- В клубе в конверте лежит ключ от номера, 162 где один из вас, мальчики, сможет встретиться со мной, - сказала она. - Но сейчас я бы хотела намекнуть вам на то, что ожидает победителя.
Она упала на траву перед ними, широко развела ноги и в течение тридцати секунд проделывала пальцами такое, что я видел лишь однажды, когда Пола притащила меня на фортепьянный концерт.
И все это без капельки пота и без единой травинки, прилипшей к коже.
Она действительно была иллюзией.
И все же я не мог поверить в то, что под этой иллюзией была реальная женщина. Я хотел верить в золотоволосую Дебби. Я хотел верить в то, что она существует, здесь, передо мной, открытая и живая, полная юмора и секса.
Как когда-то в отрочестве, мне хотелось верить в то, что существует совершенная женщина.
Но она оказалась лишь иллюзией.
В сравнении с тем, кем она стала сейчас, моя жена Пола была иллюзией, когда я ее впервые встретил.
Пока золотоволосая Дебби извивалась на траве, я думал о другой Дебби, обвитой ремешками, потеющей и работающей под этой иллюзией ради того, чтобы оплатить обучение в ветеринарной школе. Мысль об этом резко снижала эффект зрелища.
И все же оно было захватывающим.
Она наконец остановилась, забралась в тележку и оглянулась на двоих мужчин, стоявших у метки с отвисшими челюстями и мешками для клюшек, прижатыми к ширинкам.
- Жду победителя. Удачи.
Она сделала мне знак двигаться к клубу.
Я очень не скоро отыскал педаль сцепления.
Тропинка шла через рощицу. На полпути Дебби попросила меня остановиться.
- Лучше нацепить что-нибудь, - сказала она, смеясь.
Я смотрел, как она быстро надевает лифчик, юбку и блузку. Трусики она оставила между сиденьями.
- Сейчас бы принять душ, - сказала она. - И снять все эти ленточки.
Она села обратно в тележку и положила руку мне на ногу, как раз рядом с промежностью.
- А тебя я хочу поблагодарить за то, что ты был так мил.
- Не стоит, мне было очень приятно, - сказал я, и это было правдой. - Ты действительно будешь там, в номере, с победителем?
Дебби засмеялась.
- Да, но ничего не произойдет. Это было единственным условием, которое я поставила перед ними: не лапать, только смотреть. Джон полностью опутал комнату проводами. Я буду давать большое шоу, но всю работу за меня будет делать иллюзия. Поверь мне, победитель не заметит разницы.
- Охотно верю.
Дебби кивнула и раздвинула ноги так, чтобы я смог увидеть иллюзию ее промежности.
- Ты ведь играешь в гольф лучше, чем эти люди?
Я кивнул.
- Я профессионал. Они любители. Я лучше.
- Я тоже профессионал, - сказала она. - Во всяком случае, до тех пор, пока не окончу школу.
Она еще шире раздвинула ноги.
- Хочешь маленькое шоу? Но только не трогать. Можешь нарушить проводку.
- Это ведь не ты, да?
Она покачала головой.
- Не-а.
Я посмотрел на ее промежность, затем на безупречно красивое лицо.
- Спасибо, - сказал я, качая головой. - Но лучше я останусь в реальном мире, таком, каков он есть.
- Я знала, что ты так скажешь, - сказала она. Она схватила свои красные трусики и натянула их движением, которое, думаю, будет еще долго мне сниться.
Все же я сумел довезти ее до старенького "Датсуна", припаркованного на стоянке, и попрощаться. Когда она уселась за руль, иллюзия задрожала и исчезла, оставив в машине мокрую от пота, опутанную ленточками женщину. Она помахала мне из окна и уехала. Настоящая Дебби понравилась мне больше, чем журнальная блондинка.
Я пошел к клубу и присоединился к проигравшим, когда они толпой направились к девятой лунке, чтобы посмотреть окончание турнира.
Гарри одолел лунку и закончил турнир Единственным Выжившим. Я вручил ему ключи от номера Дебби и просидел остаток дня в баре, думая о Дебби, настоящей и иллюзорной.
Вечером я принес Поле цветы.
Когда она отправилась спать, я провел целый час перед зеркалом, разглядывая себя и удивляясь.
Насколько глубоко во мне спрятан я настоящий?
Пол Деллинджер
ИГРА В КОСТИ СО ВСЕЛЕННОЙ
Когда похожий на плесень налет, покрывающий поверхность астероида, помахал ему в ответ, Лаки Старр забеспокоился, что удача начинает ему изменять.
Все шло точно по графику. А теперь, впервые с тех пор, как они покинули Землю, жизнь - или что-то разительно ее напоминающее - продемонстрировала свои неприглядные признаки.
Время для этого было более чем неудачным.
Лаки повторил движение, которое сначала сделал шутки ради, то есть поднял руку в скафандре и слегка помахал ею.
Крошечные сероватые усики, еле различимые на скалах, где они гнездились, вновь приподнялись и медленно колыхнулись из стороны в сторону.
Он повернулся, насколько мог, к своим наблюдателям, не сдвигая с места ботинок на липкой подошве.
- Вы это видели? - спросил он.
- Что видели? - раздался в шлемофоне голос Андреа Гардейн. - Я говорила тебе, когда ты настаивал на полете сюда, что там ничего не увидим, кроме космического обломка толщиной в полмили… - Наконец она поняла, на что он показывает, и подплыла ближе. - О, преисподняя, - тихо выдохнула Андреа.
- Ага. По-моему, лучше вернуться к капитану Роджерсу.
Он знал, что это было не то открытие, которое способно обрадовать капитана.
На самом деле Роджерс был недоволен им с самого старта. Еще когда Лаки представлялся ему в центре подготовки астронавтов в Хьюстоне, предъявив выигрышный билет на этот полет, между ними словно кошка пробежала.
- Это действительно твое имя? - первым делом спросил Роджерс. - Что это за имя такое?
- Мои родители были поклонниками Азимова, - устало объяснил Лаки. Ему не впервые задавали подобный вопрос. - Поскольку фамилия у нас и так совпадала с фамилией персонажа, меня и назвать решили в его честь.
- Что это за Азимов такой? - спросил Роджерс.
Лаки уставился на него. Чтобы в космическом бизнесе был человек, не знающий этого имени? Он напомнил себе, что является профессиональным архивистом, чья работа заключается в переводе всего написанного на недолговечной бумаге во всемирную базу данных, к которой у каждого есть доступ, и что его специальностью были как раз писатели категории Азимова - область, интерес к которой был сформирован родителями.
И тут его взгляд упал на именную табличку на комбинезоне собеседника.
- Энтони Роджерс, - прочитал он, расплываясь в широкой усмешке. - И вы полагаете, что мое имя странно звучит?
Роджерс либо не понял его, либо понял, но остался этим недоволен, судя по взгляду. Лаки благоразумно замял эту тему и с тех пор представлялся как Бак. В конце концов, он выиграл это путешествие в лотерею, и на ближайшие несколько месяцев его комфорт, если не жизнь, будет зависеть от Роджерса и от тех, кто в этом рейсе наблюдал за пассажирами.
Дней сорок тому назад Международная космическая программа оказалась под угрозой срыва из-за отсутствия финансирования, и тут какой-то скромный гений из отдела по связям с общественностью предложил свое решение. Люди больше не хотят платить налоги на поддержку программы, но поразительное количество энтузиастов выразило желание бороться за право участвовать в ней. Даже требование к победителям поставить отпечаток большого пальца на отказе от претензий к Международной космической администрации в случае увечья или смерти, что еще случается в космосе время от времени, остановило немногих соискателей. Лотерея Солнечной системы, как ее назвала МКА, принесла такие поступления, что космическому агентству пришлось организовывать миссию за миссией, чтобы истратить их и организовать путешествия победителей месяца. Некоторые фонды были выделены на строительство популярного Колеса Фортуны, космической станции в форме пончика, наподобие тех, что еще до наступления космической эры были описаны фон Брауном, Кларком и другими, с той лишь разницей, что это было не научное учреждение, как они себе это представляли. Оно вмещало в себя все виды азартных игр, включая такие, в которые можно играть лишь в свободном падении, но надо при-168 знать, что этот великолепный курорт тоже стал источником дохода и поддерживал на ходу все расширяющийся флот "шаттлов".
- Жизнь? - уныло повторил Роджерс, когда Лаки и Андреа пришлепали на корабль и разделись. - И это… помахало тебе?
Лаки кивнул.
- Возможно, какой-нибудь вид рефлексивной мимикрии, - предположил Рубен Мальдонадо, навигатор. - Мы не можем утверждать, что это была разумная реакция…
- Какая разница? - вмешалась Берта Уингейт, уперев крупные кулаки в бедра. - Разумная или нет, вопрос стоит так: мы или они. Если мне не удастся заложить бомбы и разнести эту скалу вдребезги, пока она не подобралась близко к Земле, нам всем придется отправиться вслед за динозаврами.
- Да, - сказала Андреа, - но предположим, что это единственное место, где эта жизнь существует. Полностью уничтожить иную форму жизни…
- Плесень! Слизь! Вы сами ее так описали, - сказала Берта. - Она может существовать на половине астероидов этого пояса. Если мы из-за какой-то слизи не сделаем того, ради чего мы здесь, то, возможно, мы и не заслуживаем выживания. Не вижу даже причины докладывать об этой ерунде. Это только усложнит положение.
Рубен тихонько прочистил горло.
- Хотелось бы напомнить вам о маленьком украшении нашего Лаки, - сказал он.