- План имеется, - кивнул Белогор, нисколько не обидевшись на ментовский пассаж. - Росомаха, доложи.
Кряжистый мужик лет тридцати, с пышной гривой русых волос, зачесанных назад, и кустистыми бровями кашлянул в кулак и начал. В принципе, он изложил самый очевидный, напрашивающийся план - максимальную огласку и в идеале - доведение супостатов до скамьи подсудимых. На деле же шуму, конечно, можно поднять много и даже снискать некоторую моральную поддержку со стороны органов правосудия, но и только! Дальнейший ход процесса также был предсказуем: заведение дела, долгое расследование, потеря доказательств, документов, свидетелей и - спуск "телеги" на тормозах. Это в лучшем варианте. В худшем же - явно светило физическое воздействие на фигурантов обвинения, и совсем необязательно их устранение. Есть еще компрометация, дисквалификация, оболгание, в конце концов - старое доброе средство: психушка.
Все это я подробно и вдумчиво озвучил присутствующим при молчаливом согласии со стороны Ракитина. После моего монолога в зале повисла гнетущая тишина. Настроение "перуновцев" явно упало, и теперь следовало срочно вбросить в их мятущиеся мысли свежую порцию информации.
- Извините, что испортил вам праздник, ребята, - снова заговорил я, - но мы умеем не только критиковать. У нас тоже есть план, и он достаточно безумен, чтобы иметь шанс на осуществление.
- Излагай, - вздохнул Стас, поднялся с матов и принялся расхаживать вдоль выстроившихся в ряд брусьев, турников и прочих "козлов".
- План прост до безобразия, - сказал я. - Если мы найдем пропавших ребятишек, это и будет неотразимым доказательством преступной деятельности прохоровской компании. Даже если не удастся доказать, что они проводили запрещенные или негуманные эксперименты, один факт группового киднеппинга усадит их за решетку. А учитывая, что про эксперименты информация у вас имеется, думаю, шансов отвертеться у господина депутата и его подручных не будет.
- Ну и где же прикажешь искать твоих детишек? - спросил Росомаха.
- Если исходить из целей похищения, то есть, что детей похищали для психогенетических экспериментов, то новеньких "борзых щенков" требовалось как–то подготавливать для этого, - медленно принялся рассуждать я, тоже поднявшись и расхаживая вдоль другой стены зала. - Создавать еще одно подразделение ГПИ специально для этого нерентабельно, гораздо проще организовать такую промежуточную структуру на базе уже имеющегося медицинского учреждения соответствующего профиля.
- Например? - уточнил заинтересованно Белогор.
- Ну, хотя бы какой–нибудь детский пансионат или санаторий неврологической или психоневрологической специализации. А что? Детей привозят туда, оформляют как социально нуждающихся в бесплатном лечении, промывают им мозги под видом оздоровительных процедур - и готово! Можно забирать для опытов.
- Мда, - крякнул Ракитин, - умеешь ты, Димыч, вселять в людей оптимизм и веру в светлое будущее!
- Я - реалист, капитан, и смотрю на вещи трезво.
- Ох, не смеши меня! Реалист нашелся. Да твой план - чистой воды авантюра!
- Во–первых, не мой, а наш, - напомнил я Олегу разговор в самолете. - Во–вторых, именно поэтому он и должен сработать. Надо лишь вычислить этот санаторий, нагрянуть туда и вывезти детей в безопасное место. Стас, есть у тебя аналитики, способные проделать такой поиск?
- Естественно, - от Белогора снова ощутимо веяло мощной внутренней силой, как при первой встрече, и я, наконец, уверился, что этот человек действительно обладает неординарными способностями, по крайней мере, владеет приемами концентрации энергии Кундалини. А это - уровень мастера боя. - Вепрь, Соболь, займитесь–ка поиском, а я пока свяжусь с "Юностью".
Все разошлись по комнатам. Стас скрылся за дверью с покосившейся табличкой "Директор", с ним ушел и Олег. Я же увязался за Вепрем и Соболем. Эта парочка заинтересовала меня еще и как психолога–любителя.
Они были совершенно друг на друга не похожи. Вепрь - здоровый, сорокалетний мужик, весьма немногословный и не склонный к фривольному юмору. Не знаю, что его привело в компанию к реконструкторам в столь солидном возрасте - вряд ли романтика. Скорее, стремление к восстановлению справедливости, попираемой везде и ежечасно в современном обществе. Наверняка и дети у него есть… Соболь же являл собой некий антипод Вепря. Тонкий в кости, стремительный в движениях; его острый и в то же время живой, даже веселый взгляд невольно притягивал внимание. Такие парни чаще нравятся не девушкам, но зрелым дамам, но сами предпочитают одиночество и независимость… М–да, а ведь прозвища у "перуновцев" вовсе не с потолка взяты! Кто же из них такой умный и проницательный? Неужели Стас?..
Пока я тренировался в психоанализе, Вепрь уселся за ноутбук и принялся лихо стучать по клавишам и юзать мышкой, а Соболь занялся разбором целой горы распечаток, наваленных прямо на полу комнаты. Видя, что мне не осталось дела, я тихонько придвинул колченогий табурет к стулу Вепря и уселся с видом стажера–первокурсника.
Очень скоро я понял алгоритм поиска "перуновца": просто искать все профильные медучреждения не имело смысла, потому что в Подмосковье их было довольно много, и они располагались в разных районах. Проверять же их все не было ни времени, ни желания. Вепрь пошел другим путем. Он сначала зашел на профильный форум, где мамаши и няни перетирали косточки одним педиатрам–психоневрологам и нахваливали других, сыпля их фамилиями и адресами клиник, центров и санаториев соответствующей специализации. Затем, выписав несколько наиболее уважаемых среди пациентов учреждений, Вепрь нанес их на виртуальую карту, где уже стояли какие–то отметки. И если первые были синего цвета, то новые удостоились красного. Особенно меня заинтересовала синяя звездочка - явно крупнее своих товарок.
- Что это у тебя? - тихо спросил я, указывая на отметку. - Наверное, какой–то центр?
Вепрь скосил на меня внимательный взгляд.
- Молодец, быстро соображаешь! Это, - он ткнул пальцем в звезду, - основная база Группы перспективных исследований. Там они готовят своих боевиков и отдыхают… после очередной порции звиздюлей, которых мы им накидываем регулярно.
- Тогда, по–моему, наиболее вероятные детские санатории психоневрологического профиля, которые могут использоваться в качестве временного пункта подготовки похищенных детей, это вон те три…
- Ага! Возможно… А почему ты так думаешь?
- Близость к основной базе и удаленность от основных трасс…
- Угу, понял!
Вепрь оживился и принялся пробивать каждый из выбранных санаториев по базе Минздрава. Спустя еще пять минут мы с точностью до процента могли сказать: наиболее вероятным местопребыванием наших сибирских ребятишек является детский психоневрологический санаторий, расположенный на окраине деревни Лапшинка, южнее города Внуково.
- Качественная работа! - цокнул языком Соболь. - Можно брать тепленькими?
- Разбежался! - буркнул Вепрь. - Наше дело доложить… Белогор сам решит, что и когда.
Мы отправились в "директорский" кабинет, но Стас и Ракитин уже сами шли к нам ,и встреча произошла прямо в коридоре.
- Нашли? - спросил Белогор, словно копье метнул.
- Так точно! - влез я. - Как два пальца…
- Димыч, а тебя спрашивали? - нахмурился Олег.
- Он правильно сказал, - кивнул Вепрь. - Вместе мы это… В общем, в Лапшинке они, что возле Внуково. Может, конечно, еще Сосновка, но… до нее добираться - двадцать верст и все лесом. А эти ребята комфорт любят, дороги хорошие.
- Значит, Лапшинка… - Белогор несколько секунд помолчал, явно что–то взвешивая и просчитывая. - Добро, други! Сейчас едем в "Юность", там все и организуем. Ошибиться тут нельзя - второй попытки нам не дадут.
***
До центра "Юность мира" добрались без происшествий. Не знаю, как Олег, но я был восхищен и оригинальной идеей, и изяществом решения этого, без преувеличения, института будущего. Уже сидя в джипе, я принялся расспрашивать Стаса о центре, отмахиваясь от зудящего над ухом Ракитина, пытавшегося умерить мое любопытство. В конце концов он вывел меня из себя, и я обозвал его приматом в погонах. Олег обиделся, но я был слишком увлечен беседой с Белогором, чтобы подумать о своем поведении.
Волхв, видя мой неподдельный интерес к проблеме, охотно рассказал то, что знал о работе института, но любопытства моего так и удовлетворил. Под занавес он пообещал непременно познакомить меня с профессором Зухелем, главным специалистом в области психогенетики и ведущим ученым центра.
- Думаю, вы понравитесь друг другу, - с непонятной улыбкой сказал Стас.
Остаток пути, около сорока минут, мы проделали в молчании. Каждый был занят собственными мыслями, и все - одним: скорейшим вызволением похищенных ребятишек.
Уже выйдя из джипа перед крыльцом главного корпуса "Юности мира", я опомнился и придержал за локоть насупленного Ракитина.
- Прости, Олежек, я не хотел тебя обидеть. Нечаянно вырвалось…
- Да я не сержусь, - преувеличенно бодро улыбнулся он, - на бегемотов ведь глупо обижаться, шкура у них слишком толстая!
- Олег, мне действительно жаль. Давай–ка лучше выкурим по мировой?
- Тогда из твоей пачки.
Я облегченно улыбнулся и протянул ему его же сигареты, которые успел выудить из кармана капитанской куртки, когда мы выходили из машины. Коробочка торчала так соблазнительно!..
- Вот же пройдоха! - крякнул Ракитин, и мы дружно расхохотались.