– Нет, чайку хочется и твоего фирменного тортика!
Мать заулыбалась завуалированному комплименту и поспешила расставлять чашки.
– Как съездил? – важно поинтересовался отец и отрезал ему кусочек сладкого.
Сеня блаженно заулыбался. Его предки были такими же, как и всегда. Те же слова, те же интонации, то же тепло и любовь.
– А Юля не звонила? – осторожно поинтересовался Семен и весь внутренне сжался.
Вопрос был необходим. Того требовали приличия. Но уже сейчас он спинным мозгом ощущал, к чему подобная фраза может привести. Мама очень полюбила Юлю и всегда, когда, по ее словам, он вел себя недостойно, долго отчитывала и повторяла, что все на этом свете строится на взаимном уважении. А если Семен ее уважает и хочет идти по жизни вместе, тогда он не должен плевать в колодец, из которого придется напиться. Одним словом, Сеня предвидел грозу.
Вместо этого мама рассеянно пожала плечами и поинтересовалась:
– Это та, с которой ты работаешь?
В ответ Сеня поперхнулся куском торта.
– Мама! Юля! Твоя любимица! – воскликнул Семен.
– Ты же знаешь, у меня нет любимиц, – совершенно спокойно ответила мама и отпила маленький глоточек чая. – И к тому же я считаю, что еще есть время, не нужно хвататься за первую встречную.
Сеня замер как громом пораженный.
– Мама, но… Юля, с который мы встречаемся почти год… – начал он и тут же осекся.
Мама с отцом недоуменно уставились на сына. Отец, Осип Иванович, нахмурился.
– Что же ты Семен заговариваешься? Ни про какую Юлю ты нам не рассказывал. Получается, скрывал?
Сеня пристыжено заерзал на стуле. Когда отец называл его Семеном, ничего хорошего это не предвещало.
– Видите ли… – невнятно начал он, отчетливо понимая, что просто обязан объяснить свое поведение…
И тут его прорвало.
– На самом деле я отсутствовал не выходные, а целый месяц. Я пошел в лес за грибами и попал в параллельный мир, а оттуда меня уже прислали к вам и так рассчитали, чтобы я появился тогда же, когда и исчез!
Мать вскрикнула и без чувств упала в кресло. Осип Иванович проявил себя более стойко, и только открыл рот, из которого выпала не прикуренная сигарета.
А Сеня возбужденно продолжал. Ему хотелось поделиться событиями последних недель. Ведь это было так потрясающе и удивительно!
– Вы не представляете! Там все совсем по-другому! Наши сказки про колдунов и магов – правда! Они так живут! Варят волшебные зелья и летают на метлах! Это удивительно и прекрасно! У меня даже остались сувениры…
И Сеня побежал вытаскивать из рюкзака уцелевшие экземпляры. С гордостью он водрузил на стол несколько фигурок из дерева.
– Вот! – воскликнул он и указал на поделку, где изображалась прекрасная девушка с разлетающимися по ветру волосами верхом на метле. – Это их средство передвижения! Впечатляет, правда?!
Мать в кресле тихо заплакала. Отец взял фигурку в руки и скептически осмотрел со всех сторон.
– Таких фигурок на Арбате… целые лотки… – заметил он.
И, чуть поразмыслив, добавил:
– Сеня, ты не спеши, подумай, может, тебе приснилось?.. Что-то покурили, выпили… тебе и показалось… Только не волнуйся…
Сеня растерянно уставился на фигурки.
– Я все отчетливо помню, – заметил он. – Да и как может привидеться целый месяц жизни? Я понимаю, в это сложно поверить, но это действительно так! И в этом нет ничего ужасного! Мы не одни в этой вселенной, у нас есть соседи… Просто они – в параллельном мире!
Мать зарыдала еще громче и побежала на кухню за валерьянкой. Семен и отец остались наедине.
– Значит, так, – хмуро проговорил Осип Иванович, – мать не расстраивай, и всякую чепуху из головы выкинь. У нее и так с сердцем дела плохи, а ты несешь черт знает что! Обкурился, так и скажи! Нечего мать до сердечного приступа доводить.
– Но это правда! – прошептал Сеня и схватился за фигурки. – Это оттуда! Они мне их подарили!
Отец побагровел.
– Значит, так, – рявкнул он, – пикнешь, больше сюда ни ногой!
В дверях появилась мать и, тяжело дыша, проговорила:
– Осип, ну что ты так на него напустился? Не ругайся, перестань. Все образуется. Он одумается…
Сеня обиженно потупился и, чуть ли не рыдая, пробормотал:
– Я вам правду рассказываю… А вы… Родного сына из дома выгонять! И куда же мне идти прикажете?
В комнате повисло молчание. Сеня обижено переводил взгляд с отца на мать и обратно.
Первой отреагировала мама. Шумно выдохнув, она медленно съехала по стене на пол.
Осип Иванович, переворачивая на пути стулья, ринулся к ней.
– Маруся, Маруся! – закричал он. – Ты чего удумала?! А ну не смей, кому говорят!
Мария Федоровна слабо пошевелилась и, посмотрев на перепуганное лицо сына, прошептала:
– Сыночек! Мы же с отцом… уже как год тебе квартиру подарили… Ремонт сделали… Обставили…
У Сени помутнело в глазах, и он почувствовал, что не далек от того, чтобы без чувств приземлиться рядом с дорогой родительницей.
– Корвалол тащи! – крикнул Осип Иванович Семену и принялся растирать супруге руки.
Несколько долгих минут было посвящено реанимации Марии Федоровны. Наконец, лицо родительницы приобрело здоровый оттенок. Успокоившись, все расселись за столом и в полном молчании продолжили пить чай.
Сеня автоматически грыз торт и опасливо озирался по сторонам. Больше он ни о чем не рассказывал. Маму он очень любил.
Когда часы показали одиннадцать, отец неохотно проговорил:
– Ты бы Сеня домой поспешил, завтра на работу вставать.
Сеня нервно передернул плечами. Ситуация складывалась критическая. Кашлянув и пристально глядя на отца, молодой человек украдкой показал тому в сторону коридора.
Мужчины вышли.
– Папа, – проговорил Семен как можно мягче, – а где я живу? Адрес не подскажешь?..
Осип Иванович напрягся. Несколько секунд молчал, а потом предложил сыну пройти в кухню.
Какое-то время они сидели молча и пристально смотрели друг другу в глаза.
– Ты хоть понимаешь, – начал отец шепотом, – что твое поведение ненормально?!
– Но я действительно не знаю, где живу, потому что никогда там не был! – так же шепотом ответил расстроенный Семен.
Осип Иванович молча встал со стула и, осторожно выглянув в гостиную, плотно закрыл дверь.
– Что ты еще не помнишь? – строго спросил отец и глубоко засунул руки в халат. – Выкладывай как на духу!
Сеня схватился за голову и истерично хихикнул. Потом хихиканье превратилось во всхлипыванье. Шмыгнув носом, он пробормотал:
– Ты же мой отец, самый близкий человек, и ты мне не веришь! Неужели это так сложно, поверить собственному сыну?! Ведь у вас военных развито чувство плеча товарища… Вспомни, когда ты был в горячих точках, ведь ты доверял тем, кто стоял рядом…. Просто доверял…
Отец провел ладонью по затылку и подошел к окну. Стоя спиной к сыну и, глядя куда-то вдаль, он проговорил:
– Сеня, я никогда не был в горячих точках и уже более тридцати лет работаю в полиции…
Сеня сглотнул подступивший ком. Следующие слова он просипел:
– Я же говорю… Все почему-то немного изменилось… Вроде бы осталось прежним, но изменилось. Раньше я был Коновалов, мне не дарили квартиру и ты был военным. Теперь я Росин и…
Увидев, как у отца начинает дергаться левый глаз, Сеня замолчал и пошел делать кофе. Нарезал бутербродов с колбасой, достал масло и уселся обратно за стол.
– Если хочешь, присоединяйся, – проговорил он и укусил здоровенный кусок.
Как ни странно, но аппетит у него прорезался просто зверский.
Отец ничего не ответил и остался стоять у окна, за которым начали загораться мириады звезд.
Сеня дожевал последний кусок, допил вкусный кофе и, с блаженным ощущением сытости, буркнул:
– Ну, я пошел, только скажи куда.
Не оборачиваясь, отец медленно ответил:
– Тебе нужно обратиться к врачу. У меня есть хороший знакомый психиатр… Никто ничего не узнает. Всем скажем, что ты уехал в отпуск, загорать на солнышке.
– Но! – Сеня обескуражено захлопал глазами. – Я совершенно нормален! Просто я не знаю… Всё… каким-то образом изменилось!..
Осип Иванович бросил пронзительный взгляд на сына. Сеня вздрогнул. Теперь перед ним стоял не любящий отец, а пытливый следователь.
– Говори, была передозировка, и тебя вырубило? – требовательно отчеканил он. – С наркоманами такое бывает…
– Это сумасшествие какое-то! – воскликнул несчастный Сеня. – Я же все объяснил!
– Да, именно так. Вот ты сам и произнес, то, что я боялся сказать…
Сеня почувствовал, как в жилах холодеет кровь. Теперь он на собственной шкуре понял смысл этого выражения. И ощущение было просто отвратительным, пугающим и лишающим возможности мыслить. Семен в одночасье превратился в пульсирующий комок нервов.
Сумасшествие – это говорил ему родной отец! Он сошел с ума!
Сеня истерически захохотал. Из глаз брызнули слезы. Без сил он упал на стол и зарыдал. Так он не плакал со второго класса, когда его побили и отобрали деньги четверо старшеклассников.
А отец виновато забормотал.
– Сынок, тебе это только на пользу пойдет… Отдохнешь немного… И сознание к тебе вернется. Главное не запускать. А доктора тебя… пока поддержат, – и немного запнувшись, добавил: – Пока не поздно, все скорректируем… Иначе… Работа у меня очень серьезная. Если узнают, что мой сын такое… рассказывает… Могут принять за наследственное.
– А где же ты теперь работаешь? – всхлипнул Сеня и понял, что его слова звучат действительно по-идиотски.