* * *
Теперь, год спустя, крыс скопилась тьма тьмущая. Тысячи носились по Старице, мириады спали до поры в норах. Нарыли их столько, что склоны могли в любой миг не выдержать и сползти.
И человек, которому назначено повести орду, давно уже найден, пойман и, в ожидании часа, содержится под надёжной охраной.
Впрочем, не слишком надёжной, - поправил себя Пахомий. - Оплошал Куроед. За что и поплатился. Повезло им, что мальчишка не утёк домой сразу, а встретив колдуна, отправился с ним на разведку в Старицу. Где оба благополучно и попали на глаза дозорным. А ведь вся затея на волоске висела…
Пахомий вернулся. Так и не пожелав даже взглянуть на пленников, он отозвал Жменя в сторону и распорядился.
- Отвезёшь колдуна на постоялый двор, что в Ишме. Там найдёшь Лохматого. Он разбойник, но сейчас под нашей рукой ходит. Узнаешь его по серебряной наручи. Знак возьмёшь, а разбойнику передашь колдуна. Дальше уже его дело.
- А со щенком, что?
- Обратно в дом отвези. Пусть дожидается часа. Только охрану усиль, сбежит вдругорядь, уже не поймаем.
- А ты? - спросил монах.
- А у меня ещё есть дела, - ответил Пахомий. - Выяснить надо, откуда в Мещеру слух просочился.
Поменяв у Жменя коня, и освежив припасы, он отправился дальше на юг. Так и не прилёг ни разу за короткую остановку. Словно и не провёл в пути последние сутки.
Верховья Цны. Май.
Как пленников важных, можно сказать, стоящих на особом счету, их, повязав по рукам и ногам, везли на повозке. Наступила ночь. До Ишмы оставалось рукой подать, а им так и не повстречалось ни одного путника. Люди покинули степь, и Сокол теперь гадал, связанно ли это запустение с крысиной ордой, или на Червленый Яр готово обрушится что-то ещё.
Пленники не спали. Хоть продержали их два дня в зарослях, на голой земле они успели вполне отоспаться. И теперь просто лежали в повозке, а над ними нависало безмолвное чёрное небо. Звёздный Воз, казалось, двигался вслед, покачиваясь вместе с ними от тряски.
- Звёзды… - тихо произнёс Варунок.
Он помолчал немного, разглядывая небо, и сказал:
- Давно я не смотрел на звёзды. Знаешь, я слышал много разных вымыслов и сказаний о том, откуда возникли они на небе, кто их зажёг, но никогда не верил ни одному из них. А ты, чародей, знаешь правду?
- Звёзды - это звёзды, - ответил Сокол. - Они такие же как Солнце, только лежат далеко за пределами мира. Оттого и кажутся точками.
- И всё? Так просто? - удивился юноша. - Но в этом нет никакой красоты.
- В смерти тоже нет никакой красоты, - мрачно заметил Сокол. - Но люди научились восхищаться и смертью.
* * *
Город встретил их хмуро, как бы заранее опасаясь любого, кто прибыл с полудня. Ворота даже днём оказались на запоре, чего здесь не случалось уже много лет. Монахов окликнули с привратной башни.
- Кто такие? - спросил стражник, лишь самую малость высунув голову из бойницы.
- Православные мы, - ответил Жмень. - Схимники.
- Из орды? - осторожно спросил стражник.
- Нет, - ответил монах. - Тут рядом, по делам ходили.
Ворота со скрипом открылись, пропуская отряд в город.
- Зачем людей повязали? - нахмурился воротный старшина, разглядев груз.
- Колдун это, - бросил Жмень в ответ. - И щенок его поганый. Не о чем говорить.
- Колдун? - переспросил старшина. - И что с того?
- Не лез бы ты не в своё дело, мирянин, - грубо ответил монах.
- Я город сторожу, - с достоинством возразил старшина.
- Вот и сторожи, - смягчил напор Жмень. - Дело доброе. А у нас свои заботы.
Повозка в окружении четверых монахов всё это время продолжала медленно продвигаться вглубь города и старшина, невольно удалившись от вверенных ворот, махнул рукой и вернулся к подчинённым. Правда, тут же подозвал парнишку из стражи.
- Сбегай-ка до Кудеяра, да расскажи всё. Не нравятся мне что-то монахи пришлые.
- Так, нет Кудеяра, - ответил тот. - Три дня тому назад в Корнике ушёл.
- Вот как? Ну, тогда Кистеню расскажи. Давай, не стой сусликом, дело серьёзное.
На удивление легко отвязавшись от стражи, Жмень вздохнул с облегчением. А рано ему вздыхать было. Люди на улицах оказались куда настырнее ополченцев. Завидев связанных старика и юношу, они удивлялись, подходили, расспрашивали монахов, а когда те отмахивались, шли вслед за повозкой, обращаясь напрямик к пленникам.
- За что тебя, дед? - спрашивал прохожий.
- За правду, сынок, - Сокол нарочно отвечал таким угасающим голосом, будто помирать собрался.
- А куда везут? - любопытствовал другой.
- На костёр… - вздыхал чародей. - Куда ж ещё за правду-то возят?
Жмень кусал губы, досадуя, что не догадался загодя прикрыть поганые рты. Теперь уж, на виду у всех, не заткнёшь. Ещё хуже может получиться.
Люди роптали. Далеко не все в Червленом Яру сторону церкви держали. Да и тот, кто православие исповедовал, против местной правды не шёл. А она, в этой мельнице народов, проста и ясна была - всяк человек свободен, коли на свободу другого не посягает.
И потому, отряд монахов обрастал народом как снежный ком. Кто-то предложил послать за атаманами, и несколько человек, не раздумывая, сыпанули по сторонам. А когда медленно двигающееся шествие достигло заезжего двора, там собралась уже добрая четверть города.
Жмень только диву давался: откуда что берётся?
Но монахи не растерялись. Проскочив в ворота, захлопнули створы перед носом толпы, которая уже разминалась свистом и угрозами.
Во дворе их встретил перепуганный Лунарь. Хозяин только-только прознал о странном шествии и, увидев монахов у себя, перепугался не на шутку.
- Куды ж вы, окаянные, так-перетак, с полоном лезете? - встал он, раскинув руки, как бы пытаясь преградить дорогу. - Разнесут двор к едрене…
- Заткнись! - рявкнул Жмень и, подозвав двух монахов, приказал. - Пленных стеречь.
Он слез с лошади и подошёл к хозяину.
- Что же это твориться такое?… - запричитал тот.
- У тебя остановился Лохматый, - монах не обратил внимания на нытьё Лунаря. - Где мне найти его?
Хозяин посмотрел на гостя безумными глазами, не понимая, какого ещё Лохматого тот собирается искать, когда его, вместе со всем двором, вот-вот поджарят. Жмень для убедительности ткнул кулаком в хозяйское брюхо и, повысив голос, повторил вопрос. Сбиваясь и путаясь, Лунарь, объяснил, как пройти в комнату разбойника.
Тем временем, люди на улице распалялись. Кто-то пустил слух, что старика собираются жечь прямо сейчас. По толпе шныряли какие-то люди и усердно подливали масла в огонь. То один, то другой горожанин исчезал на некоторое время из виду, а потом появлялся вновь, но уже с оружием в руках.
Через ограду полетели первые камни. Пока небольшие и не прицельно.
- Живодёры! - кричала негодующая толпа.
- А ну, выпускай старика и ребёнка!
- Где атаманы? - кричали одни. - Атаманов сюда!
- К чёрту атаманов! - возражали другие. - Разберёмся и так! Монахов самих на костёр затащим!
Жмене стало не по себе. Он велел припереть ворота бревном, а вдоль стены расставил подручных. Сам же поспешил разыскать Лохматого, с тем чтобы поскорее избавиться хотя бы от части обузы - спихнуть с рук колдуна. И пусть дальше уже разбойник изворачивается, как хочет. Жмене достанет возни и с княжичем.
Он быстро взбежал наверх и постучал в нужную дверь. Ему никто не открыл, но хриплый голос предложил войти.
Укутанный в плащ, разбойник сидел за столом, что-то вычерчивая ножом на замызганной поверхности.
- Ты Лохматый будешь? - спросил Жмень, усаживаясь на стул.
Разбойник в ответ кивнул.
- У меня для тебя товар, - сообщил монах.
Тот вновь кивнул.
- Изволь предъявить знак.
Высунув вторую руку из-под плаща, ватажник выложил наручь. Жмень внимательно осмотрел вещицу, собрался уже забрать себе, как разбойник угрожающе направил на него остриё.
- Сперва колдун, - прохрипел он.
Делать нечего. Жмень вернулся к повозке.
Двор, тем временем, охватила лихорадка. Постояльцы без толку носились из одного дома в другой, вязали узлами вещи, выводили из конюшен лошадей, запрягали в повозки. Толкались, ругались между собой. Некоторые, не понимая в чём дело, подумали, что на город обрушилась давно ожидаемая беда, и своими криками лишь прибавляли суматохи.
- Развяжи старику ноги, - приказал Жмень охраннику. - И передай его вещи.
Чёрный воин быстро исполнил приказ.
- Пойдём, колдун, - сказал монах. - И не надейся сбежать.
Сокол не ответил, лишь попрощался с Варунком, ободрив юношу напоследок
- Я вернусь, - сказал он. - Освобожу тебя.
- За меня не бойся, чародей, - звонко произнёс княжич. - Я выберусь. Эта тварь не посмеет меня тронуть.
- Давай иди! - грубо подтолкнул Сокола монах.
- Ответишь за всё, пёс, - сказал юноша.
- Пёс щенку не ответчик, - ухмыльнувшись, ответил Жмень.
Разбойник по-прежнему сидел за столом, играясь ножом. Монах посадил Сокола на стул, а сам остался стоять, вопросительно взирая на разбойника.
- Его оружие, вещи, - прохрипел разбойник, катнув по столу браслет.