- Не хочу, - Ян щедро оскалился. - Хорошая причина?
- Им это сильно не понравится, - упавшим голосом сообщил Пьетр, благодарно кивнув Еве, которая ловко перехватила солонку. - Они еще про завитые в спирали рельсы часто поминают. Убыток, говорят, не сопоставим…
- …с жизнью десятков пассажиров? - даже Ева возмутилась, со стуком вернув солонку на место и для разнообразия адресовав негодование Пьетру.
Ян даже удивился новому ощущению. Не каждый день Ева принимает его сторону.
- Они сказали, что вред, причиненный пассажирам, страховка возместит, а изуродованные километры рельсов… - Пьетр замолчал, горестно разглаживая сгибы уцелевшей салфетки перед собой. - По поводу моста тоже очень сердились.
- Их ведь предупреждали, что последствия могут быть непредсказуемыми? - Ян откинулся на стуле, надменно выпятив подбородок.
- Я им говорил…
- Это так удобно, сваливать неприятные разговоры на посредника, верно? - Ева отхлебнула из своего бокала. В хрустальных гранях плескалась светло-янтарная жидкость.
Пьетр слегка расслабился, когда выпал из поля ее зрения. Зато Ян вернулся на своеобычное место на незримых баррикадах - против этих двоих. Да и всех прочих.
- Верно, - охотно согласился он. Тупая боль перекатывались между ушами, словно ядро с шипами. - Впрочем, мой адрес им известен и никто не мешает забежать в гости.
- Они велели передать, что… что ситуация с Замком очень серьезная, и если ты откажешься… - Пьетр с самым несчастным видом скомкал только что тщательно разглаженную салфетку. - Если откажешься, то город тоже отменит свое покровительство…
Шипастый шар увесисто скатился в затылок. От звука свирели хотелось завыть, а людские голоса бесили неимоверно.
- Плевать, - почти беззвучно процедил Ян. - Пошли они со своими угрозами!
Ева прекрасно все расслышала. Слух у нее воистину звериный. А Пьетр просто догадался. Они быстро переглянулись.
Надо же… А ведь он привык уже к спокойной жизни. Почти три года на одном месте - серьезный срок. Менять что-то только потому, что не хочется связываться с непонятным? Или потому, что терпеть не можешь принуждения? Ха! Ты терпеть не можешь не само принуждение, а то, что подчиняешься ему!
- Ты еще не выбросил свои таблетки? - осведомился Ян сухо.
Пьетр моргнул озадаченно, спохватился и принялся суетливо копаться в карманах, доставая всякую мелочь. Нераспечатанная упаковка пилюль скользнула между клочками салфетки по столу.
- Вот… Сегодня открыли новую аптеку, - похвастался Пьетр невпопад. - Для детей там большие скидки. И леденцы дают.
- Это где? - заинтересовалась Ева.
- На Печеном перекрестке. От дома недалеко.
- Боюсь, она тебе больше не понадобится, если его высочество не передумает, - заметила Ева.
- Ну, еще ж ничего не решено… - начал было Пьетр, но Ян его перебил:
- Если я стану выбирать между аптекой с леденцами и необходимостью по уши влезать в новое дерьмо, то угадай, что я выберу?
- Где уж тебе понять, - снисходительно бросила Ева. - У тебя же нет и не будет семьи.
Она наблюдала за его реакцией, так что удовольствия приметить, как удар достиг цели, Ян ей не доставил, как можно безразличнее изучая состав лекарства.
- Девочки только начали ходить в школу… - тихо, с примесью тоски произнес Пьетр, и тут же поспешно добавил: - Но, с другой стороны, они еще не успели привыкнуть, так что… Хотя первый класс - это всегда непросто…
О, господи! Ну, Ева хотя бы напрямую говорит, что думает, а Пьетр всегда норовит пойти исподволь. Чтобы, значит, Ян проникся виной за свой эгоизм самостоятельно. Он, делая вид, что не слышит их обоих, вылущил пару таблеток и оценивающе присмотрелся к стакану так и не опробованного эля.
- Лекарство с алкоголем нельзя… - не преминул подсказать зануда Пьетр.
И почему в этом человеке все так раздражает? С силой оттолкнувшись от стола, Ян поднялся на ноги и двинулся прочь из "Сломанного рога". Связка можжевельника напоследок шлепнула по голове, словно подзатыльник отвесила. Зато снаружи дышать легче. И можно разгрызать сухие таблетки, наслаждаться резкой горечью и не чувствовать на себе укоряющих взглядов тех, кто зависит от его решения.
Паяцы в цветных костюмах, дававшие преставление на краю площади, покинули свое место, переместившись поближе к Замку, а им взамен появился мрачноватого вида мим в черном трико. Двигался он гибко, текуче и упруго, словно отлитый из резины. Немногие зрители охотно хлопали, в поставленную на мостовую шляпу сыпались монетки.
Стукнула дверь "Сломанного рога". Пьетр с Евой остановились рядом, тоже наблюдая за мимом. Краем глаза Ян видел, что ноздри Евы нервно раздуваются. Поругались, что ли или она чует опасность поблизости?
- Может, все обойдется, - Пьетр неловко дернул головой, словно ему за шиворот попала колючка. - Я спрошу, что…
- Я не отказываюсь им помогать, - с усилием произнес Ян. Слова горчили, словно крошево таблеток. - Просто не могу. Я не знаю, что произошло с Замком.
Зрителей вокруг мима поубавилось, только мамаша в голубом костюме подталкивала к актеру маленькую дочку: "Ой, глянь, как дядя умеет, будто кукла!.." Девочка упиралась, крепко стиснув в кулачке нити красного и зеленого воздушных шариков, и таращилась на "дядю" недоверчиво.
Мим широко улыбнулся мамаше вымазанным белилами ртом.
- Что значит, ничего не чувствуешь? - Ева прислонилась спиной к стене "Сломанного рога" в обманчиво расслабленной позе. Сунула руки в карманы.
- А то и значит… в Замке неладно, но это работа не для меня. Все, что могло свершиться, уже случилось.
- Говорят, там маньяк свил свое гнездо?
- Не знаю. Так что, возможно, чемоданы собирать все же придется.
Женщина в голубом костюме отвлеклась от мима и залюбовалась витриной сувенирной лавки. На стекло уже прикрепили красочное объявление: "Уважаемые гости Белополя. Не пропустите главные осенние события нашего города - традиционный футбольный матч и торжество Осеннего Равнодня!.."
Зато малышка с шариками, словно завороженная, глазела на актера. Что-то в этом миме было неправильным.
- Может, дело не в Замке, а в предсказании? - предположила Ева мирно. - И они хотят, чтобы ты отвел именно то, что случится?
- Невозможно уберечь от того, что еще даже не определено. То есть, я мог бы попробовать, вот только кто гарантирует, что рикошет не вызовет еще большую катастрофу?
Ветер шевельнул листву ясеня, в сени которого кривлялся мим. Солнце пробилось через плотную крону, на несколько мгновений разбросав по мостовой чересполосицу света и тени. У мима тени не оказалось.
В это же мгновение мим резко нагнулся к девочке, выскалив острые акульи зубы. Он бы одним укусом отхватил пол-лица жертвы, если бы не случайность - шарик швырнуло сквозняком между ним и добычей. Красная резина гулко лопнула, девочка в ужасе отпрянула, падая навзничь и упуская уцелевший шар. Оглянувшаяся мамаша взвизгнула.
Мим локтем отпихнул второй шарик, дотягиваясь до отползающей девчонки. Прохожие дружно шарахнулись. А Ева зарычала по-звериному, выдвигаясь вперед, и Ян едва успел поймать ее за плечо.
- Погоди! Без тебя справятся…
Сквозь суматоху решительно и целеустремленно, как крупная рыбина в стайке мелочи, уже пробирался человек в кепке. Перехватил замешкавшегося мима, и легко, словно играючи воткнул ему в бок длинный кинжал, сверкнувший тусклым серебром.
Мим выгнулся.
- Э! - перепугался кто-то. - Это же нож!
- Всем сохранять спокойствие! Егерский дозор Белополя…
К обладателю кинжала присоединились еще двое: мужчина и женщина. На поясе каждого ножны, с торчащими из них серебряными ручками.
- Вымра поймали…
Псевдо-мим трясся в конвульсиях. Бледное лицо дергалось, тело оседало бесформенно, словно в набитом песком чучеле проделали дыру. Егерь в кепке деловито извлек свой кинжал. Лезвие было наполовину черным, травленым и слегка дымилось.
- Тут же дети! - возмутились в толпе зевак, но сочувствие нашли только в лице родителей, спешно растаскивающих разочарованных отпрысков. Остальные с интересом наблюдали, как троица умело окружает "мима".
Блеснули на солнце три клинка (один - зачерненный), мелькнули вокруг вымра, оставляя в воздухе паутинные следы-нити - абрис колеса с восемью спицами. "Мим" терял человеческие очертания, скукоживаясь, расплываясь. Через несколько мгновений он рассыпался облачком праха, а следом распалась и серебристая сеть-колесо.
Сильно пахло озоном и полынью. Минуло от силы пара минут.
Трое егерей невозмутимо разошлись в разные стороны, спрятав клинки под одеждой и сразу же превращаясь в рядовых горожан. Зеваки разбрелись неохотно, жарко делясь впечатлениями: "Я слыхал, но ни разу своими глазами…"
Обалдевшая мамаша в голубом костюмчике крепко прижимала к себе все еще ревущую дочку. Улетевший зеленый шарик запутался в ветвях ясеня. На мостовой краснел резиновый обрывок.
- То-то я чуяла, что гадостью тянет, - Ева брезгливо наморщила нос и недовольно высвободила плечо. - Но в твоем присутствии никогда наверняка не скажешь…
Ян пропустил укол мимо ушей.
- Я вот чего подумал, - неуверенно произнес Пьетр, старательно поворачиваясь спиной к уже рассосавшемуся переполоху, - у нас накопилось много недоделанного за прошлые недели. Может, стоит отработать? Ну, чтобы компенсировать… и мост, и Замок. Прямо сегодня бы и начали, до вечера еще далеко…
- Посмотрим, - угрюмо буркнул Ян.
- А еще…
- Что?!
Ева зыркнула недобро, но воздержалась от комментариев, скользнув взглядом по вскрытой упаковке таблеток, которые Ян так и держал в ладони.
- Что? - повторил он тоном ниже.