* * *
Фон Зиверс расположился в единственном кожаном кресле, которое Август оставил в своём кабинете для приёма важных гостей. Хирт сел за стол, смахнул со столешницы воображаемую пыль и выжидательно посмотрел на Вольфрама, предчувствуя продолжение тирады о "важном для Германии проекте". Но тот сразу перешёл к делу.
- Август, из достоверных источников мне стало известно о вашей работе. Я ничего не имею против, если это не идёт вразрез с вашими непосредственными обязанностями. Вы же сами понимаете, при нынешней ситуации на фронте тратить рейхсмарки на утопические и бесперспективные идеи нам с вами не дадут.
- Рашер? - Хирт усмехнулся, - это он считает мои идеи утопическими?
Фон Зиверс пожал плечами.
- В конечном итоге нам важны результаты, вы же понимаете…
- Давайте начистоту, Вольф. Я закупил кое-какое оборудование, но сделал это за свои деньги. Каюсь, пришлось несколько увеличить штат. Этим все затраты на мой проект и ограничиваются. Не так уж много, если принять во внимание стоимость камеры повышенного давления, которую построил Рашер в Дахау. Что дали его опыты? Из сотни испытуемых половина умирает мгновенно! И это в течение последнего полугодия. Это вы называете результатом?
- Мы обсуждаем не опыты Зигмунда, а ваши, герр доктор.
- Простите.
"Рашер, конечно, он, кто же ещё?" - подумал Хирт, глубоко вздохнул, успокоился.
- Хорошо. Я готов поделиться своими мыслями, Вольф. Тем более что у меня уже есть положительные результаты.
Хирт приоткрыл тяжёлую дверцу сейфа. Задержался на мгновение и посмотрел на фон Зиверса.
- Одна просьба, Вольф. Мне нужно ещё время. Месяц, два - не больше. После чего вы можете обо всём доложить рейхсфюреру.
Зиверс кивнул.
Хирт достал тетрадь и положил перед собой на стол. Фон Зиверс видел, с какой ревностью и неохотой Август её раскрыл, как мучительно долго собирался с мыслями, прежде чем начал рассказывать о своих опытах.
- Используя люминесцентный микроскоп, я изучил индивидуальный спектр излучения многих вирусов. Я вращал на микроскопе кварцевые призмы и заметил, что для каждого из них существует своя длина световой волны. При обычном освещении вирус не виден, но когда его спектр резонирует с частотой цвета от призмы, можно увидеть его через микроскоп. Мало того, каждой группе вирусов соответствует определённый цвет. Таким образом, я могу своими глазами увидеть их вторжение в живую ткань, определить их группу и насколько они активны…
- Я не совсем понимаю, герр доктор. Ведь вы не могли увидеть это при ультрафиолетовом освещении?
- Я разработал свой принцип, частично используя теорию Раймона Райфа.
- А, этого сумасшедшего американца? Он же ненормальный!
Фон Зиверс рассмеялся. Август совсем не ожидал такой реакции. Его важная работа превращалась в балаган. В посмешище. Сам того не желая, Зиверс только раззадорил Хирта, сделав его более откровенным.
- То, что дал его опыт, заставило лично меня усомниться в его сумасшествии, Вольфрам. Я использовал два метода подсветки, сводя лучи непосредственно в одну точку. Таким образом, я получил третий сигнал. Это более длинная световая волна. С её помощью мне и удалось увидеть вирусы.
Фон Зиверс поднялся с кресла, взял стул и подошёл к столу, усевшись напротив Хирта. Тем временем Август продолжал удивлять его своими открытиями.
- Увидев и распознав вирус, я начал работать над методом его разрушения. Всё оказалось до невозможности просто. Я использовал тот же самый принцип - принцип резонанса. Увеличивая или уменьшая частоту, мы увеличиваем или уменьшаем естественные колебания вируса до тех пор, пока он не погибнет от излучения.
Август Хирт сделал паузу, наслаждаясь произведённым эффектом. Всё это было действительно невероятно и просто. Фон Зиверс ни за что не поверил бы в услышанное, если бы не знал Хирта ещё по университету.
- То есть вы хотите сказать, что сможете вылечить любую болезнь, вызываемую вирусами?
Хирт неопределённо пожал плечами.
- Я ещё не вполне уверен, Вольф. Возможно. Нужно проверить, насколько это излучение безопасно для окружающих тканей. Мне ещё необходимо провести порядка сотни опытов.
Хирт был настолько воодушевлён своим открытием и впечатлением, которое оно произвело на Зиверса, что совершил небольшую оплошность. В принципе, всего сказанного было достаточно для того, чтобы фон Зиверс навсегда закрыл тему "не санкционированных вермахтом разработок". Но Августа погубила излишняя доля тщеславия, а может быть, уверенность в том, что его дальнейшие опыты будут удачными. Он помедлил с минуту и сказал:
- Это ещё не всё, Вольф. Мне удалось выделить клетки рака. Я использовал для этого сверхтонкий фильтр фарфора.
- Вы меня поражаете, Хирт. Почему же вы до сих пор молчали?
- Я ждал результатов, Вольф… Положительных результатов… Пришлось провести более десяти тысяч неудачных опытов, прежде чем…
- Продолжайте. Неужели…
- Да. Мне удалось уничтожить раковые клетки у лабораторных мышей. В пятидесяти последних опытах я получил стопроцентный положительный результат.
Фон Зиверс долго не мог прийти в себя. Хирт протянул ему тетрадь в кожаном переплёте, и теперь Вольфрам бегло просматривал исписанные страницы, иногда более детально углубляясь в текст. Повторяя только одну фразу: "Это невероятно…"
Уходя, фон Зиверс пообещал, что не станет докладывать Гиммлеру о работе Хирта вплоть до её завершения. И, конечно же, ещё раз поблагодарил Августа от лица рейха и от себя лично.
Хирт чувствовал себя утомлённым и выпотрошенным. То, что тайна его тетради принадлежит теперь не только ему, не давало покоя. В то же время он прекрасно знал оберфюрера. Тот мог сколько угодно говорить пафосные речи о величии рейха, но никогда не нарушит своего обещания - ни ради собственных амбиций, ни из зависти.
* * *
Хирт связался через секретаря с Клаусом. Тот мгновенно появился в его кабинете, словно ждал вызова.
- Рольф, мне понадобится помощник, и лучшего специалиста, чем вы, мне вряд ли удастся найти. Я перевожу вас в лабораторию, а основное направление оставьте Гюнтеру.
Слушая Хирта, Клаус всеми силами пытался скрыть своё волнение. После визита оберфюрера Август был рассеян, и Рольфу без труда это удалось.
- Сегодня же свяжитесь с Менгеле. Нам нужно примерно двадцать-тридцать подопытных из Аушвица. Времени мало, Рольф, а работать придётся практически круглосуточно. Позже я введу вас в курс дела.
Глава 8
СССР, Северный Кавказ, Эльбрус. Лето 1942 года.
Группа Хаймса Гроота прибыла на военный аэродром в районе Краснодара. Под прикрытием сорок девятого горнострелкового корпуса альпинисты обогнули Эльбрус и вышли к заброшенной базе в район Баксанской долины для акклиматизации и дальнейшего восхождения.
Гауптман, не участвовавший в боевых действиях несколько месяцев, был спокоен и собран. Несмотря на то, что вьючная группа с боеприпасами и продовольствием безнадёжно отстала, Гроот принял решение не ждать обоз, а выдвигаться немедленно, пока позволяла погода. Эта уверенность передалась всем участникам экспедиции.
Развернув карту на плоском валуне, гауптман подозвал офицеров и тут же начал вносить изменения в план местности. Маршрут он знал хорошо, а вот карты были составлены с недопустимыми погрешностями. Фред видел, как раздражался Хаймс, когда находил очередную ошибку.
- Думаю, что с выходом к "Приюту" сложностей возникнуть не должно, подъем довольно простой. Единственная проблема - слишком большой перепад высот. Поэтому у нас будет ещё одна остановка для акклиматизации, часа через два. Сегодня выдвигаемся на перевал Хатю-Тау. Это самый короткий путь к отелю. Русские, скорей всего, будут ждать нас внизу, при спуске с гряды.
Фред Лист и Альберт Штросс посещали Кавказ ещё в тридцать седьмом, поэтому были знакомы с местным рельефом и погодными условиями. Действительно, высота здесь больше пяти с половиной тысяч, но подняться на вершину особого труда не составит. Непредсказуемой может оказаться только погода. Впрочем, как и при любом восхождении.
- По леднику идём в связке, влево и вверх до гряды. Там нам понадобятся кошки. С ледорубами мы только время потеряем…
Фред ладонью загородился от солнца, посмотрел на перевал. Судя по рельефу его верхней части, у подножия гряды может быть опасный бергшрунд, который нужно обойти ниже по склону. Вверх в этом месте лучше не соваться. Фред собрался сказать об этом гауптману, но Гроот и сам все понял. Указав на верхнюю границу ледника, он отметил её на карте.
- Сейчас лето, снежного моста там, скорей всего, нет. Высота льда может быть метров двадцать, если не больше. Поэтому бергшрунд будем обходить ниже - вот здесь.
Гауптман указал маршрут на карте.
- Поднимаемся на гряду и разбиваем первый бивак. Высота три триста. На ночь выставляем посты здесь и здесь. Утром рассредоточиваемся и спускаемся к закрытому леднику. Спуск достаточно опасный, но рисковать и идти в связке будет ещё большим безрассудством. Каждый рассчитывает только на себя. Сорок девятая сюда ещё не дошла, вполне возможно, что при спуске мы нарвёмся на русских. В открытый бой не вступать, я не знаю уровень их подготовки. Знаю только, что снаряжение у них - ни к чёрту.