Горбушина с готовностью кивнула, еле сдерживая Пифпафку, который продолжал рваться в бой. Если б не противный пудель, Галя просто вмерзла бы в остановку, так ей льстило, что с ней разговаривает такая красавица.
Поднимаясь по лестнице, Галя вспомнила, что парня так и не рассмотрела. "Ну и ладно. Когда рядом с ним такая, другие могут вечно сидеть в карантине", - подумала Горбушина, прикидывая, что если бы она подружилась с той девушкой, то могла бы многому у нее научиться. Но об этом не стоило и мечтать.
Галя в который раз за этот вечер вздохнула. Сами посудите - кончается декабрь, на носу каникулы, Новый год, но все радости жизни не для тебя. Скверно живется на этом свете гадким утятам! Надо уточнить: умным гадким утятам.
- Пора с этим кончать! Еще немного, и я стану чемпионом по вздыханию. А тут еще этот желтушный карантин, будь он неладен! - Галя чмокнула в морду Пифпафку и поморщилась.
- И вонючка же ты, бешеный мой. Смотри, будешь кусаться - надену намордник. Ты чего трясешься?
Пифпафка, злобно рыча, полез под диван. С ним определенно что-то происходило. Горбушина подумала, что пудель явно нуждается в помощи собачьего психиатра. Если, разумеется, таковые существуют.
Про желтушный карантин Галя вспомнила неслучайно. Дело было в том, что в дурной день и недобрый час ее дядя Андрей пообедал в кафе и умудрился заболеть гепатитом. Теперь он лежал в инфекционной больнице, а Галя, как контактировавшая с ним, была посажена на домашний карантин. Двадцать один день безделья. Почти что целые каникулы, только ужасно бестолковые. (Тут надо кое-что пояснить. Дядя Андрей - младший брат Галиной мамы, старше племянницы на двенадцать лет, живет вместе с Галей и своей мамой, которая, естественно, приходится Горбушиной бабушкой. С первого взгляда эта информация мало о чем говорит, но на самом деле в этом - завязка всей истории.)
День между тем кончался. Галя тоскливо бродила по комнате, а потом подошла к столу и неохотно взяла свой коричневый еженедельник-дневник.
"Нельзя, чтобы и сегодня страница осталась пустой. Надо хоть что-нибудь записать!", - подумала она, кусая ручку и прикидывая, не написать ли про симпатичную девчонку, на которую набросился Пифпафка.
Но ручке так и не суждено было прикоснуться к бумаге. Резко и немелодично зазвонил телефон. Уже по одному этому звону, показавшемуся ей вдвое более неприятным, чем обычно, Галя почувствовала, что звонит дядя Андрей. Он скучал в больнице и периодически занудствовал, напоминая о необходимости мыть руки своим мылом, не трогать чужие ложки и не есть из общей посуды.
"Можно подумать, это я лопаю что ни попадя, а он вляпался в эту бяку исключительно по моей инициативе", - раздраженно подумала Галя и подняла трубку.
- Унываешь? - прозорливо поинтересовался дядя Андрей.
"А он не совсем чурбан! Во всяком случае с проблесками!" - удивленно отметила Горбушина.
- Не унывай! Мы не можем знать замысла судьбы в отношении нас, - глубокомысленно изрек родственничек.
- Чё-чё? - переспросила Галя.
- Ты что, в школе литературу не учишь? Если б не холерный карантин, неизвестно, была бы у Пушкина "Болдинская осень", - объяснил дядя Андрей, переходя на свой обычный занудный тон.
- Народ балдеет, тусуется, а у меня "Болдинская осень"! - раздраженно хмыкнула Горбушина. - Ха-ха! Не смешно. И это всё?
- Надо уметь группироваться. Неприятности случаются куда чаще, чем рассчитываешь. И вообще, рассчитывай не рассчитывай, получишь не в том месте и не на ту сумму.
- Я за тебя рада! На твое чувство юмора вирус явно не повлиял. Ну все, я спешу, - Горбушина собралась прервать разговорившегося дядюшку.
- Куда это ты спешишь, если сидишь на карантине? Поброди в Интернете, куда лучше, чем по лужам. Но к моему компьютеру не суйся, поняла? Помнишь сказку про Синюю бороду?
- Нужна мне твоя дурацкая борода, я, что убогая? Это у тебя гормональные пробелы! - ляпнула Галя, с размаху бросая трубку.
Бабушка собиралась на работу и как всегда бормотала: "Вот котлеты, там зеленый горошек, картошку разомни, сделай пюре…" Все это, конечно, шло мимо внучки, но ее достало, когда бабушка начала.
- Тебе скоро пятнадцать (скоро - это аж в апреле, а сейчас еще декабрь. Скоро называется!). Тебе скоро пятнадцать, у тебя появилось время подумать о жизни.
- Я что, Дума? Давно со всеми разобралась, мне думать не о чем, мне за это деньги не платят. У меня дел во, - и Галя провела ладонью выше макушки.
Галина мама и отчим жили в Норильске. Есть такое состояние: дорабатывание до какого-то срока, чтобы потом получать повышенную пенсию. На самом деле отчима устраивала жизнь с Галиной мамой без "гарнира", к которому относились Андрей, Галя и Галина бабушка. А мама успокаивала себя тем, что когда-нибудь как-нибудь все образуется.
Галя ушла к себе в комнату. Дневник не писался.
Смотреть телевизор с утра до вечера можно дней пять подряд, а потом понимаешь, что готов продолжать делать это только за о-о-очень большие деньги. Да и то в Америке, где они имеют силу. В России лишние средства только притягивают несчастья. Так считала Галина бабушка, а уж права она или нет, Горбушина пока не задумывалась.
У Гали в дневнике на вопрос: "К чему я до сих пор не выяснила отношение?" - было написано: "К деньгам".
За окном сгустилась тьма. Было начало шестого вечера. В Бразилии в такое время народ идет на пляж, чтобы посидеть под пальмами и покричать про любовь. В Бразилии Галя понятно не была, но про их любовь знала многое - по телевизору в основном шли южноамериканские сериалы. Лето там не кончалось, и Остап Бендер вполне мог пригласить Галю пройтись по Рио в белых джинсах.
- Правда, этот Остап приходился бы мне прадедом. Ну и пусть, даже клево: дед-ретро-классик. Я - супер-пупер. Рио скиснет!
Галя озвучила мысль и завалилась на диван.
Заваливалась она по системе. Если прижать руки к телу, а ноги сложить вместе, то по диагонали можно рухнуть на открытый диван-кровать не хуже, чем на батут. Одна половинка дивана подпрыгивает. Стекла в книжных шкафах звенят, на трельяжике валится все барахло. С ума можно сойти, такой кайф!
Галя раз пять грохнулась на кровать, а в шестой больно ударилась головой обо что-то твердое. Это была не подводная скала, а первый том "Войны и мира" Толстого.
В том, что она читает Толстого, Галя ни за что не призналась бы ни одной из подруг. Где она, а где этот Толстой! Это бабушки бубнят о вечных ценностях, о нравственности - единственном даре, который, по их мнению, люди передают по наследству. Якобы без этой нравственности нет ни счастья, ни настоящей жизни. Но мам и бабушек, как известно, не выбирают.
Когда Галя была маленькой, то сдуру говорила: "Здравствуйте", "До свидания", "Извините", "Разрешите, я пройду", "Всего хорошего", "Я вам очень сочувствую". Потом она поняла, что так недолго стать всеобщим посмешищем, и страшно на себя разозлилась. У подружек к тому времени уже были маленькие татуировки и серьга в пупке, а у нее даже волосы оставались некрашеными. Здрасьте пожалуйста!
В поисках своего стиля Галя изрисовала в дневнике кучу страниц. Но эти раззюзюльские вежливости все равно из нее вылезали. Только она бормотала их невнятно. Типа "Ра ва ви" вместо "Рада была вас видеть" и "Бы ра с ва по", заменяя "Была рада с вами познакомиться".
Галя подумала и на всякий случай еще раз вздохнула.
- Может, наведаться в этот тупой Интернет? Вообще-то, мне кажется, я из него выросла!
И она включила компьютер.
Глава 2
Не ходите, дети, в интернет гулять
- Галюша, - бабушка заглянула в комнату. - Закрывайся, я ушла.
Еще недавно Галина бабушка работала ведущим инженером в научно-исследовательском институте. Когда институт законсервировали, бабушке повезло - ее взяли вахтером на один из этажей этого здания.
- Я тебе сама позвоню, ты не звони, начальство ругается, - и бабушка удалилась на целые сутки.
Наступила абсолютная тишина. Галя поиграла с ней в прятки (ведь этого никто не видел) и незаметно для себя оказалась в комнате Андрея.
Дядюшка впадал в неистовство, если кто-то лез к его компьютеру. "Это моя работа, понятно или объяснить?" - тарахтел он.
Объяснял Андрей доходчиво, по-питекантропски, то есть дрался. Правда, он отдал племяннице свой старый компьютер, но там из игр было одно старье. Все эти убогие автогонки, приключения, страшилки, космические стрелялки с монстрами, телепортацией из зоны огня и успешным завершением миссии.
Первое время Галя с ними еще возилась, распутывала, переходила с уровня на уровень, но потом возненавидела всю эту лабуду.
- Надоело! Иду по улице и - пиф-паф, выбираю мишень, кх-кх. Не-е-е, это не моя схема. "Если вы пройдете этот уровень, то отправитесь пострелять крыс". Ха-ха! Подумаешь, награда!!!
- А что бы ты хотела? - пялясь в экран, обычно спрашивал Андрей.
- Так я тебе и сказала.
Андрей хихикал, включая компьютер, запирал дверь на ключ и не пускал племянницу к себе в комнату. А так хотелось! Тем более, стоило дядюшке щелкнуть замком, как за дверью раздавались то музыка, то скрежет зубов, то другие страшно интригующие звуки. Андрей работал в компьютерном салоне мастером-экспертом техотдела и в последнее время совсем "завиртуалился".
- Живи в реальном мире, - поучала расстроенную Галю бабушка и доставала с полки Достоевского или Толстого.
Но сейчас Андрея дома не было, и никто не мог сказать Горбушиной: "А ну, давай! Знаешь, где дверь?".