- Гм… Нет, - отвечаю я, изо всех сил стараясь что-нибудь придумать. Но все, что приходит мне в голову, - это то, что я из Департамента безопасности, а раньше учился в Центре обучения номер шестнадцать, а еще раньше ходил в Детское отделение "Дункан-Смит" и в Школу-лабораторию пятьдесят три. И что я должен вроде как следить за Регом и его бандой, чтобы узнать, где они все живут и тому подобное. И что вообще-то не должен болтать со своими объектами, как, например, сейчас с ней. Что я вроде как глубоко законспирированный агент.
Ну и козел!
Серьезно.
Но поздно переживать. Я уже сижу с ней за одним столиком, и нужно как-то выбираться из этой ситуации.
- Мне надо… э… - бормочу я, поднимаясь со своего стула. Это тактический ход. Я иду на эту уловку, чтобы потянуть время, чтобы придумать хоть мало-мальски вразумительные ответы на возможные вопросы девушки. Кроме того, мне нужна минутка, чтобы принять хорошенькую дозу "бориса", который, как я надеюсь, поможет мне справиться с тошнотой и головной болью.
- Это там, - говорит она, показывая на дверь в конце зала.
- Спасибо. Я быстро, - говорю я и иду в другой конец кафе, прохожу по узенькому коридорчику, где стоят здоровенные банки с растительным маслом, ящики с луком и другими продуктами, миную дверь на кухню и нахожу туалет. Зайдя туда, я сажусь на унитаз и пытаюсь успокоиться и дышать нормально. Потом достаю мешочек с "борисом" и накатываю хорошенькую дозу, хотя в голове продолжает громко шуметь, будто работает электромотор, а руки не перестают дрожать. Потом я умываюсь и гляжу в зеркало. Несмотря на все проглоченные "сместители", я опять чувствую буквально шок при виде работы Команды по Перевоплощению.
Я делаю несколько глубоких вдохов и напоминаю себе, что нельзя терять самообладание, чтобы не сморозить какую-нибудь глупость. Я изо всех сил стараюсь взять ситуацию под контроль. "Просто веди себя естественно! - командую я себе. - Она же не знает, что ты шпион. Поэтому забудь, кто ты, и не говори ерунды типа "Я совсем не шпион". Кстати, именно это я пару раз чуть не ляпнул там за столиком, когда совсем растерялся. Наверное, мне хотелось, чтобы на это она ответила что-то типа: "А я и не думала, что вы шпион", и я бы смог немного расслабиться, потому что тогда бы я точно знал, что она ни в чем таком меня не подозревает. Вот балбес! Получается, что именно я бы и навел ее на мысль о шпионах, хотя, скорее всего, она об этом совсем и не думала. Но если бы я произнес слово "шпион", то она бы точно начала думать: "Почему это он вдруг заговорил о шпионах?"
Вот блин!
"Значит, Дженсен, о шпионах - ни слова! Веди себя естественно, будь собой. Не собой-шпионом, а собой - обычным Дженсеном. И, наверное, лучше не говорить о "Звездных сучках" или Федоре. И постарайся поменьше вспоминать о том, как прошлый раз ты сидел на водосточной трубе, подглядывая за собранием мартин-мартинистов, и как ты видел ее трусики".
Кстати, я был бы совсем не против снова их увидеть…
И с этой мыслью я делаю еще один глубокий вдох, еще пару секунд позволяю "борису" делать свое дело в моей кровеносной системе, а потом иду обратно в кафе.
Когда я подхожу к столику, то замечаю, что она смотрит на улицу, но сразу видно, что ее глаза ничего не видят, будто между ней и окружающим миром какая-то завеса. Скрип отодвигаемого мной стула заставляет ее вернуться в реальный мир, где есть Дженсен, болли-нейз и маленький итальянец - хозяин кафе.
Как только я сажусь, этот самый итальянец подбегает ко мне с моим болли-нейз, ставит его на стол и говорит: "Приятного аппетита!"
На тарелке передо мной что-то дымящееся, что-то такое коричневое и красное с какими-то желтыми то ли трубками, то ли веревками. А сверху это посыпано желтым порошком, который пахнет как блевотина. Я начинаю это торопливо есть, даже можно сказать, заглатывать, как удав, рассчитывая на то, что если я проглочу это достаточно быстро, то не почувствую вкуса. Проглотив половину, я останавливаюсь, чтобы перевести дух и чего-нибудь выпить. Я хватаю стакан с красным вином, из которого пила девушка, буквально вливаю его в себя и продолжаю заглатывать этот самый болли-нейз. Когда тарелка пустеет, я поднимаю взгляд и вижу, что девушка смотрит на меня во все глаза. Чувствую я себя совершенно погано, но все-таки умудряюсь выдавить из себя улыбку.
- Восхитительно! - говорю я, но голос мой почти и не слышно, потому что меня начинает мутить. Вся эта отвратительная жратва, да еще проглоченная с такой скоростью, да поверх "бориса" и "сместителей" и этой выпивки… Не говоря уже о моем ужасном психологическом напряжении… Короче, от всего этого я просто тупею.
- Вы так хотели есть? - спрашивает девушка.
- Э… ну да, в общем, да. Нет, совсем нет. То есть, я хотел сказать, "да", - лопочу я не очень убедительно. - Я хотел сказать, что я вовсе не бедняк, - говорю я, пытаясь понять, что лучше всего подойдет в подобной ситуации, и не представляю, чего от меня ждут. Считают ли эти люди, живущие здесь, себя бедными? Тогда, следует ли мне говорить, что я тоже бедняк? Но если я скажу, что я бедный, то это может ее оттолкнуть. Может быть, она совсем не любит бедняков. - Я хочу сказать, - говорю я, а в это время в моей голове крутятся и сталкиваются все эти обрывки информации о том, кто беден, а кто нет; кто должен считаться бедным; и беден ли я и бедна ли она (то есть мы оба бедняки и поэтому вроде как автоматически становимся друзьями). А мой рот продолжает открываться сам собой и произносить всякие слова еще до того, как я готов их сказать. - Я хочу сказать…
- Не волнуйтесь. Я все понимаю. Вы просто проголодались, да? - спрашивает она, а ее глаза светятся пониманием и сочувствием того самого света, который ты видишь в глазах премьер-министра, когда он берет на руки какого-нибудь ребенка или пожимает руки публики в специальном телецентре, где снимают новости. От такого взгляда становится как-то спокойнее и теплеет на душе.
- Итак, - говорит девушка, теперь более деловито, по все равно очень дружелюбно. Теперь ее симпатия ко мне прячется за взглядом, которым она хочет дать понять, что она общается с равным, - откуда, говорите, вы приехали?
- О, э… ну, я не рассказывал, откуда я. Кажется, нет, - лопочу я, а сам очень надеюсь, что так оно и было. "Борис" по-прежнему буквально трещит в моих венах, что заставляет меня до боли стиснуть зубы.
- Нет, не говорили, - отвечает она.
- Точно, - говорю я с облегчением.
Несколько секунд проходят в молчании.
- Итак? - продолжает она, и на ее лице так и написан вопрос - она ждет, когда я скажу, откуда я.
- Из Норфолка! - говорю я.
Сам не знаю, почему.
Даже не спрашивайте меня, почему я это сказал. Может быть, это как-то связано с тем телешоу, которое я однажды смотрел. Телешоу об этих неудачниках, которые живут за пределами Лондона. Помню, что тогда я видел каких-то мужиков, топчущихся в грязи и покрытых этой самой грязью с ног до головы. Зубов у них почти нет, все они что-то там причитают и бубнят про фермы и сельское хозяйство. Вроде они как раз похожи на тех людей, которые для этой девушки будут самыми нормальными. Я был уверен, что ей совсем не нравятся люди моего типа, которые работают на правительство и живут в шикарных квартирах в небоскребах.
- Вау! - восклицает она, что меня сильно подбадривает. - Очень хорошо! - продолжает она и смеется.
- Да, я вроде как совершенно, на фиг, угнетенный и тому подобное, - продолжаю я и тоже смеюсь, думая, что отмочил какую-то крутую шутку, и любуясь ее улыбкой.
- Понимаю, - говорит девушка, а потом добавляет: - Как тебя зовут? Не против, если мы будем на "ты"?
И тут я понимаю, что в моем планировании этой шпионской вылазки есть кое-какие дыры. Дело не в том, что я против, чтобы мы с ней перешли на "ты", а в том, что о своей "легенде" я совершенно не подумал. Да, в принципе, не было у меня вообще никакого плана и никакой "легенды". Все пошло наперекосяк с той самой минуты, когда я приехал в этот запущенный район, где живут Рег и ему подобные. Я ведь просто собирался осмотреться, так сказать. Ну, может быть, немного последить за его квартирой. Но прежде чем я успел сообразить, что к чему, я оказался втянутым в самую настоящую драку с этим гребаным старикашкой, клянчившим у меня монетку. А потом вдруг я уже сижу с этой девушкой в кафе, несу черт-те чего и чувствую себя совершенно паршиво, потому что принял слишком много "бориса", получил бутылкой по башке, съел слишком много болли-нейз и выпил слишком много этого красного пойла.
"Итак, - думаю я про себя, - я не могу сказать, как меня зовут на самом деле, потому что Дженсен Перехватчик - это совершенно крутое, клевое и современное имя и сразу говорит о роде моих занятий. Единственное имя которое, как мне кажется, подойдет для этого района, - так это Рег. Но я не могу назваться Регом, потому что это все только запутает, как будто все и так уже не запуталось, на фиг. Двух Регов нам совсем не нужно". Поэтому я начинаю думать об этих мужиках в Норфолке, которых видел в том телешоу, и все, что крутится у меня в голове, - так это "Норфолк, Норфолк, Норфолк", а мои губы вроде как тихонько двигаются в такт моим мыслям. И все это время девушка смотрит на меня, и смотрит очень внимательно, как бы подталкивая назвать мое имя, а потом я вдруг слышу, как она что-то говорит.
- Норфолк? - говорит она. - Тебя зовут Норфолк?
Наверное, я сказал это вслух. Как последний идиот, я произнес "Норфолк". Она спрашивала мое имя, и я сказал "Норфолк". Точно, как самый последний идиот.
- Это прозвище? - спрашивает она.