Бёртон миновал коридор и вошел в следующую комнату, окна которой выходили на улицу. Он мгновенно узнал ее, потому что несколько минут назад смотрел в нее сквозь опущенную решетку: это был ювелирный магазин Брандльуида.
Бёртон вернулся к сейфу и тщательно проверил его.
- Пуст, - негромко констатировал он. - Но для чего Брюнелю, самому знаменитому инженеру империи, красть бриллианты? Совершенная бессмыслица!
Люди верили, что Изамбард Кингдом Брюнель умер от удара в 1859 году. Его считали одним из величайших англичан, когда-либо живших на этом свете. Мало кто знал, что на самом деле он вошел в поддерживавший жизнь механизм и оттуда руководил различными проектами технологистов.
- В какие чертовы игры он играет? - пробормотал Бёртон. Больше он ничего не мог сделать, и чем дольше он оставался бы здесь, тем дальше ушли бы Паровой Человек и трое его заводных помощников.
Обратно Бёртон побежал тем же путем, которым пришел. Через несколько мгновений он добрался до лестницы и вскарабкался по ней. Кто-то звал его сквозь дождь, и он вскинул голову.
- Бёртон, Бёртон! Быстрее, парень!
- Траунс, это ты? Дай мне руку, можешь?
- Жди там.
Бёртон прищурился, стараясь разглядеть мечущиеся наверху фигуры. Кто-то скользнул к нему с обрыва, и он с удивлением увидел, как из дождя вынырнул философ Спенсер.
- Привет, босс! Хватайся за меня, и мы мигом вытащим тебя из этого дерьма!
- Здравствуй, мистер Спенсер. Вот, держи конец моей трости.
Он протянул бродяге трость, которую тот крепко схватил. Бёртон взобрался наверх и ухватился за запястье Спенсера. Как оказалось, другую руку нищего крепко сжимал Траунс, которого, в свою очередь, держал Бхатти. Суинберн, не державший никого, возбужденно прыгал за оградой, громко крича:
- Не дайте ему упасть! Не отпускайте его!
Людская цепочка вытащила Бёртона из ямы, потом его перенесли через разрушенную ограду и поставили на мостовую.
- Клянусь Юпитером, - заметил Траунс, - ну и видок у тебя!
Бёртон оглядел себя. Он был в грязи с ног до головы и чувствовал себя так же плохо, как выглядел, однако, не обращая внимания на боль, притаившуюся в костях, выключил фонарь, сунул его в карман и сообщил о своем открытии:
- Ограбление магазина бриллиантов. Они прошли к Брандльуиду через подземную реку.
- Вот это да! - выдохнул Бхатти. - Два дня назад Брандльуид получил большую партию бриллиантов. Эти бандиты разорили его до последнего пенса!
- И они отправились на восток! - объявил Траунс.
- Откуда ты знаешь? - удивился Бёртон.
- Их видел мистер Спенсер, - вмешался Суинберн.
Бёртон повернулся к бродяге:
- Объясни.
- Ну, босс, тута стоял здоровенный фургон, что твой дом. Запряженный этим чудо-юдо, ломовой лошадью; ну, ты знаешь. Дальше я ни хрена не видел, но он унесся во всю прыть прямо перед тем, как вы появились.
- Точно. Мы слышали его, - подтвердил Бёртон.
- И он проехал по Орандж-стрит черт знает куда, - сказал Траунс. - Мы его упустили!
- Ты шутишь? - воскликнул Бёртон. - Как мы можем не найти лошадь такого размера? Это же настоящая гора!
- Да, но эта гора перемещается очень быстро и может направиться куда угодно.
Внезапно королевский агент повернулся и побежал по Милдью-стрит:
- За мной!
- Что? Эй! Капитан Бёртон! - крикнул детектив-инспектор вслед удаляющейся фигуре. - Черт побери! Бхатти, за ним!
Оба полисмена побежали за королевским агентом, Суинберн - за ними, и даже Спенсер решил присоединиться к группе, надеясь на новый трехпенсовик.
Полицейские побежали по Орандж-стрит и очень скоро увидели Бёртона, барабанящего в дверь с криком:
- Именем короля, откройте!
Детектив-инспектор узнал здание: он проверял его несколько минут назад. Это был ЛЕСБОС: тренировочный центр автоматизированных животных. В ту же секунду он понял, что собирается делать Бёртон.
- Полиция! - крикнул он официальным тоном. - Открывайте!
Он услышал, как кто-то откинул засов. Подбежали Суинберн и Спенсер, тяжело дыша. Дверь приоткрылась, и к образовавшейся щели припал глаз.
- Я сплю! - запротестовал женский голос.
- Мадам, я детектив-инспектор Уильям Траунс, Скотланд-Ярд, а это мои помощники. Нам нужна ваша помощь!
Дверь открылась пошире. За ней стояла молодая женщина, одетая в ночную рубашку, чепец и тапочки. Сильное овальное лицо, карие глаза.
- Что вы хотите?
- У вас есть тренированные лебеди? - резко спросил Бёртон.
- Да. Нет. У нас не больше шести. Тренированных, я хочу сказать.
- Тогда нам придется реквизировать четверых.
- Пятерых, - поправил его Спенсер.
Женщина изумленно смотрела на них, ее взгляд перебегал от Бёртона к Траунсу и обратно.
- Пожалуйста, мэм, - мягко сказал Траунс, - это очень срочно! Вы получите компенсацию.
Она отступила:
- Входите. Меня зовут Мэйсон. Изабелла Мэйсон.
Они вошли. Мисс Мэйсон зажгла масляную лампу и подняла ее повыше.
- Помилуй бог! Что с вами произошло? - выдохнула она, увидев Бёртона, всего покрытого грязью.
- Мисс Мэйсон, вы не будете возражать, если я объясню всё позже? Сейчас нам нельзя терять ни секунды.
- Очень хорошо. Сюда, пожалуйста. - Она взяла зонтик с подставки и повела их по коридору. - Боюсь, нам придется пройти мимо болтунов. Лебеди сразу за ними.
- Мы, полицейские, привыкли к оскорблениям, - ухмыльнулся Бхатти. - Насколько я знаю, решения этой проблемы еще не нашли, не так ли?
- Нет, констебль… Через эту комнату, джентльмены: клетки снаружи.
- Констебль Бхатти, мисс.
- Нет, констебль Бхатти, еще не нашли. Секунду. - Она остановилась около двери, повертела в руках кольцо с ключами, выбрала подходящий и вставила в замок. - Приготовьтесь, джентльмены, - посоветовала мисс Мэйсон с кривой улыбкой.
Она открыла дверь, и они вошли в комнату. Вдоль стен стояли стеллажи с клетками, которые буквально взорвались оскорблениями:
- Сраные алкаши! Старые пердуны! Блудливые павианы! Дрочливые импотенты! Жирные индюки! Краснорожие ублюдки! Тупоголовые уроды! Неотесанная деревенщина! Обоссанные жополизы!
Оглушительный хор гремел не смолкая, пока они шли по длинной комнате к двери в дальнем конце.
- Прошу прощения! - изо всех сил крикнула мисс Мэйсон. - Не берите в голову.
Суинберн хихикнул. Эти попугаи-болтуны были одними из первых творений евгеников, признанных британским обществом. Человеку достаточно было отправиться на почту и сообщить птице свое послание, а также имя и адрес получателя, после чего попугай немедленно летел и доставлял сообщение. Одни евгеники знали, каким образом маленькие пестрые создания находят адресатов, но птицы не ошибались никогда.
Однако была и проблема. Болтуны ругали и оскорбляли всех, кого встречали. Каждое сообщение было щедро приперчено проклятиями, которых отправитель, естественно, не говорил. Тем не менее система оказалась очень популярной, и не в последнюю очередь оттого, что некоторые птицы изобретали полностью бессмысленные слова, которые всё равно звучали оскорбительно. Эти "новые ругательства" иногда становились последним криком моды. Недавно болтун, прилетевший с приглашением на поэтический вечер к лорду Хэверли, назвал Суинберна "болтливым чубососом", и поэт несколько дней хохотал почти без передышки. "Сердечно приглашаю вас - ты, болтливый чубосос, - на вечер вонючей поэзии и на стакан разбавленного мочой вина…"
Сквернословящие птицы наглядно показали трудность, которая с самого начала преследовала евгеников: какое бы животное ученые ни подвергали изменениям, всегда появлялся побочный эффект. Гигантские ломовые лошади, например, не контролировали свои мегапродуктивные кишки и мочевые пузыри. В Лондоне, где улицы и так воняли всем, чем только можно, это представляло серьезную проблему, пока предприимчивые технологисты не изобрели автоматических уборщиков (крабов-чистильщиков), которые каждую ночь бродили по улицам, собирая испражнения.
- Ведьмины рожи! Вонючие пасти! Ощипанные петухи! Говнюки! Идиоты! Молокососы! Грязные подонки! Обосравшиеся лунатики! Щенки-прихлебатели!
Следуя за мисс Мэйсон, мужчины добрались до конца комнаты. Юная женщина отперла дверь и, дождавшись, пока все проскочат, с шумом ее захлопнула, а потом раскрыла зонтик.
- Я думаю, на сегодня вполне достаточно. Еще раз извините, джентльмены.
Они оказались в широком поливаемом дождем дворе, около нескольких рядов клеток. В каждой клетке было вертикальное колесо, внутри которого изо всех сил бежала борзая. Их было не меньше двадцати, и за гулом от крутящихся колес не было слышно ровного шума дождя. Этих борзых называли бегунками, они составляли вторую половину Британской почтовой службы. Болтуны передавали голосовые сообщения, а собаки разносили письменные, носясь от двери к двери с бумагами, зажатыми между зубами. На самом деле они даже не могли остановиться и, прибыв на место назначения, перебирали ногами на месте, пока у них не забирали послание. Кроме того, они отличались поразительным аппетитом и требовали еды у каждого, кто их использовал.
- Они только что заснули, - сказала мисс Мэйсон, указывая на животных.
- Бегают во сне? - удивился Суинберн.
- Да. Именно поэтому я и поставила к ним в клетки колёса. Всё лучше, чем бегать по двору. Лебеди вон там.