28 ноября 2009 года, ровно в 22.30 я включил резонатор частот, сел в позу лотоса и полностью расслабил тело. Через некоторое время, также как и в прошлый раз, я начал ощущать не совсем приятные, но и не слишком болезненные колебания клеток. Сначала бессистемные, хаотичные, напоминающие резкие покалывания в разных точках, а затем – туповатые, размеренные и тянущие все мышцы. Когда показалось, что боль станет нестерпимой, вдруг произошел всплеск и наступил блаженный покой и невесомость. Мое биологическое "Я" поймало свою волну, стало нежно и ласково раскачиваться на ней: вверх – вниз, вверх – вниз. В голове звучала негромкая музыка с метрономом: "Раз и, два и, раз и, два и". Сразу стало так хорошо и уютно, что захотелось отключить мозг и уснуть. Однако нужно было переходить к следующему этапу.
Силой воли я заставил сознание влиться в этот ритм волны. Перед глазами опять появились качели, которые постепенно увеличивали высоту подъема. Соединившись с ними, я заставил их взлетать все выше и выше. С каждым взмахом мы приближались к точке максимума. Клеточки моего организма начали противно дрожать и вибрировать. В таком же состоянии находился и мозг. Беспорядочные мысли тысячами разлетались в разные стороны, а затем замкнулись в большое кольцо и закружились с бешеной скоростью, то расширяясь, то сужаясь. Голова перестала понимать окружающую реальность, сознание подошло к границе бессознания. В какой-то момент тело и мозг конвульсивно дернулись, задрожали и с огромной скоростью устремились вниз, в открывающуюся черную беспросветную тьму.
Перед тем, как провалиться в бездну, я увидел две небольшие прозрачные фигурки. Они летали и кружились, взявшись за руки, кувыркались и толкались между собой. Со стороны все это напоминало борьбу детей, парящих в невесомости. То, разлетаясь в разные стороны, то опять слетаясь, они кружились и цеплялись друг за друга. Было видно, что одна фигурка протягивает ко мне руки и хочет лететь со мной, в то время как вторая пытается ее удержать, хватается за нее и не отпускает. Чем закончилась их борьба, я уже не увидел. Гигантский черный тоннель втянул меня в свое основание и все исчезло…
…Очнулся я от полоски света, больно режущей глаза. Сколько прошло времени – не знаю. Все тело жутко тряслось и вибрировало. В глазах стояла густая, белая пелена. Я попытался сконцентрировать свое внимание на увеличивающихся черных точках, и перед глазами стала появляться картинка, словно кто-то наводил резкость в бинокле. Точки разрастались, принимая реальные очертания окружающих предметов.
Я обнаружил, что нахожусь в комнате с большими окнами, стены которой выкрашены в белый цвет. Я лежал на диване в углу, слева располагался стол и невысокое кресло. Все мое тело продолжало трястись и вибрировать, в голове был полный бардак. Сейчас мне понятна фраза психиатров о раздвоении личности. Так вот, в тот момент у меня было полное такое раздвоение. С одной стороны, мозг анализировал цепочку уже произошедших событий: вечер – лаборатория – качели – черная бездна – пробуждение. А с другой – порождал новые, незнакомые мысли: что нужно срочно вставать и не опоздать на репетицию, что в холодильнике ничего нет, и придется завтракать в кафе у театра, что если сегодня не успеть забронировать авиабилет, то придется ехать поездом. Я ничего не понимал в этой кутерьме, а просто лежал, смотрел по сторонам и ждал, когда пройдет нестерпимая дрожь в моем теле. Весь процесс напоминал выздоровление человека после глубокого похмелья. Только проходил этот процесс гораздо быстрее.
Сознание и тело постепенно успокоились, можно было оглядеться вокруг. Я пробежал глазами по своему телу. Руки, ноги – вроде бы ничего необычного. Вот только длинные волосы, завязанные в пучок, и круглый большой живот вызывали подозрение. На диване лежал мужчина в темно-синих джинсах и клетчатой рубашке. Справа, у стены располагался незнакомый музыкальный инструмент с черно-белой клавиатурой, напоминающий смесь пианино и синтезатора. На нем стояли ноты. Рядом, прямо на полу валялась гитара светло-серебристого цвета – не то акустическая, не то полу акустическая.
Я решил ее поднять и протянул руку, но рука не послушалась и осталась на месте, только внутри тела пробежала какая-то волна. Пытаясь заставить свою кисть двигаться, я стал сжимать и разжимать пальцы. Через несколько секунд они зашевелились и медленно собрались в кулак. То же самое я проделал со второй рукой. Тело нехотя начало подчиняться моему сознанию.
Сев на край дивана, я обнаружил нечто удивительное. Сознание было мое, но тело – абсолютно другого человека. Непонятные мысли терзали мозг. Какие-то концерты, репетиции, партитуры. Новая информация так быстро заполняла голову, что я почувствовал, что вот-вот произойдет разрыв последней ниточки, связывающей меня с прошлой жизнью…
…Закончилось все неожиданно. Снова вибрация, снова потеря сознания. Опять фигурки, бездна, пелена… Через некоторое время я очнулся от тупой, пронизывающей боли. Несмотря на непрекращающуюся волнообразную конвульсию всего тела, сознание постепенно опять стало возвращаться. Организм уже начал подчиняться моим приказам. Я мог шевелить руками и поворачивать тело. Увиденное вокруг одновременно обрадовало и успокоило. Я отчетливо различил, что нахожусь в своей прежней загородной лаборатории в той же позе лотоса, из которой начал револьвацию.
– Слава тебе, Господи – почти инстинктивно произнес я и стал медленно вытаскивать ноги из замка. Освободив их, я повалился на диван и с блаженным видом растянулся на спине в полный рост. Мысли вихрем вертелись в моей голове. – Это осуществилось! Да, это осуществилось!! Я вернулся. Револьвация действует!!!
Только тогда я с ужасом оценил весь риск, которому подвергался, бросаясь в неизведанный мир. Мне вдруг стало так страшно, что я невольно закрыл глаза и зарыдал. Не было сил даже двигаться. Организм накапливал энергию, чтобы вернуться к существующей жизни.
Так прошло минут пять. Наконец, я смог самостоятельно подняться и подойти к столу, на котором стоял резонатор. Электронные часы показывали 11 часов 47 минут. Значит, повторный эксперимент продолжался 12 минут. Я повернулся к прибору, он был отключен. Таймер времени, установленный на отметке 3 минуты, четко сработал, в нужный момент прекратив резонансную раскачку. Видимо, это и вернуло меня обратно в наш мир, не дав процессу револьвации дойти до конца.
В критические минуты биологический Смелянский видимо уже поменял тело, но его душа еще не успела закрепиться в нем. Сейчас я понял, кем были те фигурки, которые боролись в переходной зоне. Это были души двух Смелянских из разных жизней. Они не хотели обмена и не соглашались покидать свои уютные и привычные места. Но резонансная раскачка, видимо, заставила их двинуться к своим новым биологическим жилищам.
Мои первые ощущения были очень важны для совершенствования технологии перехода. Нужно было обязательно их проанализировать и записать. Но после возращения из другой жизни сил было мало и ужасно хотелось спать. Вытащив из ящика комода большой шерстяной плед, даже не раздеваясь, я плюхнулся на диван. Буквально сразу спокойный, глубокий сон охватил меня.
Часть 9
Черный форд Мондео с затемненными стеклами выезжал из Боровицких ворот Кремля. На заднем сидении, справа расположился генерал-лейтенант Терентьев. Он занимал высокую должность в ФСБ, поэтому имел персональный пропуск в Кремль на своем служебном автомобиле. Машина обогнула заградительные щиты, спустилась по булыжной мостовой, повернула на Кремлевскую набережную и с ускорением понеслась к Лубянской площади.
Генерал был мокрый от пота. Он до сих пор не мог отойти от взбучки, которую получил на заседании Совета безопасности. Такого позора генерал не испытывал, пожалуй, за всю свою сознательную жизнь. На Совете отдельным вопросом рассматривалась ситуация, складывающаяся вокруг работ профессора Смелянского. Сам Президент уже был в курсе дел, и именно он включил данный вопрос в повестку дня. Общий доклад по теме сделал Секретарь Совета безопасности Вахрушев. Он изложил хронологию событий, а также сформулировал все вызовы и риски, связанные с возможной утечкой формулы револьвации за рубеж. Затем он ловко передал эстафету доклада о результатах расследования убийства Смелянского руководителю Федеральной службы безопасности, как бы говоря: раз они работают по этой теме, значит им и держать ответ.
Такая перепасовка стала неожиданностью для генерала армии, и тот, не найдя ничего лучшего, объявил, что доклад о результатах расследования сделает начальник Управления, генерал-лейтенант Терентьев. Это был удар "под дых". Несколько секунд генерал переводил взгляд то на Секретаря Совбеза, то на своего прямого начальника, но увидев обращенный прямо на него взгляд Президента России, осторожно, нащупывая почву под ногами, начал свое сообщение.
Похвалиться было, прямо скажем, нечем. За все время расследования его ребята не сильно продвинулись вперед. Зная уже почти весь круг заинтересованных фигурантов дела, они никак не могли выйти на заказчиков и исполнителей убийства. Более того, в последние дни следовал провал за провалом. Сначала их спецы потеряли из-под наблюдения инспектора Андре, который вел дело от имени французской полиции. Он внезапно исчез из московского отеля неделю назад и обнаружился только в аэропорту Санкт-Петербурга, прямо перед вылетом домой, в Париж. Где пропадал полицейский все это время и нашел ли он что-либо в России? – оставалось неясным.