействовал всякому стремлению к знаниям.
– Даже дурак, – говорил он, – способен случайно что-нибудь открыть. Кроме того, дураки часто мыслят очень своеобразно и, задавая на первый взгляд глупые вопросы, на самом деле подрывают устои старого, устоявшегося. Главное заставить человека думать, дерзать, а не пассивно созерцать мир, не быть в нём паразитом.
Беседа с аспирантом в этот вечер длилась долго. Огнеса не мешала им, молча подкладывая на блюдо отца салаты и изредка напоминая:
– Ты ешь, ешь. Успеете наговориться.
Несмотря на непрошенного гостя, вечер прошёл для Льва Борисовича тепло и дружески.
Глава 5
На следующий же день после приезда профессор Тальвин приступил к работе и обнаружил, что у него пропала рукопись. Перерыв все полки книжного шкафа, вместо того, чтобы найти пропажу, он установил, что исчезли еще две последние неопубликованные работы.
– Огнеса! – позвал Лев Борисович. – Ты не брала мои записи? Может, убиралась и куда-нибудь переложила?
– Нет, я обычно кладу вещи на прежние места, – заверила дочь.
– Что такое! Никогда такого не случалось, а стоило отлучиться из дома, и на тебе – исчезли. Перед отъездом они лежали на месте, я хорошо помню. У нас кто-нибудь был?
– Заходила моя подруга раза три, но она далека от науки и не разбирается в записях. Константин бывал часто.
– Он давно к нам ходит. Мы не можем его подозревать. И к тому же, человек пишет диссертацию, зачем ему портить себе карьеру. Значит, кто-то, дочка, в твоё отсутствие постарался. Придётся заявить в органы. Для меня это очень ценные записи.
В прихожей залился призывными трелями звонок.
Огнеса поспешила к входной двери, заглянула в "глазок". На крыльце стоял высокий молодой человек, показавшийся ей знакомым. В руках он держал свёрток и небольшой металлические ящик. В госте она узнала молодого человека, вступившего в борьбу с хулиганами, и поэтому без лишних вопросов открыла ему дверь.
– Профессор Тальвин дома? – спросил незнакомец.
– Да, проходите.
Войдя в гостиную, молодой человек представился профессору:
– Андрей Журавлёв, конструктор и изобретатель.
– Какими судьбами к нам? – поинтересовался Лев Борисович.
– Хочу вернуть ваши вещи. Мне их пришлось отобрать у одного человека, – Андрей протянул профессору пакет.
Предчувствуя, что это именно его рукописи, Лев Борисович поспешно развернул бумагу и, увидев знакомую папку и тетрадь, радостно воскликнул:
– Точно, они самые. А я здесь обыскался. – Он порылся в папке и, не найдя еще чего-то, спросил: – Здесь не хватает нескольких листков. Вы не могли потерять их по дороге?
– К сожалению, недостающие листы проданы вашим коллегой – Константином Рудом.
– Как, Костей? Не может быть. Он же не собирается лишиться диссертации?
– У меня есть доказательства. Сейчас вы увидите то, что происходило в этой комнате двадцать третьего июля. – Андрей открыл футляр, вытащил аппарат и, поставив на стол, включил.
К своему удивлению профессор и его дочь увидели в гостиной вторую Огнесу и Константина. Девушка находилась в комнате всего несколько секунд, затем вышла. Константин, спустя минуту бросился к книжным полкам и стал лихорадочно рыться. Вскоре он нашел нужную папку, вытащил из нее несколько листков, свернул вчетверо и спрятал в карман пиджака.
– Подлец! Безобразие! Но что это за объёмное кино? – Профессор подошёл к образу и попытался схватить его за рукав, но ощутил только воздух. Аспирант был нематериален.
Лев Борисович удивился:
– Это что такое?
– Цветовое объёмное изображение – голограмма.
– Ну-ка, ну-ка, дайте взглянуть.
Андрей остановил кадр. Изображение аспиранта замерло. Профессор обошел его вокруг, внимательно осмотрел со всех сторон, еще раз попытался прикоснуться, но пальцы ощущали только пустоту.
– Да, оригинально, – одобрил профессор.
В этот момент на пороге гостиной появился настоящий Константин со словами:
– Здравствуйте. Дверь была открыта и я…
Он замер с полуоткрытым ртом: посреди комнаты стоял он сам, только одетый в другое, и смотрел куда-то поверх его головы.
Андрей незаметно нажал кнопку на аппарате, и изображение начало двигаться в обратном направлении. Оно вынуло из пиджака листка бумаги, развернуло их, положило в папку, а затем поставило папку па полку, после чего так и замерло с руками, вытянутыми к папке.
Глаза и рот истинного Константина продолжали оставаться широко открытыми. Из состояния шока его вывел голос Тальвина.
– Как видите, молодой человек, вы пойманы с поличным. Никогда бы не подумал, что вы способны на низкие поступки. Вон из моего дома, и чтобы я вас больше не видел в радиусе километра.
Аспирант пришел в себя и, осознав, что его воровство раскрыто, правда, не поняв – каким образом, резко повернулся и выскочил из комнаты.
Профессор устало опустился в кресло. Изображение пропало.
– Вот так – доверяешь людям, стараешься для них, а ими движет не любовь к науке, а корысть, – Он повернулся к Андрею. – Так что же это у вас за аппарат?
– Считывающее устройство. С его помощью можно видеть то, что происходило в помещении или в другом месте несколько лет назад.
– Интересно – сами придумали или позаимствовали знания у кого-нибудь?
– Знания и идеи я не заимствую, свои не успеваю осуществлять.
– Похвально, похвально, – одобрил профессор. – Для криминалистики ваш аппарат оказал бы неоценимую услугу – исчезли бы ложные обвинения, сократились бы сроки следствия. Да, преступникам пришлось бы худо. Нет, аппарат замечателен. Огнеса моя тоже пробует изобретать самостоятельно. Она интересуется холодным светом, и энергией, которую можно было бы передавать на расстояния без проводов и промежуточных затрат. Видите ли, ей не нравится, что наша Земля опутана проводами, утыкана столбами и трансформаторными подстанциями. Огнеса, познакомь изобретателя со своими достижениями. Молодой человек был откровенен перед нами, отплатим ему тем же. А я пока осмотрю аппарат, если вы позволите. Мне, старику, очень любопытно. Надеюсь – доверяете?
– Конечно, вам я доверяю.
– Вот и хорошо, – профессор водрузил на нос очки и придвинул к себе аппарат, а Огнеса провела Андрея на второй этаж в свою лабораторию – просторное помещение, заставленное белыми шкафчиками со всевозможными химикатами, столами, причудливыми приборами на них, небольшими вакуумными установками, термопечами и прочим оборудованием, необходимыми для химических опытов.
Изобретатель окинул комнату восхищенным взором.
– Мощная у вас лаборатория.
– Да, – согласилась она, – отец постарался.
– Можно мне задать вам один нескромный вопрос относительно вашей тайны? – сразу же перешёл в наступление Андрей.
– Какие тайны могут быть в наше время? – возразила Огнеса. – Химией я занимаюсь.
– Но разве это не вы – та "огненная девушка", о которой по всему городу ходят разные слухи?
Огнеса усмехнулась, но не насмешливо и вызывающе, а с грустью и призналась:
– Да, та самая. Мое поведение кажется вам странным? – Андрей неопределенно повел бровями. – Видите ли, я четыре месяца жила без отца одна, и чтобы как-то развлечься и одновременно из желания бороться за справедливость выбрала такой, несколько странный способ.
– Неплохой, – одобрил Андрей. – Вы спасли мне жизнь во время драки с хулиганами.
– Да, я вас помню. Вы тоже – борец за справедливость. Я вам доверяю, а поэтому открою дальше свои секреты. Вы – изобретатель, и, возможно, мои секреты пригодятся вам. Мне нужен союзник, я надеюсь – мы будем работать совместно. Признаюсь – у меня затор. Я зашла в тупик. – Она остановилась у одного из столов, заставленного колбами, пробирками, пузырьками с химическими реактивами и взяла одну из пробирок с зеленоватым порошком: – Начну с достижений. Пока мне удалось достичь немногого. Я получила особый состав, который испускает холодный свет, он вполне способен заменить электрическое освещение с проводами и лампами. Это вещество распыляется на нужные предметы и, чтобы они засветились в нужный момент, им достаточно сообщить импульс собственного биополя. Химическое вещество на молекулярном уровне настроено пока только на моё биополе и ни от какого другого светиться не будет.
– Вы собираетесь работать главным выключателем в городе? – пошутил Андрей.
Огнеса не обиделась и пояснила: