Да, огненный дракон снова уменьшился и уплотнился. Теперь его тело напоминало раскалённый кусок металла. Впрочем, агрессивности он не проявлял. Что это за существо? Альды называли таких уаду. Есть ли у него зачатки разума и души? Лев и дракон должны помириться. Лев и дракон... Я вспомнила прекрасных львов, которых видела, когда мы в гробнице открыли врата на Хангар-Тану. Дия не только видела лурдов, но и ездила на них, общалась с ними. То есть общалась-то она с манойем, который принял облик лурда. Он выбрал тело лурда, когда маги его народа дали ему возможность родиться заново. Альды считали, что только лурд может спасти своего человека от страшной участи мерга. От судьбы живого мертвеца, неприкаянно бродящего среди живых...
- Дядя, смотри... Он превращается. Это же лев!
Не знаю, что повлияло на огненного дракона - мои мысли или, может быть, действительно сны Девы, спящей в глубинах Священного холма... ЕЁ сны... Не знаю, почему, но фигура дракона, снова превратившись в нечто вроде светящейся голограммы, стала быстро изменяться, приобретая очертания львиной. Мне хотелось, чтобы этот огромный лев стал настоящим. Чтобы он ожил. Ударил мощной лапой о каменные плиты этой площади - так, чтобы образовалась глубокая трещина. И мы с ним спустились бы в ту таинственную пещеру, где в хрустальном гробу лежит мёртвая царевна. Спящая красавица, чей сон подобен смерти, но ещё не смерть. Пока не смерть. Её ещё можно спасти!
Но огненный лев через минуту растаял, превратившись в слабо светящееся облако. Вскоре оно рассеялось в прохладном вечернем воздухе - как и то пламя, которым ещё недавно были охвачены несколько храмовых построек. Теперь они светились в сумерках прежней белизной. Юноша был явно разочарован, а дядя напомнил ему, что им обоим давно пора по домам. Они ушли. Вскоре я увидела, как над ближайшим портиком взлетает маленький флайер. Паломники приходили к Саградиуму пешком и поднимались сюда по многочисленным ступеням, но работники, как я поняла ещё утром, прибывали в храмовый комплекс на воздушном транспорте. Похоже, сейчас Саградиум покинули последние работники. Непонятно только, зачем эти двое задержались тут до полуночи. Охраны я нигде не видела. Ни утром, ни сейчас.
Вскоре я поняла, что комплекс охраняется. И весьма неплохо. Когда я сосредоточилась, пытаясь проникнуть сквозь все эти камни, покрывающие холм, в глубине которого находится заветная пещера, у меня ничего не получилось. Я почувствовала то, чего не заметила сегодня утром, когда впервые оказалась в Саградиуме. Я уловила защитную магию. И поняла, что попытка пробраться в святая святых при помощи какой бы то ни было магии будет замечена хозяевами этого места. Здесь орудовали люди, владеющие тонкими материями, включая тёмную материю, которую научились извлекать из космоса даркмейстеры. Соратники аристеев вместе с ними пришли в этот мир и сплели магическую защиту вокруг этого холма. Я должна туда проникнуть, но лучше сделать это обычным путём. Только вот как? Если Дия там... Если она и есть Спящая Дева... Утешает тут одно - она явно им нужна и убивать её им невыгодно.
Я знала, что в своём теперешнем состоянии - смесь усталости и возбуждения - ничего конструктивного не придумаю, но и уснуть ближайшие два часа не смогу. Поэтому решила прогуляться в Уранополис. Быть невидимкой я уже устала. Стащив в одном из круглосуточных супермаркетов маску в виде львиной морды, я перенеслась в сияющий яркими огнями "параллельный мир", который появлялся каждый вечер на западе Сан-Виргина.
Я материализовалась на пятом ярусе Уранополиса, напоминающем улицу какого-то старинного городка, где воцарилась нечисть. Время от времени мимо меня проплывали голограммы жутких диковинных существ - всё больше каких-то косматых ведьм. Они похотливо улыбались, то и дело высовывая длинные, как змеи, языки. Вывернувший из-за угла огненный сфинкс заставил меня вздрогнуть и покрыться холодным, липким потом. Я уже видела это прекрасное лицо - бледное, с кроваво-красными губами и глазами, напоминающими две чёрные бездны. Этот сфинкс словно явился сюда из Маатлана. Из загадочного места, которое там называют эдмой. Из Эдема, который мы с Дией недавно обрели и тут же потеряли, ибо туда вторглись наши враги. Откуда он здесь? Может, в этом месте действует магия, вытаскивающая из нашей памяти именно то, что нам больно вспоминать?
Когда чудовище промчалось мимо меня второй раз, оно уже не казалось мне настолько похожим на сфинкса из эдмы. Или это уже был другой сфинкс? От него слегка веяло жаром. И от золотистого дракончика, пролетевшего, едва не задев меня крылом. Это уже были не голограммы, а те огненные существа, что всё чаще и чаще появлялись в Сан-Виргине. Материализовавшиеся сны Девы, как сказал бы Тамлин. Пожалуй, я готова была с ним согласиться. Кажется, пока никто, кроме меня, на замечал, что в спектакле, который разыгрывается на этом ярусе, появились действующие лица, не запланированные создателем аттракциона. Судя по многочисленным вывескам, вспыхивающим на стенах здешних строений, тут было что-то вроде Квартала красных фонарей, как называли подобные кварталы в большинстве миров Федерации. Едва ли не все прохожие напоминали мне аристеев - рослые люди в лёгкой, экстравагантной одежде, подчёркивающей скульптурную красоту их натренированных тел. На некоторых были серебряные маски, что выглядело в рассеянном свете разноцветных огней таинственно и зловеще. Но куда более зловещее впечатление на меня производили лица без масок - правильные, как у античных статуй. Судя по всему, почти все аристеи делали пластические операции. От их застывшей вечной молодости тянуло могильным холодом. У меня было ощущение, что я оказалась в разгаре странного маскарада, где живые лица пугают больше, чем маски, ибо на самом деле они не живые. Это лица живых мертвецов. "Виргиане весь этот мир хотят превратить в царство смерти", - сказал недавно Ривас. Что ж, отчасти им это удалось. Они создали здесь свой маленький рай, где мертвецам хорошо, а живые чувствуют себя, как в аду.
В одном из переулков ко мне подошёл кудрявый мальчишка лет двенадцати, наряд которого составляли лишь серебристый фиговый листик на лобке и красно-чёрные ажурные чулки до середины бедра. Сперва я решила, что он в маске, но он улыбнулся - весело и кокетливо, а его тёмные глаза на бледном от голубоватого света лице казались неподвижными - две чёрные дыры, в которые лучше не заглядывать.
Давно стал Сад Венеры адом,
Торгуют зельем упыри,
Амур иль демон с чёрным взглядом
В лучах искусственной зари...
Закрой глаза - и всё исчезнет,
Остановись и не дыши...
Он всё равно следит из бездны -
Ловец и страж моей души!
Стихи какой-то малоизвестной поэтессы с планеты Торн. Она нравилась Лине Трамп. Лина... Скучающая дочка миллиардера и довольно талантливая художница. Она могла бы прославиться не только экстравагантными выходками, но и своими полотнами, если бы не лень и пофигизм. Мы встречались около полугода, и её очень раздражало, что работа под прикрытием не позволяет мне блистать вместе с ней на великосветских тусовках. Это стихотворение она постоянно цитировала, когда мы праздновали Хэллоуин в одном очень старом городе на Терре-I. Это было восемь лет назад. В другой жизни. Тогда меня ещё забавляли такие вот маскарады. К тому времени я уже насмотрелась на смерть, и всё же тогда она была для меня гостьей из зазеркалья. Теперь зеркало разбилось вдребезги, и я блуждаю в царстве кошмаров в поисках той единственной, которая может вернуть меня к жизни. Потому что она и есть моя жизнь.
- Благородный господин, не желаешь приятно провести время? - Детский голос совершенно не вязался с улыбкой профессионального соблазнителя. - Тебе ещё рано коротать ночи в одиночестве.
- А тебе ещё рано проводить их не дома и не в своей постели. Твоя мама знает, где ты сейчас?
- Моей маме сегодня везёт с клиентами гораздо больше, чем мне.
Благодаря хорошей реакции я успела перехватить маленькую руку, готовую залезть мне между ног.
- Как хочешь, - пожал плечами мальчишка и, свернув в ближайший переулок, растворился среди мерцающих огней.
Над моей головой с визгливым хохотом пронеслось огненное чудовище. Оказалось, что это горгулья, которая сорвалась с крыши ближайшего здания. Гарпия из какого-то светящегося материала, похожего на металл, носилась надо мной, хохоча и сверкая красными глазами. Её оскаленное лицо напоминало маску актёра древнегреческой трагедии. Черед минуту ожила вторая горгулья, украшавшая это здание, а в окне появилась смуглая пышногрудая красотка с длинными чёрными шипами на сосках. Примерно такой же длины, как эти шипы, - сантиметра три, были и её ногти.
- Не нравятся мальчишки - поднимайся ко мне! - крикнула девица.
Она хотела ещё что-то сказать, но лицо её неожиданно исказил ужас, и она с грохотом захлопнула окно. Увидев, что её испугало, я сперва решила, что это метоморфоза с одной из горгулий, но они обе вернулись на крышу и застыли, снова превратившись в архитектурные украшения. Крылатое огненное существо, зависшее над улицей, напоминало дракона, который сегодня ночью выманил меня из дома, но этот был с более крупной головой, увенчанной высоким гребнем. Очередной уаду.
Где-то неподалёку нарастал гул испуганных голосов. А через пару минут раздался грохот, и земля у меня под ногами содрогнулась. Вернее, не земля, а мощёная булыжником мостовая - на этой улице всё было сделано под старину. Булыжник состоял из материи, которая очень напоминала камень и наверняка казалась камнем всем, кто не обладал моим чутьём. Но из чего бы ни состояли эти булыжники, мостовая раскололась, и я едва на провалилась в глубокую трещину. Меня как всегда спасла хорошая реакция. Дом с горгульями тоже пересекла трещина. Внутри пронзительно кричали женщины.